Я поблагодарил его и стал читать папку с надписью «мероприятия». Прочитав соображения сотрудников, я решил систематизировать их предложения и переписал на новый лист, разбив предстоящие изменения на пункты. Как и следовало ожидать, повышение оборота требовало вложения денег. Нужно было купить еще одну ГАЗель, еще один компьютер, принять на работу двух грузчиков и одного кассира-оператора. Самая длинная записка принадлежала Аркадию, кроме всего прочего, он считал, что нам необходим кредит в один – два миллиона. Что ж, это будет сделать посложнее. Я вспомнил слова Спарыкина о том, что фирма с чужими деньгами не работает.
Я не сделал никаких выводов, и решил ничего не предпринимать, не посоветовавшись с Нелей и подполковником.
В следующей папке лежали баланс и журнал движения денег. Честно говоря, я неважно разбираюсь во всех этих бухгалтерских документах, поэтому, чтобы вникнуть, мне пришлось потратить немало времени. Все оказалось правдой, объемы действительно были гигантскими. Игорь имел полное право называть меня мелочевщиком. У меня возникло несколько вопросов, и я позвал Аркадия.
– Вот, в январе в три захода, Игорь выбрал из миллион. Написано, временно. Куда они пошли? – спросил я.
– Я не знаю, – задумался Аркадий. – Он говорил, что внесет их обратно через месяц, но, потом, видимо, передумал и превратил их в дивиденды. После Нового года мы все получали премию, а учредители – дивиденды.
– По черному?
– Естественно.
– Ясно. А вот в балансе, в октябре приход из банка четыреста тысяч, а в декабре, обратно в банк. Это что?
– Получение и возврат кредита.
– Опа! А я думал, что вы кредитами не пользовались.
– Мы уважаемые клиенты. Для нас в банке открыта кредитная линия. Невозможно развиваться без кредитов.
– Согласен, просто не все так думают.
– Правда, Игорь почему-то это скрывал, о кредитах знали только он, я и Лариса. Все было так таинственно.
– А сейчас мы ничего не должны?
– Нет. Мы кредитуемся только в тех случаях, когда увеличиваем объемы, расширяем ассортимент или делаем большие покупки, например, КамАЗ. Кредиты берем месяца на два, на три и всегда вовремя рассчитываемся. Если обороты увеличатся, то кредиты нам понадобятся. Я писал об этом.
– Все ясно. Аркаш, уберите снежинки.
– Какие снежинки? – не понял он.
– С окон. Весна на улице!
– Хорошо, – сказал он и ушел. По-моему он только сейчас обратил на них внимание.
Опять Стинг.
– Алло, Николай, я вам звонила сегодня утром, – сказал знакомый женский голос.
– Слушаю вас, иволга.
– Мне нужно с вами встретиться. Желательно сегодня вечером.
– Часов в семь я буду свободен.
– Вы можете подъехать к оперному театру?
– В половине восьмого.
– А как я вас узнаю? – игриво спросила она.
– Я буду на белой «десятке».
– Пока.
Перед тем, как ехать на стрелку, я решил перекусить. Спустившись вниз, на импровизированную кухню, я попросил бабу Аню накормить меня, сказал, что я – новый директор. Баба Аня не производила впечатления чистоплотной особы, да и вся кухня отнюдь не блестела, тем не менее, щи, которые она приготовила, были очень даже ничего. Кроме щей, меню включало в себя котлеты с гречкой и чай с блинчиками. На столе стояли две пиалы с медом и вареньем. Пока я набивал брюхо, мне в голову пришла мысль о том, что я не знаю, куда ехать. Я достал трубку, чтобы позвонить Сергею, но в это время заиграл мой собственный.
– Институт «Архпроект», со двора, офис двадцать четыре, – напомнил он.
Я не раз замечал, что наши мысли совпадают не только по содержанию, но и во времени.
Когда я садился в машину, из здания выскочила Алла и стремглав побежала ко мне.
– Николай Александрович, вы уезжаете?
– Да.
– Звонили из охранного агентства. Они спрашивают, присылать ли к нам нового охранника.
– А смысл?
– Я тоже так думаю, – почему-то обрадовалась она и помчалась обратно.
– Алла, – позвал я. – Я всегда на связи, – и показал ей смартфон, когда она затормозила и обернулась. – Не надо так бегать и рисковать своими прекрасными ножками на мокрой и скользкой земле.
– Вы действительно так думаете? – спросила она.
– Что думаю?
– Что они прекрасные.
– Ну, да, – сказал я, внимательно посмотрев на ее колени.
Эта фраза ее окончательно окрылила, и она помчалась вприпрыжку, рискуя уже не только ногами, но и головой.
Когда я въехал во двор института «Архпроект», Серега был уже там. Он пересел из москвича ко мне в десятку, мы поздоровались, показалось, что у него дрожат руки.
– Ты что, с похмелья? – спросил я.
– Нет, – улыбнулся он. – Просто мне не нравится все это.
– У нас есть еще десять минут, давай отрепетируем, что будем говорить.
– А что тут репетировать, – удивился он. – Нам репетировать нечего. Мы никого обманывать не собираемся. Будем говорить все, как есть.
– Может, на что-то надавить, что-то упустить.
– Давить будут на нас, – вздохнул он. – Все это бесполезно. Но, ты прав, без боя сдаваться нельзя. Нужно было взять диктофон.
– На хрена?
– Пока еще сам не знаю. По крайней мере, не помешал бы. Такие разговоры всегда очень быстро забываются, каждый трактует итоги в свою пользу. А у нас были бы факты.
Я сказал, что в Игорешкином смартфоне есть функция диктофона, достал ее и настроил. Потом задумался:
– А если обыщут?
– Ты давай, прекращай смотреть американские фильмы, – усмехнулся он. – Автоматчиков не будет.
– Я вообще могу в машине подождать.
– Нет, одна голова хорошо, а две – лучше.
Во двор въехал джип Тойота «Лэнд Круизер» с иностранными номерами. Из него вылезли два амбала и вошли в подъезд. Я зачем-то сфотографировал номера машин.
– Это их крыша, – уверенно сказал Серега. – Менты или фээсбэшники.
– Откуда знаешь?
– Чувствую. Да и номера примечательные, ментовские.
Из-за угла показался Симоха. В одной руке он держал небольшую кожаную сумочку, которую все называют барсетка, в другой – сотовый телефон. Симоха когда-то занимался боксом, нос у него сплюснут, а брови в шрамах, поэтому, хотя он и был ростом ниже нас, но вид имел довольно авторитетный – черная кожаная куртка, стрижка бобрик и приличные джинсы. Головных уборов он не признавал. В принципе, наша крыша была не совсем жлобской. Нам давно нужно было послать ее нафиг, но мы понимали, что без боя они не уйдут, а так как Симоха просил мало, было принято решение не рыпаться. Симоха и его пацаны в спортивных костюмах не ходили, цепями особо не гремели, но, бандит есть бандит, говорят, что когда таким, как Симоха, в голову попадает пуля, то в дырку начинает со свистом входить воздух, потому что там вакуум.
Мы подошли к Симохе и поздоровались, причем с Серегой они слегка обнялись, потому что учились в одной школе, ходили в одну боксерскую секцию и были почти своими пацанами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Я не сделал никаких выводов, и решил ничего не предпринимать, не посоветовавшись с Нелей и подполковником.
В следующей папке лежали баланс и журнал движения денег. Честно говоря, я неважно разбираюсь во всех этих бухгалтерских документах, поэтому, чтобы вникнуть, мне пришлось потратить немало времени. Все оказалось правдой, объемы действительно были гигантскими. Игорь имел полное право называть меня мелочевщиком. У меня возникло несколько вопросов, и я позвал Аркадия.
– Вот, в январе в три захода, Игорь выбрал из миллион. Написано, временно. Куда они пошли? – спросил я.
– Я не знаю, – задумался Аркадий. – Он говорил, что внесет их обратно через месяц, но, потом, видимо, передумал и превратил их в дивиденды. После Нового года мы все получали премию, а учредители – дивиденды.
– По черному?
– Естественно.
– Ясно. А вот в балансе, в октябре приход из банка четыреста тысяч, а в декабре, обратно в банк. Это что?
– Получение и возврат кредита.
– Опа! А я думал, что вы кредитами не пользовались.
– Мы уважаемые клиенты. Для нас в банке открыта кредитная линия. Невозможно развиваться без кредитов.
– Согласен, просто не все так думают.
– Правда, Игорь почему-то это скрывал, о кредитах знали только он, я и Лариса. Все было так таинственно.
– А сейчас мы ничего не должны?
– Нет. Мы кредитуемся только в тех случаях, когда увеличиваем объемы, расширяем ассортимент или делаем большие покупки, например, КамАЗ. Кредиты берем месяца на два, на три и всегда вовремя рассчитываемся. Если обороты увеличатся, то кредиты нам понадобятся. Я писал об этом.
– Все ясно. Аркаш, уберите снежинки.
– Какие снежинки? – не понял он.
– С окон. Весна на улице!
– Хорошо, – сказал он и ушел. По-моему он только сейчас обратил на них внимание.
Опять Стинг.
– Алло, Николай, я вам звонила сегодня утром, – сказал знакомый женский голос.
– Слушаю вас, иволга.
– Мне нужно с вами встретиться. Желательно сегодня вечером.
– Часов в семь я буду свободен.
– Вы можете подъехать к оперному театру?
– В половине восьмого.
– А как я вас узнаю? – игриво спросила она.
– Я буду на белой «десятке».
– Пока.
Перед тем, как ехать на стрелку, я решил перекусить. Спустившись вниз, на импровизированную кухню, я попросил бабу Аню накормить меня, сказал, что я – новый директор. Баба Аня не производила впечатления чистоплотной особы, да и вся кухня отнюдь не блестела, тем не менее, щи, которые она приготовила, были очень даже ничего. Кроме щей, меню включало в себя котлеты с гречкой и чай с блинчиками. На столе стояли две пиалы с медом и вареньем. Пока я набивал брюхо, мне в голову пришла мысль о том, что я не знаю, куда ехать. Я достал трубку, чтобы позвонить Сергею, но в это время заиграл мой собственный.
– Институт «Архпроект», со двора, офис двадцать четыре, – напомнил он.
Я не раз замечал, что наши мысли совпадают не только по содержанию, но и во времени.
Когда я садился в машину, из здания выскочила Алла и стремглав побежала ко мне.
– Николай Александрович, вы уезжаете?
– Да.
– Звонили из охранного агентства. Они спрашивают, присылать ли к нам нового охранника.
– А смысл?
– Я тоже так думаю, – почему-то обрадовалась она и помчалась обратно.
– Алла, – позвал я. – Я всегда на связи, – и показал ей смартфон, когда она затормозила и обернулась. – Не надо так бегать и рисковать своими прекрасными ножками на мокрой и скользкой земле.
– Вы действительно так думаете? – спросила она.
– Что думаю?
– Что они прекрасные.
– Ну, да, – сказал я, внимательно посмотрев на ее колени.
Эта фраза ее окончательно окрылила, и она помчалась вприпрыжку, рискуя уже не только ногами, но и головой.
Когда я въехал во двор института «Архпроект», Серега был уже там. Он пересел из москвича ко мне в десятку, мы поздоровались, показалось, что у него дрожат руки.
– Ты что, с похмелья? – спросил я.
– Нет, – улыбнулся он. – Просто мне не нравится все это.
– У нас есть еще десять минут, давай отрепетируем, что будем говорить.
– А что тут репетировать, – удивился он. – Нам репетировать нечего. Мы никого обманывать не собираемся. Будем говорить все, как есть.
– Может, на что-то надавить, что-то упустить.
– Давить будут на нас, – вздохнул он. – Все это бесполезно. Но, ты прав, без боя сдаваться нельзя. Нужно было взять диктофон.
– На хрена?
– Пока еще сам не знаю. По крайней мере, не помешал бы. Такие разговоры всегда очень быстро забываются, каждый трактует итоги в свою пользу. А у нас были бы факты.
Я сказал, что в Игорешкином смартфоне есть функция диктофона, достал ее и настроил. Потом задумался:
– А если обыщут?
– Ты давай, прекращай смотреть американские фильмы, – усмехнулся он. – Автоматчиков не будет.
– Я вообще могу в машине подождать.
– Нет, одна голова хорошо, а две – лучше.
Во двор въехал джип Тойота «Лэнд Круизер» с иностранными номерами. Из него вылезли два амбала и вошли в подъезд. Я зачем-то сфотографировал номера машин.
– Это их крыша, – уверенно сказал Серега. – Менты или фээсбэшники.
– Откуда знаешь?
– Чувствую. Да и номера примечательные, ментовские.
Из-за угла показался Симоха. В одной руке он держал небольшую кожаную сумочку, которую все называют барсетка, в другой – сотовый телефон. Симоха когда-то занимался боксом, нос у него сплюснут, а брови в шрамах, поэтому, хотя он и был ростом ниже нас, но вид имел довольно авторитетный – черная кожаная куртка, стрижка бобрик и приличные джинсы. Головных уборов он не признавал. В принципе, наша крыша была не совсем жлобской. Нам давно нужно было послать ее нафиг, но мы понимали, что без боя они не уйдут, а так как Симоха просил мало, было принято решение не рыпаться. Симоха и его пацаны в спортивных костюмах не ходили, цепями особо не гремели, но, бандит есть бандит, говорят, что когда таким, как Симоха, в голову попадает пуля, то в дырку начинает со свистом входить воздух, потому что там вакуум.
Мы подошли к Симохе и поздоровались, причем с Серегой они слегка обнялись, потому что учились в одной школе, ходили в одну боксерскую секцию и были почти своими пацанами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65