..
За два часа до прихода гостей супруги наряжали девочку. У нее были длинные, пушистые волосы, которые Ирина заплетала в толстую косу, венчая ее голубым или зеленым бантом. Сегодня же, в честь праздника, Ирина впервые вплела ей белый бант. Повертев ребенка, оценив, Сергей, с этого дня "папа", радостно подытожил, обращаясь к жене:
- Не обижайся, мать, но нынче все мужчины будут у ног нашей дочери.
- Какие обиды! - глаза Ирины, с этого дня "мамы", лучились невыразимым счастьем.
- Папа, а мне идет белый бант?
Сергей вопросительно посмотрел на жену. В ответ она молча покачала головой.
- Почему ты решила, что он - белый?
- Но ведь он же и вправду белый! - упорно настаивала девочка.
- А тебе какой хотелось бы? - пришел в себя Сергей.
- Голубой, мой любимый, - ответил ребенок.
Ирина принесла бант и принялась заново переплетать косу.
- Пойду покурю, - Сергей бросил на жену многозначительный взгляд и покачал головой.
- Ну вот, так, как ты хотела, - Ира прижала девочку и крепко поцеловала.
В комнату вернулся Сергей. С укором глянул на жену и перевел взгляд на ребенка.
Коса с бантом была перекинута через плечо и лежала на груди. Пальцы девочки торопливо ощупывали бант. Темп, с каким она это делала, постенно нарастал. Пальцы ребенка не просто скользили по материи, они мяли и дергали ее в разные стороны. Губы девочки были крепко сжаты, а лицо приняло выражение недоумения и обиды.
Черное испуганно встрепенулось, стряхивая осколки безмятежного м спокойного сна-полузабытья. Оно принюхалось. Пришедший запах странно и тревожно возбуждал. Слух обострился, раскинув невидимые сети, в которые то там, то здесь стало биться коварное и злое. Черное охватили паника и ужас. Оно не знало, что ЭТО, но чувствовало его присутствие.
Коварное и злое замерло, затаившись в сетях слуха. Но не в состоянии было спрятать запах. Волна запаха поднималась и ширилась, неудержимо заполняя все вокруг. Вскоре Черное оказалось на крохотном островке, над которым угрожвюще нависли стылое, холодное пространство, плотный, непроницаемый, медово-полынный запах и тонко вибрирующая струнка тишины, с изготовившимся к прыжку коварным и злым.
Черное, задыхаясь от ужаса, заметалось в поисках спасения. И тотчас в самую середину мечущегося, страдающего Черного ударило острое копье мысли: коварное и злое исходило от... Сергея и Ирины! Оно являлось порождением мира, умевшего только видеть и называлось... ЛОЖЬ!
Черное споткнулось об нее и, падая, закричало, запричитало, захлебываясь в хриплом, диком вопле...
Девочка закаменела, лицо ее, как молния, перечеркнула судорога. Руки порывисто сжали бант, будто хотели раздавить его и уничтожить.
- Это... не голубой бант! Это - зеленый! - завизжала она, теряя сознание...
Сердце Дмитрия, сбившись с ритма, гулко ударяя о грудную клетку, налилось многопудовой тяжестью. Он представлял собой один большой сгусток адреналина. Аглая же сидела не шелохнувшись, со спокойным и даже бесстрастным лицом.
- С тех пор, - закончила она свой рассказ, - мои Дни рождения не отмечают. Только Дни Ангела.
- Вы пытались объяснить, что с тобой произошло?
- К приходу гостей я, к счастью, пришла в себя. Ребенок есть ребенок. Но Ирина и Сергей не отпускали меня ни на шаг. Я чувствовала, как от них идут мощные потоки страха и раскаяния. Мне было их невыносимо жалко. Я изо всех сил старалась быть "на уровне".
- А бант?
- Бант к тому времени поменяли на мой любимый, голубой. Но дело было ни в нем и ни в цвете. Они впервые позволили себе обмануть меня. Я страдала, не понимая зачем они это сделали.
- Миллионы людей ежедневно лгут друг другу, - снисходительно усмехнулся Дмитрий.
- Они лгут с такой легкостью потому, что не представляют, как выглядит ложь на ином уровне восприятия. Для большинства, ложь - абстрактна: нельзя пощупать, столкнуться лицом к лицу, остаться один на один. Но существует иное ее ощущение: оно довольно неприятно и это еще мягко сказано. Это очень страшно.
Есть мир, созданный для человека, в его материальном, так сказать, исполнении. Но есть миры, порожденные человеческой мыслью. Энергия мысли во сто крат превосходит мускульную, физическую. Она может стать панацеей для человечества, но может и универсальным оружием, по сравнению с которым атомное, водородное и прочее покажется набором игрушек из "Детского мира".
- Надо полагать, ты таким оружием владеешь?
- Не в той мере, в какой хотелось бы.
- Энергией мысли может управлять каждый или это удел людей... людей...
- ...слепых, ты хочешь сказать?
- Я понимаю, что у некоторых людей с отклонениями, могут быть обострены другие чувства. Но незрячих, например, много, однако мало кто из них обладает твоими способностями.
- И у сколь же ты спрашивал об этом?
- До тебя ни у кого, - вынужден был обескураженно признать Дмитрий.
- Вот видишь, - в голосе Аглаи послышалась обида. - Кто знает, какими образами живет в мире зрячих слепой? Слепой от рождения? Никто! А между тем, это пограничный мир. Как миры немых, глухих, сумасшедших...
- Сумасшедших? - перебил ее Димка. - По-моему, ты увлеклась.
- А что тебя смутило? - спокойно отреагировала Аглая. - Кто такие сумасшедшие? - И с ударением произнесла: - Сошедшие с ума! То есть, перешедшие на иной уровень восприятия и отражения.
- Только и всего-то, - не смог скрыть иронии Осенев.
Аглая поморщилась:
- Ты исходишь из принципа, что окружающие тебя люди - нормальные. Но позволь спросить: по отношению к чему, к кому они нормальные и относительно чего? Есть какой-то мир, именуемый миром нормальных людей. Но было бы глупо предположить, что он - единственный. Те, кто не вписываются в его рамки, имеют отклонения - ненормальные. А отличие их, в сущности, всего лишь в том, что нормальные и ненормальные по-разному воспринимают окружающий их действительный мир. Тем не менее, именно все вместе мы и создаем тот пестрый, мозаичный фон, который потом предстает во всем многообразии и неповторимости.
- Какое ты в нем занимаешь место?
- Со мной сложнее, - смутилась Аглая. - После того происшествия с бантами Ирина и Сергей поняли, что я обладаю способностями, не развитыми у большинства людей. Они сразу отбросили все сверхъестественное и стали искать цепочку явлений, проявляющихся в природе на ином уровне. На том, о котором сегодняшняя цивилизация пока не знает, а может знала, но знание это утратила. Они обложились массой книг - медицинских, философских, по археологии и истории. Человечество в своем развитии уходило вглубь окружающего пространства, расширяя информационное поле о нем, спрессовывая время, ужимая. Ты только вдумайся: в 1861 году в России отменили крепостное право, а в 1961 люди уже полетели в космос. Через каких-то сто лет! Огромной скачок сделала человеческая мысль в техническом направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
За два часа до прихода гостей супруги наряжали девочку. У нее были длинные, пушистые волосы, которые Ирина заплетала в толстую косу, венчая ее голубым или зеленым бантом. Сегодня же, в честь праздника, Ирина впервые вплела ей белый бант. Повертев ребенка, оценив, Сергей, с этого дня "папа", радостно подытожил, обращаясь к жене:
- Не обижайся, мать, но нынче все мужчины будут у ног нашей дочери.
- Какие обиды! - глаза Ирины, с этого дня "мамы", лучились невыразимым счастьем.
- Папа, а мне идет белый бант?
Сергей вопросительно посмотрел на жену. В ответ она молча покачала головой.
- Почему ты решила, что он - белый?
- Но ведь он же и вправду белый! - упорно настаивала девочка.
- А тебе какой хотелось бы? - пришел в себя Сергей.
- Голубой, мой любимый, - ответил ребенок.
Ирина принесла бант и принялась заново переплетать косу.
- Пойду покурю, - Сергей бросил на жену многозначительный взгляд и покачал головой.
- Ну вот, так, как ты хотела, - Ира прижала девочку и крепко поцеловала.
В комнату вернулся Сергей. С укором глянул на жену и перевел взгляд на ребенка.
Коса с бантом была перекинута через плечо и лежала на груди. Пальцы девочки торопливо ощупывали бант. Темп, с каким она это делала, постенно нарастал. Пальцы ребенка не просто скользили по материи, они мяли и дергали ее в разные стороны. Губы девочки были крепко сжаты, а лицо приняло выражение недоумения и обиды.
Черное испуганно встрепенулось, стряхивая осколки безмятежного м спокойного сна-полузабытья. Оно принюхалось. Пришедший запах странно и тревожно возбуждал. Слух обострился, раскинув невидимые сети, в которые то там, то здесь стало биться коварное и злое. Черное охватили паника и ужас. Оно не знало, что ЭТО, но чувствовало его присутствие.
Коварное и злое замерло, затаившись в сетях слуха. Но не в состоянии было спрятать запах. Волна запаха поднималась и ширилась, неудержимо заполняя все вокруг. Вскоре Черное оказалось на крохотном островке, над которым угрожвюще нависли стылое, холодное пространство, плотный, непроницаемый, медово-полынный запах и тонко вибрирующая струнка тишины, с изготовившимся к прыжку коварным и злым.
Черное, задыхаясь от ужаса, заметалось в поисках спасения. И тотчас в самую середину мечущегося, страдающего Черного ударило острое копье мысли: коварное и злое исходило от... Сергея и Ирины! Оно являлось порождением мира, умевшего только видеть и называлось... ЛОЖЬ!
Черное споткнулось об нее и, падая, закричало, запричитало, захлебываясь в хриплом, диком вопле...
Девочка закаменела, лицо ее, как молния, перечеркнула судорога. Руки порывисто сжали бант, будто хотели раздавить его и уничтожить.
- Это... не голубой бант! Это - зеленый! - завизжала она, теряя сознание...
Сердце Дмитрия, сбившись с ритма, гулко ударяя о грудную клетку, налилось многопудовой тяжестью. Он представлял собой один большой сгусток адреналина. Аглая же сидела не шелохнувшись, со спокойным и даже бесстрастным лицом.
- С тех пор, - закончила она свой рассказ, - мои Дни рождения не отмечают. Только Дни Ангела.
- Вы пытались объяснить, что с тобой произошло?
- К приходу гостей я, к счастью, пришла в себя. Ребенок есть ребенок. Но Ирина и Сергей не отпускали меня ни на шаг. Я чувствовала, как от них идут мощные потоки страха и раскаяния. Мне было их невыносимо жалко. Я изо всех сил старалась быть "на уровне".
- А бант?
- Бант к тому времени поменяли на мой любимый, голубой. Но дело было ни в нем и ни в цвете. Они впервые позволили себе обмануть меня. Я страдала, не понимая зачем они это сделали.
- Миллионы людей ежедневно лгут друг другу, - снисходительно усмехнулся Дмитрий.
- Они лгут с такой легкостью потому, что не представляют, как выглядит ложь на ином уровне восприятия. Для большинства, ложь - абстрактна: нельзя пощупать, столкнуться лицом к лицу, остаться один на один. Но существует иное ее ощущение: оно довольно неприятно и это еще мягко сказано. Это очень страшно.
Есть мир, созданный для человека, в его материальном, так сказать, исполнении. Но есть миры, порожденные человеческой мыслью. Энергия мысли во сто крат превосходит мускульную, физическую. Она может стать панацеей для человечества, но может и универсальным оружием, по сравнению с которым атомное, водородное и прочее покажется набором игрушек из "Детского мира".
- Надо полагать, ты таким оружием владеешь?
- Не в той мере, в какой хотелось бы.
- Энергией мысли может управлять каждый или это удел людей... людей...
- ...слепых, ты хочешь сказать?
- Я понимаю, что у некоторых людей с отклонениями, могут быть обострены другие чувства. Но незрячих, например, много, однако мало кто из них обладает твоими способностями.
- И у сколь же ты спрашивал об этом?
- До тебя ни у кого, - вынужден был обескураженно признать Дмитрий.
- Вот видишь, - в голосе Аглаи послышалась обида. - Кто знает, какими образами живет в мире зрячих слепой? Слепой от рождения? Никто! А между тем, это пограничный мир. Как миры немых, глухих, сумасшедших...
- Сумасшедших? - перебил ее Димка. - По-моему, ты увлеклась.
- А что тебя смутило? - спокойно отреагировала Аглая. - Кто такие сумасшедшие? - И с ударением произнесла: - Сошедшие с ума! То есть, перешедшие на иной уровень восприятия и отражения.
- Только и всего-то, - не смог скрыть иронии Осенев.
Аглая поморщилась:
- Ты исходишь из принципа, что окружающие тебя люди - нормальные. Но позволь спросить: по отношению к чему, к кому они нормальные и относительно чего? Есть какой-то мир, именуемый миром нормальных людей. Но было бы глупо предположить, что он - единственный. Те, кто не вписываются в его рамки, имеют отклонения - ненормальные. А отличие их, в сущности, всего лишь в том, что нормальные и ненормальные по-разному воспринимают окружающий их действительный мир. Тем не менее, именно все вместе мы и создаем тот пестрый, мозаичный фон, который потом предстает во всем многообразии и неповторимости.
- Какое ты в нем занимаешь место?
- Со мной сложнее, - смутилась Аглая. - После того происшествия с бантами Ирина и Сергей поняли, что я обладаю способностями, не развитыми у большинства людей. Они сразу отбросили все сверхъестественное и стали искать цепочку явлений, проявляющихся в природе на ином уровне. На том, о котором сегодняшняя цивилизация пока не знает, а может знала, но знание это утратила. Они обложились массой книг - медицинских, философских, по археологии и истории. Человечество в своем развитии уходило вглубь окружающего пространства, расширяя информационное поле о нем, спрессовывая время, ужимая. Ты только вдумайся: в 1861 году в России отменили крепостное право, а в 1961 люди уже полетели в космос. Через каких-то сто лет! Огромной скачок сделала человеческая мысль в техническом направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97