А так у каждого личный.
- Где? - спросил обалдело Толян, вертя головой. Которая, кстати, уже не болела ничуточки.
- В квартирах, конечно. Да пошли же, упрямец! Девочки, захватите пакеты.
Вскоре они были в её квартире. Толян стоял в огромной прихожей с зеркальными стенами и потолком, любуясь собой во всех ракурсах и боялся ступить дальше - пол был вроде бы стеклянным. И вдруг верхний свет в прихожей потух и тут же хлынул снизу, из-под ног. Толик подпрыгнул от неожиданности, а когда опустился, сиганул уже всерьез - вверх и в сторону: прямо ему в ступни тыкались акулы, скаля свои скреперообразные пасти. Так что из прихожей в гостиную его вынесло даже раньше, чем он успел подумать, а стоит ли входить вообще.
Хохотали все: Анжела, упав грудью на огромный полированный стол, на котором, наверное, можно было бы сыграть в мини-футбол, а Наташка и Ольга, выронив пакеты, повалились прямо на зубастых акул, чуть ли не дрыгая ногами. Один лишь Толян сохранял серьезный и несколько смущенный вид.
- Ну, и что здесь такого смешного? - выговорил наконец. - Как-никак хищники, хоть и под стеклом.
Тут уже смешливая троица вовсе зашлась в экстазе.
- При...притом совершенно голые, - только и смогла, наконец, выговорить Наташа, болтая теперь руками.
И только теперь, наконец, дошло до Понякова то, что могло бы дойти раньше: на стеклянном полу прихожей валялась простыня, в которую он был до этого закутан. Вот что значат иногда прыжки с отрывом в сторону. Не помня себя от смущения, он заметался из стороны в сторону, ища укрытие, а не найдя его, ломанулся мимо задыхающейся от смеха Анжелы через проход к каким-то деревьям в кадках, расположенным в дальнем конце прихожей. И тут же послышался хрустальный звон бьющегося стекла, затем грохот падения. Проход был, оказывается застеклен, но таким прозрачным стеклом, что Толик его не заметил. И, естественно, прошибив его головой, полетел через ближайшую кадку, сломав ещё чего-то там по пути - очень хрупкое и ненадежное на ощупь. Смех тут же стих и все бросились к нему - проверить, цел ли. А убедившись, что на Понякове нет и царапины, вновь рассмеялись.
- Ну чего ржете! - психанул вдруг он. Не любил, когда все смеются над ним одним. - Объяснили бы лучше. Смех без причины - сами знаете признак кого.
- Объясняю, - Анжела вытерла слезы с глаз и продолжила, - во-первых, в прихожей у нас океанариум, первый этаж позволяет сделать такую штуку. Это Леха гостей так пугает - шутит, зараза. Но там не акулы, а катраны ма-аленькие такие акулки, до полутора метров максимум. Если я напугала тебя, извини, конечно. А вторая причина нашего смеха: эта стеклянная дверь, которую ты проломил головой, на фотоэлементах. Они должны сработать при приближении человека и автоматически раскрыться. Но, как почувствовал сам не успели. Значит, или сломался фотоэлемент, или скорость твоя приближалась к космической. Еще одно: ты по жизни, наверное, везунчик - пролететь сквозь осколки битого стекла и гигантский кактус и ничего при этом не оставить в своем теле на память о полете - это надо суметь. И последнее - эта простынь, - Анжела вновь прыснула. - Она летела за тобой, как в сказке про Мойдодыра, я в детстве читала Чуковского. А теперь пошли в спальню.
- Куда? - глупо переспросил Толян, с ужасом чувствуя, как внизу живота нарастает желание.
- Ну, должны же мы как-то компенсировать тебе сегодняшнюю паршивую ночь и наш идиотский смех, - на полном серьезе объяснила Анжела. - Или ты не хочешь? - она лукаво скосила глаз...ну ясно же куда!
- Пошли! - отважно заявил Толлян. Господи, столько впечатлений и противоречий за один день. После знакомства с бандитами и вшивой каталажки - вот эти три очаровашки и такие апартаменты. Хотя он понятия не имел, что будет делать с тремя красотками сразу.
Зато они, видно, знали очень хорошо и действовали словно по заранее спланированному сценарию: проведя его в громадную спальню на втором этаже, всю завешанную картинами и гобеленами, с зеркальным же потолком, Наташа поставила Толика перед огромной круглой кроватью.
- Стой, пока не ложись.
И тут же Ольга внесла большую тонкую цветастую клеенку и расстелила её поверх белоснежных простыней.
- Да бросьте вы, я же не... - пытался было спасти свой престиж Толик.
- Молчи, говорить будем потом, - Анжела вслед за остальными внесла зажженые толстенные свечи и расставила их по углам спальни.
- А теперь ложись.
Толик влез на прохладную клеенку и в ужасе закрыл глаза. Если это обряд жертвоприношения - пусть его смерть будет легкой и безболезненной молил он Бога.
Действительно вскоре на него пролилась какая-то густая пахучая жидкость. И вслед за этим потухла одна из четырех свечей. Толян протянул руку, не открывая глаз, пощупал - липко. Кровь! Затем лизнул и широко распахнул глаза - это был великолепный ликер с запахом роз. Эти чертовки облили его ликером. Зачем? И тут же понял, когда его живота коснулся теплый нежный язычок. Ольга попробовала напиток, смакуя его с закрытыми глазами, затем решительно лизнула...Горячая волна прокатилась по всему телу Толяна, до самых пяток, кончиков ногтей. А где-то возле пяток уже пристроилась Наташа, а на грудь упала лицом Анжела, накрыв его лицо копной шелковистых рыжеватых волос...
- Не-ет, не могу больше! - взревел неистово Толян, сгребая её в охапку. - Я вам не жертва, я живой! И сейчас докажу это!
И доказал. Анжела неистово извивалась под его ласками, словно большая горячая змея, сама подаваясь навстречу в нужный момент. А с боков четыре неистово-ласкающие ручки, губы, тела помогали достичь им наивысшего блаженства, пика славы в выигранной битве, где каждый из двоих является одновременно и победителем, и побежденным. Пика, за которым следует...нет, не опустошение, а ожидание новых побед. И поражений.
И оно вскоре пришло - это время. С Ольгой, прекрасной кареглазой Ольгой, затем с великолепной Наташей...потом смешались в кучу и простыни, и клеенка, и их потные разгоряченные прекрасной борьбой тела...
После всего они ринулись в бассейн - общий бассейн, в котором так хотелось искупаться Толяну. И луна бесстыдно из-за облаков подглядывала за их обнаженными телами. А может быть, и ещё кто-нибудь - им было сейчас наплевать.
Потом все вместе сели ужинать возле огромного камина в прихожей, не за большим полированным столом, а прямо на медвежьей шкуре, брошенной на пол.
- Ну что, первый тост за мужей? - спросила Анжела, разливая по бокалам густое темно-красное вино.
И вдруг Толик вспомнил...
Глава 19.
Т А К С И .
- Кстати, Анжел, - Толян принял из её рук бокал с вином, - а вот скажи мне, только честно, почему ты выкупила сегодняшней ночью именно меня, а не своего благоверного?
- Тебе очень хотелось бы это знать? - она прищурила на него свои голубые глаза, которые враз потемнели и стали сине-зелеными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
- Где? - спросил обалдело Толян, вертя головой. Которая, кстати, уже не болела ничуточки.
- В квартирах, конечно. Да пошли же, упрямец! Девочки, захватите пакеты.
Вскоре они были в её квартире. Толян стоял в огромной прихожей с зеркальными стенами и потолком, любуясь собой во всех ракурсах и боялся ступить дальше - пол был вроде бы стеклянным. И вдруг верхний свет в прихожей потух и тут же хлынул снизу, из-под ног. Толик подпрыгнул от неожиданности, а когда опустился, сиганул уже всерьез - вверх и в сторону: прямо ему в ступни тыкались акулы, скаля свои скреперообразные пасти. Так что из прихожей в гостиную его вынесло даже раньше, чем он успел подумать, а стоит ли входить вообще.
Хохотали все: Анжела, упав грудью на огромный полированный стол, на котором, наверное, можно было бы сыграть в мини-футбол, а Наташка и Ольга, выронив пакеты, повалились прямо на зубастых акул, чуть ли не дрыгая ногами. Один лишь Толян сохранял серьезный и несколько смущенный вид.
- Ну, и что здесь такого смешного? - выговорил наконец. - Как-никак хищники, хоть и под стеклом.
Тут уже смешливая троица вовсе зашлась в экстазе.
- При...притом совершенно голые, - только и смогла, наконец, выговорить Наташа, болтая теперь руками.
И только теперь, наконец, дошло до Понякова то, что могло бы дойти раньше: на стеклянном полу прихожей валялась простыня, в которую он был до этого закутан. Вот что значат иногда прыжки с отрывом в сторону. Не помня себя от смущения, он заметался из стороны в сторону, ища укрытие, а не найдя его, ломанулся мимо задыхающейся от смеха Анжелы через проход к каким-то деревьям в кадках, расположенным в дальнем конце прихожей. И тут же послышался хрустальный звон бьющегося стекла, затем грохот падения. Проход был, оказывается застеклен, но таким прозрачным стеклом, что Толик его не заметил. И, естественно, прошибив его головой, полетел через ближайшую кадку, сломав ещё чего-то там по пути - очень хрупкое и ненадежное на ощупь. Смех тут же стих и все бросились к нему - проверить, цел ли. А убедившись, что на Понякове нет и царапины, вновь рассмеялись.
- Ну чего ржете! - психанул вдруг он. Не любил, когда все смеются над ним одним. - Объяснили бы лучше. Смех без причины - сами знаете признак кого.
- Объясняю, - Анжела вытерла слезы с глаз и продолжила, - во-первых, в прихожей у нас океанариум, первый этаж позволяет сделать такую штуку. Это Леха гостей так пугает - шутит, зараза. Но там не акулы, а катраны ма-аленькие такие акулки, до полутора метров максимум. Если я напугала тебя, извини, конечно. А вторая причина нашего смеха: эта стеклянная дверь, которую ты проломил головой, на фотоэлементах. Они должны сработать при приближении человека и автоматически раскрыться. Но, как почувствовал сам не успели. Значит, или сломался фотоэлемент, или скорость твоя приближалась к космической. Еще одно: ты по жизни, наверное, везунчик - пролететь сквозь осколки битого стекла и гигантский кактус и ничего при этом не оставить в своем теле на память о полете - это надо суметь. И последнее - эта простынь, - Анжела вновь прыснула. - Она летела за тобой, как в сказке про Мойдодыра, я в детстве читала Чуковского. А теперь пошли в спальню.
- Куда? - глупо переспросил Толян, с ужасом чувствуя, как внизу живота нарастает желание.
- Ну, должны же мы как-то компенсировать тебе сегодняшнюю паршивую ночь и наш идиотский смех, - на полном серьезе объяснила Анжела. - Или ты не хочешь? - она лукаво скосила глаз...ну ясно же куда!
- Пошли! - отважно заявил Толлян. Господи, столько впечатлений и противоречий за один день. После знакомства с бандитами и вшивой каталажки - вот эти три очаровашки и такие апартаменты. Хотя он понятия не имел, что будет делать с тремя красотками сразу.
Зато они, видно, знали очень хорошо и действовали словно по заранее спланированному сценарию: проведя его в громадную спальню на втором этаже, всю завешанную картинами и гобеленами, с зеркальным же потолком, Наташа поставила Толика перед огромной круглой кроватью.
- Стой, пока не ложись.
И тут же Ольга внесла большую тонкую цветастую клеенку и расстелила её поверх белоснежных простыней.
- Да бросьте вы, я же не... - пытался было спасти свой престиж Толик.
- Молчи, говорить будем потом, - Анжела вслед за остальными внесла зажженые толстенные свечи и расставила их по углам спальни.
- А теперь ложись.
Толик влез на прохладную клеенку и в ужасе закрыл глаза. Если это обряд жертвоприношения - пусть его смерть будет легкой и безболезненной молил он Бога.
Действительно вскоре на него пролилась какая-то густая пахучая жидкость. И вслед за этим потухла одна из четырех свечей. Толян протянул руку, не открывая глаз, пощупал - липко. Кровь! Затем лизнул и широко распахнул глаза - это был великолепный ликер с запахом роз. Эти чертовки облили его ликером. Зачем? И тут же понял, когда его живота коснулся теплый нежный язычок. Ольга попробовала напиток, смакуя его с закрытыми глазами, затем решительно лизнула...Горячая волна прокатилась по всему телу Толяна, до самых пяток, кончиков ногтей. А где-то возле пяток уже пристроилась Наташа, а на грудь упала лицом Анжела, накрыв его лицо копной шелковистых рыжеватых волос...
- Не-ет, не могу больше! - взревел неистово Толян, сгребая её в охапку. - Я вам не жертва, я живой! И сейчас докажу это!
И доказал. Анжела неистово извивалась под его ласками, словно большая горячая змея, сама подаваясь навстречу в нужный момент. А с боков четыре неистово-ласкающие ручки, губы, тела помогали достичь им наивысшего блаженства, пика славы в выигранной битве, где каждый из двоих является одновременно и победителем, и побежденным. Пика, за которым следует...нет, не опустошение, а ожидание новых побед. И поражений.
И оно вскоре пришло - это время. С Ольгой, прекрасной кареглазой Ольгой, затем с великолепной Наташей...потом смешались в кучу и простыни, и клеенка, и их потные разгоряченные прекрасной борьбой тела...
После всего они ринулись в бассейн - общий бассейн, в котором так хотелось искупаться Толяну. И луна бесстыдно из-за облаков подглядывала за их обнаженными телами. А может быть, и ещё кто-нибудь - им было сейчас наплевать.
Потом все вместе сели ужинать возле огромного камина в прихожей, не за большим полированным столом, а прямо на медвежьей шкуре, брошенной на пол.
- Ну что, первый тост за мужей? - спросила Анжела, разливая по бокалам густое темно-красное вино.
И вдруг Толик вспомнил...
Глава 19.
Т А К С И .
- Кстати, Анжел, - Толян принял из её рук бокал с вином, - а вот скажи мне, только честно, почему ты выкупила сегодняшней ночью именно меня, а не своего благоверного?
- Тебе очень хотелось бы это знать? - она прищурила на него свои голубые глаза, которые враз потемнели и стали сине-зелеными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95