Отпустив ее, Райан прошептал:
— Я люблю тебя.
Милю за милей они ехали в молчании, машина летела стрелой по обсаженной деревьями дороге. Над ними раскинулось безбрежное небо, ветер обдувал ее кожу, оставляя на лице и губах холодные осенние поцелуи. Концы шарфа танцевали за ее плечами.
Райан свернул на грунтовую дорогу, которая проходила прямо через бесконечные виноградники. Длинные зеленые лозы склонялись под грузом тяжелых спелых кистей. Она не спросила его, куда они едут. Ей было все равно. Все равно куда, лишь бы с ним.
К тому времени, когда он остановил машину у большого пруда, воздух между ними уже звенел от напряжения и в их сердцах все громче и настойчивей раздавалась песня желания. Захватив с заднего сиденья одеяло, Райан взял ее за руку и повел к небольшой купе деревьев.
Пиджак и галстук он оставил в машине. На нем была белая рубашка, очерчивающая широкие плечи. Расстегнутый ворот так и притягивал ее взгляд к бронзовой загорелой коже. Он расстелил одеяло, сел на него и протянул ей руку.
— Иди ко мне, Клеа. Займемся любовью.
В его глазах, серебристо-голубых, потемневших от любви и желания, отражалась неуверенность. Согласится ли она? Но Клеа и сама дрожала от желания. Взяв его руку, она опустилась рядом на колени.
Райан притронулся к ней так осторожно, как если бы она была сделана из драгоценного хрусталя. Медленно размотал шарф, обнажая плечи.
— Ты такая красивая, — сказал он, лаская ее лицо ладонями, целуя веки, брови, щеки и подбородок. Эти легкие поцелуи необычайно возбуждали ее.
Клеа знала, что он может быть нежным. Но сейчас ей не нужна была нежность. Она не хотела медлить — в ней горела яростная необходимость прижаться к его телу, ощутить его внутри себя. Она привлекла Райана к себе, и дыхание их смешалось.
— Целуй меня.
Со стоном Райан впился в ее губы. Руки скользили по се телу, даря безумные ласки. Неожиданно он прервал поцелуй и стал медленно расстегивать ее платье, покрывая обнажавшееся тело поцелуями. Вскоре ее платье присоединилось к его ботинкам на траве. Пока он сам расстегивал рубашку, на этот раз решив не терять всех пуговиц, она занималась ремнем и молнией на брюках.
На минуту он оставил ее, чтобы стянуть с себя брюки, и тут же вернулся, не забыв достать из кармана очередную упаковку презервативов. Клеа затрепетала, когда он снял ее шелковые трусики и стал ласкать ее руками, губами и языком. Снова и снова возносилась она на вершину блаженства. И когда уже думала, что больше не способна испытать что-либо еще более прекрасное, он вошел в нее, и они понеслись, сливаясь в сладостном крещендо, куда-то прямо в темное ночное небо. Чувствуя, что сейчас его сердце разорвется от невыносимого счастья, он прошептал:
— Я люблю тебя.
— Поверить не могу, — сказала ему Клеа, два дня спустя лежа с ним на смятых простынях. — Ни разу в жизни я не пропускала деловых встреч. Бедняжка Гейл. Через что ей пришлось пройти, устраивая для меня это посещение! Что они там в офисе подумают, узнав, что я даже не явилась?
— Подумают, что у тебя на уме появилось что-то кроме работы. Для разнообразия.
Райан отложил телефонную трубку, обнял ее и привлек к себе, наслаждаясь ощущением гладкого обнаженного тела.
Клеа резко села, обернув простыню вокруг груди.
— Я тут вспомнила… Что о нас подумали твои родственники, когда мы так внезапно умчались с праздника? А потом еще поселились в этом мотеле, отменили назначенную встречу…
Райан приподнялся на локте.
— Скорее всего, подумали, что мы не можем тратить время на такую чепуху, как деловые встречи, когда у нас есть гораздо более важное занятие. И знаешь что? — спросил он, стягивая с нее простыню, чтобы увидеть обнаженную грудь. — Они правы.
По ее щекам растекся румянец. Райан коснулся рукой ее самого чувствительного места и ощутил, как оно влажно и горячо.
— Нет, не так, — улыбнулась она. — Я хочу чувствовать тебя внутри, будь со мной.
Ее руки пробежали по его груди, спустились ниже и наконец сомкнулись вокруг его горячей плоти.
Райан застонал. Он привычно потянулся к пакетику на столе рядом с кроватью, но едва не потерял над собой контроль, когда Клеа настояла на том, что сама наденет ему презерватив. А потом она опустилась на него и начала двигаться. Сначала медленно, но Райан положил руки ей на бедра, управляя движениями, и вскоре она уже не сопротивлялась наступлению кульминации. Он вошел в нее глубоко, так глубоко, что, казалось, даже их души слились воедино.
И тут Райан почувствовал: что-то произошло. Он понял, что порвался презерватив, но было уже слишком поздно.
— Ты в порядке? — спросил он, когда Клеа, выйдя из ванной, вернулась к нему в постель, и тут же заключил ее в объятия. — Скажи, что любишь меня.
— Я люблю тебя, — прошептала она. Райан вздохнул с облегчением.
— Я уже начинал беспокоиться, что ты никогда этого не скажешь, — проговорил он. — Я люблю тебя. И хочу провести с тобой всю жизнь.
Он так обрадовался ее признанию, что не заметил, как она промолчала.
— Я должен тебе признаться. Когда сегодня порвался презерватив, мне захотелось, чтобы ты забеременела. Тогда нам пришлось бы пожениться.
— Сейчас уже никому не «приходится» жениться только потому, что женщина забеременела, — ответила Клеа.
— Да, но мы с тобой точно бы поженились. Я знаю, ты хотела бы иметь детей не меньше меня.
— Райан…
Он пробежал пальцами по ее животу, и ему представилось, что у нее внутри растет его ребенок.
— Знаешь что, Клеа Менсон, я собираюсь завести с тобой множество детей. Может быть, ты уже беременна первым из них.
Клеа резко оттолкнула его руку и, выбравшись из постели, завернулась в халат и присела на краешек кровати спиной к Райану.
— Поверь мне, я не беременна.
— Может быть, пока нет, — сказал он, сбитый с толку ее реакцией.
— И никогда не буду, — бесцветным голосом продолжала она. — Прости, Райан. Но я не смогу подарить тебе детей. И никогда не выйду за тебя замуж. Я никогда не обещала тебе ничего подобного.
Райан почувствовал себя так, будто его ударили. Он встал, взял ее за руки и заставил подняться.
— Может, объяснишься?
— Все очень просто. Замужество и дети не входят в мои планы.
Ее слова вонзились ему в сердце как раскаленные стрелы. Он сжал ее пальцы и пристально посмотрел на нее. Темные волосы еще были спутаны его руками, нежная кожа хранила отметины его зубов, губы были розовыми и влажными от его поцелуев.
— И ты ждешь, что я поверю в это после всего, что было между нами? После того, как ты сказала, что любишь меня?
— Мы занимались сексом, Райан, и я поддалась минутной слабости.
Райан нахмурился.
— Мы занимались любовью. Любовью, черт тебя побери, а не сексом. И ты ни за что не убедишь меня, что ничего ко мне не чувствуешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Я люблю тебя.
Милю за милей они ехали в молчании, машина летела стрелой по обсаженной деревьями дороге. Над ними раскинулось безбрежное небо, ветер обдувал ее кожу, оставляя на лице и губах холодные осенние поцелуи. Концы шарфа танцевали за ее плечами.
Райан свернул на грунтовую дорогу, которая проходила прямо через бесконечные виноградники. Длинные зеленые лозы склонялись под грузом тяжелых спелых кистей. Она не спросила его, куда они едут. Ей было все равно. Все равно куда, лишь бы с ним.
К тому времени, когда он остановил машину у большого пруда, воздух между ними уже звенел от напряжения и в их сердцах все громче и настойчивей раздавалась песня желания. Захватив с заднего сиденья одеяло, Райан взял ее за руку и повел к небольшой купе деревьев.
Пиджак и галстук он оставил в машине. На нем была белая рубашка, очерчивающая широкие плечи. Расстегнутый ворот так и притягивал ее взгляд к бронзовой загорелой коже. Он расстелил одеяло, сел на него и протянул ей руку.
— Иди ко мне, Клеа. Займемся любовью.
В его глазах, серебристо-голубых, потемневших от любви и желания, отражалась неуверенность. Согласится ли она? Но Клеа и сама дрожала от желания. Взяв его руку, она опустилась рядом на колени.
Райан притронулся к ней так осторожно, как если бы она была сделана из драгоценного хрусталя. Медленно размотал шарф, обнажая плечи.
— Ты такая красивая, — сказал он, лаская ее лицо ладонями, целуя веки, брови, щеки и подбородок. Эти легкие поцелуи необычайно возбуждали ее.
Клеа знала, что он может быть нежным. Но сейчас ей не нужна была нежность. Она не хотела медлить — в ней горела яростная необходимость прижаться к его телу, ощутить его внутри себя. Она привлекла Райана к себе, и дыхание их смешалось.
— Целуй меня.
Со стоном Райан впился в ее губы. Руки скользили по се телу, даря безумные ласки. Неожиданно он прервал поцелуй и стал медленно расстегивать ее платье, покрывая обнажавшееся тело поцелуями. Вскоре ее платье присоединилось к его ботинкам на траве. Пока он сам расстегивал рубашку, на этот раз решив не терять всех пуговиц, она занималась ремнем и молнией на брюках.
На минуту он оставил ее, чтобы стянуть с себя брюки, и тут же вернулся, не забыв достать из кармана очередную упаковку презервативов. Клеа затрепетала, когда он снял ее шелковые трусики и стал ласкать ее руками, губами и языком. Снова и снова возносилась она на вершину блаженства. И когда уже думала, что больше не способна испытать что-либо еще более прекрасное, он вошел в нее, и они понеслись, сливаясь в сладостном крещендо, куда-то прямо в темное ночное небо. Чувствуя, что сейчас его сердце разорвется от невыносимого счастья, он прошептал:
— Я люблю тебя.
— Поверить не могу, — сказала ему Клеа, два дня спустя лежа с ним на смятых простынях. — Ни разу в жизни я не пропускала деловых встреч. Бедняжка Гейл. Через что ей пришлось пройти, устраивая для меня это посещение! Что они там в офисе подумают, узнав, что я даже не явилась?
— Подумают, что у тебя на уме появилось что-то кроме работы. Для разнообразия.
Райан отложил телефонную трубку, обнял ее и привлек к себе, наслаждаясь ощущением гладкого обнаженного тела.
Клеа резко села, обернув простыню вокруг груди.
— Я тут вспомнила… Что о нас подумали твои родственники, когда мы так внезапно умчались с праздника? А потом еще поселились в этом мотеле, отменили назначенную встречу…
Райан приподнялся на локте.
— Скорее всего, подумали, что мы не можем тратить время на такую чепуху, как деловые встречи, когда у нас есть гораздо более важное занятие. И знаешь что? — спросил он, стягивая с нее простыню, чтобы увидеть обнаженную грудь. — Они правы.
По ее щекам растекся румянец. Райан коснулся рукой ее самого чувствительного места и ощутил, как оно влажно и горячо.
— Нет, не так, — улыбнулась она. — Я хочу чувствовать тебя внутри, будь со мной.
Ее руки пробежали по его груди, спустились ниже и наконец сомкнулись вокруг его горячей плоти.
Райан застонал. Он привычно потянулся к пакетику на столе рядом с кроватью, но едва не потерял над собой контроль, когда Клеа настояла на том, что сама наденет ему презерватив. А потом она опустилась на него и начала двигаться. Сначала медленно, но Райан положил руки ей на бедра, управляя движениями, и вскоре она уже не сопротивлялась наступлению кульминации. Он вошел в нее глубоко, так глубоко, что, казалось, даже их души слились воедино.
И тут Райан почувствовал: что-то произошло. Он понял, что порвался презерватив, но было уже слишком поздно.
— Ты в порядке? — спросил он, когда Клеа, выйдя из ванной, вернулась к нему в постель, и тут же заключил ее в объятия. — Скажи, что любишь меня.
— Я люблю тебя, — прошептала она. Райан вздохнул с облегчением.
— Я уже начинал беспокоиться, что ты никогда этого не скажешь, — проговорил он. — Я люблю тебя. И хочу провести с тобой всю жизнь.
Он так обрадовался ее признанию, что не заметил, как она промолчала.
— Я должен тебе признаться. Когда сегодня порвался презерватив, мне захотелось, чтобы ты забеременела. Тогда нам пришлось бы пожениться.
— Сейчас уже никому не «приходится» жениться только потому, что женщина забеременела, — ответила Клеа.
— Да, но мы с тобой точно бы поженились. Я знаю, ты хотела бы иметь детей не меньше меня.
— Райан…
Он пробежал пальцами по ее животу, и ему представилось, что у нее внутри растет его ребенок.
— Знаешь что, Клеа Менсон, я собираюсь завести с тобой множество детей. Может быть, ты уже беременна первым из них.
Клеа резко оттолкнула его руку и, выбравшись из постели, завернулась в халат и присела на краешек кровати спиной к Райану.
— Поверь мне, я не беременна.
— Может быть, пока нет, — сказал он, сбитый с толку ее реакцией.
— И никогда не буду, — бесцветным голосом продолжала она. — Прости, Райан. Но я не смогу подарить тебе детей. И никогда не выйду за тебя замуж. Я никогда не обещала тебе ничего подобного.
Райан почувствовал себя так, будто его ударили. Он встал, взял ее за руки и заставил подняться.
— Может, объяснишься?
— Все очень просто. Замужество и дети не входят в мои планы.
Ее слова вонзились ему в сердце как раскаленные стрелы. Он сжал ее пальцы и пристально посмотрел на нее. Темные волосы еще были спутаны его руками, нежная кожа хранила отметины его зубов, губы были розовыми и влажными от его поцелуев.
— И ты ждешь, что я поверю в это после всего, что было между нами? После того, как ты сказала, что любишь меня?
— Мы занимались сексом, Райан, и я поддалась минутной слабости.
Райан нахмурился.
— Мы занимались любовью. Любовью, черт тебя побери, а не сексом. И ты ни за что не убедишь меня, что ничего ко мне не чувствуешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33