С явным усилием он оторвал от меня взгляд и прошел в церковь.
Я глубоко вдохнул свежий воздух.
— Многие смотрели на меня с ненавистью, — сказал я Чиссу. — Но так, как смотрел он, я не припомню.
— На меня он смотрел таким же взглядом, — сказал Чисс. — Но когда его будут сажать на электрический стул, он будет думать только обо мне.
Мы продолжали наблюдать за подъезжающими «кадиллаками».
— Что вы скажете о молодой вдове? — после некоторой паузы спросил Чисс.
— Она делает все, чтобы казаться убитой горем, но не очень в этом преуспела.
Чисс улыбнулся.
— А зачем ей казаться убитой горем?
Приехавших было так много, что они наверняка битком забили помещение. Вот бы бросить туда бомбу — сразу бы была уничтожена верхушка преступного мира не только Нью-Йорка, но и соседних штатов.
Когда стало ясно, что все уже в сборе, я повернулся к Чиссу.
— А любовница Лека?
— Ее я не видел. Похоже, ее присутствие в данный момент посчитали лишним. Понимаете, все дамы подобного рода имеют один пунктик...
— Так может воспользоваться этим обстоятельством и пойти поболтать с ней, пока Лека со своими прихвостнями занимается похоронами?
— Неплохая мысль... Она живет в Манхэттене. — Он рассказал, как можно найти ее. — Я с вами не поеду, не хочу пропускать момент погребения. Я еще не видел Лека плачущим.
— Что ж, доставьте себе это удовольствие. А потом попытайтесь разузнать, кто является другом сердца вдовы Марти. Если преуспеете в этом, оставьте послание для моей телефонистки.
Чисс кивнул.
— Не забудьте о своих пистолетах!
— Я возьму только один, маленький оставлю вам. Если судить по поведению Рюннона, он может вам пригодиться.
Я вернулся к старому «форду» и, убедившись, что за мной никто не следит, вновь сунул «магнум» на привычное для него место — под пиджаком. Потом такси за десять долларов отвезло меня в Нью-Йорк.
* * *
Любовницы Лека дома не оказалось, и всю середину дня я провел в кинотеатре по соседству. Позванивая Эстелле Росс через каждый час по телефону-автомату... Когда наконец на другом конце провода сняли трубку, я, ничего не ответив, повесил свою и вышел из кинотеатра.
Эстелла Росс жила на пятом этаже шикарного дома. Я нажал на кнопку звонка, расположенного рядом с дверью, и поправил галстук, чтобы при необходимости было легче добраться до пистолета, если Эстелла была дома не одна.
Через некоторое время женский голос спросил:
— Кто там?
Даже через дверь голос ее казался суперсексуальным.
— Меня прислал Фрэнк Лека.
Послышался скрип в замочной скважине, и дверь отворилась.
На меня взглянули быстрые живые зеленые глаза.
Эстелла была невысокой женщиной немногим выше пяти футов, с гибким подвижным телом. На ней был прозрачный халатик, сквозь который просвечивали черные трусики и лифчик. Представьте себе маленькие твердые груди, красивой формы бедра, хитрые губы и массу светлых волос на голове — это и будет Эстелла Росс.
Я продолжал играть начатую роль.
— Можно войти? Мистер Лека хотел, чтобы...
— Фрэнк вас не присылал, — сказал она теплым глубоким голосом. — Вы — Джейк Барроу, я видела ваше фото.
Враждебности в ее голосе не чувствовалось, только любопытство.
— Что вам от меня нужно?
— Поговорить с вами о том, что произошло с Марти.
Я готов был поставить ногу на порог, чтобы помешать ей закрыть дверь, но она и не пыталась это сделать. Мгновение она смотрела на меня своими зелеными глазами, а потом сказала:
— Хорошо, проходите.
Я вошел, не делая никаких попыток скрыть, что моя рука сунута под пиджак.
Гостиная меня поразила: сплошной антиквариат викторианской эпохи.
Осмотрел я и другие комнаты: солнечную спальню с громадной кроватью и балдахином, ванную комнату с розовой мраморной ванной.
Эстелла ходила вслед за мной.
— В доме никого нет, — сказала она наконец. — Поэтому доставьте мне удовольствие — оставьте в покое ваш пистолет. У меня нет никаких мотивов помогать кому бы то ни было убивать вас.
— А ваша лояльность по отношению к Лека?
— Вы считаете, что я должна быть лояльна к нему? — Ее зеленые глазки были круглыми и невинными, как у девочки. Она добавила: — Лека только мешает мне...
Она удобно уселась на стульчик перед туалетным столиком и начала подводить брови, смотрясь в зеркало.
— Вы можете говорить, пока я буду приводить себя в порядок. А то я спешу на урок пения. Мой учитель не любит, когда я опаздываю.
— Вы певица?
— Нет... Просто умею хорошо петь и танцевать. Но в скором времени, наверняка, стану кинозвездой.
Она сказала об этом, как о чем-то само собой разумеющемся.
— А что вы имели в виду, когда говорили, что Фрэнк Лека вам только мешает?
— Фрэнк говорит, что не хочет, чтобы я делала карьеру. Он не хочет делить меня ни с кем. — Она наложила на губы немного помады. — А я уже прошла кинопробы и имела полный успех. Один из продюсеров предложил мне заключить контракт... И знаете, что сделал Фрэнк?
— Где похоронен ваш продюсер?
— О, нет! Фрэнк не убил его... Он просто сделал так, что тот отказался от намерения меня снимать, а все остальные продюсеры... В общем, это их тоже насторожило.
Она встала и скинула халат, нисколько не смущаясь, что осталась только в лифчике и трусиках.
— Вся надежда только на то, что я надоем Фрэнку, — сказала она, открывая шкаф, наполненный одеждой. — Тогда мы расстанемся, и я смогу сделать карьеру.
Я смотрел, как она натягивает черную комбинацию.
— Значит, вы не чувствуете обязательств ни по отношению к Лека, ни к кому другому?
— У вас немного шансов выкрутиться, — сказала она, глядя на меня. — Как все-таки несправедливо, что такой полный жизни человек, как вы, должен умереть. Но ничего не поделаешь...
Она стала одевать белую блузку.
— Вы можете мне помочь, если захотите.
— Каким образом?
— Я не убивал Марти и хочу докопаться до того, кто это сделал...
Если мои слова и произвели на нее впечатление, то внешне это никак не проявилось. Сейчас ее больше заботило то, как бы поскорее натянуть черную юбку. Сделав это, она сказала:
— Если вы утверждаете, что не убивали Марта, то тогда я не знаю, кто бы мог это сделать...
— Когда вы узнали о его смерти?
— Мне позвонил сюда и сообщил об этом Фрэнк. Ночь он провел со мной, как, впрочем, и все остальные ночи... Трудно поверить, что такие пожилые люди могут быть настолько... пылкими.
— А кто сообщил новость ему?
— Виктор Рюннон из конторы районного прокурора. Они пытались найти Лека, но раньше нашли Рюннона. — Эстелла Росс тряхнула кудрями и сочувственно посмотрела на меня. — Знали бы вы, как это подействовало на Фрэнка! Только сына он и любил по-настоящему... — Она вынула из шкафа белый пиджак и надела его. — Узнав об этом, Фрэнк стал сам не свой. Он даже расплакался в моей постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33