Правда, в данном случае я имел другое. - Олег кончиками пальцев промял её ягодицы и покачал головой.
- Что? - встревожилась она. - Эти засранки совсем испортили мою любимую часть тела?
- Пока нет, но чтобы лучше рассосалось, я сделаю тебе йодную сетку. А то может образоваться инфильтрат, а это уже серьезно, - сказал он, направляясь к двери.
- Вот суки! - выругалась Алла ему вслед. - Такую роскошную задницу испоганили! Из зависти, наверное. Сами, как щепки, вот и позавидовали моему богатству.
- Конечно, из зависти, - с улыбкой обернулся Олег уже из коридора.
Через несколько минут он вернулся с йодом и ватной палочкой. Нанес на верхний наружный квадрат ягодиц йодную сетку и полюбовался на результат.
- Что, хороша? - ухмыльнулась Алла, глядя на него через плечо.
- Красоты необыкновенной! - подтвердил он. - Сегодня физиотерапевтический кабинет не работает, но после праздников я назначу тебе лечение, пусть прогреют, чтобы быстрее рассосалось. А хотя... Позвоню-ка в гнойную хирургию, у них наверняка есть переносной аппарат.
- Ладно, - согласилась она. - Только не сейчас, ладно?
- Зачем тянуть? - достав мобильник, подаренный Мироном, Олег набрал номер и сказал: - Это Меркулов из второй хирургии. У вас есть переносной аппарат УВЧ? - выслушав ответ, попросил: - Дайте нам ненадолго. Я пришлю сестру за ним. Если он вам нужен, вернем сразу, - послушав ответ, кивнул: Хорошо, тогда вернем после праздников.
Он вышел в коридор и велел постовой сестре сходить за аппаратом.
- Слушай, а эта медсестра совсем рядом сидит?
- Да, её пост сразу за твоей дверью, - подтвердил Олег.
- Вот, наверное, балдела, слушая, как мы тут развлекались...
- Тебя это тревожит?
- Меня-то нет, а тебя?
- Меня и подавно.
- А что - у тебя есть привычка трахать пациенток в реанимации? Ты, часом, не некрофил?
- Такой привычки у меня нет, - улыбнулся он. - Со мной это впервые. Но её мнение меня совершенно не интересует.
- Люблю людей, плюющих на условности. Сама такая.
- Не могу сказать, что плюю на условности, но сейчас мне и в самом деле безразлично мнение кого бы то ни было. Кроме твоего.
Раздался стук в дверь, и вошла молоденькая медсестра. Протянув врачу аппарат, она с нескрываемым любопытством уставилась на Аллу. Жестом отпустив её, Олег дождался, пока она закроет дверь, и сказал.
- Бедра тоже нужно погреть, а потом я сделаю йодную сетку и на бедра.
- В общем, я поняла самое главное - в этой больнице все из вредности хотят испортить мою красоту, только ты заботишься о том, чтобы я осталась красивой.
Он улыбнулся и воткнул вилку аппарата в розетку.
- Олег, а рука у меня будет страшная? - спросила Алла.
- Не думай пока об этом.
- Да я не слабонервная. Скажи, как есть.
- Повреждения мягких тканей обширные. Да и нам пришлось удалить во время операции размозженные ткани. Но, как говорится, были бы кости, а мясо нарастет, верно?
- Ага. А что с моими костями?
- Пока ещё рано говорить. Надеюсь, что все срастется. В крайнем случае, потом тебе заменят этот фрагмент.
- Чужую кость вставят?
- Нет, синтетический заменитель. Правда, это опять операция...
- Ладно, переживу. Главное, что не безрукая. Хорошо иметь личного хирурга, да ещё с золотыми руками! Подштопает в случае чего, зашьет, спасет, соберет из кусочков.
- А ты опять собираешься вести прежний рискованный образ жизни?
- А куда ж я денусь? Характер - это судьба, как говорит мой психиатр.
Он покачал головой:
- Я думал, что теперь ты по-иному взглянешь на свою жизнь.
- Нет, Олежек. И не надо меня лечить, - Алла стала серьезной. - Я имею ввиду мой характер, а не бренную оболочку, - добавила она.
- Я никогда больше не смогу тебя оперировать. Своих хирурги не оперируют.
- Не боись за меня, дорогой. В одну и ту же воронку бомба два раза не падает.
Олег почти незаметно вздохнул и промолчал. Выключил аппарат УВЧ, помог ей перевернуться на другой бок и снова включил.
Алла была благодарна, что он не стал долдонить, чтобы она берегла себя и вела добропорядочный образ жизни.
Так же молча прогрев ей бедра, он нанес йодную сетку, укрыл её одеялом и сказал:
- Отдохни, поспи. Я же вижу, что у тебя глаза запали. Не нужно так насиловать собственный организм.
- Как прикажете, доктор, - тихо ответила она.
Тихонько скрипнула дверь. Алла открыла глаза, повернула голову и увидела Олега.
- Привет, - улыбнулась она.
- Поспала?
- Да.
- Как себя чувствуешь?
- Хорошо. А ты где был, пока я спала?
- Сидел здесь, на посту. Когда ты уснула, я тихонько приоткрыл дверь и слушал твое дыхание. Иногда заглядывал и смотрел на твое лицо. Знаешь, во сне у тебя совсем другое лицо - спокойное и даже беззащитное.
Алла, в общем-то, не любительница лирических излияний, слушала его с улыбкой, и что самое удивительное - ей нравилось это слышать! И нравилось смотреть на его лицо, озаренное выражением безграничной нежности. Казалось бы - хирург, представитель суровой профессии, предполагающей профессиональный цинизм, и вот на тебе... Слушал её дыхание, смотрел на неё спящую... Романтик, да и только.
- Олег, сколько тебе лет?
- Сорок три.
- Никогда бы не подумала...
- Что - выгляжу значительно старше?
- Нет, я не об этом. Не подумала бы, что ты можешь так говорить. И профессия у тебя неподходящая для романтики, и возраст. Уже не юнец, чтобы лепетать сентиментальные глупости, и не старец, готовый обслюнить и обсюсюкать любую молодую женщину.
Он молча смотрел на неё с той же улыбкой - нежности и понимания.
- Не смотри на меня так, а то я сейчас заплачу, - Алла отвернулась и в самом деле шмыгнула носом. - Черт! - Она вытерла мокрые глаза ладонью. Что это я разнюнилась?.. - Повернувшись к нему, Алла посмотрела на него. Непонятно почему, выражение её лица было немного виноватым. - Извини, пробормотала она. - Терпеть не могу бабьих соплей. Когда баба начинает кукситься и рыдать, я только злюсь. Никогда не плакала, даже в детстве. Вообще не умею плакать. Лишь позавчера почему-то пустила слезу. Представила, что умерла, и так стало себя жалко... А ведь я и в самом деле умерла. Говорят, что люди, пережившую клиническую смерть, видят какой-то тоннель, свет, а я, когда умирала, видела черный провал, как тогда, когда смотрела в могильную яму. И мне совсем не было страшно. Оказывается, умирать совсем не страшно... Теперь не буду бояться смерти. Хоть какая-никакая польза.
- Бояться смерти и в самом деле не стоит, но меня огорчает, что ты сделала такой вывод. Это означает, что ты и дальше будешь рисковать жизнью...
Почему-то её не разозлили его слова, хотя когда другие мужчины говорили ей примерно то же самое, Алла всегда злилась и огрызалась, что лучше знает, как ей жить и как распорядиться своей жизнью. Теперь она понимала, что ей так говорят вовсе не ради желания вмешаться в её жизнь, а потому, что боятся её потерять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91