«Тут он ничуть не отличается от любого другого полицейского из ведомства штата», — с негодованием подумала она. Казалось, в их управлении есть некий трафарет, по которому и штампуют одного ладно скроенного офицера за другим. Так или иначе, Джиллиан никогда не прельщала грубая мужская сила. Она считала, что сила мускулов мужчины обратно пропорциональна возможностям его мозга.
— Вам следовало сказать мне, — произнес он тихо, но твердо.
— Зачем? Я уже сказала, что эти деньги не имеют никакого отношения к смерти Эдди. Если вы не были готовы поверить этому, как же мне ожидать, что вы поверите в еще большую сказку?
— Это не сказка.
Она пожала плечами:
— Довольно близко к ней. Я передала деньги отцу Ронделлу наличными, не взяла никакой расписки, позаботилась о том, чтобы рядом не было свидетелей, и первым условием денежного пожертвования поставила анонимность. Если вам нужно документальное подтверждение того, куда ушли деньги, я не могу вам его предоставить.
— Слова священника вполне достаточно.
— Да, но предполагалось, что он ничего не скажет.
Гриффин улыбнулся:
— Каюсь. Оставив в стороне свою добрую католическую веру, я в некотором роде надул его — обманом выманил правду.
— Вы надули священника?
— Ну да, с благой целью. Я стремился доказать невиновность одной женщины.
Джиллиан фыркнула:
— Не увиливайте.
— Строго говоря, я не могу приписать себе одному честь этого поступка. Фитц подсказал мне поговорить с отцом Ронделлом. Так что я подошел к нему и сказал: мне нужно подтверждение того, что вы пожертвовали деньги сыну Эдди Комо. Он был очень тронут и в самых чувствительных выражениях поведал о вашей щедрости, составившей двадцать тысяч фунтов. Похоже, у Эдди-младшего появился ангел-хранитель.
— Он не виноват в том, что сделал его отец. Тогда он еще даже не родился.
— Таня тоже не знает об этом?
— Никто не знает.
— Даже «Клуб непобежденных».
— Даже «Клуб непобежденных».
— Но почему, Джиллиан?
— Не знаю, — призналась она. — Просто... Триш погибла. Кэрол в ужасном состоянии. Мег не может вспомнить свое прошлое. Я... ну, в общем, у меня тоже свои проблемы, не так ли? В прошлом году, когда полиция наконец арестовала Эдди, я надеялась, что почувствую себя лучше. Отомщенной, что ли, удовлетворенной... Но ничего подобного не случилось. Потому что Триш как была, так и осталась мертва, Кэрол по-прежнему издергана, а к Мег не вернулась память. А потом мы видим изображения беременной подруги Эдди, и я думаю: вот еще одна жертва. Ребенок, оставшийся без отца. Еще одна поломанная жизнь. Мне показалось, что это слишком. — Джиллиан покачала головой. — Очень хотелось почувствовать, что после всего этого останется хоть что-то хорошее. Мне необходимо было почувствовать, что хоть кто-то избежит в жизни тяжких ошибок. Потому что, Бог свидетель, мы уже не сможем.
— Итак, вы основали трастовый фонд для сына Эдди.
Она пожала плечами:
— Я просила детектива Фитцпатрика указать мне на кого-нибудь близкого к семье Комо. Он назвал мне отца Ронделла. С тех пор отец Ронделл взял это дело в свои руки.
— Но вы держали его в секрете.
— Я не была уверена, что мисс Клемент приняла бы деньги, узнав, откуда они.
— А почему вы не сказали Мег или Кэрол?
— Едва ли им это понравилось бы. К тому же их это вовсе не касается, не так ли? Это мои деньги. Мое решение.
Гриффин усмехнулся:
— Вам нравится вести себя именно так. Быть командным игроком, пока это вас устраивает, но вновь превратиться в индивидуалиста, как только это начинает вас стеснять.
Она посмотрела на него:
— Как вы узнали, что я здесь?
— Блестящая работа сыщика.
Джиллиан снова фыркнула. Гриффин поднял правую руку:
— Слово скаута. То, что я нашел вас, — мое наивысшее достижение на сегодняшний день. Ну, если не считать, что я выяснил, куда ушли ваши деньги, но это уж заслуга Фитца. Между тем после беседы со священником мне захотелось получить подтверждение произведенной финансовой операции. Находясь при этом в здравом уме, я сообразил, что вы едва ли откликнетесь на мой звонок. Поэтому я решил, что мне нужно повидать вас лично. И тогда я начал думать: будь я Джиллиан Хейз, где бы я был именно сегодня, когда пресса наступает мне на пятки? Я прикинул, что вы не выйдете на работу, потому что не пожелаете превратить свой офис в цирк с участием СМИ. Затем по тем же соображениям я отмел ваш дом — ваше появление там подвергло бы ваших близких нашествию прессы. Наконец, признаюсь, я совершил ошибочный маневр, попытавшись отыскать вас на могиле сестры. Замечу кстати, что трое журналистов уже держат это место под прицелом.
Джиллиан взглянула на него с любопытством.
— Сначала я хотела поехать туда. Однако, заметив репортеров, повернула обратно.
— Именно, — кивнул Гриффин. — Тогда меня осенило. Как всякий добропорядочный житель Род-Айленда, вы должны иметь дом на побережье. Поэтому я провел изыскания в имущественных архивах Наррагансета. На ваше имя — ничего. Тогда я посмотрел на имя вашей матери. Ну а остальное, как говорится, уже достояние истории.
— Понимаю. Действительно блестящая детективная работа. Тогда ответьте: кто убил Сильвию Блэр?
— Не в бровь, а в глаз! — поморщился Гриффин.
— Я вовсе не хочу быть жестокой. Во всяком случае, пока.
— Вы начинаете сомневаться в виновности Эдди, Джиллиан?
— Не знаю.
— Это то же самое, что «да». Можно? — Гриффин указал на три ступеньки, ведущие на деревянный настил крыльца. Джиллиан замешкалась в нерешительности. Кивнуть значило бы пригласить его. Он присядет, станет частью ее тайного убежища, а у нее и без того осталось так мало личного, неприкосновенного. Возможно, он даже сядет рядом с ней. И может, она опять почувствует исходящее от его тела тепло, поймает себя на том, что смотрит на эти мускулистые руки.
Когда сегодня ночью у нее вдруг подкосились ноги... Когда он подхватил ее и обнял, помогая устоять на ногах и заслоняя от любопытных глаз соседей... Джиллиан помнила, как ощутила тогда исходящее от него тепло. Помнила ощущение его рук, так легко удерживающих тяжесть ее тела.
Твердость его взгляда, пока он ждал, когда она вновь соберется с силами.
Джиллиан ненавидела себя за то, что все это пришло ей на ум.
Она отодвинулась от ступенек на противоположный край мостков. На ней был все тот же темно-синий костюм, что и утром, и было трудно идти по дощатому настилу на высоких каблуках. Джиллиан села на деревянную скамью. Потом наконец кивнула.
— Хорошо здесь, — заметил сержант Гриффин, поднявшись по ступенькам. — Великолепный вид.
— Моя мать купила этот домик двадцать лет назад, еще до того, как Наррагансет стал нынешним Наррагансетом. — Она махнула рукой в сторону высоченных домов, окружавших сейчас ее владения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
— Вам следовало сказать мне, — произнес он тихо, но твердо.
— Зачем? Я уже сказала, что эти деньги не имеют никакого отношения к смерти Эдди. Если вы не были готовы поверить этому, как же мне ожидать, что вы поверите в еще большую сказку?
— Это не сказка.
Она пожала плечами:
— Довольно близко к ней. Я передала деньги отцу Ронделлу наличными, не взяла никакой расписки, позаботилась о том, чтобы рядом не было свидетелей, и первым условием денежного пожертвования поставила анонимность. Если вам нужно документальное подтверждение того, куда ушли деньги, я не могу вам его предоставить.
— Слова священника вполне достаточно.
— Да, но предполагалось, что он ничего не скажет.
Гриффин улыбнулся:
— Каюсь. Оставив в стороне свою добрую католическую веру, я в некотором роде надул его — обманом выманил правду.
— Вы надули священника?
— Ну да, с благой целью. Я стремился доказать невиновность одной женщины.
Джиллиан фыркнула:
— Не увиливайте.
— Строго говоря, я не могу приписать себе одному честь этого поступка. Фитц подсказал мне поговорить с отцом Ронделлом. Так что я подошел к нему и сказал: мне нужно подтверждение того, что вы пожертвовали деньги сыну Эдди Комо. Он был очень тронут и в самых чувствительных выражениях поведал о вашей щедрости, составившей двадцать тысяч фунтов. Похоже, у Эдди-младшего появился ангел-хранитель.
— Он не виноват в том, что сделал его отец. Тогда он еще даже не родился.
— Таня тоже не знает об этом?
— Никто не знает.
— Даже «Клуб непобежденных».
— Даже «Клуб непобежденных».
— Но почему, Джиллиан?
— Не знаю, — призналась она. — Просто... Триш погибла. Кэрол в ужасном состоянии. Мег не может вспомнить свое прошлое. Я... ну, в общем, у меня тоже свои проблемы, не так ли? В прошлом году, когда полиция наконец арестовала Эдди, я надеялась, что почувствую себя лучше. Отомщенной, что ли, удовлетворенной... Но ничего подобного не случилось. Потому что Триш как была, так и осталась мертва, Кэрол по-прежнему издергана, а к Мег не вернулась память. А потом мы видим изображения беременной подруги Эдди, и я думаю: вот еще одна жертва. Ребенок, оставшийся без отца. Еще одна поломанная жизнь. Мне показалось, что это слишком. — Джиллиан покачала головой. — Очень хотелось почувствовать, что после всего этого останется хоть что-то хорошее. Мне необходимо было почувствовать, что хоть кто-то избежит в жизни тяжких ошибок. Потому что, Бог свидетель, мы уже не сможем.
— Итак, вы основали трастовый фонд для сына Эдди.
Она пожала плечами:
— Я просила детектива Фитцпатрика указать мне на кого-нибудь близкого к семье Комо. Он назвал мне отца Ронделла. С тех пор отец Ронделл взял это дело в свои руки.
— Но вы держали его в секрете.
— Я не была уверена, что мисс Клемент приняла бы деньги, узнав, откуда они.
— А почему вы не сказали Мег или Кэрол?
— Едва ли им это понравилось бы. К тому же их это вовсе не касается, не так ли? Это мои деньги. Мое решение.
Гриффин усмехнулся:
— Вам нравится вести себя именно так. Быть командным игроком, пока это вас устраивает, но вновь превратиться в индивидуалиста, как только это начинает вас стеснять.
Она посмотрела на него:
— Как вы узнали, что я здесь?
— Блестящая работа сыщика.
Джиллиан снова фыркнула. Гриффин поднял правую руку:
— Слово скаута. То, что я нашел вас, — мое наивысшее достижение на сегодняшний день. Ну, если не считать, что я выяснил, куда ушли ваши деньги, но это уж заслуга Фитца. Между тем после беседы со священником мне захотелось получить подтверждение произведенной финансовой операции. Находясь при этом в здравом уме, я сообразил, что вы едва ли откликнетесь на мой звонок. Поэтому я решил, что мне нужно повидать вас лично. И тогда я начал думать: будь я Джиллиан Хейз, где бы я был именно сегодня, когда пресса наступает мне на пятки? Я прикинул, что вы не выйдете на работу, потому что не пожелаете превратить свой офис в цирк с участием СМИ. Затем по тем же соображениям я отмел ваш дом — ваше появление там подвергло бы ваших близких нашествию прессы. Наконец, признаюсь, я совершил ошибочный маневр, попытавшись отыскать вас на могиле сестры. Замечу кстати, что трое журналистов уже держат это место под прицелом.
Джиллиан взглянула на него с любопытством.
— Сначала я хотела поехать туда. Однако, заметив репортеров, повернула обратно.
— Именно, — кивнул Гриффин. — Тогда меня осенило. Как всякий добропорядочный житель Род-Айленда, вы должны иметь дом на побережье. Поэтому я провел изыскания в имущественных архивах Наррагансета. На ваше имя — ничего. Тогда я посмотрел на имя вашей матери. Ну а остальное, как говорится, уже достояние истории.
— Понимаю. Действительно блестящая детективная работа. Тогда ответьте: кто убил Сильвию Блэр?
— Не в бровь, а в глаз! — поморщился Гриффин.
— Я вовсе не хочу быть жестокой. Во всяком случае, пока.
— Вы начинаете сомневаться в виновности Эдди, Джиллиан?
— Не знаю.
— Это то же самое, что «да». Можно? — Гриффин указал на три ступеньки, ведущие на деревянный настил крыльца. Джиллиан замешкалась в нерешительности. Кивнуть значило бы пригласить его. Он присядет, станет частью ее тайного убежища, а у нее и без того осталось так мало личного, неприкосновенного. Возможно, он даже сядет рядом с ней. И может, она опять почувствует исходящее от его тела тепло, поймает себя на том, что смотрит на эти мускулистые руки.
Когда сегодня ночью у нее вдруг подкосились ноги... Когда он подхватил ее и обнял, помогая устоять на ногах и заслоняя от любопытных глаз соседей... Джиллиан помнила, как ощутила тогда исходящее от него тепло. Помнила ощущение его рук, так легко удерживающих тяжесть ее тела.
Твердость его взгляда, пока он ждал, когда она вновь соберется с силами.
Джиллиан ненавидела себя за то, что все это пришло ей на ум.
Она отодвинулась от ступенек на противоположный край мостков. На ней был все тот же темно-синий костюм, что и утром, и было трудно идти по дощатому настилу на высоких каблуках. Джиллиан села на деревянную скамью. Потом наконец кивнула.
— Хорошо здесь, — заметил сержант Гриффин, поднявшись по ступенькам. — Великолепный вид.
— Моя мать купила этот домик двадцать лет назад, еще до того, как Наррагансет стал нынешним Наррагансетом. — Она махнула рукой в сторону высоченных домов, окружавших сейчас ее владения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132