ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Мы выпили, разогрелись. «Тот гад» вдруг говорит: «Давайте пулять в березу, она белая, толстая, хорошо видно». Алияшка, бухая, вела себя как-то ненормально. Я же тогда не знала, что она уже села на иглу. Она легла на одеяло и лежала так, с закатившимися глазами, в отрубе…
Я думала – ей плохо, но «тот гад» сказал: «Оставь ее, она просто напилась…» Он пошел к березе, шел неровно, его тоже развезло. Нацепил на острый сучок кусок мяса, который мы не зажарили. У нас много мяса осталось. Потом он отошел и достал пистолет. Стал стрелять и не попал ни разу. Поменял обойму, хотел опять начать, но я ему сказала: «Хорош так шуметь, уши болят. Дай, я с одного выстрела попаду». И «тот гад» начал разоряться, чтобы я уматывала… Он совсем не умел пить. Такой противный, мерзкий… Но я все же выстрелила и сшибла это мясо. Тут он совсем развыступался. Стал надо мной издеваться, подкалывать всячески. Ну, и вдруг Дана говорит: «Можно и мне стрельнуть?» Тут у меня челюсть отвисла – она же ничего не видит. А «тот гад» мне начинает подмигивать и отдает ей пистолет.
Я только боялась, как бы она не попала в нас с Алияшкой. Если бы она «тому гаду» что-нибудь отстрелила, я бы ей благодарна была. Но она сделала все четко. Кстати, совсем не напилась, почти ничего и не пила. Дана сперва пошла к березе, ощупала ее со всех сторон, нацепила другую мишень на другой сучок.
Она, по-моему, насадила туда луковку, тоже от шашлыка осталась. Потом она еще раз ощупала мишень, повернулась и плавно пошла к нам. Очень плавно, как по струночке. Потом повернулась и выстрелила в березу. Ты что думаешь? Луковица вдребезги!
– Как же у нее все это получается? – поразился Иван.
Он почти поверил Мухе, потому что рассказывала девушка с чувством и слишком в быстром темпе, чтобы врать на ходу. Но у него в голове не укладывалось, что такое возможно.
– Я тоже у нее спрашивала, – ответила Муха. – Она мне сказала, что у нее память развита очень сильно. Как бы это выразиться? Пространственная память, вот. Она даже в раннем детстве в полной темноте ориентировалась, если знала, где там что находится. Даже любила это дело, что-то вроде игры себе придумала. Ну а когда ослепла, ей ничего другого и не осталось. В жизни не видела слепых, но у меня как-то всегда было мнение, что они все разливают, разбивают, портят. А она – фиг! Даже блюдечко ни разу не разбила, даже ложечку не уронила. Алия за ней ухаживала, так она просто за голову хваталась – до того Дана все точно помнила.
– А кто подсунул Дане тот наркотик, от которого она ослепла, не знаешь?
– Понятия не имею.
– Не Толгат?
– Да вряд ли, иначе зачем бы она с ним так носилась. Она просто с ума по нему сходила – Толгатик умный, Толгатик интересный, Толгатик добрый, у него папа богатый… А этот Толгатик был обычный мерзкий наркоман, причем со стажем, как сама Дана.
На этой почве они и сошлись. Откуда она взяла тот наркотик – неизвестно. Она ослепла буквально незадолго до пикника, в конце лета. И страшно переживала. Только что вышла из больницы, только начала привыкать к жизни в темноте… Толгат потому и повез ее на пикник, чтобы Дана немного развеялась. Между прочим, Алия в октябре не успела у нее и двух недель проработать, как Дана к ней пристала – привези сестру да привези сестру. Алия думала, она хочет, чтобы я за ней ухаживала. Но она мне даже не предлагала этого. Ее вполне устраивала Алия.
А я на эту роль не гожусь.
– Почему?
– Слишком грубая, – откровенно пояснила Муха.
Иван припомнил, как она ударила его по почкам, и рассмеялся:
– Да, приласкала ты меня тогда… Знаешь, честно тебе скажу… Этой ночью я сперва боялся с тобой спать.
– Я не кусаюсь.
– Не скажи… Думал – вот я усну, а ты меня уколешь, и все – конец хорошему парню. Тем более и деньги при мне были.
– А сейчас нет? – спросила она, отреагировав только на сообщение о деньгах.
– Отвез.
– Взял бы и мои денежки к себе, – сказала она как-то очень небрежно, явно нарочно. – Целее были бы, чем тут.
Иван пожал плечами:
– Не очень-то я рвусь брать твои деньги. Я за свои-то не уверен.
– Не бойся, никто с тебя не спросит. Тем более я не могу их тратить.
– Отослала бы родителям. Наверное, обрадуются, если у них такая нищета?
Муха отмахнулась:
– Переживут.
– Что – отношения плохие?
– Никакие, вот какие.
– Ясно. А я с матерью как-то устраиваюсь. А что делать? Кому я еще нужен-то?
– Она про тебя ничего не знает? Не догадалась, чем ты промышляешь?
– Нет, ты что… Она бы меня сдала ментам.
– Такая мать?!
– Такая! – отрезал Иван. – Принципиальная, даже чересчур. Потому я и стараюсь к ней на глаза не попадаться. Понимаешь, я ее вроде бы люблю, уважаю, всякое такое… Когда отец ушел – она не вышла больше замуж. Недавно призналась – из-за меня. А предложения были.
Муха жадно слушала, и было видно, что она вмиг позабыла все свои неприятности. Когда Иван замолчал, она коснулась его руки:
– А отец твой? Он жив?
– Ага.
– А он с тобой видится?
Иван протянул ей сигареты:
– На, займись чем-нибудь.
Муха закурила и понимающе кивнула:
– Закроем эту тему. Знаешь, я только потому так нажимаю на этот вопрос, что у самой большие проблемы. Мать ничего обо мне не знает. А отец вот-вот все поймет. Он такой у меня проницательный. Иногда кажется – ничего он вокруг себя не видит, хуже, чем Дана. А на самом деле одно к другому складывает и вдруг выдает результат.
– Он у тебя кто?
– Инженер. И мама тоже.
– О, так ты не из простой семьи?
– Это «тот гад» не из простой. А я из нищей простой семьи советских инженеров. И мне туда возврата нет. Они, конечно, все уже знают. Раз ментам известна моя фамилия, имя, откуда я взялась… Представляю себе, что там сейчас творится! Хоть бы родителей в покое оставили…
– Не дождешься. За них первым делом и возьмутся. Начнут выпытывать, где ты могла остановиться в Москве, кого ты знала.
– А им это неизвестно. Они даже про Дану ничего не знали. Пока им милиция не сообщила, что Алия у Даны работала. Это когда они приехали в Москву, забирать Алияшкины вещи.
– Значит, о Дане вообще никому не известно?
– Никому.
– Где же она сейчас? Куда она делась после того, как ушла со своей квартиры?
Муха замялась:
– Я-то знаю, мы вместе прожили все это время.
Но я не могу тебе сказать, где она пряталась. Вдруг это место мне еще раз пригодится? Тем более, что ее там уже нет.
– Куда же она делась?
– Сбежала. Я осталась там совсем одна Я еще ничего не знала о том, что меня ищут, что на меня уже составлен фоторобот. Если бы я не вынула из ящика газету и не прочла статейку – так бы и сидела там, клуша, до прихода милиции. И тут я оттуда так рванула.
Пойми, ведь Дана пропала не зря. Она, гадина, всегда чувствует, когда надвигается опасность. Но никого никогда не предупреждает.
И меня она тоже не стала предупреждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99