– Ну, хорошо, – сказал он, – но я останусь. Дженни не скрывала своей растерянности. Ей и в голову не приходило, что он может сейчас уйти.
– Ну, вот и прекрасно, – проговорила она так, как будто они мирно беседовали, – сейчас я принесу тарелку.
Дэниель удобно расположился на стуле, все тело его ныло от усталости, а ему надо было сейчас отдохнуть.
Когда Дженни вернулась с чистой тарелкой и приборами, его изможденный вид потряс ее.
– Дэниель. – Она нежно дотронулась до его плеча.
Прикосновение ее руки словно ошпарило Дэниеля.
– Не прикасайтесь ко мне, – сказал он, поднимая на нее глаза.
Дженни тут же, словно наткнувшись на что-то острое, отдернула руку.
– Да-да, конечно, – быстро проговорила она, – я… я сейчас принесу вам еду.
– Нет. – Дэниель хотел как-то сгладить свои резкие слова, но мысль о том, что четыре пары глаз наблюдают за ними, пригвоздила его к месту. – Принесите только кофе.
Несмотря на задетое самолюбие, Дженни решила принести то, что считала нужным. Ему надо было хорошо поесть. Она положила на одну тарелку свиные отбивные, а на другую – морковь, тушенную с капустой. Вернувшись в зал, она поставила перед ним тарелки, выжидая, пока он посмотрит на нее.
– Ешьте. – Это прозвучало, как приказ, который нельзя не выполнить. – А позже я принесу кофе.
Она старалась как-то убить время, меняя тарелки, наливая кофе другим посетителям, но все время она чувствовала, что он рядом, он здесь. Она ощущала, как он ест, как пьет. Дэниель наблюдал за ней. И этот его неотрывный взгляд она ощущала сильнее всего. Ей казалось, что он смотрит на нее как-то сурово, и это даже немного смешило ее. По крайней мере, она утешала себя тем, что ее отменные блюда как-то смягчат его недовольство. Он все еще выглядел решительно, а она была озабочена тем, что же так волновало его, о чем он все не решался сказать ей.
Когда последний посетитель поблагодарил ее, расплатился и вышел, Дженни повернулась к Дэниелю. Он давно уже поел, отодвинул от себя чашку, но все равно продолжал наблюдать за ней.
Вздохнув, распрямив плечи, она набралась смелости, подошла и стала напротив него.
– В чем дело, Дэниель?
– Какую церковь вы посещаете – баптистскую или методистскую? – прозвучал неожиданный вопрос.
Дженни уставилась на Дэниеля, как на сумасшедшего. Ей уже казалось, что так оно и есть.
– Церковь?
– Да, вы баптистка или методистка?
Он никогда не видел ее ни в одной из церквей. Правда, он и сам не часто бывал там. Обычно, посещение церкви считалось им одной из служебных обязанностей, он поочередно ходил на службу то в одну, то в другую.
– Но какое это имеет значение? – Дженни никогда не слышала, чтобы Дэниель совал нос в чужие дела.
– Ну, вам бы, наверное, захотелось, чтобы вас венчал священник вашего вероисповедания.
– Венчал? – Дженни чуть не поперхнулась. Что он такое говорит? – Но я не собираюсь замуж!
– Сегодня ночью вы выйдете замуж… за меня, – пояснил он, поднимаясь и надевая шляпу.
– За вас?! – воскликнула она, не веря своим ушам. – Но вам противно даже то, что я прикасаюсь к вам!
Она отвернулась. Ей так хотелось расплакаться. Дэниель нежно взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
– Если бы я позволил тебе прикоснуться ко мне, Дженни, то тогда мне пришлось бы уложить тебя прямо здесь, на стол, и стащить с тебя юбку. – Он улыбнулся, а затем добавил: – Не думаю, что тебе этого хотелось бы.
Дженни поднесла руку к горлу. Дэниель, оказывается, хотел жениться на ней! Но горькая правда, от которой никуда не скрыться, пронзила ее сердце.
– Я не могу выйти за тебя замуж, Дэниель.
– К черту все, ты можешь! И ты станешь моей женой. – В его голосе не было и тени сомнения. Весь день он думал только об этом, он все решил. Она не могла себя защитить в этой жизни, а Он мог.
– Ты не понимаешь, – нехотя проговорила она, ей очень не хотелось ничего объяснять. Она лишь хотела, чтобы он ушел и оставил ее наедине с ее страданиями, с которыми она знала, как справиться.
– Я все пойму, – спокойно ответил Дэниель. Он бы все отдал за то, чтобы избавить ее от этого отвратительного прошлого, но он подозревал, что она слишком честна и не может сделать вид, что не делала ничего плохого.
Дженни обратила к нему заплаканное лицо. Неужели он все знает? Неужели он мог знать и продолжать любить ее?
– Это мой город, Дженни. Я знаю все, что происходит здесь. Кто приезжает, кто уезжает, знаю, кто остается и на сколько, – говорил он, вытирая слезинку с ее щеки. – Я хочу жениться на тебе, дорогая, и ты не можешь отказать мне.
Она опять разрыдалась и почувствовала, как он притянул ее к себе на грудь. Уткнувшись в него лицом, она сквозь слезы говорила:
– Как же т… ты м…можешь х…хотеть меня? Дэниель крепко обнял ее.
– Я не просто хочу тебя, милая, – ты мне нужна. Я люблю тебя.
Она была почти в истерике и не могла сдерживаться больше. Дэниель решил, что одни слова не смогут убедить ее. Со всей нежностью, на которую только был способен, он взял в руки ее лицо и поцеловал ее. Ее кожа, сначала такая холодная, медленно согревалась от его прикосновений.
Когда она ответила на его поцелуй, Дэниель понял, что победил.
ГЛАВА 26
– Что вы хотите этим сказать? Что не станете венчать нас?
Дэниель стоял на ступеньках черной лестницы баптистской церкви. Он надеялся, что отказ священника был вызван поздним часом. Наскоро одевшийся священник стоял перед ним с высоко поднятым фонарем в руках.
Когда шериф буквально прорычал свой вопрос и со злостью посмотрел на Уоррена Солтерса, тот даже слегка вздрогнул.
– Я ведь не сказал, что не буду венчать вас и вдову Район, – успокаивающе проговорил он. – Я сказал только то, что в столь поздний час я не могу так поспешно проводить подобную церемонию. – Затем он запнулся и добавил: – А давно ли вы, шериф, знаете эту женщину?
Что за чертовски глупый вопрос он задает!
– Вы же знаете, когда я приехал в этот город, ваше преподобие. – И с первого дня, как он увидел Дженни, он хочет ее.
– А давно ли вы ухаживаете за ней?
Дэниель нахмурился: Дженни никогда не позволяла ему ухаживать за ней.
– Довольно долго, ваше преподобие.
– Ну, в таком случае, раз вы так долго просите руки леди, то с венчанием можно подождать и до утра, – сказал священник.
Подобная отсрочка, по мнению священника, была достаточно благоразумной. Женитьба – это серьезный и ответственный шаг, который по божьей воле перерастает в священное согласие между двумя божьими созданиями. Он не хотел бы участвовать в заключении священного союза, основанного лишь на сиюминутной страсти и пылкости чувств и, Боже упаси, на расчетливости женщины. Он знал Дэниеля Гастингса как честного человека. Но он совсем не знал Дженни Район. Она еще ни разу не переступила порог его церкви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75