ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Ну и правильно сделал! – поддержал Абломкин. – Нафига терпеть террор старых маразматиков!
– Это точно, – поддержали остальные. – Мы почти все прошли через подобное…
Среди участников вечеринки разгорелась жаркая дискуссия на животрепещущую тему отцов и детей. Вспоминали о том, кто и сколько раз ругался с родителями, пытался покончить с собой и уходил из дома. Фил почувствовал на своем плече нежное прикосновение Кэт.
– Если хочешь – можешь пожить пока у меня!
Вместо ответа он крепко обнял ее.
– Ой, больно! – вскрикнула Кэт.
– Прости, – извинился Фил. – Я от избытка чувств.
Услышав это, Кэт покраснела. Видимо, приняла слова Фила на свой счет. Она не догадывалась, что Фил ликует по другому поводу. Его приняли за своего! Это был триумф – самый настоящий триумф! Сына простого рабочего и домохозяйки бесящиеся с жира отпрыски толстосумов приняли как себе подобного.
За это стоило выпить. Наполнив свой стаканчик какой-то коричневой жидкостью, он произнес тост:
– За дружбу!
12 ноября. – Ничего, если я буду обращаться к тебе на «ты»? – вежливо поинтересовалась Валентина Андреевна Глушенкова.
– Ничего, – согласился молодой человек лет восемнадцати. – Но ваш коллега – Анатолий Николаевич – уже спрашивал меня обо всем. И я рассказал ему все, что мне было известно.
– Я знаю. Вот только боюсь, что мой коллега спросил далеко не обо всем. Надеюсь, ты не станешь возражать, если и я тоже задам тебе несколько вопросов. Однако должна тебя сразу предупредить, что некоторые из них могут показаться тебе странными и даже неприличными. Поверь – я буду задавать их не из праздного любопытства…
– Хорошо, спрашивайте! – согласился юноша. От волнения он постоянно щелкал золотистого цвета авторучкой «Паркер».
Валентина Андреевна внимательно посмотрела на сидевшего напротив нее молодого человека. Она знала, что порой внешность и одежда способны сказать о человеке очень многое. Однако сейчас перед ней восседала не поддающаяся определению личность, аморфная и странноватая. Александр Добровольский – брат покончившей с собой Виктории, показался ей совершенно бесцветным. Бесконечно щелкавшая в его руке дорогая ручка подсказывала лишь то, что детям в семье Добровольских позволялось покупать себе дорогие игрушки.
– Я слышала, что вы с сестрой были очень дружны?
– Да, – коротко ответил юноша.
– Вы делились друг с другом тайнами и сокровенными мыслями?
– В разумных пределах.
– А можно эту фразу расшифровать немного? – улыбнулась Валентина Андреевна.
– Мы не вдавались в интимные переживания. Это глубоко личное дело каждого.
– Что? Совсем-совсем? – засомневалась Глушенкова. Именно эта область жизни Вики Добровольской ее интересовала прежде всего.
– Совсем, – отрезал собеседник.
Валентина Андреевна немного замешкалась. Такого сильного отпора и нежелания говорить она от брата Виктории явно не ожидала. Напрашивалось два вывода: либо тот что-то скрывал, либо слишком боготворил свою покойную сестру и не мог сейчас говорить о ней. Необходимо было внести перелом в ход неудачно начавшегося разговора.
– Вот что, Саша! – как можно ласковей произнесла она. – Я прекрасно понимаю твои чувства к сестре. И представляю, насколько оскорбительными для ее памяти могут казаться мои вопросы, но поверь мне, я не стала бы их задавать, если бы не одно обстоятельство…
– Какое обстоятельство?
– За несколько часов до самоубийства твоя сестра была изнасилована, – произнесла Валентина Андреевна, наблюдая за реакцией Александра.
Лицо его ничего не выразило. «Очевидно, я столкнулась с той породой людей, у которых эмоции запрятаны столь глубоко, что даже в микроскоп не разглядишь!» – подумала Валентина Андреевна и, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию на свои слова, добавила:
– Изнасилована – это еще очень мягко сказано… Точнее сказать – зверски изнасилована.
Александр недоверчиво покачал головой:
– Не может быть! Вика не общается с людьми, которые способны сделать такое.
– Для того чтобы тебя изнасиловали, вовсе не обязательно общаться с кем-либо, – начала терять терпение инспектор Глушенкова. – Насколько я знаю, все это происходит помимо воли и желания…
– Не сердитесь на меня. Я, наверное, не так выразился. Просто хотел сказать, что Вику окружали нормальные люди. В сомнительных компаниях она время не проводила, со сверстниками практически не общалась.
– Изнасиловать могут не только сверстники! – тут же вставила Валентина Андреевна, обрадовавшись завязавшемуся наконец разговору.
– Вы правы. Но ведь у взрослого человека, насколько мне известно, совершенно иные критерии женской привлекательности. Вика была еще совсем ребенком.
С этим нельзя было не согласиться. Действительно, у Вики Добровольской практически отсутствовали те внешние половые признаки, что отличают ребенка от женщины или девушки. Однако по своему следственному опыту Глушенкова знала, что именно такой тип представительниц женского пола привлекает психически больных людей, пьяниц и маньяков.
– А что означает формулировка «зверски изнасилована»? – спросил вдруг Александр.
– Я не могу сказать, – ответила инспектор Глушенкова. – Во-первых, меня удерживает от этого следственная тайна, а во-вторых, этические нормы.
– Понятно. Тогда задавайте свои, как вы выразились, «странные и неприличные вопросы». Я готов на них ответить.
– Твоя сестра вела половую жизнь?
– Насколько мне известно – нет, – уверенно ответил Александр.
«А откуда такая уверенность?» – подумала Валентина Андреевна.
– Вас, наверное, интересует, откуда мне это известно? – продолжал Александр. – Примерно неделю назад у меня с сестрой состоялся разговор. Мы засиделись в моей комнате допоздна, обсуждая какую-то книгу. И вдруг Виктория сменила тему и стала рассказывать о том, как познакомилась недавно с одним мальчиком возле музыкальной школы и тот даже проводил ее до дому. На следующий день мальчик снова проводил ее, а затем еще и еще раз. Однажды он даже поцеловал Вику и спросил, не желает ли она с ним куда-нибудь сходить после музыкальной школы… В тот вечер мы беседовали о взаимоотношениях полов и все такое прочее… С родителями она поговорить на эту тему не могла – они у нас хоть и замечательные и самые лучшие на свете, но немного старомодные. Считают, что разговаривать с детьми о подобных вещах неприлично. В общем, в тот вечер я понял, что сестра совсем еще девчонка. Вообще Вика была не из той породы девиц, что начинают рано половую жизнь.
– Это хорошо, – произнесла Валентина Андреевна. – Это значительно сужает круг поиска. Так как, ты говорил, зовут того мальчика?
– Какого мальчика?
– Того, который провожал Вику после музыкальной школы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79