– добавил лорд Эванс. – Зашли бы куда-нибудь, посидели. Может, бокал вина вас успокоит, или…
Но Диана уже не слышала его слов. Герцог тянул ее за руку и завернул за угол недалеко от Итон-сквер, рядом с его домом.
Она посмотрела украдкой на герцога и заметила, что губы его сердиты сжаты, а карие глаза сверкают огнем.
– Мне кажется, что я вас ненавижу! – сказала она. На них все оглядывались.
– Там миссис Хоули! – воскликнула Диана. – Через минуту обо всем будет знать весь Лондон.
Действительно, недалеко от сквера стола миссис Хоули и показывала на них пальцем трем своим подругам.
– И почему это вас так беспокоит, мисс Трэвис? – спросил Клэр.
Он увернулся от одного лакея в ливрее, бежавшего куда-то по поручению своего хозяина, и от другого, который выгуливал болонку миледи.
– Ведь вы уезжаете в Кромптон-Эбби, не правда ли! – как бы уточнил герцог.
Болонка залаяла на них. Неожиданно одна туфелька у Дианы соскочила, и собачонка тут же схватила ее и стала трепать зубами.
– Стойте! – воскликнула Диана. – Я потеряла туфлю…
Он остановился на секунду, взял Диану на руки и быстро пошел дальше. Диана успела заметить, в каком изумлении смотрит на них миссис Хоули.
– Я никогда вам этого не прощу, Клэр, никогда, вы слышите меня? – кричала Диана и била своими кулачками в его могучую грудь.
Не отвечая, он поднялся по ступенькам своего дома и сильно постучал в дверь. Дворецкий почти тут же открыл ее. Всю свою долгую жизнь этот опытный слуга учился сохранять невозмутимое выражение лица при любых обстоятельствах. И на этот раз ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя такое серьезное испытание ему еще не выпадало.
– Ваша Светлость… мисс Трэвис… – произнес он, поклонился и открыл дверь пошире, чтобы они могли войти.
Дворецкий грозно нахмурился на одного лакея, у которого рот открылся от удивления.
Герцог поставил Диану на ноги, и она поправила свои разметавшиеся волосы. Затем он взял ее за руку и как есть, в одной туфле, повел в библиотеку.
– Я хочу, чтобы моя мать пришла сюда немедленно, Хилберт, – бросил он дворецкому.
Тот кашлянул.
– Прошу прощения, Ваша Светлость. Вдовы нет сейчас дома.
Герцог замер на секунду. Он никак не ожидал этого, думая, что его мать, как обычно, отдыхает в своей комнате, особенно после их утреннего разговора.
– Нет дома? Где же она?
– Герцогиня ушла сразу после вас, сэр, и я слышал, как она приказала отвезти ее к леди Стаффорд.
Клэр нахмурился. Неужели его мать так никогда и не успокоится?
– Мы будем ждать ее в библиотеке, – сказал он. – Пусть зайдет сразу, как только вернется домой. И прошу нас пока не беспокоить.
– Слушаюсь, Ваша Светлость, – пробормотал дворецкий.
Клэр уже захлопнул дверь библиотеки, оставшись наедине со своей пленницей.
Он отпустил Диану и поклонился ей.
– Я извиняюсь за непредвиденную задержку, мисс Трэвис, но как только моя мать появится, вы тут же получите ее извинения и все, что может компенсировать вашу обиду.
Диана села в большое кожаное кресло, совершенно растерянная. Герцог говорил холодно и официально. Казалось, что он принял ее слова буквально и больше не собирался уговаривать ее стать его женой. «Да и с чего бы! – подумала она. – Я ведь сказала ему, что не хочу выходить за него замуж. И я говорила это ему не раз. Еще я говорила, что никогда не прощу его, а несколько минут назад я даже сказала, что ненавижу его! О, ну почему я это сделала!» Она ругала себя, потому что знала – все это не имеет значения, ни антипатия его матери и ее козни, ни даже светская молва. Не имеет значения и то, что Клэр такой деспот и сумасшедший, что он, скорее всего, будет обманывать ее всю жизнь. Он был тем единственным мужчиной, которого она хотела, и она знала, что будет полной дурой, если позволит ему уйти.
Она глубоко вздохнула, посмотрела в эти его пронзительные карие глаза и сказала тихим смирным голосом:
– Но я думаю, что не хочу ничего от нее, Клэр. Я не собираюсь ей мстить. Не сейчас. Честно сказать, я хочу только…
Она замолчала, а герцог внимательно смотрел на нее. Его глаза были очень пристальными, и он чуть склонил голову набок, выражая вежливый интерес.
На какой-то момент Диане не хватило смелости, чтобы продолжить то, что она собиралась сказать.
– Да, мисс Трэвис? Конечно, я должен был иметь в виду, что вы захотите и от меня определенной компенсации. Я готов удовлетворить любое ваше желание. Итак, вам не хватает только чего, мисс Трэвис?
Неожиданно Диана рассердилась.
– Может, вы перестанете называть меня «мисс Трэвис»? Да еще так официально! По-моему, это очень глупо. Особенно после того, как вы меня протащили по улице. И перестаньте спрашивать, чего я хочу, потому что вам и так прекрасно известно, что я хочу…
Клэр сложил свои руки на груди, и его лицо ничем не выдавало, что он сейчас чувствует.
– Может быть, я тоже хочу, – сказал он мягко. – Хочу услышать от вас, как вы скажете это громко. Чтобы на этот раз уже не было никакой ошибки.
Несколько секунд в комнате стояла полная тишина.
– Я хочу, чтобы вы заставили меня поверить, что вы тоже хотите, – прошептала Диана.
– Это очень хитро, и я не думал, что вы способны на такую хитрость, – сказал он, не отрываясь глядя на ее побледневшее лицо.
Она поняла, что он бросает ей вызов. Тогда она подошла к нему вплотную.
– Хорошо, – сказала она. – Если вы настаиваете. Хотя моя мама пришла бы в ужас от того, что я сама требую от вас любви, вы, бессовестный мужчина! Забудьте, что я говорила вам этим утром, потому что я лгала. То, что я хочу, то, что я хотела и всегда буду хотеть – это вы! Но…
Она не успела больше ничего сказать, потому что герцог обнял ее тут же и поцеловал.
Он сжимал ее крепко, и его губы требовали ее. Диана отдалась во власть того чувства, которое она испытывала до этого, но так коротко и так мало.
Она тоже обняла его и отвечала ему с такой страстью, на которую раньше не осмеливалась. Прошло много времени, прежде чем герцог поднял голову и посмотрел на Диану, на ее слегка прикрытые глаза и влажные губы. Она была так очаровательна, что Клэр не удержался и поцеловал ее еще раз, а потом прошептал:
– И я буду твой, любовь моя, а ты будешь моей. Навечно. А о моей матери нечего и думать. Она уедет немедленно в свой дом, и ты никогда ее больше не увидишь. Мнение света? Я уверен, что после сегодняшнего утра сплетники долго будут о нас говорить, но они скоро, как всегда, найдут себе другую тему. Не будем же обращать на них внимания. Скажи мне, что ты согласна!
Его пальцы ласкали ей шею и грудь, и Диана ему улыбнулась.
– Что мне остается после всего, что я сделала? Что касается твоей матери, то, конечно, мы должны с ней хоть иногда видеться. Мы же теперь одна семья.
Я даже не буду возражать, если она станет называть меня «герцогиня… герцогиня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Но Диана уже не слышала его слов. Герцог тянул ее за руку и завернул за угол недалеко от Итон-сквер, рядом с его домом.
Она посмотрела украдкой на герцога и заметила, что губы его сердиты сжаты, а карие глаза сверкают огнем.
– Мне кажется, что я вас ненавижу! – сказала она. На них все оглядывались.
– Там миссис Хоули! – воскликнула Диана. – Через минуту обо всем будет знать весь Лондон.
Действительно, недалеко от сквера стола миссис Хоули и показывала на них пальцем трем своим подругам.
– И почему это вас так беспокоит, мисс Трэвис? – спросил Клэр.
Он увернулся от одного лакея в ливрее, бежавшего куда-то по поручению своего хозяина, и от другого, который выгуливал болонку миледи.
– Ведь вы уезжаете в Кромптон-Эбби, не правда ли! – как бы уточнил герцог.
Болонка залаяла на них. Неожиданно одна туфелька у Дианы соскочила, и собачонка тут же схватила ее и стала трепать зубами.
– Стойте! – воскликнула Диана. – Я потеряла туфлю…
Он остановился на секунду, взял Диану на руки и быстро пошел дальше. Диана успела заметить, в каком изумлении смотрит на них миссис Хоули.
– Я никогда вам этого не прощу, Клэр, никогда, вы слышите меня? – кричала Диана и била своими кулачками в его могучую грудь.
Не отвечая, он поднялся по ступенькам своего дома и сильно постучал в дверь. Дворецкий почти тут же открыл ее. Всю свою долгую жизнь этот опытный слуга учился сохранять невозмутимое выражение лица при любых обстоятельствах. И на этот раз ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя такое серьезное испытание ему еще не выпадало.
– Ваша Светлость… мисс Трэвис… – произнес он, поклонился и открыл дверь пошире, чтобы они могли войти.
Дворецкий грозно нахмурился на одного лакея, у которого рот открылся от удивления.
Герцог поставил Диану на ноги, и она поправила свои разметавшиеся волосы. Затем он взял ее за руку и как есть, в одной туфле, повел в библиотеку.
– Я хочу, чтобы моя мать пришла сюда немедленно, Хилберт, – бросил он дворецкому.
Тот кашлянул.
– Прошу прощения, Ваша Светлость. Вдовы нет сейчас дома.
Герцог замер на секунду. Он никак не ожидал этого, думая, что его мать, как обычно, отдыхает в своей комнате, особенно после их утреннего разговора.
– Нет дома? Где же она?
– Герцогиня ушла сразу после вас, сэр, и я слышал, как она приказала отвезти ее к леди Стаффорд.
Клэр нахмурился. Неужели его мать так никогда и не успокоится?
– Мы будем ждать ее в библиотеке, – сказал он. – Пусть зайдет сразу, как только вернется домой. И прошу нас пока не беспокоить.
– Слушаюсь, Ваша Светлость, – пробормотал дворецкий.
Клэр уже захлопнул дверь библиотеки, оставшись наедине со своей пленницей.
Он отпустил Диану и поклонился ей.
– Я извиняюсь за непредвиденную задержку, мисс Трэвис, но как только моя мать появится, вы тут же получите ее извинения и все, что может компенсировать вашу обиду.
Диана села в большое кожаное кресло, совершенно растерянная. Герцог говорил холодно и официально. Казалось, что он принял ее слова буквально и больше не собирался уговаривать ее стать его женой. «Да и с чего бы! – подумала она. – Я ведь сказала ему, что не хочу выходить за него замуж. И я говорила это ему не раз. Еще я говорила, что никогда не прощу его, а несколько минут назад я даже сказала, что ненавижу его! О, ну почему я это сделала!» Она ругала себя, потому что знала – все это не имеет значения, ни антипатия его матери и ее козни, ни даже светская молва. Не имеет значения и то, что Клэр такой деспот и сумасшедший, что он, скорее всего, будет обманывать ее всю жизнь. Он был тем единственным мужчиной, которого она хотела, и она знала, что будет полной дурой, если позволит ему уйти.
Она глубоко вздохнула, посмотрела в эти его пронзительные карие глаза и сказала тихим смирным голосом:
– Но я думаю, что не хочу ничего от нее, Клэр. Я не собираюсь ей мстить. Не сейчас. Честно сказать, я хочу только…
Она замолчала, а герцог внимательно смотрел на нее. Его глаза были очень пристальными, и он чуть склонил голову набок, выражая вежливый интерес.
На какой-то момент Диане не хватило смелости, чтобы продолжить то, что она собиралась сказать.
– Да, мисс Трэвис? Конечно, я должен был иметь в виду, что вы захотите и от меня определенной компенсации. Я готов удовлетворить любое ваше желание. Итак, вам не хватает только чего, мисс Трэвис?
Неожиданно Диана рассердилась.
– Может, вы перестанете называть меня «мисс Трэвис»? Да еще так официально! По-моему, это очень глупо. Особенно после того, как вы меня протащили по улице. И перестаньте спрашивать, чего я хочу, потому что вам и так прекрасно известно, что я хочу…
Клэр сложил свои руки на груди, и его лицо ничем не выдавало, что он сейчас чувствует.
– Может быть, я тоже хочу, – сказал он мягко. – Хочу услышать от вас, как вы скажете это громко. Чтобы на этот раз уже не было никакой ошибки.
Несколько секунд в комнате стояла полная тишина.
– Я хочу, чтобы вы заставили меня поверить, что вы тоже хотите, – прошептала Диана.
– Это очень хитро, и я не думал, что вы способны на такую хитрость, – сказал он, не отрываясь глядя на ее побледневшее лицо.
Она поняла, что он бросает ей вызов. Тогда она подошла к нему вплотную.
– Хорошо, – сказала она. – Если вы настаиваете. Хотя моя мама пришла бы в ужас от того, что я сама требую от вас любви, вы, бессовестный мужчина! Забудьте, что я говорила вам этим утром, потому что я лгала. То, что я хочу, то, что я хотела и всегда буду хотеть – это вы! Но…
Она не успела больше ничего сказать, потому что герцог обнял ее тут же и поцеловал.
Он сжимал ее крепко, и его губы требовали ее. Диана отдалась во власть того чувства, которое она испытывала до этого, но так коротко и так мало.
Она тоже обняла его и отвечала ему с такой страстью, на которую раньше не осмеливалась. Прошло много времени, прежде чем герцог поднял голову и посмотрел на Диану, на ее слегка прикрытые глаза и влажные губы. Она была так очаровательна, что Клэр не удержался и поцеловал ее еще раз, а потом прошептал:
– И я буду твой, любовь моя, а ты будешь моей. Навечно. А о моей матери нечего и думать. Она уедет немедленно в свой дом, и ты никогда ее больше не увидишь. Мнение света? Я уверен, что после сегодняшнего утра сплетники долго будут о нас говорить, но они скоро, как всегда, найдут себе другую тему. Не будем же обращать на них внимания. Скажи мне, что ты согласна!
Его пальцы ласкали ей шею и грудь, и Диана ему улыбнулась.
– Что мне остается после всего, что я сделала? Что касается твоей матери, то, конечно, мы должны с ней хоть иногда видеться. Мы же теперь одна семья.
Я даже не буду возражать, если она станет называть меня «герцогиня… герцогиня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48