– Сейчас мы в гораздо худшем положении, чем вначале, – сказал он, как только они оставили позади Фуэнте-де-Чико-Кабрера и направились к холмам заповедника. – После каждого убийства надеешься, что убийца оставит знак, маленький след, который сам по себе ничего не значит, но в ряду других помогает составить общую картину. А здесь каждая смерть путает нас пуще прежней.
Что-то большое и темное очень быстро, как снаряд, пересекло грунтовую дорогу в десяти метрах перед машиной, подняв столб пыли, и исчезло среди каменных дубов.
– Счастливы здесь только животные: олени и кабаны вроде этого, – продолжал лейтенант. – Оглянитесь – здесь они сами себе хозяева.
Действительно, вокруг не было ни души, к тому же стояла полная тишина. Лес, как и всегда, таил в себе угрозу. Весть о трех убийствах распространилась за границы района, просочилась в прессу, и телевизионная группа приехала снять репортаж, который должен был появиться в один из ближайших вечеров в программе о криминале. Новость ошеломила людей: страх перед убийцей, охвативший даже некоторых охранников заповедника, отпугивал людей. Через ветровое стекло виднелся безлюдный, словно первозданный, пейзаж: каменные дубы, сосны, ладанник и дрок, в небе, выслеживая добычу, парили хищные птицы. Не верилось, что за какие-то три недели здесь произошло три убийства.
– Что по убийству Молины? – спросил Купидо.
– Мы разрабатываем три версии. Первая: он наткнулся в лесу на убийцу, и тот его застрелил. По этой версии маньяку нравится орудовать ножом, потому что у него также есть и ружье – распространенная модель, купить которую может каждый. Вторая: он столкнулся с браконьером, в чьи планы никак не входило платить большой штраф. Но это маловероятно, ведь было воскресенье, и никто, имея хоть каплю здравого смысла, не рискнул бы в день, когда в заповеднике полно охотников и егерей, прийти сюда без лицензии. Но мы все равно продолжаем прорабатывать и эту линию.
– А третья?
– Третья версия основана на том, что здесь могли сыграть роль личные или профессиональные мотивы. Ненависть или месть. Молина был не из тех, кого называют всеобщими любимцами, но настоящих врагов у него, судя по всему, не было.
Видимо, лейтенант склонялся к первой версии, единственной, которая выглядела убедительно.
– Я тоже думаю, что убийца тот же, поменялось лишь оружие. Высокому и сильному Молине было бы нелегко перерезать горло, как женщине. Вопрос в том, столкнулся ли он с убийцей случайно или тот сам искал встречи?
Лейтенант отвлекся от дороги, чтобы взглянуть на Купидо.
– Для человека, который уже не работает над этим делом, вы слишком много о нем думаете.
– Да, не могу забыть про Глорию. Закрываю глаза и представляю, что убить мог любой из знавших ее людей – от доньи Виктории до самого Англады, от друга-скульптора до ее родственников. Когда меня одолевают эти мысли, смерть другой девушки начинает казаться уловкой, будто кто-то пытался отвлечь наше внимание. По крайней мере, так казалось до убийства Молины, – сказал Купидо, взвешивая каждое слово.
Вдалеке прозвучал хриплый крик лани, такой громкий, что заглушил даже рев двигателя. Тотчас ему ответил другой, еще более громкий.
– Вы проверили, что они все делали в момент убийства егеря? – поинтересовался сыщик.
– Да, но ничего не прояснилось. Если у кого-то не было алиби во время первого убийства, то оно обязательно было, когда произошли два других. И наоборот. Мы тысячу раз перепроверили факты – у всех этих людей есть свидетели, по крайней мере, в одном из случаев. Могу вам потом показать бумаги.
– Верю вам на слово, – уныло произнес Купидо.
Они увидели вдалеке центральную базу, уже закрытые ангары для пожарных машин, маленькую контору, наблюдательную вышку и домики егерей. В одном из них еще жила вдова Молины. Несколько дней, возможно недель, от нее не будут требовать очистить помещение, но она знала, что затем в течение короткого срока, который администрация предоставляет из милосердия, должна будет покинуть дом.
Они припарковались, и, как в первый раз, на шум мотора к ним тотчас вышла женщина в трауре, но даже черный цвет не был способен победить то ощущение неряшливости, что она вызывала. Хотя, в принципе, была красивой женщиной. Лейтенант опередил Купидо и протянул ей руку, выражая соболезнование, которое она приняла, с беспокойством глядя на гостей. Мальчик лет четырех-пяти выглянул из-за дверного косяка и оттуда безучастно наблюдал за двумя гостями; главным образом, его внимание привлекал служебный автомобиль.
– Сержант все уладил с бумагами? – спросил лейтенант.
– Да, он был очень любезен, – ответила женщина.
– Можно войти?
– Конечно. – Она жестом пригласила их в дом.
За дверью сразу начиналась жилая комната с выложенным коричневой плиткой полом и побеленными стенами; на потолке белила пожелтели, а на боковинах печи покрылись сажей. Порядком здесь и не пахло. Мебель была очень простой, а на стене висело несколько дешевых картин со сценками охоты под пыльными и засиженными мухами стеклами. Мальчик, равнодушный к беседе взрослых, вернулся к телевизору, к своим мультфильмам. Его младший брат, должно быть, спал за одной из закрытых дверей. Детектив представил плохо проветриваемые спальни и незаправленные кровати с грудой одеял. В глубине виднелись кухня и коридор, который должен был выходить в какой-нибудь задний дворик. Стол, несколько плетеных стульев и два кресла, обтянутые синтетической кожей, довершали меблировку, производившую то же впечатление неряшливости и заброшенности: стол был усыпан хлебными крошками и заляпан чем-то жирным, вокруг него роились слетевшиеся из леса на пир мухи.
– Хотите что-нибудь выпить? Может, пива? – предложила она.
Купидо и лейтенант согласились. Женщина ушла на кухню и через минуту вернулась с двумя бутылочками, двумя стаканами и стеклянной тарелкой с ломтиками темной и сухой колбасы.
– Оленина? – спросил, попробовав, лейтенант.
– Да, оленина.
Женщина, поджав ноги, сидела на стуле с прямой спинкой и смотрела, как они жуют вкусное, жесткое мясо и пьют пиво, но сама ничего не ела, возможно привыкнув держаться в стороне от бесед о работе и охотничьих трофеях или от анекдотов, которыми обменивался Молина со своими гостями.
– Вам что-нибудь нужно? – спросил Гальярдо.
– Нет. Все улажено. Сержант взял на себя оформление бумаг. Теперь вот жду, когда велят выселяться.
По женщине не было заметно, что ее потрясла смерть мужа. Возможно, и не потрясла вовсе. Детектив подсчитал, что помимо пенсии и пособия на детей она будет получать около восьмидесяти пяти процентов от зарплаты Молины, что совсем не плохо. Возможно, она даже была довольна, что вдруг оказалась с деньгами, которых вполне хватит на жизнь, свободная от человека, который, наверное, не был нежным мужем и хорошим отцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79