И на два голоса с Иришей они принялись декламировать "Эпиталаму". Написанная в размере две четверти (как уверенно сказала мама), эта поэма, похоже, предназначалась для любой свадьбы. Но все равно слушать было и приятно и трогательно. Правда, по окончании номера энциклопедист Шварц объяснил, что у древних греков эпиталамами назывались свадебные гимны, исполняемые под дверью "талама", то есть брачного покоя, и не лишенные шутливых и нескромных намеков.
- Похабных, значит, - растолковал Игорь, Надькин половин. - Все великое придумали до нас, - горько вздохнул братик. А папка оптимистически возразил:
- Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей.
А потом начались подарки. А ещё потом Андрюха вытащил откуда-то гитару, и Серега с Димкой запели своими инфракрасными голосами что-то такое, щемяще-есенинское...
В общем, расходиться собрались уже к часу ночи. Алька поскакал ловить машину, а если повезет, то несколько, мама на прощание выдавала самые главные, самые ценные указания, а я истово кивала. Уходили ребята неторопливо. Последней, как владелица старой, но надежной "ауди" и трезвого как стеклышко водителя в лице бородатого супруга, уходила пьяненькая Надюшка. Она даже ц. у. не давала, а только все повторяла:
- Совет да любовь! Тьфу-тьфу!..
Когда мы остались вдвоем, Димка заговорщицки подмигнул и сказал:
- Слушай, жена, я там заначил бутылочку шампанского. Пошли?
- Погоди, муж и повелитель. Давай сперва избавимся от парадных облачений.
Я первая шагнула в спальню - и обомлела. Половина маленькой уютной комнаты была заставлена цветами. Ни к кровати подойти, ни к шкафу...
- Димыч! Выручай!..
Димка возник на пороге - и застонал:
- Елки-палки, а дышать-то чем?!
В самом деле, могучий аромат десятков роз клубился под потолком и волнами выползал в открытую дверь у нас под ногами.
Димка чертыхнулся, прихлопнул дверь у себя за спиной и, протискивая длинные ноги между корзинами, добрался до форточки.
- Они же все пропадут! - воскликнула я.
- А так мы пропадем!
Из открытой форточки потянуло сырой прохладой. Я перевела дух и присела к ближайшей корзине. Карточка торчала на видном месте.
"Пусть ваше семейное счастье не будет миражом. С наилучшими пожеланиями - компания "Мираж".
Дальше следовали поздравления от прочих наших постоянных и случайных клиентов, а также родимого банка "Цитадель". Совершенно ехидно выступила фирма "Спектр":
"Мы не поэты, мы художники, потому посылаем стихи
А. А. Больших из книги 13:
Удивительное счастье Пусть коснется светлых дней, Пусть сияет светлой сластью, Народит чудо-детей. Пусть в семье будет достаток, Любовь, счастье и цветы, Поцелуй пусть будет сладок Вашей светлой красоты, Мужа, бархатной жены".
- Твою мать! - восхитился муж бархатной жены.
Самый большой букет был без карточки, зато с семью мраморными слониками в коробочке. Такие когда-то стояли у бабушки на диванной полке, а потом папкиными усилиями перекочевали в кладовку. Только эти были миниатюрнее и куда более тонкой работы. Господин Слон напоминал о себе со слоновьей деликатностью.
Но самое увесистое поздравление скрывалось под самым скромным букетом с простой, без затей, карточкой: "Желаю долгих лет счастливой семейной жизни. Алексей". Корзина оказалась неожиданно тяжелой, я вытащила цветы - и обнаружила под ними две барсетки.
- Димчик...
Дима присел, взглянул на карточку:
- От Алексея? Ох, я кажется догадываюсь...
Открыл верхнюю барсетку - а там, в уютном поролоновом гнездышке, лежал предмет весьма знакомого мне вида: "Вальтер ППК". Рядом, тоже в особом гнездышке, - запасной магазин. На откинутой половинке барсетки, в пластиковом кармашке, имелась сложенная бумага. Дима вынул её, развернул, хмыкнул:
- На этот раз Бригадир предусмотрительнее. Форменное разрешение, вам персонально, гражданка Иващенко Анна Георгиевна, на хранение и ношение огнестрельного оружия...
Я потянулась за второй барсеткой:
- А вот это, подозреваю, - персонально вам, гражданин Колесников...
- Убери лапы, не твое - не цапай!
Он шлепнул меня по руке, отдал раскрытую барсетку, сам нетерпеливо схватил вторую.
- "Макаров"... Это уже серьезно!
Я вынула "вальтер" из гнездышка - и тут сработал автоматизм. Нажала защелку, вытащила магазин, положила на пол, оттянула затвор... Уроки Алексея не забылись!
Димка рядышком игрался со своим "макаровым". Наконец поднял голову:
- Да, Аська, вот это подарочек...
- "Если в первом акте на стене висит ружье, то в пятом оно должно выстрелить", - процитировала я Чехова - и сама не узнала своего голоса.
- Типун тебе на язык, супруга дорогая! Так, давай-ка я уберу эти цацки в самую верхнюю антресоль - и забудем о них хоть на сегодня. Если мне не изменяет память, у нас намечены ещё кое-какие дела? Пошли!
И мы пошли... мыть посуду под заначенную Димкой бутылочку шампанского.
Глава 3
Очная ставка
- - -
С бабушками мне повезло меньше, чем другим. Не то чтоб они у меня какие-то не такие были, просто недобор у меня по этой части, всего одна бабуля - Марья Антоновна. Как в "Ревизоре". Была когда-то, ясное дело, ещё одна, но давно умерла, я ещё на свет не народилась. Зато её мама, моя прабабка значит, баба Лиза, до девяноста шести дожила. Вот они вдвоем с бабой Машей и воспитывали меня аж до самых моих первых седых волос. Хотя мне сейчас всего... скажем так, чуть за тридцать, но седые волосы уже появляются.
Баба Лиза умерла уже, и теперь вся ответственность за мое воспитание лежит на хрупких плечах бабы Маши. Нет, я девочка из вполне благополучной семьи, дорогие родители имеются в комплекте, но им мои дела до лампочки. Поэтому, если что, я бегу к бабуле. Ей в жилетку плачусь, когда неприятности, с ней же по рюмочке выпиваю, если удача. А уж под праздники обязательно к бабуле иду, всякого вкусненького несу. Куда ж ей, с ее-то давлением, целый день у плиты стоять. А разогреть вроде ещё может, вот с подружками и отпразднуют.
До Нового года осталось всего ничего - четыре дня. И как назло, впереди у меня было целое суточное дежурство. Значит, для своих дел я никак не раньше двадцать девятого освобожусь. А наша пейджерная служба, как известно, работает без праздников и выходных. Так что по всему выходило мне дежурить как раз в новогоднюю ночь. Однако и оплачивалась такая работа соответственно. За праздничное дежурство дрались. А мне в этот раз само досталось. Так карта легла.
В общем, только тридцатого выходило у меня бабулю навестить. Ну, звоню ей, а она ехидным таким голоском говорит:
- Да нет, Катюша, ты лучше прямо на Новый год ко мне приходи. Если других дел не найдется...
А я ей так же ехидно и отвечаю:
- Да нет, бабуля, другие дела у меня как раз есть. Работаю я, сутки у меня.
Бабуля заохала для порядка, мол, как же так, в праздник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
- Похабных, значит, - растолковал Игорь, Надькин половин. - Все великое придумали до нас, - горько вздохнул братик. А папка оптимистически возразил:
- Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей.
А потом начались подарки. А ещё потом Андрюха вытащил откуда-то гитару, и Серега с Димкой запели своими инфракрасными голосами что-то такое, щемяще-есенинское...
В общем, расходиться собрались уже к часу ночи. Алька поскакал ловить машину, а если повезет, то несколько, мама на прощание выдавала самые главные, самые ценные указания, а я истово кивала. Уходили ребята неторопливо. Последней, как владелица старой, но надежной "ауди" и трезвого как стеклышко водителя в лице бородатого супруга, уходила пьяненькая Надюшка. Она даже ц. у. не давала, а только все повторяла:
- Совет да любовь! Тьфу-тьфу!..
Когда мы остались вдвоем, Димка заговорщицки подмигнул и сказал:
- Слушай, жена, я там заначил бутылочку шампанского. Пошли?
- Погоди, муж и повелитель. Давай сперва избавимся от парадных облачений.
Я первая шагнула в спальню - и обомлела. Половина маленькой уютной комнаты была заставлена цветами. Ни к кровати подойти, ни к шкафу...
- Димыч! Выручай!..
Димка возник на пороге - и застонал:
- Елки-палки, а дышать-то чем?!
В самом деле, могучий аромат десятков роз клубился под потолком и волнами выползал в открытую дверь у нас под ногами.
Димка чертыхнулся, прихлопнул дверь у себя за спиной и, протискивая длинные ноги между корзинами, добрался до форточки.
- Они же все пропадут! - воскликнула я.
- А так мы пропадем!
Из открытой форточки потянуло сырой прохладой. Я перевела дух и присела к ближайшей корзине. Карточка торчала на видном месте.
"Пусть ваше семейное счастье не будет миражом. С наилучшими пожеланиями - компания "Мираж".
Дальше следовали поздравления от прочих наших постоянных и случайных клиентов, а также родимого банка "Цитадель". Совершенно ехидно выступила фирма "Спектр":
"Мы не поэты, мы художники, потому посылаем стихи
А. А. Больших из книги 13:
Удивительное счастье Пусть коснется светлых дней, Пусть сияет светлой сластью, Народит чудо-детей. Пусть в семье будет достаток, Любовь, счастье и цветы, Поцелуй пусть будет сладок Вашей светлой красоты, Мужа, бархатной жены".
- Твою мать! - восхитился муж бархатной жены.
Самый большой букет был без карточки, зато с семью мраморными слониками в коробочке. Такие когда-то стояли у бабушки на диванной полке, а потом папкиными усилиями перекочевали в кладовку. Только эти были миниатюрнее и куда более тонкой работы. Господин Слон напоминал о себе со слоновьей деликатностью.
Но самое увесистое поздравление скрывалось под самым скромным букетом с простой, без затей, карточкой: "Желаю долгих лет счастливой семейной жизни. Алексей". Корзина оказалась неожиданно тяжелой, я вытащила цветы - и обнаружила под ними две барсетки.
- Димчик...
Дима присел, взглянул на карточку:
- От Алексея? Ох, я кажется догадываюсь...
Открыл верхнюю барсетку - а там, в уютном поролоновом гнездышке, лежал предмет весьма знакомого мне вида: "Вальтер ППК". Рядом, тоже в особом гнездышке, - запасной магазин. На откинутой половинке барсетки, в пластиковом кармашке, имелась сложенная бумага. Дима вынул её, развернул, хмыкнул:
- На этот раз Бригадир предусмотрительнее. Форменное разрешение, вам персонально, гражданка Иващенко Анна Георгиевна, на хранение и ношение огнестрельного оружия...
Я потянулась за второй барсеткой:
- А вот это, подозреваю, - персонально вам, гражданин Колесников...
- Убери лапы, не твое - не цапай!
Он шлепнул меня по руке, отдал раскрытую барсетку, сам нетерпеливо схватил вторую.
- "Макаров"... Это уже серьезно!
Я вынула "вальтер" из гнездышка - и тут сработал автоматизм. Нажала защелку, вытащила магазин, положила на пол, оттянула затвор... Уроки Алексея не забылись!
Димка рядышком игрался со своим "макаровым". Наконец поднял голову:
- Да, Аська, вот это подарочек...
- "Если в первом акте на стене висит ружье, то в пятом оно должно выстрелить", - процитировала я Чехова - и сама не узнала своего голоса.
- Типун тебе на язык, супруга дорогая! Так, давай-ка я уберу эти цацки в самую верхнюю антресоль - и забудем о них хоть на сегодня. Если мне не изменяет память, у нас намечены ещё кое-какие дела? Пошли!
И мы пошли... мыть посуду под заначенную Димкой бутылочку шампанского.
Глава 3
Очная ставка
- - -
С бабушками мне повезло меньше, чем другим. Не то чтоб они у меня какие-то не такие были, просто недобор у меня по этой части, всего одна бабуля - Марья Антоновна. Как в "Ревизоре". Была когда-то, ясное дело, ещё одна, но давно умерла, я ещё на свет не народилась. Зато её мама, моя прабабка значит, баба Лиза, до девяноста шести дожила. Вот они вдвоем с бабой Машей и воспитывали меня аж до самых моих первых седых волос. Хотя мне сейчас всего... скажем так, чуть за тридцать, но седые волосы уже появляются.
Баба Лиза умерла уже, и теперь вся ответственность за мое воспитание лежит на хрупких плечах бабы Маши. Нет, я девочка из вполне благополучной семьи, дорогие родители имеются в комплекте, но им мои дела до лампочки. Поэтому, если что, я бегу к бабуле. Ей в жилетку плачусь, когда неприятности, с ней же по рюмочке выпиваю, если удача. А уж под праздники обязательно к бабуле иду, всякого вкусненького несу. Куда ж ей, с ее-то давлением, целый день у плиты стоять. А разогреть вроде ещё может, вот с подружками и отпразднуют.
До Нового года осталось всего ничего - четыре дня. И как назло, впереди у меня было целое суточное дежурство. Значит, для своих дел я никак не раньше двадцать девятого освобожусь. А наша пейджерная служба, как известно, работает без праздников и выходных. Так что по всему выходило мне дежурить как раз в новогоднюю ночь. Однако и оплачивалась такая работа соответственно. За праздничное дежурство дрались. А мне в этот раз само досталось. Так карта легла.
В общем, только тридцатого выходило у меня бабулю навестить. Ну, звоню ей, а она ехидным таким голоском говорит:
- Да нет, Катюша, ты лучше прямо на Новый год ко мне приходи. Если других дел не найдется...
А я ей так же ехидно и отвечаю:
- Да нет, бабуля, другие дела у меня как раз есть. Работаю я, сутки у меня.
Бабуля заохала для порядка, мол, как же так, в праздник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105