Мои раздумья нарушил чей-то незнакомый мужской голос.
— Тут какую-то Таню Иванову к телефону. Кто здесь Таня Иванова? — громко вопрошал он за дверью.
— И-я-я, — отреагировала я, мгновенно выскакивая на зов с характерным выкриком затосковавшего без движения ниндзя. — И-я-я Таня Иванова…
«Интересно, кто это может быть?» — подумала я еще стремительнее, чем получился почти художественный проезд по гладкому линолеуму бывшей фигуристки Татьяны Ивановой. Кто скажет, что я напрасно потратила неисчислимое количество времени в детстве на главном катке города, кружась под быструю музыку со снежинками вперегонки?
— Алло, Таня! Срочно приезжай по адресу: улица Речная, двадцать, квартира один. Это прямо возле набережной, угловой пятиэтажный дом. Тут Люсьен Штыря арестовала. Вот он, связанный перед нами лежит. Тройным узлом завязан.
«Тройным» — первое, что дошло до меня из слов Виталика. И только через секунду — все остальное.
Глава 1 °CВЯЗАННЫЙ СТРАСТЬЮ
Вот это новость! Я не могла поверить в нее до конца, когда заходила в подъезд дома номер двадцать на улице Речной. Да нет, еще раньше пришлось даже применить дьявольскую осторожность. А вдруг Виталика схватили и заставили сообщить по телефону невероятную информацию, чтоб заманить меня в ловушку? Нет уж, я не стала подъезжать близко к дому на Речной, а притормозила таксиста примерно за квартал до заветного углового здания, спустилась на набережную и медленно, прогулочной походкой пошла вдоль реки, двигаясь все же по направлению к нужному объекту. Вроде бы как дышу зимним воздухом, наполняю легкие кислородом, присматриваюсь к тарасовским «моржам», вынашивая планы присоединиться к их бодрому отряду.
— Эй, чувиха, дай сигаретку! — попросил сидящий верхом на спинке заснеженной скамейки паренек лет семнадцати. Два примостившихся по бокам его дружка тоже устремили на меня свои сильно нетрезвые очи. Судя по количеству пустых водочных бутылок возле их ног, сопливые мальчишки уже выпили по пузырьку на брата, закусывая раскрошившейся буханкой черного хлеба, и теперь жаждали табаку. На сигареты, видать, денег уже не хватило. Что ж, хоть я сама и курю редко, но прекрасно знаю это состояние, когда после выпивки до изнеможения хочется затянуться хорошей сигаретой. Тем более и начатая пачка «Мальборо-лайт» на всякий случай лежит на дне сумки…
Достав белую пачку, я молча протянула из нее мальчишкам три сигареты — пусть оттянутся, дуралеи. Ну кто же так глупо, так похабно пьет водку из горлышка на морозе?
— Все отдавай, сука! — вдруг заплетающимся голосом сказал второй. — И деньги, сколько есть…
Трое юных алкоголиков уже взяли меня в кольцо, встав в воинственные, но нетвердые позы, показывая, что готовы «отметелить» меня за жадность. Молча я убрала сигареты в раскрытую пачку, аккуратно положила пачку в сумку, защелкнула застежку. Что дальше, господа?
Первый юнец потянул за ремень сумки, резко дернул ее к себе — и получил ногой в нежное место, которое зажал руками, согнувшись в три погибели. Второй, протянувший было ко мне дрожащие ручонки, пытаясь схватить за грудки, через секунду лежал возле скамейки лицом в сугробе. Третий , присвистнув, бросился бежать наутек. Опять их почему-то было именно трое , задержавших меня в пути на несколько минут.
— Братва! Я узнал — она моржиха, — прокричал убегавший, оглядываясь на собутыльников. — Не трожьте ее, она после проруби как железная…
— Это точно, моржиха, — почему-то рассмешило меня такое предположение юных пьяниц, привыкших развлекаться наблюдениями и матерными комментариями за бегающими вокруг проруби представителями иной, здоровой цивилизации. — И сейчас я вас тоже прополощу в проруби, пьяные идиоты!
— Не надо! Нетушки! — взревел от такого предположения тот, кто ковырялся носом в снегу. Парень попытался было убежать, но не смог — наверное, выпивка вконец одолела его.
— Ладно уж, к проруби не пойдем, а снежный вытрезвитель все же устроим, — сказала я, натирая зеленые морды «грабителей» снегом, запихивая снежные комья за шиворот то одному, то другому.
— Убивают! — заорал тот, кто первым обругал меня матом. — Отпусти…
— Ну уж нет, теперь я сдам вас в милицию — отделение как раз за углом. Будете знать, как грабить девушку… Или вот что: проводите меня до дома, тогда я вас отпущу. Пошли втроем под ручки…
— Ошалела, что ли? Пошли, жалко, что ли, да, Леха? — сказал один из отроков, наконец-то вставая и вытряхивая снег из-за шиворота.
А я подумала, что в окружении сильно нетрезвых парней, которые ведут в подъезд развеселую поддатую девушку, меня будет сложнее отличить от общей предпраздничной массы. И, наоборот, в случае чего проще придумать какой-нибудь неожиданный ход для тех, кто сидит в засаде.
Но оказалось, что мысли о возможной засаде были всего лишь моей фантазией. Без всяких приключений добралась я до двери квартиры номер один под руку с двумя юными кавалерами, которые несколько протрезвели после снежных процедур и даже начали проникаться ко мне уважением и симпатией.
— Может, выпьем? А? На троих ? — предложил один из мальчишек, наиболее активный матерщинник.
— Погоди, дружок, всему свое время. Тебя как зовут-то? Алик?
— Почему это Алик? — не понял юмора пацан. — Что я, татарин, что ли? Эдиком меня зовут, а его — Димкой.
— Стоп, ребята. Сейчас начинается самое главное. На всякий случай вам лучше слинять, может случиться трах-бабах, — сказала я, нажимая тревожно дребезжащую кнопку звонка и мысленно готовясь к любым неожиданностям. К великому счастью, дверь открыл самолично Виталик, который казался взволнованным и сильно взъерошенным.
— Ураган! Ты где так долго ходишь? Люська Штыря арестовала, вон он лежит. Мы решили в милицию его не сдавать, пока ты не допросишь первая…
— Правильно, — кивнула я коротко.
А сама отметила про себя: как же по-семейному, трогательно звучит это «мы». Мы тут посоветовались, решили в этом году меньше законсервировать огурцов, зато побольше помидорок… Мы отпуск вместе берем в августе, чтоб к бабушке съездить…
В воздухе запахло ячейкой общества, особенно если взять во внимание всклокоченные волосы Виталика — чего это он вдруг так распушился?
Люсьен выбежала мне навстречу тоже раскрасневшаяся, с видом победительницы.
— Сбежала, значит? — Я несколько сбила ее пыл первым же вопросом. — Удрала? Ведь мы же все обсудили, решили.
— Но, Таня! Я подумала, что сама смогу!
— Что сможешь?
— Да все. Как ты. Ты вон какая, а я что — совсем, что ли, вот так? — несколько запутанно объяснила свой поступок Люсьен, глядя на своего бывшего супруга. Все ясно, желание реабилитироваться перед ним, показать себя во всей красе и прочие женские планы — вот что способно перевернуть мир, мобилизовать на подвиги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39