Она и так чувствовала себя неловко, будучи застигнута в небрежно накинутой домашней одежде. Если он и раньше критиковал ее умение одеваться, то теперь он, наверное, смотрит на нее с совершеннейшим пренебрежением.
– Какие еще последние приготовления вам нужно сделать? – спросил он, продолжая рыскать глазами по комнате.
– Всякие мелочи, – раздраженно ответила Грейси. – Мне надо немного прибраться, освободить холодильник. Я не хочу, чтобы после моего отъезда квартира выглядела как после бомбежки.
– Все это вы сможете сделать сегодня вечером. А сейчас вы едете со мной в «Харродс».
– В «Харродсе» я не могу позволить себе купить и носовой платок, не говоря уже об одежде. – Грейси скрестила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.
– Платить буду я. Назовем это пособием на одежду.
– Я не принимаю от вас деньги на одежду, – воскликнула она сердито, немного отступая назад, когда он стал приближаться.
– Вы напрасно тратите время, споря со мной, – сказал он, медленно выговаривая слова, – теперь вы работаете у меня, и я был бы вам очень благодарен, если вы немного умерите ваше благородное негодование. Вы представляете, что подумали бы люди, если бы они услышали вас сейчас?
– Они подумали бы, что я не хочу, чтобы вы покупали одежду для меня!
– Они подумали бы, что мы с вами любовники, потому что почтительные секретарши никогда не повышают голос, обращаясь к своему хозяину.
Глаза Грейси расширились. Она почувствовала, что ее лицо становится пунцовым по мере того, как до ее сознания доходил смысл сказанных им слов. Как ему сказать, что обычно она никогда не повышает голоса, но что в его поведении есть что-то тревожащее ее и вызывающее у нее не правильную реакцию?
Присматривая много лет за Дженни, она научилась сдерживать свои чувства, но Морган вызывал у нее беспокойство, и она не очень-то понимала – почему.
– Посмотрю сейчас, может быть, что-нибудь выужу из чемодана, – сказала она спокойно, уступая. – Я не планировала сегодня выходить из дому, и у меня упаковано все, кроме той одежды, в которой я поеду.
– Идите в том, в чем вы сейчас. Вы выглядите… очаровательно.
Он быстро и по-деловому осмотрел ее с головы до пят, и Грейси захотелось стукнуть его за снисходительность. Вместо этого она схватила свою сумочку, лежавшую на диване, и удостоверилась, что ключи от квартиры надежно упрятаны там.
Она привычно подумала, что они поедут на метро, но их уже ожидало такси, и Морган посадил ее в кабину. Наверное, он был абсолютно уверен, что ему удастся вытащить ее из дому.
– Расскажите мне немного о себе, – сказал он, когда такси отъехало от обочины. – Давно ли вы живете в Лондоне?
– С тех пор, как умерли родители, – ответила Грейси. – Господи, сколько народу на улице! Это, наверное, из-за внезапного потепления. Лондон кажется слишком тесным, когда приезжие и местные жители высыпают на улицу одновременно.
Она неотрывно смотрела на окна такси, чувствуя на себе его взгляд сбоку. Он отметил про себя, что она сменила тему разговора, но ничего не сказал, а подстроился к ней и непринужденно болтал о местах, которые надо осмотреть и посетить в Лондоне.
Грейси все время чувствовала его присутствие рядом с собой и тепло, исходившее от него, и это ее тревожило. Она никогда не испытывала чувства безумного влечения к лицу противоположного пола, и никогда ни один мужчина не вызывал у нее таких ощущений, как он.
Она чувствовала, как тонкие волосики у нее на руке поднимаются, и она специально старалась не смотреть на резко очерченный профиль его мужественного лица. Меньше всего на этом этапе ей хотелось оказаться влюбленной в человека, у которого она будет работать, человека, мужское обаяние которого говорило само за себя и который, по-видимому, хорошо понимал, какое впечатление он производит на женщин.
Да и мог ли он не производить впечатления? Когда они шли по магазину, она ощущала, как в его сторону поворачиваются головы, а глаза скрытно оценивают идущего рядом с ней мужчину, а может быть, и недоумевают, что он делает в компании очень простенькой девушки в джинсах и белой хлопчатобумажной майке. Все это мероприятие, видимо, доставляло ему огромное внутреннее удовольствие.
Она была настроена поход по магазинам завершить как можно скорее, но сделать это оказалось намного труднее, чем она предполагала.
Морган бегло осматривал одежду, висевшую на вешалках, но каким-то сверхъестественным чутьем угадывал и почти профессионально определял то, что ей подойдет. Он отбирал расцветки, которые она никуда и не подумала бы выбрать для себя сама. Примеряя различные предметы одежды, она удивлялась, как хорошо они оттеняют ее тонкое лицо и фигуру.
У вас определенно есть опыт в этом деле, – выдавила она из себя признание.
– Это что, комплимент от моей маленькой секретарши с холодной головой? спросил он насмешливым и недоверчивым голосом.
– Да, если вам так угодно думать, – отрезала Грейси. Он кивнул головой продавцу, чтобы тот добавил плотно облегающее фигуру бордовое платье, только что примеренное Грейси, к остальной одежде, которую он намеревался купить и которая уже была аккуратно сложена и завернута в бумагу. Она надеялась, что это будет последнее платье. Она не осмеливалась даже подумать о том, сколько все это будет стоить.
– Слушайте меня, – он нагнулся к ней и прошептал в ухо, – если вы хотите знать, я на короткой ноге с законодателями женской моды, поскольку я часто имел сомнительное удовольствие встречаться с очень богато одетыми женщинами.
– Ну, а теперь, – сказала Грейси с завидным самообладанием, глядя ему прямо в глаза, – вы получаете маленькое удовольствие, покупая одежду для бедно одетой женщины. – Она пожалела о вырвавшихся словах, как только произнесла их, потому что Морган посмотрел на нее с насмешливой улыбкой, и она не могла сообразить, как он истолковал их – не так ли, что она сама ставит себя в одну категорию с его женщинами. Но было уже поздно. Слова были сказаны, и она тотчас отвернулась, чтобы скрыть смущение.
– А теперь, – спросил он, – есть ли у вас какое-нибудь выходное платье?
– Зачем мне выходное платье?
– Лучше бы вы мне ответили просто – «да» или «нет».
Он смотрел на нее, немного склонив голову набок и подняв бровь. Она подумала, что из него получился бы замечательный юрист. В его глазах и манере речи было что-то такое, что показывало: он не успокоится, пока не доведет дело до логического завершения или, по крайней мере, до такой стадии, когда он почувствует, что в достаточной степени исчерпал вопрос.
– Нет, – скрепя сердце призналась Грейси, – кажется, нет.
В ее гардеробе была удобная одежда на все случаи жизни, но определенно не было ничего, что хотя бы отдаленно походило на вечерний туалет, который он, по всей видимости, имел в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Какие еще последние приготовления вам нужно сделать? – спросил он, продолжая рыскать глазами по комнате.
– Всякие мелочи, – раздраженно ответила Грейси. – Мне надо немного прибраться, освободить холодильник. Я не хочу, чтобы после моего отъезда квартира выглядела как после бомбежки.
– Все это вы сможете сделать сегодня вечером. А сейчас вы едете со мной в «Харродс».
– В «Харродсе» я не могу позволить себе купить и носовой платок, не говоря уже об одежде. – Грейси скрестила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.
– Платить буду я. Назовем это пособием на одежду.
– Я не принимаю от вас деньги на одежду, – воскликнула она сердито, немного отступая назад, когда он стал приближаться.
– Вы напрасно тратите время, споря со мной, – сказал он, медленно выговаривая слова, – теперь вы работаете у меня, и я был бы вам очень благодарен, если вы немного умерите ваше благородное негодование. Вы представляете, что подумали бы люди, если бы они услышали вас сейчас?
– Они подумали бы, что я не хочу, чтобы вы покупали одежду для меня!
– Они подумали бы, что мы с вами любовники, потому что почтительные секретарши никогда не повышают голос, обращаясь к своему хозяину.
Глаза Грейси расширились. Она почувствовала, что ее лицо становится пунцовым по мере того, как до ее сознания доходил смысл сказанных им слов. Как ему сказать, что обычно она никогда не повышает голоса, но что в его поведении есть что-то тревожащее ее и вызывающее у нее не правильную реакцию?
Присматривая много лет за Дженни, она научилась сдерживать свои чувства, но Морган вызывал у нее беспокойство, и она не очень-то понимала – почему.
– Посмотрю сейчас, может быть, что-нибудь выужу из чемодана, – сказала она спокойно, уступая. – Я не планировала сегодня выходить из дому, и у меня упаковано все, кроме той одежды, в которой я поеду.
– Идите в том, в чем вы сейчас. Вы выглядите… очаровательно.
Он быстро и по-деловому осмотрел ее с головы до пят, и Грейси захотелось стукнуть его за снисходительность. Вместо этого она схватила свою сумочку, лежавшую на диване, и удостоверилась, что ключи от квартиры надежно упрятаны там.
Она привычно подумала, что они поедут на метро, но их уже ожидало такси, и Морган посадил ее в кабину. Наверное, он был абсолютно уверен, что ему удастся вытащить ее из дому.
– Расскажите мне немного о себе, – сказал он, когда такси отъехало от обочины. – Давно ли вы живете в Лондоне?
– С тех пор, как умерли родители, – ответила Грейси. – Господи, сколько народу на улице! Это, наверное, из-за внезапного потепления. Лондон кажется слишком тесным, когда приезжие и местные жители высыпают на улицу одновременно.
Она неотрывно смотрела на окна такси, чувствуя на себе его взгляд сбоку. Он отметил про себя, что она сменила тему разговора, но ничего не сказал, а подстроился к ней и непринужденно болтал о местах, которые надо осмотреть и посетить в Лондоне.
Грейси все время чувствовала его присутствие рядом с собой и тепло, исходившее от него, и это ее тревожило. Она никогда не испытывала чувства безумного влечения к лицу противоположного пола, и никогда ни один мужчина не вызывал у нее таких ощущений, как он.
Она чувствовала, как тонкие волосики у нее на руке поднимаются, и она специально старалась не смотреть на резко очерченный профиль его мужественного лица. Меньше всего на этом этапе ей хотелось оказаться влюбленной в человека, у которого она будет работать, человека, мужское обаяние которого говорило само за себя и который, по-видимому, хорошо понимал, какое впечатление он производит на женщин.
Да и мог ли он не производить впечатления? Когда они шли по магазину, она ощущала, как в его сторону поворачиваются головы, а глаза скрытно оценивают идущего рядом с ней мужчину, а может быть, и недоумевают, что он делает в компании очень простенькой девушки в джинсах и белой хлопчатобумажной майке. Все это мероприятие, видимо, доставляло ему огромное внутреннее удовольствие.
Она была настроена поход по магазинам завершить как можно скорее, но сделать это оказалось намного труднее, чем она предполагала.
Морган бегло осматривал одежду, висевшую на вешалках, но каким-то сверхъестественным чутьем угадывал и почти профессионально определял то, что ей подойдет. Он отбирал расцветки, которые она никуда и не подумала бы выбрать для себя сама. Примеряя различные предметы одежды, она удивлялась, как хорошо они оттеняют ее тонкое лицо и фигуру.
У вас определенно есть опыт в этом деле, – выдавила она из себя признание.
– Это что, комплимент от моей маленькой секретарши с холодной головой? спросил он насмешливым и недоверчивым голосом.
– Да, если вам так угодно думать, – отрезала Грейси. Он кивнул головой продавцу, чтобы тот добавил плотно облегающее фигуру бордовое платье, только что примеренное Грейси, к остальной одежде, которую он намеревался купить и которая уже была аккуратно сложена и завернута в бумагу. Она надеялась, что это будет последнее платье. Она не осмеливалась даже подумать о том, сколько все это будет стоить.
– Слушайте меня, – он нагнулся к ней и прошептал в ухо, – если вы хотите знать, я на короткой ноге с законодателями женской моды, поскольку я часто имел сомнительное удовольствие встречаться с очень богато одетыми женщинами.
– Ну, а теперь, – сказала Грейси с завидным самообладанием, глядя ему прямо в глаза, – вы получаете маленькое удовольствие, покупая одежду для бедно одетой женщины. – Она пожалела о вырвавшихся словах, как только произнесла их, потому что Морган посмотрел на нее с насмешливой улыбкой, и она не могла сообразить, как он истолковал их – не так ли, что она сама ставит себя в одну категорию с его женщинами. Но было уже поздно. Слова были сказаны, и она тотчас отвернулась, чтобы скрыть смущение.
– А теперь, – спросил он, – есть ли у вас какое-нибудь выходное платье?
– Зачем мне выходное платье?
– Лучше бы вы мне ответили просто – «да» или «нет».
Он смотрел на нее, немного склонив голову набок и подняв бровь. Она подумала, что из него получился бы замечательный юрист. В его глазах и манере речи было что-то такое, что показывало: он не успокоится, пока не доведет дело до логического завершения или, по крайней мере, до такой стадии, когда он почувствует, что в достаточной степени исчерпал вопрос.
– Нет, – скрепя сердце призналась Грейси, – кажется, нет.
В ее гардеробе была удобная одежда на все случаи жизни, но определенно не было ничего, что хотя бы отдаленно походило на вечерний туалет, который он, по всей видимости, имел в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49