– Извините, Тесс. Я догадался, что вы собирались рассказать о…
Она подняла вверх руку, и он замолчал. Надо еще поведать о школьных годах. Точнее, о том, что считается школьными годами. Энди, свихнувшийся на изобретении все новых и новых способов мошенничества, рано заметил художественные способности дочки и нашел для нее небольшую книжную лавку, где она рисовала открытки и рассылала их в крупные универмаги и бутики, разбросанные по всему штату. Ему удалось тогда уговорить одного старого дружка вложить в производство деньги. Дела пошли споро. Так продолжалось лет семь, и Тесс Дрисколл вошла в мир поздравительных открыток.
– Вот какая история со счастливым концом! – заключил он.
– Увы, история неожиданно обернулась худшей стороной. Меня обвинили в плагиате, в том, что я использую эскизы другой компании.
– Это случилось недавно?
– Совсем недавно. Но я не воровала у них идеи дизайна. Клянусь, я не делала этого! Но в результате проиграла дело и потеряла… определенную сумму.
– Сколько?
В его тоне Тесс уловила нравоучительные нотки. Вопрос явно не в ее пользу.
– Много.
– Я так и предполагал. – Гейб откинулся на спинку кресла и закинул руки за голову. – Разрешите, я сам расскажу, что было дальше. Боясь проиграть в суде, вы как раз в это время прочитали объявление о конкурсе «Дом моей мечты»?
– Я не поверила своим глазам! Дом Бланки! В тот же вечер я сочинила историю о процветающей компании по производству открыток. Конечно, я не рассчитывала на победу, но грех было не попробовать. Терять мне нечего!
– И все же. Вы надеялись получить дом и начать дела компании сначала. Свежее решение.
В нетерпении она покачала головой:
– Совсем не так! Я рассчитывала в случае победы продать дом, а вырученные деньги потратить на спасение «Пламени свечи»!
Ну вот, наконец свершилось. Как ни ужасно это звучало, но Тесс не кривила душой. Руки у нее стали холодными как ледышки, а в носу противно защекотало.
Старые часы громко напомнили о времени. Гейб поднялся и подошел к окну.
– И снова браво, Тесс! – презрительно бросил он. – Вы прекрасно справились с задачей. Прибыли сюда с целью продать дом, решив наплевать на условия конкурса. Но что самое страшное – обнадежили множество людей, поверивших вам. Вы всех нас оставили в дураках.
Она зарыдала, закрыв лицо руками. Невыносимая боль и стыд! Кроме смерти отца, в ее жизни не было момента более мучительного, чем этот.
– Вы не представляете, как мне неловко. Я полагала, что сумею уговорить вас разрешить мне продать Каса. Теперь я знаю, ничего не получится. Никогда мне не хотелось никого обнадеживать и давать пустые обещания. Тем более заставлять людей чувствовать себя дураками.
Тесс наконец подняла заплаканное лицо. Вот если бы сейчас подойти к Гейбу, обвить руками его шею, почувствовать себя в сильных мужских объятиях…
– А потом я повстречалась с вами, и вы подарили мне ощущение словно… словно… ну, в общем, что-то особенное. Я понимала, что вы обхаживаете меня, желая поскорее сплавить старый дом, но… представьте себе, мне понравился этот вечер. Пока наши отношения не зашли слишком далеко, я решила сказать всю правду.
Его губы насмешливо искривились. Гейб отвернулся от окна, сделал шаг вперед, и от Тесс не ускользнул холодный блеск глаз, которые смотрели отчужденно и неприветливо.
– Пожалуй, немного поздновато для правды, Тесс. Теперь позвольте мне изложить свою точку зрения. Все, что я говорил или делал сегодня, исходило от чистого сердца. Сейчас вы открыли мне глаза. Не подозревал, что вы способны на такое. Завтра мы расстанемся. Обещаю, все останется между нами.
Гейб решительно повернулся, чтобы выйти из дома. Тесс судорожно схватила его за руку.
– Пожалуйста!
Может, не все еще потеряно? Хотя нет. Он абсолютно прав.
– Я сейчас же соберу вещи и уеду. Только поверьте: меньше всего мне хотелось навредить кому-либо, тем более вам.
– И куда вы пойдете в такой час? Все гостиницы города забиты до отказа. – Гейб осторожно отстранил ее руку и направился к двери.
Тесс не услышала, как дверь захлопнулась. В тишину ночи ворвался лишь рев мощного мотоциклетного мотора.
Она подошла к столу и залпом выпила бокал вина. В горле стояли слезы. В окне маячило ее отражение. Подняв бокал, Тесс поднесла его к стеклу и чокнулась с собственным отражением.
– Ну вот он и ушел. Браво, Тесс! Спасибо, Господи, что ты избавил его от меня.
Глава 6
Стук. Громкий противный стук. Что это – фантастический монстроподобный дятел, выбивающий мозги о дерево, или кровь так громко стучит в висках? Очень больно.
Повернуться на другой бок почему-то оказалось трудно. Тесс взглянула на часы. Девять пятнадцать утра. Она снова закрыла глаза, пытаясь привести мысли в порядок.
Один факт не вызывал сомнений. Она лежит в постели. Скорее всего в старой спальне Бланки наверху. Так и не раздевшись. Сегодня суббота. Вчера она выпила целую бутылку вина, пытаясь преодолеть боль от… нет, не надо об этом думать. Ужасная боль в затылке. Похмелье. И непрекращающийся стук. Невыносимый.
Тесс осторожно спустила с кровати ноги. Встала. Тело почти не повиновалось ей. Едва Тесс открыла ставни, сильный порыв ветра чуть не свалил ее с ног. Она пошатнулась и схватилась за подоконник.
Тесс выглянула наружу. Яркое флоридское солнце слепило глаза. Прищурившись, она наконец увидела источник шума. Гейб заколачивал окна первого этажа. Заметив, что он поднял голову и смотрит в сторону окон спальни Бланки, Тесс отпрянула от окна. Но кажется, слишком поздно.
Стук прекратился, и она вновь выглянула из окна. Гейб стоял все в той же позе. Увидев ее, он даже не кивнул. Как отвратительно и неуютно ощущать на себе неприкрыто-злобный взгляд. Вот и вчера, оставшись одна, Тесс тоже не находила себе места.
– Надеюсь, вы забиваете окна на случай урагана? – осведомилась она.
– А зачем же еще? – Гейб потянулся за очередным гвоздем. – Ваш дом может не выдержать напора ветра. И вообще, какое вам дело?
– Во-первых, дом не мой. А во-вторых, представьте, мне до него есть дело. – «Да, мне есть дело и до дома, и до тебя, только я не решаюсь сказать об этом», – добавила она про себя. Прошлой ночью Тесс впервые убедилась, как верна поговорка: от любви до ненависти один шаг. Не повстречайся на ее пути этот человек, она не чувствовала бы теперь себя такой несчастной. Но в их жизни был прекрасный вечер, да еще в голову ударило вино.
– Странно вы проявляете свою заботу, мисс, – заметил Гейб.
Налетевший ветер чуть не вырвал у него из рук лист фанеры, и он со всей силы вогнал в него гвоздь. Тесс невольно вздрогнула, представив себя на месте фанерного листа. Видимо, потрясенный вчерашним ночным разговором, но скрывавший это за маской равнодушия, Гейб не мог теперь не выказать раздражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38