- Ты нам должен за рюмку коньяка. Графинчик его стоит тридцать долларов, это примерно девятьсот рублей по курсу черного рынка, - терпеливо объяснил Владик. - В графин влазит примерно десять рюмок. Девятьсот разделить на десять - будет девяносто рублей за рюмку. Но, конечно, если ты подсел за наш столик, чтобы выпить за дружбу...
- Я за дружбу? - Сека вскочил со стула, на который было присел и в бешенстве уставился на Владика. - С тобой пить на брудершафт, фрайерская твоя харя? Да кто ты такой, чтобы сам Сека пил с тобой на брудершафт?
Владик тоже поднялся, нависая над столом - он был примерно на голову выше этого самого Секи, и уставился ему прямо в глаза.
- Я тот, говнюк, кто снабжает тебя и твою шпану теми самыми штуками, одной из которых ты только что размахивал у входа, - свистящим шопотом сказал он. - И я не понимаю, куда смотрят эти сраные омоновцы, подрабатывающие здесь ночью, после дневного дежурства, по сути, обыкновенными сутенерами.
Владик явно напрашивался на скандал. И добился своего - ярость Секи начала зашкаливать за всякие разумные пределы. Ему создали славу простые окружные обыватели, настолько запуганные бандой ночных мотоциклистов, что боялись из дому сами выходить - не то что выпустить свое пятнадцати-шестнадцатилетнее чадо. А чадо все-равно сбегало от них в подобный бар, договорившись со сверстниками о круговой поруке типа "я пошла (пошел) к однокласснику учить уроки". А этот не был из числа простых обывателей - он был непонятным. А все непонятное бесило Секу ещё больше.
- Ну ты, лошара, счас я тебе покажу, кто в этом борделе хозяин! - он рванул из-за пояса пистолет, теперь уже с вполне определенной целью. И тут, наконец, дозрела пара ментов, которые ходили по залу.
- остынь, Сека, - предупредил один из них. - Еще минута такого беспредела, и мы вызываем наряд. Хочешь загреметь в обезьянник со всей своей шатией?
- Если хотите разобраться - топайте на улицу, там сейчас простор для разгула, добавил второй, - решительно выдергивая рацию из заднего спецкармана. - Так что, вызывать патруль?
- Не нужно, - процедил Сека, убирая вновь пистолет под рубаху. - Я думаю, этот лох выйдет с нами на улицу - проветриться, а заодно отлить.
Восемь человек за его спиной заржали, словно табун жеребцов.
- А почему бы нет, - пожал плечами Владик и швырнул рюмку, из которой пил только что Сека, на кафельные плитки пола. Затем хлебнул глоток коньяка прямо из горлышка графина и встал из-за стола.
- Ты куда,Владик? - пролепетал Софонов. - А это...как же я?
- Что, боишься остаться один? - спросил, ухмыльнувшись, тот. - Ну, если хочешь, пошли с нами, проветришься.
Перспектива этой прогулки была столь очевидной, что управляющий с ужасом отрицательно замотал головой.
- Не...я лучше столик покараулю.
- Боишься, фпайер, - презрительно уточнил Сека. - И правильно делаешь. А вот твой корешок, видать, ещё непуганый. Ну ничего, это дело наживное.
У видя Владика в сопровождении девяти отморозков, двое ментов, дежуривших на входе, подтянулись и приняли стойку гончей, учуявшей добычу.
- Надо звонить, Саша, - тревожно пробормотал один другому. - Сейчас здесь будет труп. Ты же отлично знаешь этих придурков на мотоциклах - они всегда доводят начатое до конца. А концов потом не сыщешь, как ни старайся - слишком влиятельные люди их предки.
- Все это так, Вань, - ответил второй. - Я их сам на дух переваривать не могу. Но ты, видать, забыл, что у нас охрана этого борделя - левый послерабочий заработок, по-простому "левак". Нас здесь просто нет сейчас здесь, понятно? А раз мы дома смотрим телевизор, то как можем, скажи, вызвать тревожную группу в какой-то там бар?
- Так что, значит, хана парню?
- Выходит, хана по всем статьям, - уныло согласился Иван. - И все, что мы можем сейчас сделать, чтобы спасти в дальнейшем свои задницы - это уйти внутрь бара, чтобы выпить по стаканчику чего-нибудь согревающего. Тебе не кажется, что вдруг похолодало, Сань?
- Еще как кажется, - согласился его напарник. И они, пропустив группу парней в кожанках, поспешили внутрь заведения. Тем более, что пришло время смены.
Прямо у бара на тротуаре стояли девять припаркованных мотоциклов - в основном "Хонды", но присутствовал один "Харлей Дэвидсон" - это Владик успел ухватить краем глаза, проходя мимо, впереди всех сопровождающих. Сейчас можно было запросто дернуться на отрыв, петляя по тротуару, как заяц, чтобы не схлопотать посланную вдогонку пулю. Или прыгнуть в пролегающий за баром яр, по дну которого текла безымянная речушка, с риском тут же сломать себе шею... Мысли Воадика были прерваны металлическим звяканьем за спиной. Он обернулся - лысоголовые выиаскивали из петель, притороченных сбоку к сиденьям, металлические клюшки для гольфа. Это означало - будут бить.
- Мы тебе дали возиожность слинять, фраерок, уважая твое достойное поведение там, в баре, - Сека подходил к нему, поигрывая клюшкой. - Ты не воспользовался этой возможностью, значит, у тебя что-то свое на уме. Что?
- Я хотел поговорить с вами, - признался Владик, доставая из барсетки сигарету и зажигалку. Прикурив, он снова бросил зажигалку в сумочку.
- Зато мы с тобой базарить не собираемся, - весело ответил Сека. - А знаешь, что мы сделаем? Для начала перебьем тебе руки и заберем ту зажигалочку, от которой ты только что прикуривал - очень она мне понравилась.
- Дурак, - просто сказал Владик. - В барсетке лежит больше восьми тысяч баксов, а ты о какой-то зажигалке бакланишь.
- Серьезно? Покажь, - потребовал Сека.
- Пожалуйста, - Владик по новой запустил руку в барсетку. Тотчас же глухо хлопнуло, клюшка, выпав из рук Секи, зазвенела об асфальт, а сам он стал медленно заваливаться влево, закрыв руками лицо. Парни в кожанках, шедшие за ним, недоуменно стали, наблюдая за падением лидера, а когда, наконец, поняли, что случилось, дернулись и попятились - в руке у Владика был самый настоящий "Глок-17" со встроенным глушителем.
- Стоять, козлы! - презрительно процедил Владик. - Сейчас в магазине осталось шестнадцать зарядов, так что как раз хватит по одному на каждого из вас, ещё и на ваших ишаков останется, - мотнул он стволом в сторону мотоциклов. - Менты на "леваке", потому и не хотят быть свидетелями наших разборок, так что перестрелять вас до рассвета я успею. А сейчас сложите в кучку эти железки и отойдите на пару шагов назад - жизнерадостно улыбнулся он банде.
Парни повиновались молча, затем отошли назад и зашушукались. Они не понимали этого длинного, с пистолетом. Сека, их предводитель, был отморозком, да. Они и себя считали отморозками - не боялись, когда в куче, ни Бога, ни черта. Но те были неосязаемыми образами, а этот длинный - вот он, рядом, с многозарядным пистолетом в руке, из которого только что так хладнокровно застрелил Секу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95