- Светка что-то долго чиркала в макете, и строчила по новой, - теперь наша тяжелая артиллерия. Материал про «Плейбой» и «Хастлер».
- А что там? - сморщилась Машка.
- Да, - скромно потупилась Светка, - так, ерунда всякая.
- Это Светкин материал, - пхнула я Машку ногой, - между прочим, отличный.
- Дайте-ка мне сюда ваш отличный материал, - отрезала черствая Машка, подхватила распечатку из принтера и погрузилась в чтение. Светка сидела, надувшись, и подавлено молчала. Я делала ей знаки бровями поверх Машкиной головы, мол, да ты что, ну а то ты не знаешь нашу язву желудка, ну ты же матерый редакторище, не просто редакторище, а главный редакторище…
- Хм… - с сомнением протянула Машка, вынырнув из Светкиного материала, - ерунда какая.
- Что - ерунда? - взорвалась Светка.
- Ну, во-первых, - начала Машка, - «Хастлер» пишется через «э».
- А вот и нет! - прорычала Светка.
- А вот и да, - невозмутимо ответила Машка.
Короче, дальше эти неистовые барышни побежали за Надеждой Юрьевной, битый час терзали несчастную пожилую женщину, ни разу не слыхавшую про оплот американской журнальной порнографии, отпустили ее на место уже на грани истерики, продолжили ругаться, полезли и Интернет, который выкинул им 2867 ссылок по запросу «Хастлер» и 2345 ссылок по запросу «Хэстлер». В общем, в итоге, Светка, с незначительным преимуществом победила, Машка надулась, тут я не выдержала и принялась вопить, что они достали ругаться, потому что у нас впереди еще 21 непридуманный заголовок, а они тут сцепляются из-за одной буквы… Наоравшись, мы старались не смотреть друг на друга и с яростью пялились в макет номера.
Некоторое время мы вздыхали и скрипели стульями (вернее - Машка со Светкой скрипели стульями, а я - своей батареей).
- Скандалистки, - буркнула я через пять минут напряженного молчания.
- Грубиянка, - прошипела Светка.
- Начальствующий деспот, - тут же не осталась в долгу Машка. Светка собиралась ответить еще что-нибудь, но тут Машка посветлела лицом и уставилась на Светку так, словно видит ее впервые, - Свет, - засияла она, - скажи мне, «Плейбой» у нас - эротика?
- Ну, - выплюнула та.
- А «Хастлер» у нас что?
- Порнуха? - робко вставила я.
- Ну, - пропела Машка, - а заголовок у нас будет «Эра эроса или пора порно?». А, ничего?
Светка посмотрела на Машку таким взглядом, каким мать смотрит на своего любимого сына - золотого медалиста:
- Машенька, - проговорила она, - Машенька, у тебя уникальная голова!
- Машка, - восхитилась я, увидев придуманный ею заголовок на бумаге, - это супербомба!
- Машка, я тебе премию выпишу, - неистовствовала Светка.
- Да ладно, оставьте, - засмущалась Машка, - что я без вас-то придумаю…
Ближайшие десять минут мы осыпали друг друга лестными эпитетами. Выяснилось, что Светка у нас - чуткий и удивительно демократичный руководитель, а мы с Машкой - уникальные авторы, без которых «Современная женщина» просто не существовала бы в природе.
Дверь Светкиного кабинета открылась и в проеме появилась плешивая голова Николая Аполлинарьевича.
- Светлана Гавриловна, - начал он.
- Николай Аполлинарьевич! - благодушно проворковала Светка, готовая в этот чудный момент открыть объятия гадюке, плюющейся кипящим ядом. Вообще-то в обычной, не осененной гениальным Машкиным заголовком, жизни Светка просто на дух не переносила нашего редакционного домового, поначалу силилась выставлять его из редакции и даже грозила ему физической расправой.
- Светлана Гавриловна, - сказать по правде, Николаю Аполлинарьевичу всегда по барабану, радуются ему или готовы придушить на месте, - от имени редакции прошу Перевалову пройти на свое рабочее место и подойти к своему мобильному телефону. Мы все больше не можем.
- Мы можем! - крикнул из глубины комнаты Сережка, - но Аполлинарьевич уже достал.
- Пять минут, - обернулась я к благостным Светке с Машкой и зайцем прыгнула к своему столу, на котором разрывался мобильник.
- Да! - гаркнула я в него, откинув крышку.
- Детка, - проговорила бабуля тихим и страшным голосом. - Кажется, у нас большие неприятности.
Это был один из немногих случаев, когда бабуля мне соврала. Неприятности у нас были огромные.
Глава двенадцатая, в которой Евгений Карлович подает нам знаки и загадывает загадки
- Детка, - в сотый раз за этот вечер спросила меня бабуля, - ты уверена, что тебе не почудилось?
- Абсолютно, - отрезала я, дивясь своей стойкости и твердости. А уж вы мне поверьте, тут было от чего терять голову и впадать в панику.
Обстановочка дома царила подавленная. Катерина через каждые пять минут хваталась за сердце, бабуля сидела, мрачно подперев голову рукой и занималась самоедством. Еще бы, пару часов назад она собственноручно передала в заложники своего мужа (надо заметить, весьма немолодого), а так же куда более молодого зятя (от этого его не менее жаль, в наше время такие соколики не густо по канавам валяются) и его придурковатого друга (этого типа жалко меньше первых двух, но тоже ведь человек!).
Однако по порядку. Со слов бабули (перебиваемой изредка Катериниными охами) все выглядело так.
Мероприятие по передаче буфета бандитам проходило в обстановке всеобщей любви и взаимопонимания. Посокрушавшись, что меня нет дома (а также: нет борща, семги, водки и сметаны), бандиты уже были готовы ударить по рукам, забрать свой буфет и убраться восвояси, как из их стройных рядов сделал шаг вперед неприятный коротышка, который заявил, что для окончательного разрешения инцидента требуется установить пару деталей.
После этого коротышка битый час скакал вокруг буфета, скрипел зубами при виде оторванной дверцы, выдвигал и задвигал обратно ящики, простукивал дверцы, короче, делал все, что до него делал Евгений Карлович. С той лишь разницей, что после манипуляций Евгения Карловича мы узнали, что наш буфет - рухлядь, а после манипуляций коротышки из бока рухляди с громким щелчком вылетел пустой ящик.
Появление ящичка привело бандитов в смешанные чувства. С одной стороны, они очень обрадовались, что он вообще существует, а с другой - на них снизошла тоска по его содержимому. Они принялись бегать по комнате (к слову, наследили они чудовищно), заламывать руки и названивать каким-то Михал Василичам и пугать нас Александрами Александрычами. Михал Василичи и Александры Александрычи не стушевались: прислали к нам домой маленькую, но очень внушительную армию. Армия создала временный штаб на Димкиной кухне, внимательно изучила обстановку и издала положение: обязать нас вернуть содержимое буфета. Для ускорения наших мыслительных процессов было решено изъять от нас в заложники Евгения Карловича, Пашку и (судя по всему, до кучи) Димку.
Как раз тут-то и прибыла я, чудом сумев долететь с работы до Димкиного дома за двадцать восемь минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
- А что там? - сморщилась Машка.
- Да, - скромно потупилась Светка, - так, ерунда всякая.
- Это Светкин материал, - пхнула я Машку ногой, - между прочим, отличный.
- Дайте-ка мне сюда ваш отличный материал, - отрезала черствая Машка, подхватила распечатку из принтера и погрузилась в чтение. Светка сидела, надувшись, и подавлено молчала. Я делала ей знаки бровями поверх Машкиной головы, мол, да ты что, ну а то ты не знаешь нашу язву желудка, ну ты же матерый редакторище, не просто редакторище, а главный редакторище…
- Хм… - с сомнением протянула Машка, вынырнув из Светкиного материала, - ерунда какая.
- Что - ерунда? - взорвалась Светка.
- Ну, во-первых, - начала Машка, - «Хастлер» пишется через «э».
- А вот и нет! - прорычала Светка.
- А вот и да, - невозмутимо ответила Машка.
Короче, дальше эти неистовые барышни побежали за Надеждой Юрьевной, битый час терзали несчастную пожилую женщину, ни разу не слыхавшую про оплот американской журнальной порнографии, отпустили ее на место уже на грани истерики, продолжили ругаться, полезли и Интернет, который выкинул им 2867 ссылок по запросу «Хастлер» и 2345 ссылок по запросу «Хэстлер». В общем, в итоге, Светка, с незначительным преимуществом победила, Машка надулась, тут я не выдержала и принялась вопить, что они достали ругаться, потому что у нас впереди еще 21 непридуманный заголовок, а они тут сцепляются из-за одной буквы… Наоравшись, мы старались не смотреть друг на друга и с яростью пялились в макет номера.
Некоторое время мы вздыхали и скрипели стульями (вернее - Машка со Светкой скрипели стульями, а я - своей батареей).
- Скандалистки, - буркнула я через пять минут напряженного молчания.
- Грубиянка, - прошипела Светка.
- Начальствующий деспот, - тут же не осталась в долгу Машка. Светка собиралась ответить еще что-нибудь, но тут Машка посветлела лицом и уставилась на Светку так, словно видит ее впервые, - Свет, - засияла она, - скажи мне, «Плейбой» у нас - эротика?
- Ну, - выплюнула та.
- А «Хастлер» у нас что?
- Порнуха? - робко вставила я.
- Ну, - пропела Машка, - а заголовок у нас будет «Эра эроса или пора порно?». А, ничего?
Светка посмотрела на Машку таким взглядом, каким мать смотрит на своего любимого сына - золотого медалиста:
- Машенька, - проговорила она, - Машенька, у тебя уникальная голова!
- Машка, - восхитилась я, увидев придуманный ею заголовок на бумаге, - это супербомба!
- Машка, я тебе премию выпишу, - неистовствовала Светка.
- Да ладно, оставьте, - засмущалась Машка, - что я без вас-то придумаю…
Ближайшие десять минут мы осыпали друг друга лестными эпитетами. Выяснилось, что Светка у нас - чуткий и удивительно демократичный руководитель, а мы с Машкой - уникальные авторы, без которых «Современная женщина» просто не существовала бы в природе.
Дверь Светкиного кабинета открылась и в проеме появилась плешивая голова Николая Аполлинарьевича.
- Светлана Гавриловна, - начал он.
- Николай Аполлинарьевич! - благодушно проворковала Светка, готовая в этот чудный момент открыть объятия гадюке, плюющейся кипящим ядом. Вообще-то в обычной, не осененной гениальным Машкиным заголовком, жизни Светка просто на дух не переносила нашего редакционного домового, поначалу силилась выставлять его из редакции и даже грозила ему физической расправой.
- Светлана Гавриловна, - сказать по правде, Николаю Аполлинарьевичу всегда по барабану, радуются ему или готовы придушить на месте, - от имени редакции прошу Перевалову пройти на свое рабочее место и подойти к своему мобильному телефону. Мы все больше не можем.
- Мы можем! - крикнул из глубины комнаты Сережка, - но Аполлинарьевич уже достал.
- Пять минут, - обернулась я к благостным Светке с Машкой и зайцем прыгнула к своему столу, на котором разрывался мобильник.
- Да! - гаркнула я в него, откинув крышку.
- Детка, - проговорила бабуля тихим и страшным голосом. - Кажется, у нас большие неприятности.
Это был один из немногих случаев, когда бабуля мне соврала. Неприятности у нас были огромные.
Глава двенадцатая, в которой Евгений Карлович подает нам знаки и загадывает загадки
- Детка, - в сотый раз за этот вечер спросила меня бабуля, - ты уверена, что тебе не почудилось?
- Абсолютно, - отрезала я, дивясь своей стойкости и твердости. А уж вы мне поверьте, тут было от чего терять голову и впадать в панику.
Обстановочка дома царила подавленная. Катерина через каждые пять минут хваталась за сердце, бабуля сидела, мрачно подперев голову рукой и занималась самоедством. Еще бы, пару часов назад она собственноручно передала в заложники своего мужа (надо заметить, весьма немолодого), а так же куда более молодого зятя (от этого его не менее жаль, в наше время такие соколики не густо по канавам валяются) и его придурковатого друга (этого типа жалко меньше первых двух, но тоже ведь человек!).
Однако по порядку. Со слов бабули (перебиваемой изредка Катериниными охами) все выглядело так.
Мероприятие по передаче буфета бандитам проходило в обстановке всеобщей любви и взаимопонимания. Посокрушавшись, что меня нет дома (а также: нет борща, семги, водки и сметаны), бандиты уже были готовы ударить по рукам, забрать свой буфет и убраться восвояси, как из их стройных рядов сделал шаг вперед неприятный коротышка, который заявил, что для окончательного разрешения инцидента требуется установить пару деталей.
После этого коротышка битый час скакал вокруг буфета, скрипел зубами при виде оторванной дверцы, выдвигал и задвигал обратно ящики, простукивал дверцы, короче, делал все, что до него делал Евгений Карлович. С той лишь разницей, что после манипуляций Евгения Карловича мы узнали, что наш буфет - рухлядь, а после манипуляций коротышки из бока рухляди с громким щелчком вылетел пустой ящик.
Появление ящичка привело бандитов в смешанные чувства. С одной стороны, они очень обрадовались, что он вообще существует, а с другой - на них снизошла тоска по его содержимому. Они принялись бегать по комнате (к слову, наследили они чудовищно), заламывать руки и названивать каким-то Михал Василичам и пугать нас Александрами Александрычами. Михал Василичи и Александры Александрычи не стушевались: прислали к нам домой маленькую, но очень внушительную армию. Армия создала временный штаб на Димкиной кухне, внимательно изучила обстановку и издала положение: обязать нас вернуть содержимое буфета. Для ускорения наших мыслительных процессов было решено изъять от нас в заложники Евгения Карловича, Пашку и (судя по всему, до кучи) Димку.
Как раз тут-то и прибыла я, чудом сумев долететь с работы до Димкиного дома за двадцать восемь минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69