Пит щелкнул выключателем — лампочки замигали, полилась музыка, появился поднос со встроенными золотой сигаретницей, зажигалкой и пепельницей. В открывшейся соседней нише оказалась коллекция мини-бутылочек джина, рядом два бокала.
— А лично я балдею от вот этого, — сказал Пит, берясь за какой-то рычаг.
Кровать с легким бульканьем приподнялась на пару дюймов от пола и повернулась на 180 градусов вокруг оси, изголовьем к Ральфу.
— Ух ты!
— А я что говорил! — торжествующе ухмыльнулся Пит. — Глядите. — Очередная панель сдвинулась, открыв нишу с небольшой деревянной коробочкой. Пит достал ее и протянул Джемм: — Мой тайник! — В «тайнике» были папиросная бумага и марихуана. — Угощайтесь, пока я быстренько приму душ и побреюсь — мне скоро на выход. Устраивайтесь на кровати. Я скоро.
Когда за ним закрылась дверь, Джемм выглянула из-за кроватной «консоли»:
— Ты как? В порядке?
— Нет. Откровенно говоря, у меня поджилки трясутся. Что мы тут делаем? Это опасно, Джемм! Мало ли кем он может оказаться. Мало ли кто может оказаться там. — Он метнулся через комнату и начал дергать за все ручки подряд, заглядывая в шкафы.
— Какого черта ты делаешь, Ральф? — Джемм сползла с кровати и прошлепала к нему.
— Доверяй, но проверяй. Вот я и проверяю, — пробурчал он смущенно. В самом деле, со стороны он сейчас наверняка похож на параноика.
Скрестив руки на груди, Джемм смотрела на него с улыбкой, как снисходительная мамаша на свое неразумное, но любимое дитя.
— Ну? В чем дело? — нахмурился Ральф. — Над чем смеешься?
— Над тобой.
— Это еще почему?
— Потому что ты такой милый.
— Да ладно тебе. — Но он уже улыбался.
— Иди ко мне.
У Ральфа желудок завязался в узел. Он шагнул навстречу, еще не веря своему счастью. Лампочки на изголовье кровати мигали в такт негромкой мелодии, и комната, наполненная огнями и звуками, казалось, кружилась вокруг них. Ральф знал, что будет помнить все это до конца своих дней.
Он обнял Джемм за шею. Хотел что-то сказать, но слова были лишними. Они прижались друг к другу, очень крепко. Приподнявшись, Джемм прильнула щекой к груди Ральфа. Лучших объятий в его жизни не было. Такое мгновение… Колдовское. Джемм пахла счастьем. Он обнимал счастье. Если бы только она была свободна… свободна и могла подставить ему свои яркие, сочные, пухлые губы.
— Ральф?.. — Да?
— Помнишь то утро? Когда ты попал в аварию?
— Да.
— А помнишь, как я на кухне хотела что-то тебе сказать?
Они оторвались друг от друга.
— Д-да.
Он знал, знал, что когда-нибудь она все-таки вспомнит свое обещание.
— Так вот… я хотела сказать…
— Да?
— Я хотела сказать, что ты особенный…
Особенный. Такой особенный, что аж тошнит.
— И что я очень рада нашему знакомству, и что… повезет той девушке, которую ты полюбишь. Мне страшно нравится дружить с тобой, я к тебе очень… привязалась. Надеюсь, и ты ко мне тоже.
Ральф, улыбнувшись, стиснул пальцы Джемм.
— Господи, конечно. Да, Джемм, да! Я… я… я… — Сказать или нет? Признаться наконец, что без памяти в нее влюблен? — Я…
— Ну? — вырвалось у Джемм. — Говори. Ральф шумно выдохнул.
— Нет, ничего. Ничего. Я тоже очень рад нашему знакомству. Ты чудо, Джемм. Смит просто счастливчик. — Он рассмеялся, чтобы скрыть волнение. Нет. Время еще не пришло.
Джемм поцеловала его в щеку и с разбегу снова запрыгнула на кровать.
— Давай, разувайся! Не пропусти одно из лучших изобретений человечества!
Ральф улыбнулся. Будь что будет. В такую ночь все позволено. Развязал шнурки, сбросил ботинки и упал рядом с Джемм.
— Ну смотри — сама будешь виновата, если нас возьмут в плен двадцать два китайских мафиози и расчленят на кусочки с помощью мачете и вибраторов из нержавейки!
Джемм скрутила сигарету. Они качались на экзотическом ложе, любовались экзотической панорамой Чайна-тауна и представляли себя пассажирами роскошной белой яхты, пришвартованной где-нибудь в центре Сохо.
Вернувшемуся с пивом Питу тоже предложили самокрутку.
— Вот это, я понимаю, — жизнь! — Джемм клацнула кольцом пивной банки. — Будет о чем рассказать внукам.
— Это точно, — кивнул Пит, с наслаждением затянувшись. — Свои минусы, правда, тоже есть, не без того. Во-первых, я должен испариться, как только явится босс со шлюхой, а потом сменить постельное белье. Во-вторых, квартира моя, только пока я у него работаю. Вместе с работой и квартирка — тю-тю. Но ты права, Джемм, местечко что надо.
Он открыл одну из зеркальных дверей, покопался в шкафу и вынырнул с одеждой на вешалках.
Под любопытными взглядами гостей Пит натянул плотные густо-фиолетовые штаны, шелковую рубаху в лилиях, с чудовищной величины воротником и огромными отложными манжетами, кричаще оранжевый галстук и черный сюртук с невообразимыми лацканами.
— Ну? Шикарно, а?
— Не то слово, — протянула Джемм, в трансе от перевоплощения. Пит выглядел настоящей поп-звездой. — Полный улет. Суперстар.
— Спасибки. — Пит расплылся в счастливой улыбке. Джемм, похоже, нашла нужные слова. — Это нам не новомодное тряпье. Коллекционные вещи! На распродаже в Гринвиче отхватил. — Он вставил в манжеты соответствующих размеров запонки со стразами. — Эй, ребята, а как насчет буги-вуги в «Немезисе»? Не присоединитесь? Это тут, за углом, — добавил он, по лицам гостей сообразив, что те понятия не имеют ни о каком «Немезисе». — Приличное место, не подумайте чего.
Джемм и Ральф переглянулись. Каждый понял, что другой «присоединиться» не желает.
— Нет, Пит, спасибо. Мы не впишемся в своем прикиде. — Джемм скосила глаза на Ральфа.
— Спасибо, Пит. — Ральф наконец уверился в том, что Пит не собирается превращать их в фарш. Маньяки-психопаты не носят шелковых рубашек в лилиях и запонок со стразами.
Пит пригладил бачки, взбил чуб и расправил манжеты, после чего с довольным вздохом предложил гостям оставаться до утра, а когда те отказались, настоял, чтобы взяли на дорожку еще пива и косячок.
— Будете поблизости, заглядывайте, ребята. В любое время. Хоть на работу, хоть домой. Выберемся куда-нибудь, опрокинем по стаканчику.
— И часто ты приглашаешь незнакомцев в свою квартиру? — спросил Ральф.
Пит фыркнул.
— Всегда, приятель. Какой толк от жизни, если людям не доверять? Ни удовольствия, ни приключений. Я пашу как вол, зато и развлекаюсь по полной, а если завтра отдам концы, то по крайней мере буду знать, что прожил не как мой папаша. Вот он перемен не терпит, нудит, когда витрины в универсаме меняют или если «Обратный отсчет» пустят на пять минут позже. Никому не верит, думает, все под него яму копают. В Лондон за всю жизнь не выбрался, чего уж говорить про заграницу. А лично я вот как мыслю: кого-то тянет по свету бродить. Таиланд и Африка им требуются. Рвань какую-нибудь нацепят, за спину — мешок, и топают на поиски приключений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— А лично я балдею от вот этого, — сказал Пит, берясь за какой-то рычаг.
Кровать с легким бульканьем приподнялась на пару дюймов от пола и повернулась на 180 градусов вокруг оси, изголовьем к Ральфу.
— Ух ты!
— А я что говорил! — торжествующе ухмыльнулся Пит. — Глядите. — Очередная панель сдвинулась, открыв нишу с небольшой деревянной коробочкой. Пит достал ее и протянул Джемм: — Мой тайник! — В «тайнике» были папиросная бумага и марихуана. — Угощайтесь, пока я быстренько приму душ и побреюсь — мне скоро на выход. Устраивайтесь на кровати. Я скоро.
Когда за ним закрылась дверь, Джемм выглянула из-за кроватной «консоли»:
— Ты как? В порядке?
— Нет. Откровенно говоря, у меня поджилки трясутся. Что мы тут делаем? Это опасно, Джемм! Мало ли кем он может оказаться. Мало ли кто может оказаться там. — Он метнулся через комнату и начал дергать за все ручки подряд, заглядывая в шкафы.
— Какого черта ты делаешь, Ральф? — Джемм сползла с кровати и прошлепала к нему.
— Доверяй, но проверяй. Вот я и проверяю, — пробурчал он смущенно. В самом деле, со стороны он сейчас наверняка похож на параноика.
Скрестив руки на груди, Джемм смотрела на него с улыбкой, как снисходительная мамаша на свое неразумное, но любимое дитя.
— Ну? В чем дело? — нахмурился Ральф. — Над чем смеешься?
— Над тобой.
— Это еще почему?
— Потому что ты такой милый.
— Да ладно тебе. — Но он уже улыбался.
— Иди ко мне.
У Ральфа желудок завязался в узел. Он шагнул навстречу, еще не веря своему счастью. Лампочки на изголовье кровати мигали в такт негромкой мелодии, и комната, наполненная огнями и звуками, казалось, кружилась вокруг них. Ральф знал, что будет помнить все это до конца своих дней.
Он обнял Джемм за шею. Хотел что-то сказать, но слова были лишними. Они прижались друг к другу, очень крепко. Приподнявшись, Джемм прильнула щекой к груди Ральфа. Лучших объятий в его жизни не было. Такое мгновение… Колдовское. Джемм пахла счастьем. Он обнимал счастье. Если бы только она была свободна… свободна и могла подставить ему свои яркие, сочные, пухлые губы.
— Ральф?.. — Да?
— Помнишь то утро? Когда ты попал в аварию?
— Да.
— А помнишь, как я на кухне хотела что-то тебе сказать?
Они оторвались друг от друга.
— Д-да.
Он знал, знал, что когда-нибудь она все-таки вспомнит свое обещание.
— Так вот… я хотела сказать…
— Да?
— Я хотела сказать, что ты особенный…
Особенный. Такой особенный, что аж тошнит.
— И что я очень рада нашему знакомству, и что… повезет той девушке, которую ты полюбишь. Мне страшно нравится дружить с тобой, я к тебе очень… привязалась. Надеюсь, и ты ко мне тоже.
Ральф, улыбнувшись, стиснул пальцы Джемм.
— Господи, конечно. Да, Джемм, да! Я… я… я… — Сказать или нет? Признаться наконец, что без памяти в нее влюблен? — Я…
— Ну? — вырвалось у Джемм. — Говори. Ральф шумно выдохнул.
— Нет, ничего. Ничего. Я тоже очень рад нашему знакомству. Ты чудо, Джемм. Смит просто счастливчик. — Он рассмеялся, чтобы скрыть волнение. Нет. Время еще не пришло.
Джемм поцеловала его в щеку и с разбегу снова запрыгнула на кровать.
— Давай, разувайся! Не пропусти одно из лучших изобретений человечества!
Ральф улыбнулся. Будь что будет. В такую ночь все позволено. Развязал шнурки, сбросил ботинки и упал рядом с Джемм.
— Ну смотри — сама будешь виновата, если нас возьмут в плен двадцать два китайских мафиози и расчленят на кусочки с помощью мачете и вибраторов из нержавейки!
Джемм скрутила сигарету. Они качались на экзотическом ложе, любовались экзотической панорамой Чайна-тауна и представляли себя пассажирами роскошной белой яхты, пришвартованной где-нибудь в центре Сохо.
Вернувшемуся с пивом Питу тоже предложили самокрутку.
— Вот это, я понимаю, — жизнь! — Джемм клацнула кольцом пивной банки. — Будет о чем рассказать внукам.
— Это точно, — кивнул Пит, с наслаждением затянувшись. — Свои минусы, правда, тоже есть, не без того. Во-первых, я должен испариться, как только явится босс со шлюхой, а потом сменить постельное белье. Во-вторых, квартира моя, только пока я у него работаю. Вместе с работой и квартирка — тю-тю. Но ты права, Джемм, местечко что надо.
Он открыл одну из зеркальных дверей, покопался в шкафу и вынырнул с одеждой на вешалках.
Под любопытными взглядами гостей Пит натянул плотные густо-фиолетовые штаны, шелковую рубаху в лилиях, с чудовищной величины воротником и огромными отложными манжетами, кричаще оранжевый галстук и черный сюртук с невообразимыми лацканами.
— Ну? Шикарно, а?
— Не то слово, — протянула Джемм, в трансе от перевоплощения. Пит выглядел настоящей поп-звездой. — Полный улет. Суперстар.
— Спасибки. — Пит расплылся в счастливой улыбке. Джемм, похоже, нашла нужные слова. — Это нам не новомодное тряпье. Коллекционные вещи! На распродаже в Гринвиче отхватил. — Он вставил в манжеты соответствующих размеров запонки со стразами. — Эй, ребята, а как насчет буги-вуги в «Немезисе»? Не присоединитесь? Это тут, за углом, — добавил он, по лицам гостей сообразив, что те понятия не имеют ни о каком «Немезисе». — Приличное место, не подумайте чего.
Джемм и Ральф переглянулись. Каждый понял, что другой «присоединиться» не желает.
— Нет, Пит, спасибо. Мы не впишемся в своем прикиде. — Джемм скосила глаза на Ральфа.
— Спасибо, Пит. — Ральф наконец уверился в том, что Пит не собирается превращать их в фарш. Маньяки-психопаты не носят шелковых рубашек в лилиях и запонок со стразами.
Пит пригладил бачки, взбил чуб и расправил манжеты, после чего с довольным вздохом предложил гостям оставаться до утра, а когда те отказались, настоял, чтобы взяли на дорожку еще пива и косячок.
— Будете поблизости, заглядывайте, ребята. В любое время. Хоть на работу, хоть домой. Выберемся куда-нибудь, опрокинем по стаканчику.
— И часто ты приглашаешь незнакомцев в свою квартиру? — спросил Ральф.
Пит фыркнул.
— Всегда, приятель. Какой толк от жизни, если людям не доверять? Ни удовольствия, ни приключений. Я пашу как вол, зато и развлекаюсь по полной, а если завтра отдам концы, то по крайней мере буду знать, что прожил не как мой папаша. Вот он перемен не терпит, нудит, когда витрины в универсаме меняют или если «Обратный отсчет» пустят на пять минут позже. Никому не верит, думает, все под него яму копают. В Лондон за всю жизнь не выбрался, чего уж говорить про заграницу. А лично я вот как мыслю: кого-то тянет по свету бродить. Таиланд и Африка им требуются. Рвань какую-нибудь нацепят, за спину — мешок, и топают на поиски приключений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72