– Я думаю, он все еще сердился, чувствовал себя одураченным. А еще я думаю, он решил, что девушка, которая хочет так дешево отдать себя, не заслуживает доброго отношения.
– Син, – в ужасе выдохнул Ник, – не говори так.
– Но ведь, это правда? Я попросила точно то, что получила. Я даже не попыталась выразить это более приличным языком. Я просто сказала: возьми меня. И получила это. Когда он закончил свое дело, застегнул штаны и заправил рубашку, то сказал, чтобы я передала отцу, что теперь они в полном расчете. И ушел. Вот и все.
Ланкастер не мог даже говорить. У Синтии не было слез в глазах, но ему казалось, что он сам плачет за нее.
– Скажи мне, кто он, – попросил Ник, убирая волосы с ее лба.
– Зачем?
– Я найду его и изобью до полусмерти.
– Он просто мужчина, – засмеялась Синтия.
Как она могла смеяться, когда у него сердце разрывалось на части.
– За это не наказывают.
– Мужчина? – прорычал Ник. – Он вел себя как животное!
– Он взял лишь то, что…
– Ты считаешь, я когда-нибудь поступлю так с тобой? Или с кем-то другим?
– Нет, – она посмотрела ему прямо в глаза, – только не ты.
– Какой мужчина причинит боль женщине таким способом? Ты, должно быть, была в ужасе от случившегося.
На этот раз в ее глазах блеснули слезы, и Ланкастер почувствовал такой приступ гнева в душе, что сам испугался. Он легко мог бы убить этого Джеймса.
– Не плачь, Син.
– Прости, – прошептала она, уткнувшись ему в шею. – Мне не следовало рассказывать об этом.
– Ш-ш, успокойся.
– Лучше бы это был ты. Ты просто великолепен. Это было прекрасно.
Прекрасно? Он крепче сжал ее в своих объятиях и попытался успокоить свое разгневанное сердце. Прекрасно. Ему следовало убить этого подонка.
Но, несмотря на всю свою злость, ему хотелось, чтобы она повторяла это снова и снова: «Ты был великолепен», «Это было прекрасно».
Возможно, с Синтией все так и было.
– Ник?
– Да?
Она подняла голову и посмотрела на него:
– А почему ты не захотел, чтобы я прикоснулась к тебе?
Ланкастеру показалось, что в комнате не стало воздуха. Ему в голову пришла запоздалая мысль, что настоящее единение создает проблемы. Друг всегда заметит то, чего не заметит незнакомый человек.
«Почему ты не захотел, чтобы я прикоснулась к тебе?» Что он мог на это ответить? Он мог только солгать ей. Он привык лгать, но губы все равно не слушались его.
– Не понимаю, о чем ты?
– Я хотела прикоснуться к тебе так, как ты прикасался ко мне.
– Мужчин не волнует такое внимание, – с трудом ответил Ланкастер.
Он надеялся на ее неопытность, но Синтия усмехнулась:
– Что ты сказал? Насколько я знаю, мужчинам нравится любое проявление внимания, какое только можно получить. И тебе тоже. Ты в детстве привык сидеть у ног матери и читать, а она тем временем гладила твои волосы.
– Я был ребенком, – пробормотал Ник, но это была правда. – А мужчины не… нуждаются в таком внимании.
– Ты уверен?
Она с сомнением посмотрела на него.
– Думаю, я бы знал.
– Тогда нам предстоит над этим поработать, – фыркнула Синтия. – Я сгораю от желания приласкать тебя немножко.
– Ты мне льстишь.
Николас рассмеялся каким-то заученным смехом. Этот смех звучал как настоящий, потому что он смеялся так почти десять лет.
– Но ласки придется оставить мне.
– Посмотрим, – загадочно ответила Синтия. Она задумалась на мгновение, и Ланкастер приготовился к дальнейшим тычкам и уколам, но она удивила его.
– Ну, а как у тебя все было в первый раз? Думаю, восхитительно.
– Э-э…
Господи, у женщин необыкновенный дар заводить разговоры на неудобные темы.
– Я много лет слышала разговоры деревенских парней на эту тему. Так что, полагаю, ничего нового, чего бы я не слышала раньше.
– Я… Поскольку твой первый любовник был в лучшем случае жалким неудачником, считаю своим долгом объяснить, что удовольствие, получаемое во время занятий любовью, лучше всего подкрепляется спокойными размышлениями или даже сном.
– Но сейчас середина дня.
– Тебе совсем не хочется спать?
– Нет, – выдохнула Синтия, зарывшись носом ему в грудь и глубоко вздохнув.
Он был обманщиком. Он ничего не знал о том, как вести себя после занятий любовью, потому что всегда просто натягивал одежду и уходил. Ни после того, как это случилось у него впервые, ни потом не было никаких сладких нашептываний на ухо и жарких объятий. До сих пор.
Вдохнув запах ее волос, Ланкастер немного расслабился и почувствовал, как прижимается к его обнаженному телу ее тело. Как им тепло вместе. Она коленом коснулась его бедра.
Он чувствовал запах ее кожи, ощущал рядом всю ее: от кончиков пальцев до макушки. Ее дыхание щекотало ему грудь. Он слышал биение ее сердца.
Ланкастер закрыл глаза.
– Все было как-то неуклюже, – тихо сказал он, а Синтия тихо лежала рядом. – Волнующе и пугающе одновременно. И мне хочется… Лучше бы это была ты.
Глава 14
– Он очень странный парень, – сказал старый лодочник и даже немного высунул язык, обдумывая свои слова. – Необычный.
– А чем он необычен? – Ланкастер постарался скрыть свое разочарование.
Похоже, все вокруг были едины в том, что Брэм – странный человек, но никто не мог объяснить почему.
– Насколько я могу судить, у него нет души, – предположил старик, пожимая плечами, как будто это было самое обыкновенное наблюдение.
– Нет души, – бесцветным голосом повторил Ланкастер.
Старый лодочник утвердительно кивнул.
– И вы говорите, что он бывал здесь.
Крошечный постоялый двор утонул в торфяном дыму и до стропил был набит рыболовными сетями. Вряд ли это место подходило для графской прислуги.
– Да, очень часто. И три дня назад заходил промочить горло.
– Что он ищет? – спросил Ланкастер, хотя уже понимал, что ответ будет туманным.
– Не знаю, он никогда слова не скажет.
– Ну, хорошо. – Николас хлопнул шляпой по колену. – Спасибо, что уделили время.
Ланкастер надел шляпу и осмотрелся вокруг, желая убедиться, что никого нового на постоялом дворе не появилось, но на него смотрели все те же пять человек. Он поднял руку, прощаясь с ними, и вышел на улицу.
Если он правильно помнил, а он не был в этом уверен, до земли Ричмонда было пять часов хорошей езды в экипаже. Чуть меньше, если ехать верхом. Возможно, Брэм приезжал каждые несколько дней и сразу же возвращался домой.
Несмотря на дождь, Ланкастер не стал садиться в экипаж и направился к узкой улочке, где жила семья Адама. Вчера мать мальчика была взволнована визитом виконта и напугана тем, что ее сыну предстоит жить в доме, населенном духами. Она и соглашаться не хотела, и отказать не могла. Ник чувствовал вину за причиненное неудобство, поэтому бодро шагал под дождем, чтобы пожелать доброго дня женщине и сообщить, что ее сын прекрасно устроился.
После этого он зашел к миссис Пейнтер проведать миссис Пелл, но, когда дождь ненадолго прекратился, она, оказывается, отправилась домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68