Способность живого существа совершать нецелесообразные поступки? Или способность использовать свойства окружающего мира без разрушения этого мира? Тяга к знаниям? А что, собственно говоря, есть знания? Я где-то читал, что Разум — это медленно формирующийся инстинкт. Высказывалась такая точка зрения. И значит, мы находимся на пути к истинной разумности.
Вот мы встретились с вероятным разумным партнером. Как определить степень его разумности? Способностью к контакту? А не порочно ли это в самой своей сути — навязывать психологию человечества иному разумному сообществу?
Время шло, а однозначного ответа на поставленные перед нами вопросы не было.
На Золотой планете было легче. О разумности построивших ее существ гадать не приходилось. Гадали о природе Разума, о его технических возможностях, научном потенциале. Для этого брали конкретный предмет и на основе его характеристик и выявленных свойств судили о назначении. Не всегда верно, конечно. Но это было легче, потому что человечество имело дело не с разумом, а с его материальными следами. Отрогов там себя показал с наилучшей стороны. Эвристик он сильный, его уход из астроархеологии многие восприняли с недоумением. Чего стоила его догадка о Черном Стержне как о вариаторе постоянной Планка?! В результате на Меркурии уже построен такой вариатор, появилась отрасль новофизики, даже термин специальный ввели — изменения Строгова. Все человеческие представления о Вселенной летят ко всем чертям. Может, это и есть основное свойство Разума: изучая известные явления, объединять их и делать парадоксальные выводы?
Мысленно я постоянно возвращался к Симбиотам. Ранее мне казалось нереальным обнаружить иную цивилизацию на пятнадцатый год колонизации планеты. Но теперь моя уверенность была поколеблена, еще не имея веских доказательств; я хребтом чувствовал, что человечеству придется уходить с Кассиды. В случае разумности Симбиотов люди не имели морального права продолжать колонизацию плалеты. В истории человечества много примеров, когда ради собственной выгоды завоеватели физически истребляли целые народы. Земная история построена на костях, но теперь мы достаточно умны и гуманны, чтобы предотвратить возможную трагедию даже ценой собственных неудобств.
Я не сомневался, что в случае положительного ответа о разумности Симбиотов человечество покинет Кассиду, объявив ее планетой Контакта, как это было сделано на Амфитере и Нереиде. Но ответить на этот вопрос только еще предстояло, и это значило, что каждый из нашей группы в определенной мере отвечал за судьбу Кассиды, нес свою долю ответственности перед земным человечеством за судьбу Симбиотов.
КАССИДА. АЛЕКСЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ХУДОВ,
ВЫПУСКНИК АКАДЕМИИ СПЕЙСЕРОВ,
КОМАНДИР КРЕЙСЕРА “САМАТЛОР”.
НАУЧНО-ПРОМЫШЛЕННЫЕ МАРСИАНЕ.
В ПОРЯДКЕ ЭКСПРОМТА
Просто помешались люди на контактах. И что больше всего раздражает, так это те розовые мечты, которые с ними связывают. Вот найдем цивилизацию, чей научный и технический потенциалы превышают земной, и… даешь большой скачок! В старину модно было говорить про марсиан, теперь же по всей Галактике шарят.
Ну, предположим. Предположим, что контакт состоялся. Поутихли первые восторги, послабее стали дружеские похлопывания ладонями да щупальцами. Остыл пыл первых удивлений: ах, у вас третий глаз на подбородке? Уши на затылке? В крови гемоглобин вместо хлорофилла? Поутихли изумления, что у землян нос между глаз, а не как у всех порядочных людей посредине темени шишкообразно выступает. Привыкли друг к другу, как в свое время к космическим полетам привыкли. И встал, наконец, вопрос: а что же дальше?
Моральная сторона ясна: полное, как говорится, удовлетворение — правы ученые, зря мракобесы Джордано Бруно на костре спалили. Не одиноки мы во Вселенной! Ну, хорошо. Заклеймили позером мракобесов. Дальше-то что?
Даешь знания!
Опыт сравнительной анатомии. Инопланетный нос возвышается над теменем и морщится от незнакомой вони благоухающих роз. Ему, носу марсианскому, стократ приятнее запах сернокислого аммония, слегка сдобренный сероводородом. Ну, ладно, бог с ним, с носом! А вы видите в темноте? А почему у вас нет ресниц, а вместо них меховые щеточки? А почему у вас вместо костяного грудочного панциря в наличии ребра разнокалиберные и ненадежно-хрупкие? Ах, приспособление к природным условиям?! Интересно…
А дети у вас как рождаются: по любви или почкуетесь потихоньку? Вырастил втихомолку яйцеклетку, вынянчил ее в маточном кармане, шлепнул чадо любовно по юношеским лиловым ягодицам, и пускай гуляет, набирается жизненного опыта. А у вас разве не так? М-да… Интересно!
Разобрались с биологией. Все изучили. Тугоухость марсианскую лечить научились.
Дальше-то что?
Желательно, конечно, обсудить морально-этические проблемы. Только вот как их обсуждать? У нас, землян, главное — не вызреть раньше времени, волнуют нас вопросы воспитания и половой зрелости, кричим о культивации любви и уважения к противоположному полу и к сожителям по родной планете. А ему, марсианину, это неинтересно. Он своим детям и папа и мама. Ему тревожно одно: вынянчиваешь яйцеклетку, так не кичись, не вывешивай ее на маточный карман, может, и ничего еще не выйдет, напрасно только обнадежишь общество преждевременными заверениями, а там глядишь: мальчика-то и не было, скисло будущее разумное существо, в бродило ушло, растворилось в углекислотной среде.
Вот тебе и вся сравнительная этика. Все равно, что спорить с крокодилом о любви.
Иные кинутся в искусство. А как же — опыт культуры иного разума! Даешь познания! Познавай на здоровье. Ты ему, марсианину, Данаю прекрасную на картине Рембрандта тычешь, Пушкина цитируешь, Баха и Моцарта на музыкальных инструментах воспроизводишь, а он, марсианин, удивляется. Ему Даная прекрасная до лампочки, поскольку однополое он существо. Чувств она в нем никаких не вызывает. Бах и Моцарт ему и вовсе ни к чему, его затылочная перепонка на диапазонах ультразвука сигналы воспринимает. Пушкин, правда, хорош, да вопросов много возникает: а крестьянин — это кто? а дровни — это что? а лошадка — это как: фауна или флора? Скучно ему, вот марсианин и тянет тебя в обонятельницу отдохнуть, вдохнуть там перекисшего ангидрида пополам с сероводородным ветерком. И удивляется он, что в обонятельнице ты сразу зеленеешь, а мгновением позже в глубокий обморок падаешь. Навещает он тебя в больнице и радуется, что искусство его родной планеты на тебя неизгладимое впечатление произвело.
Славненько поговорили!
И остается одно: толкать научно-технический прогресс, приспосабливая чужие достижения к своим нуждам. Они, марсиане, нас в космической технике перегнали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Вот мы встретились с вероятным разумным партнером. Как определить степень его разумности? Способностью к контакту? А не порочно ли это в самой своей сути — навязывать психологию человечества иному разумному сообществу?
Время шло, а однозначного ответа на поставленные перед нами вопросы не было.
На Золотой планете было легче. О разумности построивших ее существ гадать не приходилось. Гадали о природе Разума, о его технических возможностях, научном потенциале. Для этого брали конкретный предмет и на основе его характеристик и выявленных свойств судили о назначении. Не всегда верно, конечно. Но это было легче, потому что человечество имело дело не с разумом, а с его материальными следами. Отрогов там себя показал с наилучшей стороны. Эвристик он сильный, его уход из астроархеологии многие восприняли с недоумением. Чего стоила его догадка о Черном Стержне как о вариаторе постоянной Планка?! В результате на Меркурии уже построен такой вариатор, появилась отрасль новофизики, даже термин специальный ввели — изменения Строгова. Все человеческие представления о Вселенной летят ко всем чертям. Может, это и есть основное свойство Разума: изучая известные явления, объединять их и делать парадоксальные выводы?
Мысленно я постоянно возвращался к Симбиотам. Ранее мне казалось нереальным обнаружить иную цивилизацию на пятнадцатый год колонизации планеты. Но теперь моя уверенность была поколеблена, еще не имея веских доказательств; я хребтом чувствовал, что человечеству придется уходить с Кассиды. В случае разумности Симбиотов люди не имели морального права продолжать колонизацию плалеты. В истории человечества много примеров, когда ради собственной выгоды завоеватели физически истребляли целые народы. Земная история построена на костях, но теперь мы достаточно умны и гуманны, чтобы предотвратить возможную трагедию даже ценой собственных неудобств.
Я не сомневался, что в случае положительного ответа о разумности Симбиотов человечество покинет Кассиду, объявив ее планетой Контакта, как это было сделано на Амфитере и Нереиде. Но ответить на этот вопрос только еще предстояло, и это значило, что каждый из нашей группы в определенной мере отвечал за судьбу Кассиды, нес свою долю ответственности перед земным человечеством за судьбу Симбиотов.
КАССИДА. АЛЕКСЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ХУДОВ,
ВЫПУСКНИК АКАДЕМИИ СПЕЙСЕРОВ,
КОМАНДИР КРЕЙСЕРА “САМАТЛОР”.
НАУЧНО-ПРОМЫШЛЕННЫЕ МАРСИАНЕ.
В ПОРЯДКЕ ЭКСПРОМТА
Просто помешались люди на контактах. И что больше всего раздражает, так это те розовые мечты, которые с ними связывают. Вот найдем цивилизацию, чей научный и технический потенциалы превышают земной, и… даешь большой скачок! В старину модно было говорить про марсиан, теперь же по всей Галактике шарят.
Ну, предположим. Предположим, что контакт состоялся. Поутихли первые восторги, послабее стали дружеские похлопывания ладонями да щупальцами. Остыл пыл первых удивлений: ах, у вас третий глаз на подбородке? Уши на затылке? В крови гемоглобин вместо хлорофилла? Поутихли изумления, что у землян нос между глаз, а не как у всех порядочных людей посредине темени шишкообразно выступает. Привыкли друг к другу, как в свое время к космическим полетам привыкли. И встал, наконец, вопрос: а что же дальше?
Моральная сторона ясна: полное, как говорится, удовлетворение — правы ученые, зря мракобесы Джордано Бруно на костре спалили. Не одиноки мы во Вселенной! Ну, хорошо. Заклеймили позером мракобесов. Дальше-то что?
Даешь знания!
Опыт сравнительной анатомии. Инопланетный нос возвышается над теменем и морщится от незнакомой вони благоухающих роз. Ему, носу марсианскому, стократ приятнее запах сернокислого аммония, слегка сдобренный сероводородом. Ну, ладно, бог с ним, с носом! А вы видите в темноте? А почему у вас нет ресниц, а вместо них меховые щеточки? А почему у вас вместо костяного грудочного панциря в наличии ребра разнокалиберные и ненадежно-хрупкие? Ах, приспособление к природным условиям?! Интересно…
А дети у вас как рождаются: по любви или почкуетесь потихоньку? Вырастил втихомолку яйцеклетку, вынянчил ее в маточном кармане, шлепнул чадо любовно по юношеским лиловым ягодицам, и пускай гуляет, набирается жизненного опыта. А у вас разве не так? М-да… Интересно!
Разобрались с биологией. Все изучили. Тугоухость марсианскую лечить научились.
Дальше-то что?
Желательно, конечно, обсудить морально-этические проблемы. Только вот как их обсуждать? У нас, землян, главное — не вызреть раньше времени, волнуют нас вопросы воспитания и половой зрелости, кричим о культивации любви и уважения к противоположному полу и к сожителям по родной планете. А ему, марсианину, это неинтересно. Он своим детям и папа и мама. Ему тревожно одно: вынянчиваешь яйцеклетку, так не кичись, не вывешивай ее на маточный карман, может, и ничего еще не выйдет, напрасно только обнадежишь общество преждевременными заверениями, а там глядишь: мальчика-то и не было, скисло будущее разумное существо, в бродило ушло, растворилось в углекислотной среде.
Вот тебе и вся сравнительная этика. Все равно, что спорить с крокодилом о любви.
Иные кинутся в искусство. А как же — опыт культуры иного разума! Даешь познания! Познавай на здоровье. Ты ему, марсианину, Данаю прекрасную на картине Рембрандта тычешь, Пушкина цитируешь, Баха и Моцарта на музыкальных инструментах воспроизводишь, а он, марсианин, удивляется. Ему Даная прекрасная до лампочки, поскольку однополое он существо. Чувств она в нем никаких не вызывает. Бах и Моцарт ему и вовсе ни к чему, его затылочная перепонка на диапазонах ультразвука сигналы воспринимает. Пушкин, правда, хорош, да вопросов много возникает: а крестьянин — это кто? а дровни — это что? а лошадка — это как: фауна или флора? Скучно ему, вот марсианин и тянет тебя в обонятельницу отдохнуть, вдохнуть там перекисшего ангидрида пополам с сероводородным ветерком. И удивляется он, что в обонятельнице ты сразу зеленеешь, а мгновением позже в глубокий обморок падаешь. Навещает он тебя в больнице и радуется, что искусство его родной планеты на тебя неизгладимое впечатление произвело.
Славненько поговорили!
И остается одно: толкать научно-технический прогресс, приспосабливая чужие достижения к своим нуждам. Они, марсиане, нас в космической технике перегнали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23