" Она спешила.
Дыхание Ранульфа стало еще слабее, и в горле клокотало.
- Мне нужен свет, - сказала девушка.
Халдор что-то крикнул. Человек принес лампу. Сам Халдор держал ее
возле головы умирающего.
Бриджит оттянула веки юноши. Зрачки были разными: левый казался
больше и чернее. Она поднесла лампу. Зрачок не реагировал.
Девушка сжала губы. Скорее всего, Ранульф умрет, и она последует за
ним.
- Череп расколот, - объяснила она Халдору. - Кость давит на мозг.
Много крови. Нужно разрезать и перевязать.
- Что тебе требуется?
- Свет. И сильный человек, который мог бы удержать Ранульфа и сам не
раскис. И смелые люди не выдерживают этого зрелища. Чистой горячей воды в
двух сосудах. Остальное у меня есть. - В сумке нашелся зубчатый нож,
лечебные травы, игла, нить. Правда, требовалось еще везение и
благословение Бога.
Халдор отдал приказы, и люди разбежались выполнять их. Она ждала и
молилась...
- Боже... - Закрывая глаза, она видела перед собой отца. Конейль
очень любил дочь. А теперь он захвачен в плен, стал рабом, если, конечно,
уцелел. Бриджит встрепенулась: принесли воду.
Это были друзья Ранульфа, которые издевались над ней, надругались над
ее телом ради собственного удовольствия. Они стыдились выполнять женскую
работу, тем более прислуживать пленнице. "Если я спасу сына Халдора, они
не посмеют унижать меня. А если умрет он, то умру и я". И она
величественным жестом показала им, куда ставить сосуды.
Пар поднимался от воды. Сначала промыть рану! Нужна чистая ткань. Она
взглянула на свою одежду, когда-то чистую, но теперь изодранную и
замызганную.
Кровь Ранульфа уже растекалась по белому алтарному покрову, но часть
полотна оставалась чистой.
- Мне нужен нож, - сказала она Халдору. Тот насторожился. В сумке
были ножи, но короткие, и Бриджит не хотела тупить их. Однако Халдор не
доверял ей. Может, она хочет убить себя... или Ранульфа? Дыхание раненого
стало еле слышным. Нельзя терять времени! - Ты хочешь, чтобы я лечила
твоего сына? Тогда давай нож! - крикнула она.
Халдор расстегнул ножны, достал нож, тяжелый, острый, тускло
поблескивающий. Бриджит смотрела на лезвие, а Халдор следил за ней. "Боже,
прости меня!" Она надрезала край покрова и оторвала лоскут.
Смочив тряпку, она промыла голову Ранульфа, а когда она снова окунула
ткань в воду, та стала красной.
Бриджит торопливо вымыла руки и инструменты во втором сосуде, вытерла
их о тряпку. Сначала разрезать кожу, отогнуть край, обнажить кость.
Маленьким острым ножом она проделала это. Показалась кость. Кровь сочилась
в трещины. Следует аккуратно удалить осколки. Но тогда откроется дыра в
черепе, мозг совершенно обнажится. Нужно что-то придумать. Что же взять?
Дерево? Нет. Кусок кожи размером с ладонь! Чистая кожа! Надо ее
прокипятить. Прокипятить и держать в кипятке, пока она не потребуется.
Снова послышался приказ Халдора, и друзья Ранульфа бросились
исполнять его.
Кровь потекла сильнее. Брызнула фонтаном.
- Свет! - приказала Бриджит. Халдор поднес лампу ближе. Лицо его
стало белым как мел. - Вот отсюда хлещет кровь. - Она перетянула сосуд.
Кровь остановилась. Девушка глубоко вздохнула и сунула окровавленные руки
в воду. Никогда еще она не имела дела с такими серьезными ранами. Кровь
потихоньку продолжала сочиться. Иглой и нитью она стянула кожу. Нить она
потом выдернет, если, конечно, это "потом" будет. Теперь осколки кости
удалены, кожа стянута, кровообращение восстановлено. Она села и стала
смотреть на дело своих рук. Халдор держал лампу. Руки его сотрясала мелкая
дрожь.
Бриджит сделала, что могла. Дыхание Ранульфа стало ровнее, или это ей
кажется? Оставалось последнее:
- Дайте кожу! - Она оторвала полосы ткани от покрова, перевязала
голову Ранульфа, подложив кожу.
Солнце уже зашло. В окна часовни смотрела ночь. "Великий Боже!
Благослови мой труд!"
Колени ее подогнулись. Халдор поставил лампу и подхватил девушку.
Бриджит и Халдор сидели подле Ранульфа и смотрели. Огонек лампы
метался, освещая мальчишеское лицо. Бриджит взглянула на Халдора. Да, если
бы не густая борода и сломанный нос, это было бы то же самое лицо. Девушка
вспомнила жестокость Ранульфа и содрогнулась. Но его отец не притрагивался
к ней, ни когда ее приволокли на корабль, ни потом.
Она приподнялась и наклонилась к больному. Его дыхание участилось, а
кожа покраснела. Жар! После врачевания это часто бывает. Она пощупала
запястье и ощутила очень частые толчки.
До реки было недалеко. Но Халдор взглядом запретил ей идти туда.
Девушка нашла сосуд с водой, оторвала полосу от одежды. Теперь можно было
не заботиться о чистоте. Бриджит смочила лицо и кисти Ранульфа и снова
села.
Хотя Халдору принесли постель, ни он, ни девушка не ложились в эту
ночь. Бриджит прислонилась к стене, подтянула колени к подбородку и
клевала носом. Сны ее были странными и жестокими. Бог-Отец, Конейль и
Халдор в одном обличье.
Когда первые утренние лучи проникли в открытую дверь часовни, Ранульф
шевельнул левой рукой. А когда солнце поднялось выше, он открыл глаза и
попытался что-то сказать. Но язык не повиновался ему, и даже отец ничего
не смог понять. Бриджит остановила Халдора, который хотел дать больному
питье, и просто приложила смоченную тряпку к пересохшим губам.
Когда Ранульф смог что-то различать, он узнал девушку и беспокойно
зашевелился, но затем увидел отца и затих.
- Ему нужно попить, - сказала Бриджит. - Приподними голову и плечи...
- Халдор повиновался, и Бриджит прижала бутыль к сухим губам Ранульфа.
Он был совершенно обессилен и не мог даже глотать. Девушка помогала
ему, как ребенку.
Когда ее мать умерла, оставив маленького сына, Бриджит ухаживала за
братом. Девушка улыбнулась. Этот человек бил и унижал ее, а теперь он слаб
и беспомощен.
Она собрала тряпки и одежду, чтобы выстирать их, бросила взгляд на
Халдора, прося разрешения.
- Мой сын жив, - сказал он. - Ты в безопасности. Я распоряжусь. -
Руки его тряслись. Под покрасневшими, воспаленными глазами чернели круги.
3
Когда Халдор вышел на улицу, он увидел, что викинги уже расположились
на постой: одни - в домах монахов, другие - в походных шатрах. Горели
костры. Стояли часовые. Свободные от караула чистили одежду, оружие,
играли в кости. Эгиль и Сигурд делили добычу. В часовню принесли вещи
Халдора и расстелили постель на полу. Он решил остаться возле сына.
День был хороший.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Дыхание Ранульфа стало еще слабее, и в горле клокотало.
- Мне нужен свет, - сказала девушка.
Халдор что-то крикнул. Человек принес лампу. Сам Халдор держал ее
возле головы умирающего.
Бриджит оттянула веки юноши. Зрачки были разными: левый казался
больше и чернее. Она поднесла лампу. Зрачок не реагировал.
Девушка сжала губы. Скорее всего, Ранульф умрет, и она последует за
ним.
- Череп расколот, - объяснила она Халдору. - Кость давит на мозг.
Много крови. Нужно разрезать и перевязать.
- Что тебе требуется?
- Свет. И сильный человек, который мог бы удержать Ранульфа и сам не
раскис. И смелые люди не выдерживают этого зрелища. Чистой горячей воды в
двух сосудах. Остальное у меня есть. - В сумке нашелся зубчатый нож,
лечебные травы, игла, нить. Правда, требовалось еще везение и
благословение Бога.
Халдор отдал приказы, и люди разбежались выполнять их. Она ждала и
молилась...
- Боже... - Закрывая глаза, она видела перед собой отца. Конейль
очень любил дочь. А теперь он захвачен в плен, стал рабом, если, конечно,
уцелел. Бриджит встрепенулась: принесли воду.
Это были друзья Ранульфа, которые издевались над ней, надругались над
ее телом ради собственного удовольствия. Они стыдились выполнять женскую
работу, тем более прислуживать пленнице. "Если я спасу сына Халдора, они
не посмеют унижать меня. А если умрет он, то умру и я". И она
величественным жестом показала им, куда ставить сосуды.
Пар поднимался от воды. Сначала промыть рану! Нужна чистая ткань. Она
взглянула на свою одежду, когда-то чистую, но теперь изодранную и
замызганную.
Кровь Ранульфа уже растекалась по белому алтарному покрову, но часть
полотна оставалась чистой.
- Мне нужен нож, - сказала она Халдору. Тот насторожился. В сумке
были ножи, но короткие, и Бриджит не хотела тупить их. Однако Халдор не
доверял ей. Может, она хочет убить себя... или Ранульфа? Дыхание раненого
стало еле слышным. Нельзя терять времени! - Ты хочешь, чтобы я лечила
твоего сына? Тогда давай нож! - крикнула она.
Халдор расстегнул ножны, достал нож, тяжелый, острый, тускло
поблескивающий. Бриджит смотрела на лезвие, а Халдор следил за ней. "Боже,
прости меня!" Она надрезала край покрова и оторвала лоскут.
Смочив тряпку, она промыла голову Ранульфа, а когда она снова окунула
ткань в воду, та стала красной.
Бриджит торопливо вымыла руки и инструменты во втором сосуде, вытерла
их о тряпку. Сначала разрезать кожу, отогнуть край, обнажить кость.
Маленьким острым ножом она проделала это. Показалась кость. Кровь сочилась
в трещины. Следует аккуратно удалить осколки. Но тогда откроется дыра в
черепе, мозг совершенно обнажится. Нужно что-то придумать. Что же взять?
Дерево? Нет. Кусок кожи размером с ладонь! Чистая кожа! Надо ее
прокипятить. Прокипятить и держать в кипятке, пока она не потребуется.
Снова послышался приказ Халдора, и друзья Ранульфа бросились
исполнять его.
Кровь потекла сильнее. Брызнула фонтаном.
- Свет! - приказала Бриджит. Халдор поднес лампу ближе. Лицо его
стало белым как мел. - Вот отсюда хлещет кровь. - Она перетянула сосуд.
Кровь остановилась. Девушка глубоко вздохнула и сунула окровавленные руки
в воду. Никогда еще она не имела дела с такими серьезными ранами. Кровь
потихоньку продолжала сочиться. Иглой и нитью она стянула кожу. Нить она
потом выдернет, если, конечно, это "потом" будет. Теперь осколки кости
удалены, кожа стянута, кровообращение восстановлено. Она села и стала
смотреть на дело своих рук. Халдор держал лампу. Руки его сотрясала мелкая
дрожь.
Бриджит сделала, что могла. Дыхание Ранульфа стало ровнее, или это ей
кажется? Оставалось последнее:
- Дайте кожу! - Она оторвала полосы ткани от покрова, перевязала
голову Ранульфа, подложив кожу.
Солнце уже зашло. В окна часовни смотрела ночь. "Великий Боже!
Благослови мой труд!"
Колени ее подогнулись. Халдор поставил лампу и подхватил девушку.
Бриджит и Халдор сидели подле Ранульфа и смотрели. Огонек лампы
метался, освещая мальчишеское лицо. Бриджит взглянула на Халдора. Да, если
бы не густая борода и сломанный нос, это было бы то же самое лицо. Девушка
вспомнила жестокость Ранульфа и содрогнулась. Но его отец не притрагивался
к ней, ни когда ее приволокли на корабль, ни потом.
Она приподнялась и наклонилась к больному. Его дыхание участилось, а
кожа покраснела. Жар! После врачевания это часто бывает. Она пощупала
запястье и ощутила очень частые толчки.
До реки было недалеко. Но Халдор взглядом запретил ей идти туда.
Девушка нашла сосуд с водой, оторвала полосу от одежды. Теперь можно было
не заботиться о чистоте. Бриджит смочила лицо и кисти Ранульфа и снова
села.
Хотя Халдору принесли постель, ни он, ни девушка не ложились в эту
ночь. Бриджит прислонилась к стене, подтянула колени к подбородку и
клевала носом. Сны ее были странными и жестокими. Бог-Отец, Конейль и
Халдор в одном обличье.
Когда первые утренние лучи проникли в открытую дверь часовни, Ранульф
шевельнул левой рукой. А когда солнце поднялось выше, он открыл глаза и
попытался что-то сказать. Но язык не повиновался ему, и даже отец ничего
не смог понять. Бриджит остановила Халдора, который хотел дать больному
питье, и просто приложила смоченную тряпку к пересохшим губам.
Когда Ранульф смог что-то различать, он узнал девушку и беспокойно
зашевелился, но затем увидел отца и затих.
- Ему нужно попить, - сказала Бриджит. - Приподними голову и плечи...
- Халдор повиновался, и Бриджит прижала бутыль к сухим губам Ранульфа.
Он был совершенно обессилен и не мог даже глотать. Девушка помогала
ему, как ребенку.
Когда ее мать умерла, оставив маленького сына, Бриджит ухаживала за
братом. Девушка улыбнулась. Этот человек бил и унижал ее, а теперь он слаб
и беспомощен.
Она собрала тряпки и одежду, чтобы выстирать их, бросила взгляд на
Халдора, прося разрешения.
- Мой сын жив, - сказал он. - Ты в безопасности. Я распоряжусь. -
Руки его тряслись. Под покрасневшими, воспаленными глазами чернели круги.
3
Когда Халдор вышел на улицу, он увидел, что викинги уже расположились
на постой: одни - в домах монахов, другие - в походных шатрах. Горели
костры. Стояли часовые. Свободные от караула чистили одежду, оружие,
играли в кости. Эгиль и Сигурд делили добычу. В часовню принесли вещи
Халдора и расстелили постель на полу. Он решил остаться возле сына.
День был хороший.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25