Если ему придется сражаться с духом…
Фреда застонала, ее голос был похож на голос потерянного ребенка:
— Мама.
Скэфлок взял ее за руку. Вместе они пошли к вершине холма.
Женщину, которая сидела там, не обращая внимания на огонь, можно было принять за Фреду, удивленно подумал Скэфлок. То же смелое лицо, те же широко расставленные серые глаза, те же каштановые волосы искрят красной медью. Но нет, нет… она была старше, она была опустошена горем, щеки ее были впалыми, глаза бессмысленно смотрели в море, ее волосы развивал ветер. На ней была легкая меховая накидка, под ней какие-то лохмотья.
Когда Скэфлок и Фреда вошли в свет, она медленно повернула голову. Она смерила его взглядом.
— Добро пожаловать, Вальгард, — сказала она устало. — Вот я, здесь. Ты больше не можешь причинить мне зла. Ты можешь лишь убить меня, а это мое самое заветное желание.
— Мама. — Фреда упала на колени перед женщиной.
Эльфрида посмотрела на нее.
— Не понимаю, — сказала она наконец. — Похоже, это моя маленькая Фреда, но ты умерла. Вальгард увел тебя и ты не могла прожить долго. — Она покачала головой, улыбнулась и протянула к ней руки. — Как мило с твоей стороны, что ты покинула свою тихую могилу и пришла ко мне. Мне было так одиноко. Подойди, моя маленькая умершая девочка, подойди, положи мне голову на грудь и я спою тебе колыбельную, которую пела, когда ты была еще ребенком.
— Я жива, мама, я жива… и ты жива… Посмотри, потрогай, я живая. А это не Вальгард это Скэфлок, который спас меня. Это Скэфлок мой господин, и твой новый сын…
Эльфрида встала на ноги. Она опиралась о руку дочери.
— Я ждала, — сказала она. — Я ждала здесь, а они решили, что я сошла с ума. Они приносят мне еду, но долго со мной не остаются, потому что бояться сумасшедшей, которая не хочет покинуть своих умерших. — Она тихо рассмеялась. — Ну и что же здесь безумного? Сумасшедшие те, кто покидает своих любимых.
Она посмотрела Скэфлоку в лицо.
Ты похож на Вальгарда, — так же тихо сказала она. Ты такой же высокий как Орм, и ты похож на меня и на него одновременно. Но твои глаза добрее, чем у Вальгарда. — И она снова еле слышно рассмеялась.
— Пусть теперь говорят что я сумасшедшая! Я просто ждала, и вот, из ночи и смерти ко мне вернулись двое моих детей.
Скэфлок и Фреда помогли ей спуститься с холма.
— Мама жива, — шептала девушка. — Я думала, что она тоже умерла, но она жива, и она сидела здесь одна зимними ночами. Что я наделала?
Она зарыдала. Эльфрида успокаивала ее.
Скэфлок больше не мог ждать. На каждом углу кургана он воткнул в землю покрытые рунами палочки. На большой палец левой руки он надел бронзовое кольцо с кремнем. Он встал у западного конца могилы с поднятыми руками. Восточную сторону кургана омывало море, и луна бежала мимо рваных туч. Падал снег с дождем.
Скэфлок начал произносить заклинание. Оно высушило ему горло и сжало его тело. Потрясаемый силой, бушующей внутри его, он делал знаки поднятыми руками.
Огонь заревел громче. Ветер кричал, как рысь, и тучи поглотили луну. Скэфлок прокричал:
Проснитесь, вожди, павшие воины! Скэфлок зовет вас песней бессонной.
Я заклинаю вас священными рунами, покиньте могилы, встаньте и молвите.
Курган застонал. Выше взметнулся сноп пламени. Скэфлок продолжал:
Откройся могила. Выйдете, мертвые! Герои сраженные, в землю ушедшие.
Встаньте с мечами, покрытыми ржавчиной, с щитами разбитыми, кровавыми копьями.
Затем курган открылся, объятый огнем. У его входа стоял Орм со своими сыновьями. Вождь заговорил:
Кто ты, посмевший меня разбудить, землю разверзнув песней и рунами? Страшись, незнакомец, гнева умерших. Дай им покоиться с миром во тьме.
Орм стоял, опершись о копье. Он был покрыт инеем и землей. Его глаза сверкали огнем, бушующим вокруг него. Справа от него стоял Кетил, неподвижный и бледный, рана зияла на его голове. Слева стоял Асмунд, его руки лежали на копье, торчащем из его груди. За ним во мраке был виден корабль, Скэфлок видел, как пробуждается его команда. Он прогнал страх и сказал:
Не остановит ужас меня. Руны вас свяжут. Встаньте и молвите! В ребрах у вас поселятся крысы, если не скажете, что я прошу.
Голос Орма прозвучал далеким ветром:
Мертвых сон глубок, волшебник. Яростны духи, от сна пробужденные. Месть их страшна и горе тому, кто из могилы поднимет их кости.
Фреда вышла вперед.
— Отец! — крикнула она. — Отец, ты не узнаешь свою дочь?
Пылающие глаза Орма остановились на ней, и в них погас гнев. Он наклонил голову и стоял среди ревущего пламени. Кетил сказал:
Рады мы видеть Деву прекрасную. Здравствуй, сестра, солнцем сияющая. Холод могильный в мертвой груди. Но ты согрей нас, рыжеволосая.
Эльфрида медленно подошла к Орму. Они посмотрели друг на друга. Она взяла его за руки, они были холодными как земля, в которой он лежал. Он сказал:
Не был спокоен сон мертвеца. Слезы твои разрывали мне сердце. Ядом змеиным пропитан был я, если рыдания слышал твои.
Я прошу тебя, родная будь счастливой, пой и смейся. Смерть тогда — приятный сон, среди мира роз цветущих.
— Но это выше моих сил, Орм, — сказала она. Она дотронулась до его лица. — В твоих волосах снег. Земля у тебя во рту. Ты холодный, Орм.
— Я мертв. Между нами Могила.
— Так пусть ее больше не будет между нами. Возьми меня с собой, Орм!
Его губы коснулись ее губ. Скэфлок сказал Кетилу:
Где живет огромный Больверк пусть расскажет мне умерший. Расскажи мне, воин павший, как заставить мне Больверка выковать булатный меч.
Кетил сказал:
Зря задумано злодейство. Ты поплатишься несчастьем. Позабудь о злом Больверке Горе лишь приносит он. Уходи от нас скорее, если хочешь еще жить.
Скэфлок покачал головой. Тогда Кетил проговорил, опершись на меч:
Там на севере в Утгарде, глубоко в горах Етунхайма великан-кузнец живет. Попроси корабль у Сидов, чтоб отправиться на Север и поведай великану, что готовит Локи грозный разговор мечей кровавых.
Теперь заговорил Асмунд. Печаль была на его лице, горестным был его голос:
Страшна и горька, брат и сестра, судьба, что Норною вам уготовлена. Лучше б не знали вы заклинаний, правды тогда не открыли б ужасной.
Ужас охватил Фреду. Она не могла говорить, она крепко прижималась к Скэфлоку, и они стояли и смотрели в большие печальные глаза Асмунда. Он медленно говорил, пламя белело вокруг его черной фигуры.
Даже для мертвых священен закон. Вы же в грехе и неведении. Горькую правду открою я вам: брат и сестра вы кровные.
Курган с грохотом закрылся. Пламя погасло.
Фреда рванулась от Скэфлока так, как будто бы он превратился тролля. Он пошел к ней, спотыкаясь как слепой. Она простонала и побежала от него.
— Мама, — шептала она. — Мама.
Но курган был пуст. Никогда больше и никто не увидит Эльфриду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Фреда застонала, ее голос был похож на голос потерянного ребенка:
— Мама.
Скэфлок взял ее за руку. Вместе они пошли к вершине холма.
Женщину, которая сидела там, не обращая внимания на огонь, можно было принять за Фреду, удивленно подумал Скэфлок. То же смелое лицо, те же широко расставленные серые глаза, те же каштановые волосы искрят красной медью. Но нет, нет… она была старше, она была опустошена горем, щеки ее были впалыми, глаза бессмысленно смотрели в море, ее волосы развивал ветер. На ней была легкая меховая накидка, под ней какие-то лохмотья.
Когда Скэфлок и Фреда вошли в свет, она медленно повернула голову. Она смерила его взглядом.
— Добро пожаловать, Вальгард, — сказала она устало. — Вот я, здесь. Ты больше не можешь причинить мне зла. Ты можешь лишь убить меня, а это мое самое заветное желание.
— Мама. — Фреда упала на колени перед женщиной.
Эльфрида посмотрела на нее.
— Не понимаю, — сказала она наконец. — Похоже, это моя маленькая Фреда, но ты умерла. Вальгард увел тебя и ты не могла прожить долго. — Она покачала головой, улыбнулась и протянула к ней руки. — Как мило с твоей стороны, что ты покинула свою тихую могилу и пришла ко мне. Мне было так одиноко. Подойди, моя маленькая умершая девочка, подойди, положи мне голову на грудь и я спою тебе колыбельную, которую пела, когда ты была еще ребенком.
— Я жива, мама, я жива… и ты жива… Посмотри, потрогай, я живая. А это не Вальгард это Скэфлок, который спас меня. Это Скэфлок мой господин, и твой новый сын…
Эльфрида встала на ноги. Она опиралась о руку дочери.
— Я ждала, — сказала она. — Я ждала здесь, а они решили, что я сошла с ума. Они приносят мне еду, но долго со мной не остаются, потому что бояться сумасшедшей, которая не хочет покинуть своих умерших. — Она тихо рассмеялась. — Ну и что же здесь безумного? Сумасшедшие те, кто покидает своих любимых.
Она посмотрела Скэфлоку в лицо.
Ты похож на Вальгарда, — так же тихо сказала она. Ты такой же высокий как Орм, и ты похож на меня и на него одновременно. Но твои глаза добрее, чем у Вальгарда. — И она снова еле слышно рассмеялась.
— Пусть теперь говорят что я сумасшедшая! Я просто ждала, и вот, из ночи и смерти ко мне вернулись двое моих детей.
Скэфлок и Фреда помогли ей спуститься с холма.
— Мама жива, — шептала девушка. — Я думала, что она тоже умерла, но она жива, и она сидела здесь одна зимними ночами. Что я наделала?
Она зарыдала. Эльфрида успокаивала ее.
Скэфлок больше не мог ждать. На каждом углу кургана он воткнул в землю покрытые рунами палочки. На большой палец левой руки он надел бронзовое кольцо с кремнем. Он встал у западного конца могилы с поднятыми руками. Восточную сторону кургана омывало море, и луна бежала мимо рваных туч. Падал снег с дождем.
Скэфлок начал произносить заклинание. Оно высушило ему горло и сжало его тело. Потрясаемый силой, бушующей внутри его, он делал знаки поднятыми руками.
Огонь заревел громче. Ветер кричал, как рысь, и тучи поглотили луну. Скэфлок прокричал:
Проснитесь, вожди, павшие воины! Скэфлок зовет вас песней бессонной.
Я заклинаю вас священными рунами, покиньте могилы, встаньте и молвите.
Курган застонал. Выше взметнулся сноп пламени. Скэфлок продолжал:
Откройся могила. Выйдете, мертвые! Герои сраженные, в землю ушедшие.
Встаньте с мечами, покрытыми ржавчиной, с щитами разбитыми, кровавыми копьями.
Затем курган открылся, объятый огнем. У его входа стоял Орм со своими сыновьями. Вождь заговорил:
Кто ты, посмевший меня разбудить, землю разверзнув песней и рунами? Страшись, незнакомец, гнева умерших. Дай им покоиться с миром во тьме.
Орм стоял, опершись о копье. Он был покрыт инеем и землей. Его глаза сверкали огнем, бушующим вокруг него. Справа от него стоял Кетил, неподвижный и бледный, рана зияла на его голове. Слева стоял Асмунд, его руки лежали на копье, торчащем из его груди. За ним во мраке был виден корабль, Скэфлок видел, как пробуждается его команда. Он прогнал страх и сказал:
Не остановит ужас меня. Руны вас свяжут. Встаньте и молвите! В ребрах у вас поселятся крысы, если не скажете, что я прошу.
Голос Орма прозвучал далеким ветром:
Мертвых сон глубок, волшебник. Яростны духи, от сна пробужденные. Месть их страшна и горе тому, кто из могилы поднимет их кости.
Фреда вышла вперед.
— Отец! — крикнула она. — Отец, ты не узнаешь свою дочь?
Пылающие глаза Орма остановились на ней, и в них погас гнев. Он наклонил голову и стоял среди ревущего пламени. Кетил сказал:
Рады мы видеть Деву прекрасную. Здравствуй, сестра, солнцем сияющая. Холод могильный в мертвой груди. Но ты согрей нас, рыжеволосая.
Эльфрида медленно подошла к Орму. Они посмотрели друг на друга. Она взяла его за руки, они были холодными как земля, в которой он лежал. Он сказал:
Не был спокоен сон мертвеца. Слезы твои разрывали мне сердце. Ядом змеиным пропитан был я, если рыдания слышал твои.
Я прошу тебя, родная будь счастливой, пой и смейся. Смерть тогда — приятный сон, среди мира роз цветущих.
— Но это выше моих сил, Орм, — сказала она. Она дотронулась до его лица. — В твоих волосах снег. Земля у тебя во рту. Ты холодный, Орм.
— Я мертв. Между нами Могила.
— Так пусть ее больше не будет между нами. Возьми меня с собой, Орм!
Его губы коснулись ее губ. Скэфлок сказал Кетилу:
Где живет огромный Больверк пусть расскажет мне умерший. Расскажи мне, воин павший, как заставить мне Больверка выковать булатный меч.
Кетил сказал:
Зря задумано злодейство. Ты поплатишься несчастьем. Позабудь о злом Больверке Горе лишь приносит он. Уходи от нас скорее, если хочешь еще жить.
Скэфлок покачал головой. Тогда Кетил проговорил, опершись на меч:
Там на севере в Утгарде, глубоко в горах Етунхайма великан-кузнец живет. Попроси корабль у Сидов, чтоб отправиться на Север и поведай великану, что готовит Локи грозный разговор мечей кровавых.
Теперь заговорил Асмунд. Печаль была на его лице, горестным был его голос:
Страшна и горька, брат и сестра, судьба, что Норною вам уготовлена. Лучше б не знали вы заклинаний, правды тогда не открыли б ужасной.
Ужас охватил Фреду. Она не могла говорить, она крепко прижималась к Скэфлоку, и они стояли и смотрели в большие печальные глаза Асмунда. Он медленно говорил, пламя белело вокруг его черной фигуры.
Даже для мертвых священен закон. Вы же в грехе и неведении. Горькую правду открою я вам: брат и сестра вы кровные.
Курган с грохотом закрылся. Пламя погасло.
Фреда рванулась от Скэфлока так, как будто бы он превратился тролля. Он пошел к ней, спотыкаясь как слепой. Она простонала и побежала от него.
— Мама, — шептала она. — Мама.
Но курган был пуст. Никогда больше и никто не увидит Эльфриду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60