Дрожь в теле подсказывала ей, что наилучшим выходом для нее сейчас было бы немедленно бежать, пока она еще в состоянии это сделать. Информацию, которую от нее требовали Уэлтон и Эддингтон, придется добывать другими средствами. И она, как обычно, найдет выход из положения.
– Раздень меня, – шепотом попросила Мария.
– Как пожелаешь. – Кончик его языка проник в ее ушную раковину, по коже побежали мурашки. – Повернись ко мне спиной.
Мария с глубоким вздохом исполнила его просьбу.
Глава 14
У Кристофера руки сжались в кулаки, когда перед его глазами предстал ровный ряд маленьких пуговок, сбегавших вниз по спине Марии. Он не мог совладать с собственными пальцами, приказывая им перестать дрожать. Пират жаждал ее нежности, жаждал обнаружить хотя бы малейший признак, что он не был ей безразличен, что ей хотелось от него не только сексуальных подвигов.
Зачем она пришла? Кто послал ему эту записку с таким теплым, душевным текстом? Может, ей действительно доставляло удовольствие общение с ним? Он ненавидел в себе ту половину, которая настойчиво говорила ему: «Хватит. Просто бери, что она дает тебе». Но Сент-Джону этого было недостаточно. Так больше не могло продолжаться, между ними не должен быть только секс. Он не хотел больше делить с ней постель, зная, что исключен из остальной ее жизни.
– Ты что, передумал? – прошептала Мария, почувствовав его колебания и бросив на него косой взгляд через плечо.
Он смотрел на мушку в форме сердечка на щеке рядом с губами, и ему вдруг ужасно захотелось поцеловать ее. Волнующий запах тела леди Уинтер наполнил его ноздри и ударил в голову сильнее выдержанного бренди.
– Нет.
Кристофер приступил к выполнению сложной задачи – попытаться обнажить ее соблазнительные формы, стаскивая ярд за ярдом разделявшую их материю. Он был многоопытным мастером, в совершенстве владевшим искусством раздевания женщин, но никогда прежде при этом у него так не дрожали руки.
Наконец алое платье леди Уинтер распахнулось на спине, представив глазам яркий контраст с оливковой кожей. Кристофер нагнулся и провел языком по обнаженному плечу. Он почувствовал сотрясавшую ее дрожь, и голова закружилась от предчувствия любви. Он обхватит губами ее соски и будет с жаром сосать их, затем широко раздвинет ее ноги и примется лизать лоно. А она, извиваясь и корчась в судорогах под ним, будет умолять остановиться. К тому времени, когда он кончит вместе с ней, она поймет наконец, что он чувствовал все эти последние дни, он был словно изголодавшийся человек, стоящий перед роскошным, уставленным яствами столом и в то же время не имеющий возможности съесть ни кусочка.
Кристофер откинул левый край алого платья, и его взгляд задержался на сморщенном розовом шраме, оставшемся от ножевого ранения. Он непроизвольно зажмурился, не в силах видеть это, – нахлынувшие эмоции переполняли его. Кончиками пальцев он тронул вспухшую полоску плоти и тут же отдернул руку. Мария задохнулась от его прикосновения.
– У тебя еще болит рана? – спросил он, открыв глаза, чтобы контролировать собственные движения.
Она помолчала несколько мгновений, а затем кивнула.
– Я буду осторожен, – пообещал он.
– Нет, – возразила она, затаив дыхание. – Ты ляжешь па спину.
Воспоминания, вызванные этими словами, были столь сильны, что Сент-Джон вздрогнул. Как часто он вновь и вновь переживал ту единственную ночь, когда она возлежала на нем, вспоминал бурный оргазм, оставивший его тело почти бездыханным и опустошенным! И от предчувствия того, что сейчас, возможно, лишь моменты отделяли его от такого же экстаза, он ощутил боль в теле, жаждавшем скорейшего освобождения и облегчения. Ему безумно хотелось остаться с ней наедине, слиться с ней душой и телом, раствориться в страсти. Поиметь ее так, как никто и никогда не имел ее прежде. И чтобы Мария отвечала ему тем же, с такой же необузданной страстностью и неутолимым желанием. Чтобы она вожделела его. И только его.
– Ну скорее же, – торопила она, все се тело напряглось.
Кристофер замер, понимая, что она чувствовала собственную уязвимость, что изменившиеся правила игры вынуждали ее быть осторожной и она была чуть испугана.
Он тоже чувствовал некоторую неуверенность в себе, делая первые пробные шаги в новом качестве, поскольку и сам никогда еще не разоблачался, не обнажался до такой степени.
Тут он чуть отклонился, ухватил спинку платья и одним рывком, сильно дернув вниз, разорвал его. Мария перешагнула через остатки платья, оказавшись перед ним в одном корсете, и лишь ее ноги слегка запутались в свалившихся на пол юбках.
– Снимай бриджи, – приказала она, – и ложись в постель.
Он изучающе смотрел на нее, пока его руки неспешно выполняли ее приказ. Леди Уинтер и здесь хотелось командовать, держать ситуацию под контролем. Что ж, он предоставит ей эту возможность, к примеру, продемонстрировав, что он и сам готов был отдаться в ее руки, если она ответит ему тем же.
– Я хочу, чтобы ты тоже обнажилась.
– Позже.
Кивнув, Кристофер высвободил свой член и спихнул бриджи вниз. Мария воззрилась на восставший член, в ответ он обхватил пенис рукой и начал мастурбировать. На головке члена выступила капля спермы.
– Видишь, что ты делаешь со мной? – спросил он, выразительно направив на нее член, словно предлагая его.
Легкая печаль исказила ее тонкие черты. Он испустил тихий стон, продолжая мастурбировать у нее на глазах. Дрожь удовольствия пробежала по спине, заставив еще больше набухнуть его член.
– Я слишком долго был без тебя, Мария. Тебе меня тоже не хватало?
– Я написала тебе.
– Ты накажешь меня за то, что мне захотелось получить от тебя хоть небольшой знак твоей привязанности? За мое желание увидеть тебя в моей постели, а не наоборот?
– Остановись, – сказала она хрипло, не в силах оторвать взгляд от его старательных рук. – Я хочу, чтобы твой толстый и твердый член трудился во мне, а не растрачивался попусту.
Кристофер опустил руки, из его покрасневшего, устремленного вверх члена сочилась влага. Это было совершенно новым для него – оказаться в чьей-то власти, безропотно подчиняться кому-то. Вряд ли он мог бы пойти на это ради кого-либо еще. Не появилось еще женщины в этом мире, которой он позволил бы командовать собой в подобной ситуации. Даже Эмалайн, при всем ее опыте, не могла справиться с ним в спальне. Вот почему она иногда обслуживала его сама вместо того, чтобы предоставить в его распоряжению одну – или даже нескольких – из ее девиц. Ей иногда самой хотелось позволить себе эту роскошь – просто отдаться, а не выполнять самой всю работу. Сент-Джон ждал, тяжело дыша, взмокнув от пота. Предвкушение самого главного нарастало, концентрировалось в воздухе, подталкивая его на дальнейшие шаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75