В этом случае я прибавляю уважительное «сэр».
Она коснулась его рукава.
— Надеюсь, мы придумаем что-нибудь более изысканное до нашего возвращения в Нью-Йорк.
— Дорогая, ты опять забыла, что я не еду в Нью-Йорк. Это ты возвращаешься в Вашингтон сегодня. Одна.
Он высвободил рукав из ее пальцев. Она неохотно отступила, укоризненно посмотрев на него. В то же мгновение Дерек понял, насколько это все важно для нее. Он ненавидел себя за жалость, которую испытывал к этой молодой женщине, за то, что не мог скрыть своих эмоций.
— Хорошо, — лейтенант решил пойти Чейси навстречу. — Это свободная страна. Ты можешь говорить, все, что хочешь. Но, если ты выбрала ферму, тебе придется вкалывать по-настоящему.
— Я согласна!
— И разреши мне задать тебе один вопрос: ты не планируешь воспользоваться сегодняшним рейсом?
— Нет. Я благодарна вам за гостеприимство и намерена остаться.
— Яне…
Она лучезарно улыбнулась.
Он сдался.
— Начнем с депутатов и других лиц, занимающих выборные должности.
— Ты имеешь в виду этих хлыщей в кабинетах?
— Работы много. Приступим? — проигнорировала она вопрос.
Дерек оглядел захламленный амбар, трещины в стенах, брошенные птичьи гнезда под крышей, подгнившие бревна.
— Приступим, — согласился он.
Правила приветствия выборных лиц они изучили во время дойки коров, порядок обращения к деятелям церкви — за сбором куриных яиц, порядок общения с иностранными дипломатами — в процессе починки плетня с помощью металлической проволоки, а когда доставали занозы из-под ногтей у Чейси особенности «приватного» общения с семьей президента.
— Говорил же, что тебе надо было надеть перчатки, — сказал Дерек, вытаскивая щипчиками длинную занозу из-под обломанного ноготка девушки. — Теперь от твоего маникюра ничего не осталось.
От боли она прикусила губу, но не вскрикнула. Он зауважал ее.
— Итак, помни, что к кардиналу обращаются «Ваше преосвященство», а к архиепископу — »Ваше преподобие», — продолжила она урок.
— Ты уже мне это говорила.
Дерек с облегчением заметил: к ним направляется отец, чтобы сообщить, что ланч готов. Как ему надоели уроки Чейси. Но она не переставала болтать даже за едой.
— Если ты будешь сидеть междупредставителем ООН и архиепископом Нью-Йорка, с кем ты заговоришь в первую очередь?
— С тем из них, кто покажется мне более интересным.
— Дерек!
Папаша замер, не донеся до рта ложку с зеленой фасолью.
— Чейси, успокойся. Я не собираюсь обедать с представителями ООН и архиепископами, — предупредил ее Дерек. — Я остаюсь здесь.
— Нет, я сделаю все, чтобы ты поехал со мной.
— Что же именно?
Вопрос остался без ответа. Она открыла было рот, посмотрела на Дерека и снова закрыла. Он немедленно понял, о чем она подумала. Мог бы сообразить сразу.
— Не то, что ты думаешь, — заявила Чейси.
— Я ничего не сказал.
— Но ты хотел сказать. У тебя все на лице написано.
— У него это написано на лице с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, — заметил отец. — Именно тогда здесь начали околачиваться девочки.
Зазвонил телефон, и Дерек поднялся, чтобы ответить. Вернувшись за стол через минуту, он объявил, что после ужина отправится в бар поиграть на бильярде.
— Я пойду с тобой, — попросила Чейси. Она собралась было объяснить ему, что хорошо научилась играть на бильярде в клубе своего дяди в Вашингтоне, но он перебил ее:
— Тебя не приглашали.
— Я знаю.
— Тебе не будут рады.
— Знаю.
— Это не твой круг общения.
— Откуда тебе известно, с кем я общаюсь?
— Чейси, неужели тебе никто никогда не говорил, что невежливо приходить без приглашения?
— Именно так, но и тебе никто не позволял высказываться на мой счет. Это…
— Знаю-знаю. Это свободная страна, — продолжил за нее Дерек. — Но если ты пойдешь, то будешь звать там людей просто по именам. Никаких тебе «светлостей», «превосходительств» и «высокоблагородий».
Отец неторопливо прожевал пищу и зевнул.
— Хотите, чтобы я рассказал вам, как бы вел себя, если бы мне посчастливилось сидеть между Деми Мур и Джулией Луис-Дрейфус?..
Перекусив, они стали работать энергичнее. Чейси продолжала что-то объяснять Дереку, но из-за шума трактора не слышала даже себя. Все ее силы уходили на то, чтобы просто удержаться на сиденье. К вечеру, когда солнце позолотило горные вершины на западе, Дерек удовлетворенно заметил, что они неплохо потрудились.
— Сразу после ужина мы отправимся в бильярдную, — продолжил он, — Тебе нужно переодеться. А гардеробчик у тебя небольшой. Хорошо, что он хоть это понимает. Она вообще выглядела ужасно: ногти обломались, под ними скопилась грязь, лак с них слез. Руки были исцарапаны. Волосы засалились. Щеки и нос покраснели от солнца. Майка и джинсы испачкались и пропитались потом.
«Душ устранит большую часть проблем», утешила себя Чейси. И тут она заметила два жалких лоскутка розовой материи, лежавшие у Дерека на кровати.
— Я бросил твою одежду в стирку, — смущенно произнес старший Маккенна, заходя следом за ней в ванную комнату. Он вручил ей белое махровое полотенце, еще теплое после сушки, и… три золотые пуговицы. — По-моему, твой костюмчик немного сел. Извини. Судя по пуговицам, оторвавшимся во время стирки, он был от Шанель. Должно быть, дорого стоил.
Несомненно, ее кузина Меривезер отдала за него кучу денег. Но только это были прошлогодние деньги. Или позапрошлогодние, так как Чейси не могла точно припомнить, когда ей достался этот наряд.
— Мистер Маккенна, мне, наверное, придется одолжить у вас еще одни джинсы, — намекнула она, радуясь тому, что догадалась постирать нижнее белье в тазике, и тому, что всегда носила с собой запасной комплект на случай всяких неожиданностей.
— Чтобы пойти трать на бильярде? Да ты с ума сошла! В субботние вечера местные женщины наряжаются. Всю неделю они вкалывают как лошади, а вечерами смывают грязь и пот, подкрашиваются и хотят выглядеть хорошо.
— Но я уже не смогу надеть это, — сказала Чейси, показывая на бесформенные шерстяные тряпочки на шелковой подкладке. — Из таких лоскутков получатся разве что носочки.
— Я подумаю над проблемой. Дай мне немного времени. А пока вот возьми этот гель для душа.
— Гель? — Чейси недоверчиво посмотрела на банку с голубовато-зеленоватым желе.
— Отмывает лучше, чем мыло. Тебе не помешает.
Старик ушел, и Чейси принялась мыться. Никогда еще она не чувствовала себя такой грязной до омовения и такой чистой — после. Расчесав волосы и обмотавшись полотенцем, девушка задумчиво смотрела на свое съежившееся одеяние.
Когда раздался стук в дверь, она подумала, что это опять пришел старый Маккенна, но мускулистая рука, просунувшаяся в щель, принадлежала Дереку. Он держал черное вечернее платье с лайкрой и легкие туфли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Она коснулась его рукава.
— Надеюсь, мы придумаем что-нибудь более изысканное до нашего возвращения в Нью-Йорк.
— Дорогая, ты опять забыла, что я не еду в Нью-Йорк. Это ты возвращаешься в Вашингтон сегодня. Одна.
Он высвободил рукав из ее пальцев. Она неохотно отступила, укоризненно посмотрев на него. В то же мгновение Дерек понял, насколько это все важно для нее. Он ненавидел себя за жалость, которую испытывал к этой молодой женщине, за то, что не мог скрыть своих эмоций.
— Хорошо, — лейтенант решил пойти Чейси навстречу. — Это свободная страна. Ты можешь говорить, все, что хочешь. Но, если ты выбрала ферму, тебе придется вкалывать по-настоящему.
— Я согласна!
— И разреши мне задать тебе один вопрос: ты не планируешь воспользоваться сегодняшним рейсом?
— Нет. Я благодарна вам за гостеприимство и намерена остаться.
— Яне…
Она лучезарно улыбнулась.
Он сдался.
— Начнем с депутатов и других лиц, занимающих выборные должности.
— Ты имеешь в виду этих хлыщей в кабинетах?
— Работы много. Приступим? — проигнорировала она вопрос.
Дерек оглядел захламленный амбар, трещины в стенах, брошенные птичьи гнезда под крышей, подгнившие бревна.
— Приступим, — согласился он.
Правила приветствия выборных лиц они изучили во время дойки коров, порядок обращения к деятелям церкви — за сбором куриных яиц, порядок общения с иностранными дипломатами — в процессе починки плетня с помощью металлической проволоки, а когда доставали занозы из-под ногтей у Чейси особенности «приватного» общения с семьей президента.
— Говорил же, что тебе надо было надеть перчатки, — сказал Дерек, вытаскивая щипчиками длинную занозу из-под обломанного ноготка девушки. — Теперь от твоего маникюра ничего не осталось.
От боли она прикусила губу, но не вскрикнула. Он зауважал ее.
— Итак, помни, что к кардиналу обращаются «Ваше преосвященство», а к архиепископу — »Ваше преподобие», — продолжила она урок.
— Ты уже мне это говорила.
Дерек с облегчением заметил: к ним направляется отец, чтобы сообщить, что ланч готов. Как ему надоели уроки Чейси. Но она не переставала болтать даже за едой.
— Если ты будешь сидеть междупредставителем ООН и архиепископом Нью-Йорка, с кем ты заговоришь в первую очередь?
— С тем из них, кто покажется мне более интересным.
— Дерек!
Папаша замер, не донеся до рта ложку с зеленой фасолью.
— Чейси, успокойся. Я не собираюсь обедать с представителями ООН и архиепископами, — предупредил ее Дерек. — Я остаюсь здесь.
— Нет, я сделаю все, чтобы ты поехал со мной.
— Что же именно?
Вопрос остался без ответа. Она открыла было рот, посмотрела на Дерека и снова закрыла. Он немедленно понял, о чем она подумала. Мог бы сообразить сразу.
— Не то, что ты думаешь, — заявила Чейси.
— Я ничего не сказал.
— Но ты хотел сказать. У тебя все на лице написано.
— У него это написано на лице с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, — заметил отец. — Именно тогда здесь начали околачиваться девочки.
Зазвонил телефон, и Дерек поднялся, чтобы ответить. Вернувшись за стол через минуту, он объявил, что после ужина отправится в бар поиграть на бильярде.
— Я пойду с тобой, — попросила Чейси. Она собралась было объяснить ему, что хорошо научилась играть на бильярде в клубе своего дяди в Вашингтоне, но он перебил ее:
— Тебя не приглашали.
— Я знаю.
— Тебе не будут рады.
— Знаю.
— Это не твой круг общения.
— Откуда тебе известно, с кем я общаюсь?
— Чейси, неужели тебе никто никогда не говорил, что невежливо приходить без приглашения?
— Именно так, но и тебе никто не позволял высказываться на мой счет. Это…
— Знаю-знаю. Это свободная страна, — продолжил за нее Дерек. — Но если ты пойдешь, то будешь звать там людей просто по именам. Никаких тебе «светлостей», «превосходительств» и «высокоблагородий».
Отец неторопливо прожевал пищу и зевнул.
— Хотите, чтобы я рассказал вам, как бы вел себя, если бы мне посчастливилось сидеть между Деми Мур и Джулией Луис-Дрейфус?..
Перекусив, они стали работать энергичнее. Чейси продолжала что-то объяснять Дереку, но из-за шума трактора не слышала даже себя. Все ее силы уходили на то, чтобы просто удержаться на сиденье. К вечеру, когда солнце позолотило горные вершины на западе, Дерек удовлетворенно заметил, что они неплохо потрудились.
— Сразу после ужина мы отправимся в бильярдную, — продолжил он, — Тебе нужно переодеться. А гардеробчик у тебя небольшой. Хорошо, что он хоть это понимает. Она вообще выглядела ужасно: ногти обломались, под ними скопилась грязь, лак с них слез. Руки были исцарапаны. Волосы засалились. Щеки и нос покраснели от солнца. Майка и джинсы испачкались и пропитались потом.
«Душ устранит большую часть проблем», утешила себя Чейси. И тут она заметила два жалких лоскутка розовой материи, лежавшие у Дерека на кровати.
— Я бросил твою одежду в стирку, — смущенно произнес старший Маккенна, заходя следом за ней в ванную комнату. Он вручил ей белое махровое полотенце, еще теплое после сушки, и… три золотые пуговицы. — По-моему, твой костюмчик немного сел. Извини. Судя по пуговицам, оторвавшимся во время стирки, он был от Шанель. Должно быть, дорого стоил.
Несомненно, ее кузина Меривезер отдала за него кучу денег. Но только это были прошлогодние деньги. Или позапрошлогодние, так как Чейси не могла точно припомнить, когда ей достался этот наряд.
— Мистер Маккенна, мне, наверное, придется одолжить у вас еще одни джинсы, — намекнула она, радуясь тому, что догадалась постирать нижнее белье в тазике, и тому, что всегда носила с собой запасной комплект на случай всяких неожиданностей.
— Чтобы пойти трать на бильярде? Да ты с ума сошла! В субботние вечера местные женщины наряжаются. Всю неделю они вкалывают как лошади, а вечерами смывают грязь и пот, подкрашиваются и хотят выглядеть хорошо.
— Но я уже не смогу надеть это, — сказала Чейси, показывая на бесформенные шерстяные тряпочки на шелковой подкладке. — Из таких лоскутков получатся разве что носочки.
— Я подумаю над проблемой. Дай мне немного времени. А пока вот возьми этот гель для душа.
— Гель? — Чейси недоверчиво посмотрела на банку с голубовато-зеленоватым желе.
— Отмывает лучше, чем мыло. Тебе не помешает.
Старик ушел, и Чейси принялась мыться. Никогда еще она не чувствовала себя такой грязной до омовения и такой чистой — после. Расчесав волосы и обмотавшись полотенцем, девушка задумчиво смотрела на свое съежившееся одеяние.
Когда раздался стук в дверь, она подумала, что это опять пришел старый Маккенна, но мускулистая рука, просунувшаяся в щель, принадлежала Дереку. Он держал черное вечернее платье с лайкрой и легкие туфли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30