Вершинин проявил интереса не больше, чем если бы перед ним положили обкусанный карандаш или пивную пробку, а не сверкающий драгоценный камень, лучший из всей партии. В свете настольной лампы изумруд отбрасывал зеленые блики на разложенные газеты. Любой человек выказал бы по крайней мере любопытство, полюбовался бы, взял в руки, покрутил. Вовец понял, что сидящий по другую сторону стола человек мастерски владеет своими эмоциями, он великий лицедей и обманщик.
- Наверное, такое богатство и бывшего следователя способно смутить, вздохнул Вершинин, - а вам и в самом деле ни к чему на работу наниматься. Один этот камень равен квартальной зарплате нашего директора. Поздравляю!
Он сказал это столь искренне, что у Вовца все сжалось внутри. Чего ради радоваться успеху незнакомого человека, облившего грязью вашего сотрудника и обвинившего его в воровстве? Искренность Вершинина напоминала искренность подполковника Косарева, такого же невыразительного улыбчивого обманщика, готового в любой момент схватить за горло. За тем и другим ощущалась великая сила мощной корпорации.
- Пойду, пожалуй, - Вовец забрал камень и поднялся со стула. - Пропуск отметьте, пожалуйста.
- Конечно, - Вершинин поставил кофейную чашку, вывел шестисотдолларовым "паркером" завитушку, поднял глаза. - А вы, значит, Владимир Павлович, приходили только на Ченшина пожаловаться?
- С этой шушерой я и сам разберусь, - пренебрежительно махнул рукой Вовец. - Думал, может, ваш банк интересуется изумрудами.
- Увы, - развел руками Вершинин. - Лицензия на работу с золото-валютными ценностями у банка есть, но необработанные драгоценные камни, тем более у частных лиц, покупать нельзя. Это незаконно. Так же как и добыча изумрудов частными лицами.
- Я в курсе, - согласно кивнул Вовец, - и в общем-то особо не рассчитывал на вашу контору. Ладно, мне пора. - Он направился к дверям.
- А если я распоряжусь вас не выпускать? - неуверенно, словно высказывая некое маловероятное предположение, подал голос Вершинин.
- Сейчас шею тебе сверну на всякий случай и выйду спокойно, пропуск-то подписан, - тоже неуверенно, словно грубо пошутил, сказал Вовец, изобразив принужденную улыбку. Но глаза смотрели внимательно, безо всякого юмора.
Он вышел за дверь, миновал коридор, пересек холл, где у стойки пара клиентов разговаривала с операционистками, отдал на выходе пропуск. Охранник нажал кнопку, с жужжаньем открылся электронный замок, и Вовец очутился на улице. Ощущение, что он побывал в пасти крокодила, не покидало его. Крокодил пасть не захлопнул, дал спокойно прогуляться до самой глотки и выпустил. Вершинин парень непростой, только простачком прикидывается. Он не торопится высказываться, предпочитает помалкивать, слушать и провоцировать шутливыми вопросами. Угадать ход его мыслей и возможные поступки вряд ли удастся. Надо его просто опасаться. А лучше всего заключить с ним союз. Ченшина Вовец подставил: скорее всего, тот теперь лишится поддержки корпорации, стоявшей за спиной. Это умерит его пыл и желание связываться с Вовцом и его командой.
* * *
Но Вовец опоздал. Если бы он днем раньше поговорил с Вершининым, Ченшин сейчас сидел бы, поджав когти. Но в это самое время он находился в квартире Валентины. Как Вовец и предполагал, бывший следователь запросто узнал в больнице адреса Сержа и Серого. После этого, пользуясь прежними контактами, моментально выяснил, кто совместно с ними проживает. Сестра Серого сразу привлекла его внимание, особенно тем, что после школы закончила уникальное ГПТУ-42, получив экзотическую специальность огранщика бриллиантов. Ченшин тут же направился к ней домой в сопровождении двух охотников-браконьеров - Двужильного и Басмача.
Вовец строго проинструктировал Валентину, когда и кому можно открывать дверь. Вкратце инструкция звучала так: никому. Но Ченшин знал волшебное слово. Он решительно позвонил, а когда из-за двери спросили: "Кто там?" ответил: "Из больницы. С вашим братом плохо." Дверь тут же распахнулась, и трое мужиков ворвались в квартиру. Валентина и пикнуть не успела, как ей завернули руки и защелкнули на запястьях браслеты наручников, потом бросили на диван лицом к стенке. Так что она не видела толком, кто хозяйничал у неё за спиной.
Ченшин сразу прошел во вторую комнату, присвистнул, увидев такое количество оборудования и инструмента, и сразу обнаружил картонную коробку с изумрудными заготовками. Он аккуратно пересыпал их в полиэтиленовый пакет и засунул в карман. Обрезки кристаллов его не заинтересовали. Некоторое время, не больше пяти минут, он ещё похозяйничал, но ничего интересного для себя не отыскал. Деньги не тронул, не та сумма, чтоб мараться. Но не смог удержаться, чтоб не унизить девушку, а косвенно Вовца. Сунул руку за пазуху Валентине и потискал грудь. Та попыталась его укусить, но Ченшин другой рукой схватил её за волосы, запрокинув голову. Потом крепко связал плачущей девушке ноги и снял наручники. На спину положил камень, взятый со стеллажа, и сказал:
- Это граната. Чеку я вытащил. Если пошевелишься, скатится и взорвется. Поэтому лежи тихо. Двери я закрывать не буду, кто-нибудь придет и аккуратненько снимет, а чеку вставит обратно. Я её на стол положу.
Ченшин успел сделать всего пару шагов в сторону выхода, как Валентина резко повернулась. Камень с грохотом покатился по полу. Бывший следователь бросился бежать. Два его помощника уже ушли и ждали в машине, а оставаться один на один с разъяренной тигрицей ему не улыбалось. Валентина в ярости разорвала бы его в клочья. Если бы не связанные ноги, она бы наверняка догнала его на лестнице и отделала как следует. При её росте и комплекции это не составило бы большого труда.
Через полчаса пришел Вовец и застал её всю в слезах. Валентина плакала не о камнях, хотя ей очень жалко было свой пропавший труд, три дня старалась, а от обиды и злости. Она рассказала, что случилось. Вовец воспринял все произошедшее, как ей почудилось, почти равнодушно, со спокойным лицом. Его волновал только один вопрос:
- Валюш, а тебе они ничего не сделали? Скажи мне правду.
- Нет, ничего, - помотала головой, промокая щеки платком, - только этот, паскуда, который в машине тогда сидел, излапал всю. Пойду, душ приму, а то вся как в грязи извалянная.
- А это был точно Ченшин? - допытывался Вовец. - Ты не ошиблась? Именно тот, который на ярмарке предлагал наши изумруды?
- Да тот, тот, - Валентина всхлипнула в последний раз и пошла в ванную.
Вовец вынул из кармана визитную карточку с голограммой и набрал номер вершининского телефона. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри он весь кипел, с трудом себя сдерживая, чтоб не сорваться на ругань. Но срываться было нельзя. Человек, теряющий самообладание, теряет все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122