- Когда же они успеют? - озадачился Колесов. - Там ведь надо печати изготовить.
- Надо, Сергей Петрович, надо. Иначе мы провалим всю операцию.
- Да, задачка... Хорошо, постараюсь.
Но утром следующего дня меня ждал неприятный сюрприз. Когда, возвращаясь от Окуневой, я уже подходил к зданию Института усовершениствования прокурорских работников, обнаружил метрах в двадцати позади долговязого блондина лет тридцати с лицом злостного неплатильщика алиментов - хмурым и замкнутым, неотступно следовавшего за мной. Этого субъекта я видел на перроне метро, когда садился в вагон. "Филер!" - понял я и откровенно запаниковал. Кто он? Человек Петрова или Варданяна? Впрочем, какая разница. Оба они служат одному хозяину. Да, но каким образом они на меня вышли? Где и когда я обзавелся "хвостом"?
И я понял, что обращаться за помощью к Майе Павловне было с моей стороны непростительной ошибкой. Теперь о внедрении Шилова в систему безопасности олигарха не могло быть и речи.
Глава девятая: Беркутов. День сюрпризов.
Я нашел Одинокова в спортзале, таскающим на загривке здоровенного бугая, рыжего, с дебильной улыбающейся рожей. По всему, тому очень нравилось такое положение вещей.
- Паша, - окликнул я Одинокова. - Ты что это таскаешь этого "малыша". Он что, парализованный?
Мой новый друг дотащил бугая до меня, наклонился.
- Слезай, Вова, приехали, - сказал он своему наезднику, едва переводя дыхание. Майка его была мокрая от пота.
Вова покинул шею Одинокова с явной неохотой, даже перестал улыбаться и неприязненно взглянул на меня.
- Как встреча с шефом? - спросил меня Павел.
- Прошла в теплой и дружественной обстановке. - Я покрутил на пальце ключи от квартиры. - Это - её итог.
- Что же это?
- Ключи от новой квартиры. Кстати, она в том же доме, что и твоя.
- Поздравляю!
- Спасибо. Предлагаю это дело обмыть.
- Успеется. Сегодня наша смена. Обмоем после дежурства. Вова, обратился он к "малышу", продолжавшему лупить на меня нехорошие глаза, знакомся. Это наш новый товарищ Дмитрий Беркутов.
- Вован, - пробасил тот и так жиманул мою руку, что я едва не заревел от боли.
- Сила есть, ума не надо, - сказал я, тряся онемевшей рукой.
- Чего? - не понял он.
- Сильный, говорю, ты, Вова, малый. Прямо русский Шварцнегер. С детства, наверное, тренируешься?
- Ну, - кивнул он. - А кто это тебя так, - указал пальцем на мою синюшную физиономию.
- А-а, не спрашивай, Вован. Было дело. Развязал мешок с кулаками, придурок.
- Ну ты даешь! - разулыбался он. Я начинал ему нравиться.
- А мне сегодня тоже заступать на дежурство? - спросил я Одинокова.
- Конечно. Сегодня в два заступаем.
- А почему не с утра, как у всех людей?
- Так здесь было заведено ещё задолго до меня.
- И как долго будем охранять задницу этого козла?
Павел нарисовал на лице недовольство, многозначительно покосился на Вована, холодно ответил:
- Мы дежурим по двадцать четыре часа - с двух до двух. Сутки дежурим, двое отдыхаем. Нормально. И потом, когда олигарх возвращается домой, мы имеем возможность попеременно отдохнуть. - Он посмотрел на часы. - Осталось полтора часа. Ты подожди, я сейчас приму душ и мы с тобой где-нибудь пообедаем.
За обедом Одиноков меня предупредил:
- На квартире есть телефон. Не вздумай по нему звонить своим.
- Прослушивается?
- Не только он, но вся квартира.
- Спасибо, Паша! Позавчера ты спас мою жизнь, сегодня - репутацию. Ты мой ангел хранитель. Дай тебе Бог доброго здоровья.
- Нашел ангела, - рассмеялся Одиноков. - Келлер - ангел. Тебе не кажется, что звучит это несколько двусмысленно? - А глаза его стали по-коровьи печальными.
Перед заступлением на дежурство Одиноков познакомил меня со всеми охранниками смены. Кроме известных мне уже Мосла, Шухера и Вована были ещё два Александра, похожие друг на друга, как щенки боксера одного помета. Крепкие, ладные, жизнерадостные. По всему, хорошо им живется на белом свете, уютно. Итак, олигарха охраняют семь человек. Не хило.
Одиноков поставил меня у дверей приемной Сосновского. Где тот меня и увидел, вернувшись с обеда. Подошел, долго с удовольствием рассматривал. Проговорил, будто ворон прокаркал:
- Здравствуйте, ага!
На этот раз я решил не зарываться и не безобразничать. Пора ереси и вольнодумства прошла. Теперь он мой босс и я должен вести себя соответственно. Поэтому почтительно ответил:
- Добрый день, Виктор Ильич!
- Кольцов?
- Беркутов, - вежливо я его поправил. - Кольцовым я был два года назад.
- А, ну да... Это конечно... Дмитрий э-э-э...
- Константинович.
- Это конечно, ага... Как поживаете, Дмитрий э-э-э... Константинович.
- Замечательно, Виктор Ильич! Это видно по моему лицу. Стоит лишь посмотреть, и становится ясно, что счастливее человека в принципе не может быть.
Олигарх заливисто рассмеялся.
- Шутка, ага?... Смешно... Я рад, что вам у нас того... Нравится, ага... - Он отечески похлопал меня по плечу и прошел в приемную.
Вот козел! С каким бы удовольствием я вмазал по его лоснящейся роже. Но ничего, лелею надежду, что когда-нибудь мне все же удастся осуществить свою мечту.
В семь часов мы сопроводили олигарха домой, где присоединились к четырем боевикам, постоянно охраняющим его "дворец". Да, охрана у него солидная, трудно подступиться.
На следующий день в половине двенадцатого ко мне подошел Павел и сказал:
- Тебя вновь вызывает Варданян.
- Не знаешь, - зачем я ему понадобился?
- Понятия не имею. Ступай. Я тебя подменю.
На этот раз дядя Алик был чем-то явно озабочен. Лицо помятое, глазки бегают. Он походил сейчас на старого немощного сенбернара сильно обиженного хозяином. "По-всему, плохи твои дела, иуда!" - злорадно подумал я, сделав вывод из первых наблюдений. Не знаю, возможно когда-то, во времена великой империи социализма он и был порядочным офицером. Возможно. Хотя лично я в этом очень и очень сомневаюсь. Только все это у него в далеком прошлом. Всю свою порядочность он распродал оптом и в розницу за хрустящие тугрики олигарха. А потому ни жалости, не сочувствия к этому перерожденцу, моральному уроду я не испытывал, нет. В душе было одно лишь злорадство. Так тебе, козел, и надо!
Поскольку вчерашний короткий разговор с Сосновским выпал в сознании тяжелым осадком, все более возбуждавшем мое раздражение. Я решил дать ему выход и отыграться на этом вот старом мерине. А что, детей мне с ним не крестить, верно? А если он ещё питает относительно меня какие-то иллюзии, то его надо их лишить окончательно и бесповоротно.
Я стоял у порога как бедный родственник, переминаясь с ноги на ногу, ждал указаний высокого начальства.
- Ну чего вы там, - хмуро проговорил Варданян. - Проходите, садитесь.
На полусогнутых я доплелся до приставного столика, сел на краешек кресла, смиренно сказал:
- Разрешите доложить, Алик Иванович, о выполнении вашего задания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80