Мальчик камнем полетел вниз, где всюду торчали острые рота чертей.
«Конец!» – решил Ян Бибиян и закрыл глаза. И опять вспомнил он печальную черную птицу.
– Помоги мне, милая ворона! – прошептал он. – Га-га-га!
И в тот же миг очутился на спине черной вороны.
– Ласковая птица, дорогая сестра, спаси меня Верни меня на родную землю! – сквозь слезы шептал он, ухватившись за шею птицы.
Трижды прокаркав «га-га-га» ворона влетела в огромные ворота, раскрывшиеся, как гигантская пасть, и Ян Бибиян оказался в большом зале. Пол, потолок и стены зала были из черных зеркал.
Посреди зала стоял черный трон. Ворона села на его ступеньки. Ян Бибиян спустился со спины птицы на пол.
– Это трон страшного волшебника Мирилайлая, – промолвила ворона. – Я его пленница. Я в его власти.
Мальчик горько заплакал. Он гладил и целовал черную птицу. Она смотрела на него ласково и печально.
– Не плачь! – шепнула ворона. – Не падай духом и знай: пока хвост чертенка в твоих руках, тебе никто не страшен. Понял?
– Да…
– Помни: когда я понадоблюсь тебе, позови меня Прощай!
Ворона, казалось, растаяла в воздухе.
Ян Бибиян остался один-одинешенек в огромном зале из черных зеркал, как букашка, попавшая в большую черную коробку.
Крепко зажав в руке хвост чертенка, мальчик бродил по залу. Его мучила жажда. Где взять глоток воды?
Но что это? Из зеркальной стены на него в упор смотрела страшная мертвая рожа. Мурашки поползли по спине Яна Бибияна. Он мотнул головой – мертвая рожа повторила его движение.
«Это моя новая голова!» – пронзила Яна Бибияна страшная догадка.
Он совсем забыл, что на плечах у него глиняная голова! Ах, недавно на месте этих темных отверстий блестели его живые глаза, алели губы, сверкали два ряда белых зубов.
Бедняга упал на пол и горько заплакал.
– Черти проклятые, отдайте мою голову! – кричал Ян Бибиян. – Верните мою живую, мою красивую голову!..
Он колотил ногами и катался по полу, потом вскочил, опять посмотрел на себя в зеркало. Но на его плечах сидела уже не глиняная голова, а… ослиная морда с длинными ушами. Обезумев, он кинулся к другой зеркальной стене – оттуда на него смотрела собачья голова.
Ян Бибиян метался от зеркала к зеркалу и в каждом видел себя с другой головой: то с козлиной, то с кошачьей, то с обезьяньей, то с лисьей, то с головой ящерицы, змеи, жабы.
В отчаянии Ян Бибиян стал бить хвостом чертенка по черным зеркалам.
Они с грохотом разлетались на большие куски, которые тотчас возвращались на свои места, и зеркала принимали прежний вид.
Долго хлестал Ян Бибиян по страшным зеркалам; обессилев, он упал на пол и заснул.
Чудесный сон
Ян Бибиян спал так крепко, будто выпил волшебного зелья. Из раскрытого рта его вырывались громкие вздохи. Казалось, он хочет освободиться от тяжелою груза. Иногда по его лицу пробегала тень тревоги, он кого-то отталкивал ногами, но все крепче сжимал в руке хвост чертенка.
Яну Бибияну снится, будто вошел он в бурную мутную реку, которая понесла его через подводные камни и скалы, швыряя от берега к берегу.
«Помогите! Помогите!» – зовет Ян Бибиян.
Никого! Рев реки заглушает его голос. Он пытается ухватиться за прибрежный камень, за корень дерева, но и камень и дерево тотчас уносятся вдаль. А река все шире, бурливей. Тело болит от ударов о камни, вода размывает глиняную голову, она вот-вот отделится от туловища. Как трудно удерживать над водой эту голову! Она не повинуется ему.
А бурные волны стремительно несут его между сказочными берегами.
Картины одна чудеснее другой возникают па них.
По широкой аллее, по цветущему лугу с книжками в руках идут в школу его сверстники. Какие они сланные, эти ребята! Как красиво одеты, какой добротой светятся их глаза!
А вот трудолюбивый пахарь налегает на соху, взрыхляя землю, и поет.
На другом берегу – зеленая поляна с раскидистым деревом посредине. Вокруг него празднично одетые девушки с венками на головах ведут веселый хоровод.
Дальше – озаренная солнцем маленькая деревушка. Мимо церкви, по широкой дороге, бредет бедная женщина… Это его мать! «Дорогой… сыночек…» – шепчет она.
«Мама!» – в отчаянии вскрикивает Ян Бибиян и протягивает к ней руки. Но фигура матери исчезает.
А там, с высокой горы, спускается человек, погоняя навьюченного дровами осла. Это он, его отец, сгорбленный, седой, слезы уже иссякли в запавших глазах его.
«Отец, отец!» – зовет Ян Бибиян. Но видение исчезает.
…Река, грохоча, все дальше стремит свой бег. Опять знакомые места.
Показалась гора… У подножия раскинулся родной городок. Солнышко заливает светом бедные домишки. По кривым улочкам спешат на работу люди.
Вот школа. Высоко над тополями, окружившими большое белое здание, носятся прилетевшие с юга скворцы. Детские голоса весело приветствуют пернатых гостей.
Речные воды бегут все быстрей, относя его все ближе к берегу. Раз! И Ян Бибиян выброшен на пологий берег, а река с грозным ревом устремляется дальше.
«Спасен!..»
Обессилевший, мокрый, Ян Бибиян озирается вокруг. Все ему здесь знакомо, он в окрестностях родного городка! Мальчик поднимается на ноги, бредет. И вдруг замирает: перед ним гончарная дядюшки Горчилана, а перед ней Калчо – такой же, как тогда, в первую их встречу. Только вот голова… Да ведь это его, Яна Бибияна, прежняя голова!
Охваченный гневом, сжав кулаки, мальчик бросается к невозмутимому Калчо:
«Отдай мою голову!..»
«Глиняная тебе больше подходит, – с улыбкой отвечает его бывшая голова. – А мне на плечах Калчо хорошо…»
«Это моя голова! Отдай мою голову, Калчо! Возьми свою, глиняную! Она давит мне на плечи!»
Ян Бибиян кричит так громко, что… просыпается.
…Он лежит в страшном зале из черных зеркал. Около него – черная ворона. Глаза ее печальны, она заботливо расправляет клювом волосы Яна.
Мальчик прижал к груди черную птицу и горьки заплакал.
– Не плачь! – промолвила ворона. – Пока ты владеешь хвостом чертенка, тебе нечего бояться! Но, если потеряешь его, ты погиб.
И птица опять исчезла.
Куда попал Ян Бибиян?
Долго бродил по черному зеркальному залу Ян Бибиян. Нужно было найти дверь и поскорей выбраться отсюда. Вдобавок его мучила жажда.
А вокруг – грозная тишина. Ни одного живого существа, ни единого звука, кроме звука его шагов.
В зале разлит синий полумрак. День сейчас или ночь? Ни стола, ни стула. Только черный трон торчит посреди пустого зала.
Присмотревшись, Ян Бибиян увидел на спинке трона несколько стеклянных рук, от которых исходило синее свечение. Оно и создавало голубоватый полумрак в зале. На каждой руке – надпись. Ян Бибиян прочел:
«Налево». «Направо». «Прямо».
«Вверх». «Вниз». «Здесь».
«Стой!» «Подумай!» «Берегись!»
Назначение надписей было непонятно. В самом деле:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
«Конец!» – решил Ян Бибиян и закрыл глаза. И опять вспомнил он печальную черную птицу.
– Помоги мне, милая ворона! – прошептал он. – Га-га-га!
И в тот же миг очутился на спине черной вороны.
– Ласковая птица, дорогая сестра, спаси меня Верни меня на родную землю! – сквозь слезы шептал он, ухватившись за шею птицы.
Трижды прокаркав «га-га-га» ворона влетела в огромные ворота, раскрывшиеся, как гигантская пасть, и Ян Бибиян оказался в большом зале. Пол, потолок и стены зала были из черных зеркал.
Посреди зала стоял черный трон. Ворона села на его ступеньки. Ян Бибиян спустился со спины птицы на пол.
– Это трон страшного волшебника Мирилайлая, – промолвила ворона. – Я его пленница. Я в его власти.
Мальчик горько заплакал. Он гладил и целовал черную птицу. Она смотрела на него ласково и печально.
– Не плачь! – шепнула ворона. – Не падай духом и знай: пока хвост чертенка в твоих руках, тебе никто не страшен. Понял?
– Да…
– Помни: когда я понадоблюсь тебе, позови меня Прощай!
Ворона, казалось, растаяла в воздухе.
Ян Бибиян остался один-одинешенек в огромном зале из черных зеркал, как букашка, попавшая в большую черную коробку.
Крепко зажав в руке хвост чертенка, мальчик бродил по залу. Его мучила жажда. Где взять глоток воды?
Но что это? Из зеркальной стены на него в упор смотрела страшная мертвая рожа. Мурашки поползли по спине Яна Бибияна. Он мотнул головой – мертвая рожа повторила его движение.
«Это моя новая голова!» – пронзила Яна Бибияна страшная догадка.
Он совсем забыл, что на плечах у него глиняная голова! Ах, недавно на месте этих темных отверстий блестели его живые глаза, алели губы, сверкали два ряда белых зубов.
Бедняга упал на пол и горько заплакал.
– Черти проклятые, отдайте мою голову! – кричал Ян Бибиян. – Верните мою живую, мою красивую голову!..
Он колотил ногами и катался по полу, потом вскочил, опять посмотрел на себя в зеркало. Но на его плечах сидела уже не глиняная голова, а… ослиная морда с длинными ушами. Обезумев, он кинулся к другой зеркальной стене – оттуда на него смотрела собачья голова.
Ян Бибиян метался от зеркала к зеркалу и в каждом видел себя с другой головой: то с козлиной, то с кошачьей, то с обезьяньей, то с лисьей, то с головой ящерицы, змеи, жабы.
В отчаянии Ян Бибиян стал бить хвостом чертенка по черным зеркалам.
Они с грохотом разлетались на большие куски, которые тотчас возвращались на свои места, и зеркала принимали прежний вид.
Долго хлестал Ян Бибиян по страшным зеркалам; обессилев, он упал на пол и заснул.
Чудесный сон
Ян Бибиян спал так крепко, будто выпил волшебного зелья. Из раскрытого рта его вырывались громкие вздохи. Казалось, он хочет освободиться от тяжелою груза. Иногда по его лицу пробегала тень тревоги, он кого-то отталкивал ногами, но все крепче сжимал в руке хвост чертенка.
Яну Бибияну снится, будто вошел он в бурную мутную реку, которая понесла его через подводные камни и скалы, швыряя от берега к берегу.
«Помогите! Помогите!» – зовет Ян Бибиян.
Никого! Рев реки заглушает его голос. Он пытается ухватиться за прибрежный камень, за корень дерева, но и камень и дерево тотчас уносятся вдаль. А река все шире, бурливей. Тело болит от ударов о камни, вода размывает глиняную голову, она вот-вот отделится от туловища. Как трудно удерживать над водой эту голову! Она не повинуется ему.
А бурные волны стремительно несут его между сказочными берегами.
Картины одна чудеснее другой возникают па них.
По широкой аллее, по цветущему лугу с книжками в руках идут в школу его сверстники. Какие они сланные, эти ребята! Как красиво одеты, какой добротой светятся их глаза!
А вот трудолюбивый пахарь налегает на соху, взрыхляя землю, и поет.
На другом берегу – зеленая поляна с раскидистым деревом посредине. Вокруг него празднично одетые девушки с венками на головах ведут веселый хоровод.
Дальше – озаренная солнцем маленькая деревушка. Мимо церкви, по широкой дороге, бредет бедная женщина… Это его мать! «Дорогой… сыночек…» – шепчет она.
«Мама!» – в отчаянии вскрикивает Ян Бибиян и протягивает к ней руки. Но фигура матери исчезает.
А там, с высокой горы, спускается человек, погоняя навьюченного дровами осла. Это он, его отец, сгорбленный, седой, слезы уже иссякли в запавших глазах его.
«Отец, отец!» – зовет Ян Бибиян. Но видение исчезает.
…Река, грохоча, все дальше стремит свой бег. Опять знакомые места.
Показалась гора… У подножия раскинулся родной городок. Солнышко заливает светом бедные домишки. По кривым улочкам спешат на работу люди.
Вот школа. Высоко над тополями, окружившими большое белое здание, носятся прилетевшие с юга скворцы. Детские голоса весело приветствуют пернатых гостей.
Речные воды бегут все быстрей, относя его все ближе к берегу. Раз! И Ян Бибиян выброшен на пологий берег, а река с грозным ревом устремляется дальше.
«Спасен!..»
Обессилевший, мокрый, Ян Бибиян озирается вокруг. Все ему здесь знакомо, он в окрестностях родного городка! Мальчик поднимается на ноги, бредет. И вдруг замирает: перед ним гончарная дядюшки Горчилана, а перед ней Калчо – такой же, как тогда, в первую их встречу. Только вот голова… Да ведь это его, Яна Бибияна, прежняя голова!
Охваченный гневом, сжав кулаки, мальчик бросается к невозмутимому Калчо:
«Отдай мою голову!..»
«Глиняная тебе больше подходит, – с улыбкой отвечает его бывшая голова. – А мне на плечах Калчо хорошо…»
«Это моя голова! Отдай мою голову, Калчо! Возьми свою, глиняную! Она давит мне на плечи!»
Ян Бибиян кричит так громко, что… просыпается.
…Он лежит в страшном зале из черных зеркал. Около него – черная ворона. Глаза ее печальны, она заботливо расправляет клювом волосы Яна.
Мальчик прижал к груди черную птицу и горьки заплакал.
– Не плачь! – промолвила ворона. – Пока ты владеешь хвостом чертенка, тебе нечего бояться! Но, если потеряешь его, ты погиб.
И птица опять исчезла.
Куда попал Ян Бибиян?
Долго бродил по черному зеркальному залу Ян Бибиян. Нужно было найти дверь и поскорей выбраться отсюда. Вдобавок его мучила жажда.
А вокруг – грозная тишина. Ни одного живого существа, ни единого звука, кроме звука его шагов.
В зале разлит синий полумрак. День сейчас или ночь? Ни стола, ни стула. Только черный трон торчит посреди пустого зала.
Присмотревшись, Ян Бибиян увидел на спинке трона несколько стеклянных рук, от которых исходило синее свечение. Оно и создавало голубоватый полумрак в зале. На каждой руке – надпись. Ян Бибиян прочел:
«Налево». «Направо». «Прямо».
«Вверх». «Вниз». «Здесь».
«Стой!» «Подумай!» «Берегись!»
Назначение надписей было непонятно. В самом деле:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17