Гейб опустил голову.
– Я сам не знаю, что это значит. – Он вдруг издал мучительный стон, словно страдал от физической боли. – Никогда я не встречал женщину, которая была бы так чертовски соблазнительна, так сводила с ума, так смущала…
– Значит, я не прощена. – Понимая, что не вправе винить его в этом, Тесс отстранилась.
– Скажи мне что-нибудь, – вдруг попросил Гейб. – Например, почему ты хотела целоваться?
Она рассмеялась:
– Разве ты был тогда против? Или сейчас? Нет? Тогда скажу: потому, что ты кажешься ужасно одиноким. И слишком гордым. Еще потому, что всем видом показываешь: не прикасайтесь ко мне! И еще – похоже, ты вот-вот расплачешься, если увидишь чьи-то слезы. К тому же…
Гейб остановил ее взмахом руки.
– Нам надо поговорить. Но не здесь.
– Я не пойду в дом. Пусть тебе это покажется смешным, но я действительно буду скучать по Каса. Больше, чем ожидала.
– А старый Каса будет скучать по тебе. То есть я хотел сказать – вы стоите друг друга.
Она удивленно вскинула брови.
– Хм-м… Ну что ж, думаю, я его и вправду стою. Только все же не хочу входить.
– Не буду настаивать. Следуй за мной.
Она прошла за ним в ворота, поднялась по ступенькам крыльца и спустилась со стороны, выходящей к побережью.
– Тот рисунок прекрасно передал мое одиночество… – У Гейба был мягкий бархатный голос.
Тесс вздохнула. Почему-то ее не покидало ощущение причастности к его тайне. И тогда, и теперь.
– Только как рисунок попал на стенку в кухне?
– Я нашел бутылку на следующий день. Ее прибило к берегу. Я отнес ее домой и показал Бланке. Рисунок пришелся ей по душе. Она поместила его в рамку и повесила на стену. Кстати, ты сама узнала бы обо всем на следующий день. Если бы пришла. – Гейб не скрывал обиды.
Тесс пристально посмотрела в его глаза.
– А знаешь ли ты, как я рвалась на встречу? Я проревела тогда всю дорогу до Флориды.
– Так тебя заставили уехать?
– Ну конечно! Один из подельников отца пронюхал о его планах. Что-то из области сделок с недвижимостью. Мы выбрались из Ки-Уэста той же ночью. Никогда в жизни не прощу ему этого!
Гейб молча положил руку на ее плечо. Казалось, он наконец получил недостающие кусочки мозаики и теперь пытался сложить их в единое целое под названием «жизнь».
Гейб провел Тесс через арку в высоком зеленом барьере кустарника и остановился на ступеньках обсерватории.
– Подожди здесь. И внимательно смотри на сад.
Он протянул руку в заветное место в зарослях зелени и щелкнул кнопкой электрического выключателя.
Тесс глазам своим не поверила. Что за чудесная сказочная картина открылась перед ней! Маленькие, словно игрушечные, лампочки осветили сад, а разноцветные лучи подсвеченной воды миниатюрных водоемов бросали отраженный свет на ветви деревьев, делая их похожими на рождественскую сказку.
– О Гейб!.. Боже! Никогда в жизни я не видела такой красоты! Чудесная, волшебная страна!
Он нежно улыбнулся, наблюдая ее неподдельный восторг.
– Мне очень хотелось, чтобы ты увидела творение Бланки во всей его красе.
– Все это и при дневном свете производит впечатление! – Тесс сама не заметила, как ее нога ступила на дорожку сада.
Гейб отступил, предоставляя ей возможность первой открывать красоту сказочной страны: белых цветков табака с запахом дурмана, сладкой свежести жасмина, красавиц ночи – королевских белых лилий, плавающих в декоративном бассейне. Цветки орхидей свисали с деревьев, наполняя ночь терпким ароматом. Белые японские анемоны тянулись навстречу призрачным темным облакам над головой. Шумный водопад, берущий начало из тайной ниши, низвергался вниз и пропадал в бездонном черном озерце.
Неожиданно за живой изгородью ровно подстриженного кустарника Тесс увидела расстеленную на земле скатерть и корзинку для пикника. Она обернулась, надеясь получить объяснение.
Гейб смутился.
– Маленьким сказочным феям пришлось немного потрудиться. Наверное, они догадались, что мне захочется перекусить на природе.
Тесс рассмеялась:
– Феи умеют читать чужие мысли.
Он пригласил ее присесть на скатерть, извлек из корзинки бутылку вина, два бокала, фрукты и сыр, свежеиспеченный хлеб. И апельсин. Большой круглый оранжевый апельсин.
– Ну что ж. – Гейб неспешно подбросил фрукт на ладони. – Я могу предложить тебе апельсин. А что ты дашь взамен?
Ее лицо осветилось воспоминанием детства, того давнего торга.
– А что бы ты хотел получить, Гейб?
– Я? – Он очистил апельсин и разделил его на две равные части. Отделив одну оранжевую дольку, протянул ей. – Так ты спрашиваешь, что мне надо? По-моему, я вполне определенно выразил свое желание там, на улице, мой ангел.
– Да. – Тесс занялась поисками штопора. Поднявшийся ветер разметал ее волосы.
Она была так сконфужена его загадочным объяснением. Наконец штопор был найден, и Тесс попыталась открыть бутылку.
– Разреши мне.
Гейб взял из ее рук бутылку с вином. Теперь он видел, как Тесс взволнованна. «Что ж, – решил он, – ей надо дать время прийти в себя, но совсем немного». Его безумное желание обладать этой женщиной еще не раз заявит о себе на протяжении ночи, в этом Гейб не сомневался.
– Так вот, я стал сам не свой после той нашей встречи. Смешно. Иногда мы все выходим из-под контроля, словно срываемся с цепи. Так и у меня. Я писал тебе письма, хотя знал, что их некуда отправлять. Представь: я не сомневался, что рано или поздно ты вернешься. В конце концов, мы же назвались «мужем» и «женой». Хотя нам было всего по двенадцать.
При упоминании о «женитьбе понарошку» Тесс захохотала, запрокинув голову. От Гейба не ускользнуло, как очаровательно взметнулись темные локоны, упав ей на ее глаза.
– Надеюсь, ты все еще хранишь те письма? Было бы интересно почитать их. Правда, я вернулась в Ки-Уэст немного поздновато…
– Почти через шестнадцать лет, – уточнил он.
– Но все эти годы я хранила в памяти образ загорелого мальчика из коралловой крепости на берегу. Мы не вправе забывать первую любовь.
Он наполнил вином сначала ее бокал, затем свой. Тесс не спеша отпила терпкого вина, наблюдая, как скользят глаза Гейба по темной полоске шнуровки на ее платье. Проклятый наряд! Расшитая блестящая змея хитро извивала свое скользкое тело как раз там, где призывно торчали бугорки ее возбужденных сосков.
– Гейб! Очнись! – Тесс стоило немалых усилий оторвать его взгляд от груди. – Так можно лишиться бутылки! Ты пролил свой бокал.
Она положила в рот кусочек апельсина и усмехнулась, глядя, как он, спохватившись, начал промокать салфеткой пролившееся на джинсы вино.
Они перекусили.
Ветер снова заиграл в верхушках пальм.
– Шторм приближается. Должно быть, ураган не так далеко от острова, – заметил Гейб.
– Наверное, ты волнуешься за родственников?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38