ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Не знаю, что это такое, – настороженно прогудел Кедров.
– Вот именно, – усмехнулся Соколов. – А даете гарантии…
– Я слушаю вас, – помрачнел Кедров.
Девушка удивленно и, как показалось Михаилу, с неприязнью посмотрела на него. Стало так тихо, что в зал проник далекий шум большого города. – Одно дело расчеты, теория, – продолжал Михаил. А практика всегда подсовывает неожиданности…
Он рассказал о геонах – странном явлении, совсем недавно открытом на Меркурии. Это сгустки неизвестной материи, свободно плавающие у самой поверхности планеты. Впервые их обнаружили топографы, производившие съемку Сумеречного пояса. Затем геоны появились около станции и натворили немало бед: вывели из строя главное фотоэлементное зеркало, сожгли несколько десятков роботов. Дело в том, что стоит только геону коснуться твердой поверхности, как он взрывается, освобождая сконцентрированную в нем энергию. Но не всегда. Некоторые виды геонов – главным образом зеленоватые сфероиды – непостижимым образом могут проникать сквозь любой защитный экран. Тогда происходит разряд приборов, падение мощности силовых установок.
– Как с ними бороться, никто не знает, – сказал Михаил в заключение и не удержался, чтобы не отпустить несколько язвительных замечаний по адресу научного руководства Эвенкора. На Меркурии им недовольны. Непрерывно меняются решения. Нет ничего устойчивого, окончательного.
– А как же вы хотели? – взволновался Борак. – На то и вариационный анализ! Мысль отражает тот факт, что мы живем в вероятностной Вселенной.
Соколов махнул рукой, как бы говоря: «Ну, понес…» садясь, добавил вслух:
– Лично я верю в проект. Но его надо уточнить, имея в виду геоны. Я все сказал.
– Вот, вот! – скрипуче проговорил Борак. – Товарищ с Меркурия прав! Пока нечего и думать!.. Видите, Кедров и не подозревал о геонах.
В зале поднялся шум. Защитники проекта растерянно ждали, что скажет Кедров. Но тот молчал, поглядывая на Соколова.
– Да, вероятно, это серьезная опасность, – наконец проговорил он. – Но думаю, что ее удастся преодолеть.
…После длительного обмена мнениями Совет принял соломоново решение: проект должен быть осуществлен, но не раньше, чем автор найдет средство борьбы с геонами.
…Сумеречный пояс встретил их необычайным по силе ураганом, и Михаил вернулся к действительности, так как Кедров едва справлялся с рыскавшим во все стороны аппаратом. Здесь, на границе двух полушарий Меркурия – дневного и ночного, – шла вечная битва жары и холода. Массы раскаленных вихрей материи, соприкасаясь с охлажденными почти до абсолютного нуля горными породами, вызывали мощные процессы. Там и сям со взрывом испарялись глыбы замерзших газов древней атмосферы Меркурия – азота, кислорода, аммиака, углекислоты и тотчас сжижались, водопадами изливаясь на Универсон. Машина пробиралась в густом, молочно-голубом тумане, буксуя среди нагромождений размягченных теплом скал.
Но вот пограничная полоса кончилась, они вступили в страну вечной ночи. Еще ярче засияли на небе звезды, и среди них две самые яркие: бело-голубая Венера и… Земля – крупный изумруд, брошенный в черную бездну космоса. Михаил глядел на родную планету, чувствуя, как в груди нарастает теплая волна… Его вдруг охватила безотчетная тоска по родине, по ее лесам и полям, долинам и рекам, по ласковому теплу земного солнца. На мгновение он увидел своих стариков – отца и мать, еще полных сил и здоровья, несмотря на полуторавековый возраст. Представил, как они по вечерам беседуют о нем… И снова его мысль унеслась в прошлое.
Зал Совета быстро опустел. Михаил видел, как Кедров и его спутница направились в кольцевую галерею амфитеатра. Он вышел вслед за ними. С галереи открывался чудесный вид на Эвенкор. За Енисеем в голубой дымке стояли здания Физического Центра. Свет заходящего солнца плавился на куполах п шпилях, теряющихся в бесконечной перспективе. А прямо внизу безмолвно катила свои воды великая река, и лиственницы задумчиво смотрелись в ее живое, изменчивое зеркало, в котором отражалось высокое синее небо.
Они заметили Соколова и молча ждали, когда он подойдет. Соколов чувствовал себя не очень уверенно, ему казалось, что Кедров зол на него. Все-таки сообщение о геонах было парфянской стрелой. Но Кедров сразу рассеял неловкость. Улыбаясь, он протянул руку:
– Так это о тебе говорила Аура? Знаешь, я не в обиде. Истина прежде всего! Геоны, малыш, это, действительно, загвоздка.
– Меня зовут Михаил. Соколов Михаил.
– Понятно, – гудел Кедров, доброжелательно разглядывая Соколова.
– Придется поломать голову… А ты, брат, настоящий меркурианец. Загорел до черноты…
И он забросал Михаила вопросами о природе геонов. Отвечая ему, Соколов поразился, как быстро тот схватывает суть явления, которое для него, много раз наблюдавшего действие геонов, было совсем непонятно. Второстепенные, с точки зрения Соколова, факты и детали явления Кедров вдруг освещал с какой-то иной, едва понятной Михаилу стороны. Михаил чувствовал себя школьником-первоклассником, и его ироническое отношение к Кедрову поколебалось. И в то же время он не мог не заметить, что Кедров, при всей силе интеллекта, был удивительно далек от реальности и слишком легко смотрит на будущие практические трудности.
Они настолько увлеклись спором, что совсем забыли об Ауре. Наконец она прервала их:
– Хватит на сегодня! Ты забыл, Всеволод? Ионолет на Сахалинскую Ривьеру стартует в пять часов.
Но Кедров решительно покачал головой:
– Теперь это невозможно! Сообщение о геонах меняет все планы. Я должен немедленно заняться ими.
– Но ведь это бесконечная песня. Всегда работа и только работа. Прошу тебя, уступи.
Кедров промолчал. Глаза Ауры умоляюще посмотрели на Михаила. Соколов вдруг понял причину ее постоянной грусти: она любила Кедрова, а тот меньше всего думал о личном.
– Может, Аура права? – полувопросительно сказал он.
– Нет, нет, – с добродушной иронией проговорил Кедров.
– Тебе крайне необходим отдых, – упрямо сказала Аура. – Ты же обещал… После окончания проекта.
– Оставим это, – прогудел Кедров.
Он положил руки на край балюстрады и уставился на широкое зеркало Енисея. Казалось, он любуется природой, но Михаил понимал, что мысли Кедрова заняты совсем другим. Его уже здесь не было.
Аура взглянула на Соколова, словно хотела сказать: «Вот так всегда».
«Странный человек, этот корифей, – подумал Соколов. – Безнадежный. А она не понимает. Или примирилась?».
Аура чуть вздрогнула и обернулась. Ее глаза сказали вызывающе: «Каков бы он ни был, я люблю его…». Михаил смутился. Он понял, что девушка угадала его мысль. И ему вдруг захотелось помочь ей. Но он еще не знал, как это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12