Лиса, сова, медведь, собака, акула и всякого рода духи с гор являются могучими и действенными помощниками. У эскимосов Аляски шаман считается тем более сильным, чем больше у него духов-помощников. В северной Гренландии у ангакока бывает до 15 духов-помощников.
Расмуссен собрал непосредственно из уст нескольких шаманов истории приобретения ими их духов. Получая свое «озарение», шаман Ауа чувствовал в своем теле и мозгу небесный свет, как бы исходящий из всего его существа; незаметный для людей, он был виден для всех духов земли, неба и моря, и они прибыли к нему и стали его духами-помощниками. "Мой первый дух-помощник был моим тезкой, маленьким ауа. Когда он прибыл ко мне, это было так, как будто вдруг улетела крыша дома, и я почувствовал такую силу видения, что видел через стены, землю и далеко в небе; это как раз мой маленький ауа принес мне этот внутренний свет, летая надо мной, когда я пел. Затем я поместил его в углу дома, — невидимого для других, но всегда готового послужить мне". Второй дух, акула, появился однажды, когда Ауа был в море на своей лодке; плавая, акула приблизилась к нему и назвала его по имени. Ауа призывает своих духов-помощников монотонной песней: "Радость, радость, — Радость, радость, — Вижу малого духа побережья, — Маленького ауа, — Сам я тоже Ауа, — Такой же, как и дух, — Радость, радость…" Он повторяет эту песнь до тех пор, пока не разрыдается; тогда он чувствует в себе безграничную радость. Как видим, в этом случае экстатическое переживание озарения определенным образом связано с появлением духа-помощника. Но этот экстаз не лишен мистического страха: Расмуссен ставит акцент на чувство "необъяснимого страха", которое возникает в момент "нападения духа-помощника"; он связывает этот ужас со смертельной опасностью посвящения.
Впрочем, все категории шаманов имеют своих духов-помощников и духов-покровителей, которые, в зависимости от категории, могут значительно отличаться по природе и силе действия. У джакунского пойянга есть близкий дух, пришедший к нему в сновидении или унаследованный им от другого шамана. В тропической Южной Америке духи-хранители приобретаются в конце посвящения: они «внедряются» в шамана "или непосредственно, или в форме скальных кристаллов, которые падают в его сумку… У карибов Барамы каждый класс духов, с которыми шаман входит в контакт, представлен небольшими камешками различных видов. Пиаи вкладывает их в свой колокольчик и таким образом может их вызывать по желанию". В Южной Америке, как, впрочем, и в других регионах, духи-помощники могут быть самых различных видов: души предков-шаманов, духи растений или животных. Бороро различают два класса шаманов, в зависимости от духов, от которых они получают свою силу: демонов природы или душ умерших шаманов — или душ предков. Но в этом случае мы имеем дело не столько с духами-помощниками, сколько с духами-покровителями, хотя разницу между этими категориями не всегда легко определить.
Отношения между магом или колдуном и его духами могут быть самыми различными — от отношений покровителя и подопечного до отношений слуги и господина, однако они всегда очень тесны. Духам редко приносятся жертвы или молитвы, но если они задеты, то маг тоже пострадает. В Австралии, Северной Америке и многих других регионах преобладают животные формы духов-помощников и духов-покровителей; их можно определенным образом сравнить с "bush soul" ("дух куста") в Западной Африке или нагвалем в Центральной Америке и Мексике.
Эти духи-помощники в образе животных играют существенную роль в начале шаманского сеанса, то есть в подготовке экстатического путешествия в Небеса или в преисподнюю. Обычно их присутствие проявляется в имитации шаманом криков или поведения животного. Тунгусский шаман, у которого духом-помощником является змея, старается во время сеанса изобразить движения змеи; другой, у которого в качестве сивен служит вихрь, соответственно и ведет себя. Чукотские и эскимосские шаманы превращаются в волков, лапландские шаманы становятся волками, медведями, северными оленями, рыбами, семангский хала может превращаться в тигра, как халак сакаев, как и бомор келантанцев.
Внешне эта шаманская имитация звериных жестов и голосов может казаться «одержимостью». Однако более точным было бы говорить о том, что шаман овладевает своими духами-помощниками: он сам превращается в животное, он может достичь подобного результата, надевая маску животного; можно также говорить о новой личности шамана, который становится животным-духом и «разговаривает», поет или летает, как звери или птицы. "Язык животных" является только вариантом "языка духов", тайного шаманского языка, к которому мы сейчас вернемся.
Перед этим мы хотели бы обратить внимание на следующую проблему: присутствие духа-помощника в облике животного, диалог с ним на тайном языке или воплощение в шамана этого духа-животного (маски, жесты, танцы и т. п.) — это дополнительные доказательства того, что шаман способен покинуть свое человеческое состояние, то есть что он может «умереть». Почти все животные с древнейших времен рассматривались либо как проводники, сопровождающие души на том свете, либо как новая форма умершего. Независимо от того, является ли животное «предком» или "руководителем посвящения", оно символизирует настоящую и непосредственную связь с потусторонним миром. В значительном количестве легенд и мифов всего мира героя переносит в иные миры животное. Именно животное заносит на своей спине неофита в джунгли (= ад), держит в своей пасти или «глотает», чтобы "убить и воскресить", и т. п. Наконец, следует иметь в виду мистическую солидарность между человеком и животным как основную черту охотничьих религий древности. Благодаря этой солидарности некоторые люди могут превращаться в животных, понимать их язык и разделять их знания и тайные силы. Каждый раз, когда шаману удается проникнуть в образ бытия животного, он как бы восстанавливает ситуацию, существовавшую в те далекие мифические времена, когда еще не произошел раздел между человеком и животным миром (см. ниже).
Животное-покровитель бурятских шаманов называется хубилган, что можно перевести как «метаморфоза» (от хубилху — «изменяться», "приобретать иную форму"). Иными словами, животное-покровитель не только позволяет шаману перевоплощаться, но и является в некотором смысле его «двойником», alter ego. Последний является одной из душ шамана, "душою в облике животного" или, точнее, "душою-жизнью". Шаман сражается в облике животного, и если его alter ego погибнет в схватке, то шаман также должен умереть.
Поэтому духи-покровители и духи-помощники, без которых невозможен ни один шаманский сеанс, могут считаться характерными признаками экстатических путешествий в другие миры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Расмуссен собрал непосредственно из уст нескольких шаманов истории приобретения ими их духов. Получая свое «озарение», шаман Ауа чувствовал в своем теле и мозгу небесный свет, как бы исходящий из всего его существа; незаметный для людей, он был виден для всех духов земли, неба и моря, и они прибыли к нему и стали его духами-помощниками. "Мой первый дух-помощник был моим тезкой, маленьким ауа. Когда он прибыл ко мне, это было так, как будто вдруг улетела крыша дома, и я почувствовал такую силу видения, что видел через стены, землю и далеко в небе; это как раз мой маленький ауа принес мне этот внутренний свет, летая надо мной, когда я пел. Затем я поместил его в углу дома, — невидимого для других, но всегда готового послужить мне". Второй дух, акула, появился однажды, когда Ауа был в море на своей лодке; плавая, акула приблизилась к нему и назвала его по имени. Ауа призывает своих духов-помощников монотонной песней: "Радость, радость, — Радость, радость, — Вижу малого духа побережья, — Маленького ауа, — Сам я тоже Ауа, — Такой же, как и дух, — Радость, радость…" Он повторяет эту песнь до тех пор, пока не разрыдается; тогда он чувствует в себе безграничную радость. Как видим, в этом случае экстатическое переживание озарения определенным образом связано с появлением духа-помощника. Но этот экстаз не лишен мистического страха: Расмуссен ставит акцент на чувство "необъяснимого страха", которое возникает в момент "нападения духа-помощника"; он связывает этот ужас со смертельной опасностью посвящения.
Впрочем, все категории шаманов имеют своих духов-помощников и духов-покровителей, которые, в зависимости от категории, могут значительно отличаться по природе и силе действия. У джакунского пойянга есть близкий дух, пришедший к нему в сновидении или унаследованный им от другого шамана. В тропической Южной Америке духи-хранители приобретаются в конце посвящения: они «внедряются» в шамана "или непосредственно, или в форме скальных кристаллов, которые падают в его сумку… У карибов Барамы каждый класс духов, с которыми шаман входит в контакт, представлен небольшими камешками различных видов. Пиаи вкладывает их в свой колокольчик и таким образом может их вызывать по желанию". В Южной Америке, как, впрочем, и в других регионах, духи-помощники могут быть самых различных видов: души предков-шаманов, духи растений или животных. Бороро различают два класса шаманов, в зависимости от духов, от которых они получают свою силу: демонов природы или душ умерших шаманов — или душ предков. Но в этом случае мы имеем дело не столько с духами-помощниками, сколько с духами-покровителями, хотя разницу между этими категориями не всегда легко определить.
Отношения между магом или колдуном и его духами могут быть самыми различными — от отношений покровителя и подопечного до отношений слуги и господина, однако они всегда очень тесны. Духам редко приносятся жертвы или молитвы, но если они задеты, то маг тоже пострадает. В Австралии, Северной Америке и многих других регионах преобладают животные формы духов-помощников и духов-покровителей; их можно определенным образом сравнить с "bush soul" ("дух куста") в Западной Африке или нагвалем в Центральной Америке и Мексике.
Эти духи-помощники в образе животных играют существенную роль в начале шаманского сеанса, то есть в подготовке экстатического путешествия в Небеса или в преисподнюю. Обычно их присутствие проявляется в имитации шаманом криков или поведения животного. Тунгусский шаман, у которого духом-помощником является змея, старается во время сеанса изобразить движения змеи; другой, у которого в качестве сивен служит вихрь, соответственно и ведет себя. Чукотские и эскимосские шаманы превращаются в волков, лапландские шаманы становятся волками, медведями, северными оленями, рыбами, семангский хала может превращаться в тигра, как халак сакаев, как и бомор келантанцев.
Внешне эта шаманская имитация звериных жестов и голосов может казаться «одержимостью». Однако более точным было бы говорить о том, что шаман овладевает своими духами-помощниками: он сам превращается в животное, он может достичь подобного результата, надевая маску животного; можно также говорить о новой личности шамана, который становится животным-духом и «разговаривает», поет или летает, как звери или птицы. "Язык животных" является только вариантом "языка духов", тайного шаманского языка, к которому мы сейчас вернемся.
Перед этим мы хотели бы обратить внимание на следующую проблему: присутствие духа-помощника в облике животного, диалог с ним на тайном языке или воплощение в шамана этого духа-животного (маски, жесты, танцы и т. п.) — это дополнительные доказательства того, что шаман способен покинуть свое человеческое состояние, то есть что он может «умереть». Почти все животные с древнейших времен рассматривались либо как проводники, сопровождающие души на том свете, либо как новая форма умершего. Независимо от того, является ли животное «предком» или "руководителем посвящения", оно символизирует настоящую и непосредственную связь с потусторонним миром. В значительном количестве легенд и мифов всего мира героя переносит в иные миры животное. Именно животное заносит на своей спине неофита в джунгли (= ад), держит в своей пасти или «глотает», чтобы "убить и воскресить", и т. п. Наконец, следует иметь в виду мистическую солидарность между человеком и животным как основную черту охотничьих религий древности. Благодаря этой солидарности некоторые люди могут превращаться в животных, понимать их язык и разделять их знания и тайные силы. Каждый раз, когда шаману удается проникнуть в образ бытия животного, он как бы восстанавливает ситуацию, существовавшую в те далекие мифические времена, когда еще не произошел раздел между человеком и животным миром (см. ниже).
Животное-покровитель бурятских шаманов называется хубилган, что можно перевести как «метаморфоза» (от хубилху — «изменяться», "приобретать иную форму"). Иными словами, животное-покровитель не только позволяет шаману перевоплощаться, но и является в некотором смысле его «двойником», alter ego. Последний является одной из душ шамана, "душою в облике животного" или, точнее, "душою-жизнью". Шаман сражается в облике животного, и если его alter ego погибнет в схватке, то шаман также должен умереть.
Поэтому духи-покровители и духи-помощники, без которых невозможен ни один шаманский сеанс, могут считаться характерными признаками экстатических путешествий в другие миры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124