– Может быть.
Уинсон медленно покачала головой.
– А может, и нет.
Бреннан, грустно усмехнувшись, пожал плечами.
Уинсом отвернулась, слепо ища руку Бренда. Тот обнял жену.
– Хорошенько заботься о ней, – мягко посоветовал монах. Бренд наградил его раздраженным взглядом.
– Конечно! Она моя жена!
Он притянул Уинсон к себе, и мужчины несколько мгновений напряженно смотрели один на другого. Бреннан вскинул голову.
– Я не представляю угрозы для тебя, Бренд Бьорнсон, – спокойно пояснил он.
– Ты – нет, – огрызнулся викинг, – а вот твоя религия – да.
– Неправда, даже моя вера тебе не помеха.
– Это почему? – рявкнул Бренд. – Ты и тебе подобные хотят увести народ с пути истинного, указывать нам, как думать и о чем думать. Желаете даже вступаться за нас перед богами! Будь вы прокляты, высокомерные болтуны!
Ну вот, как хорошо высказать, наконец, монаху все, что он о нем думает!
– И кроме того, все вы, последователи Христа, настоящие лицемеры! Обращаете людей мечом, убиваете тех, кто не желает отказаться от Тора, Одина, истинных богов! Проповедуете любовь и милосердие, а сами прикончили столько же народу, сколько так называемые язычники!
Он глухо и невесело рассмеялся:
– А мне это не нравится!
– Верно, – кивнул Бреннан. – Многие предпочли умереть, но не обратиться в Христову Веру. Но и старый путь, которым вы идете, – недобрый и связан со смертью. Господь не требует, чтобы ему, подобно Одину, приносились человеческие жертвы.
Бренд оцепенел, вне себя оттого, что теперь приходилось защищать гнусные обычаи последователей Одина.
– Вижу, нам никогда не договориться, монах, – вздохнул он. – Давай, оставим этот разговор.
Бреннан слегка поклонился.
– Как пожелаешь.
Уинсом мокрыми от слез глазами наблюдала за обоими мужчинами. Соленая капелька поползла к подбородку. Уинсом поспешно вытерла ее, пока никто не видит, и махнула рукой Бреннану.
– Да будет с тобой твой Бог, – прошептала она. – Прощай.
– Иди с Богом, – проворчал и Бренд. Взгляды мужчин вновь пересеклись, и викинг, сделав над собой усилие, протянул монаху руку. – Ты был к нам добрее, чем можно ожидать от Христова служителя, – неохотно признал он. – Да будет мир между нами.
Монах медленно улыбнулся и взял протянутую руку. Бренд чуть успокоился. В последний раз попрощавшись с монахом, муж и жена вышли на улицу и направились вниз по дороге.
В этот день Бренд, Грольф и их матросы начали усердно разыскивать Торхолла Храброго. Если он сейчас на Острове Льда, Бренд найдет викинга.
Лишь к вечеру следующего дня удалось узнать, что Торхолл сейчас находится в большом доме у самого порта.
ГЛАВА 30
Они пришли в дом, где, по слухам, можно было увидеть Торхолла. Оттуда неслась громкая музыка, раздавались оглушительный смех и оживленные голоса.
– Огромное здание, – заметил Арни. – Может, там собралась большая компания.
– Да ты, кажется, боишься, парень? – съехидничал Олаф.
– Nej, – покачал головой юноша, – наоборот, повеселимся.
И, широко улыбнувшись, добавил:
– Люблю хорошую драку! Олаф одобрительно кивнул.
– О чем вы? – рассеянно спросил Бренд, думая о предстоящей встрече.
– Ни о чем, – успокоил Олаф, потянувшись за висевшим у пояса кинжалом. – Мне тоже по душе настоящая драка.
– Верно, – ухмыльнулся Бренд, – верно.
Но Уинсом показалось, что муж думает совсем о другом.
Они, не скрываясь, приблизились к дому. Уинсон ожидала, что муж проявит некоторую осторожность, но тот шагнул к парадной двери, открыл ее и переступил порог. Уинсом нерешительно последовала за мужем. Сзади выступали Грольф с двумя матросами. Вновь прибывшие подозрительно озирались, сжимая рукоятки кинжалов.
Внутри горело множество свечей, отбрасывавших мягкий свет на стены. Повсюду были мужчины: сидели за столами, на скамьях, пили из рогов, покачивали на коленях грудастых женщин, смеялись, доброжелательно спорили, и Уинсом даже вытянула шею, чтобы получше все разглядеть. Какая-то женщина, взвизгнув, вскочила с колен мужчины, отвесила ему оплеуху, но тот потянул ее обратно, и она весело бросилась в его объятия. Уинсом только рот раскрыла от изумления, но тут же, опомнившись, нахмурилась, пораженная странной сценой. В углу комнаты пела полуобнаженная женщина, бесстыдно выставлявшая себя напоказ перед пьяными обожателями. Непристойная песня сопровождалась красноречивыми жестами, к восторгу еле державшихся на ногах зрителей. В благодарность ее осыпали дождем монет и просьбами продолжать. Она с готовностью согласилась и запела еще громче.
К новым гостям подошел какой-то толстяк.
– Выбирайте, где сесть, – поспешно предложил он. – Я сейчас вас обслужу.
Он метнулся в маленькую комнату, вскоре вернулся с кувшином, поставив пиво на стол, у которого стоял Бренд, пригласил:
– Садитесь, господин. Скоро принесу ужин.
– Что здесь происходит? – осведомился Бренд.
– Да это пир, разве не знаете? – удивился толстяк. – Праздник урожая.
Бренд нерешительно сел, остальные последовали его примеру. Он огляделся, пытаясь найти Торхолла Храброго, но в этот момент сидевший за соседним столом мужчина схватил Уинсом за запястье.
– Тощая девчонка. Слишком костлява, по крайней мере на мой вкус, – заметил он. – Жаль.
– Убери свои грязные лапы, – прорычал Бренд. В руке его неожиданно, словно сам собой, появился меч. Мужчина поспешно выпрямился.
– Послушайте, – заныл он, – я не имел в виду ничего дурного. Видите?
Он показал Бренду ладони и заметив, каким презрительным взглядом окинул его незнакомец, поспешно отвернулся.
– Некоторые даже не дают себе труда скрыть собственную трусость, – пренебрежительно бросил Бренд. – Заячьи души!
Но мужчина сделал вид, что не слышит, и ярость Бренда немного улеглась. И в самом деле, что связываться с этим трусом! Другой на его месте не потерпел бы подобных оскорблений, а этот лишь о чем-то громко заговорил с соседями.
Бренд снова осмотрел комнату. Торхолл где-то здесь, он чувствует его.
Появился хозяин с блюдом нарезанного ломтиками мяса, поставил угощение на стол и уже хотел отойти, но Бренд успел схватить его за руку.
– Мне нужен человек по имени Торхолл Храбрый. Слыхал, что он где-то здесь.
Толстяк кивнул, вытер со лба пот, показал куда-то в угол, где в очаге ярко горело пламя. Худой немолодой мужчина, сидя на скамье, клевал носом.
– Это он, – дрожащим голосом пробормотал Бренд. – Это он.
– Точно, – проворчал Грольф.
Бренд встал. За ним вскочили Олаф, Арни и Грольф.
– Nej, – отрицательно покачал головой викинг. – Я должен сам поговорить с ним.
Уинсом сидела неподвижно, будто каменная. Она хотела подняться, последовать за Брендом, но тяжело колотившееся сердце не давало шевельнуться. Человек, ради которого Бренд пересек безбрежный океан, наконец-то нашелся, и теперь она умирала от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Уинсон медленно покачала головой.
– А может, и нет.
Бреннан, грустно усмехнувшись, пожал плечами.
Уинсом отвернулась, слепо ища руку Бренда. Тот обнял жену.
– Хорошенько заботься о ней, – мягко посоветовал монах. Бренд наградил его раздраженным взглядом.
– Конечно! Она моя жена!
Он притянул Уинсон к себе, и мужчины несколько мгновений напряженно смотрели один на другого. Бреннан вскинул голову.
– Я не представляю угрозы для тебя, Бренд Бьорнсон, – спокойно пояснил он.
– Ты – нет, – огрызнулся викинг, – а вот твоя религия – да.
– Неправда, даже моя вера тебе не помеха.
– Это почему? – рявкнул Бренд. – Ты и тебе подобные хотят увести народ с пути истинного, указывать нам, как думать и о чем думать. Желаете даже вступаться за нас перед богами! Будь вы прокляты, высокомерные болтуны!
Ну вот, как хорошо высказать, наконец, монаху все, что он о нем думает!
– И кроме того, все вы, последователи Христа, настоящие лицемеры! Обращаете людей мечом, убиваете тех, кто не желает отказаться от Тора, Одина, истинных богов! Проповедуете любовь и милосердие, а сами прикончили столько же народу, сколько так называемые язычники!
Он глухо и невесело рассмеялся:
– А мне это не нравится!
– Верно, – кивнул Бреннан. – Многие предпочли умереть, но не обратиться в Христову Веру. Но и старый путь, которым вы идете, – недобрый и связан со смертью. Господь не требует, чтобы ему, подобно Одину, приносились человеческие жертвы.
Бренд оцепенел, вне себя оттого, что теперь приходилось защищать гнусные обычаи последователей Одина.
– Вижу, нам никогда не договориться, монах, – вздохнул он. – Давай, оставим этот разговор.
Бреннан слегка поклонился.
– Как пожелаешь.
Уинсом мокрыми от слез глазами наблюдала за обоими мужчинами. Соленая капелька поползла к подбородку. Уинсом поспешно вытерла ее, пока никто не видит, и махнула рукой Бреннану.
– Да будет с тобой твой Бог, – прошептала она. – Прощай.
– Иди с Богом, – проворчал и Бренд. Взгляды мужчин вновь пересеклись, и викинг, сделав над собой усилие, протянул монаху руку. – Ты был к нам добрее, чем можно ожидать от Христова служителя, – неохотно признал он. – Да будет мир между нами.
Монах медленно улыбнулся и взял протянутую руку. Бренд чуть успокоился. В последний раз попрощавшись с монахом, муж и жена вышли на улицу и направились вниз по дороге.
В этот день Бренд, Грольф и их матросы начали усердно разыскивать Торхолла Храброго. Если он сейчас на Острове Льда, Бренд найдет викинга.
Лишь к вечеру следующего дня удалось узнать, что Торхолл сейчас находится в большом доме у самого порта.
ГЛАВА 30
Они пришли в дом, где, по слухам, можно было увидеть Торхолла. Оттуда неслась громкая музыка, раздавались оглушительный смех и оживленные голоса.
– Огромное здание, – заметил Арни. – Может, там собралась большая компания.
– Да ты, кажется, боишься, парень? – съехидничал Олаф.
– Nej, – покачал головой юноша, – наоборот, повеселимся.
И, широко улыбнувшись, добавил:
– Люблю хорошую драку! Олаф одобрительно кивнул.
– О чем вы? – рассеянно спросил Бренд, думая о предстоящей встрече.
– Ни о чем, – успокоил Олаф, потянувшись за висевшим у пояса кинжалом. – Мне тоже по душе настоящая драка.
– Верно, – ухмыльнулся Бренд, – верно.
Но Уинсом показалось, что муж думает совсем о другом.
Они, не скрываясь, приблизились к дому. Уинсон ожидала, что муж проявит некоторую осторожность, но тот шагнул к парадной двери, открыл ее и переступил порог. Уинсом нерешительно последовала за мужем. Сзади выступали Грольф с двумя матросами. Вновь прибывшие подозрительно озирались, сжимая рукоятки кинжалов.
Внутри горело множество свечей, отбрасывавших мягкий свет на стены. Повсюду были мужчины: сидели за столами, на скамьях, пили из рогов, покачивали на коленях грудастых женщин, смеялись, доброжелательно спорили, и Уинсом даже вытянула шею, чтобы получше все разглядеть. Какая-то женщина, взвизгнув, вскочила с колен мужчины, отвесила ему оплеуху, но тот потянул ее обратно, и она весело бросилась в его объятия. Уинсом только рот раскрыла от изумления, но тут же, опомнившись, нахмурилась, пораженная странной сценой. В углу комнаты пела полуобнаженная женщина, бесстыдно выставлявшая себя напоказ перед пьяными обожателями. Непристойная песня сопровождалась красноречивыми жестами, к восторгу еле державшихся на ногах зрителей. В благодарность ее осыпали дождем монет и просьбами продолжать. Она с готовностью согласилась и запела еще громче.
К новым гостям подошел какой-то толстяк.
– Выбирайте, где сесть, – поспешно предложил он. – Я сейчас вас обслужу.
Он метнулся в маленькую комнату, вскоре вернулся с кувшином, поставив пиво на стол, у которого стоял Бренд, пригласил:
– Садитесь, господин. Скоро принесу ужин.
– Что здесь происходит? – осведомился Бренд.
– Да это пир, разве не знаете? – удивился толстяк. – Праздник урожая.
Бренд нерешительно сел, остальные последовали его примеру. Он огляделся, пытаясь найти Торхолла Храброго, но в этот момент сидевший за соседним столом мужчина схватил Уинсом за запястье.
– Тощая девчонка. Слишком костлява, по крайней мере на мой вкус, – заметил он. – Жаль.
– Убери свои грязные лапы, – прорычал Бренд. В руке его неожиданно, словно сам собой, появился меч. Мужчина поспешно выпрямился.
– Послушайте, – заныл он, – я не имел в виду ничего дурного. Видите?
Он показал Бренду ладони и заметив, каким презрительным взглядом окинул его незнакомец, поспешно отвернулся.
– Некоторые даже не дают себе труда скрыть собственную трусость, – пренебрежительно бросил Бренд. – Заячьи души!
Но мужчина сделал вид, что не слышит, и ярость Бренда немного улеглась. И в самом деле, что связываться с этим трусом! Другой на его месте не потерпел бы подобных оскорблений, а этот лишь о чем-то громко заговорил с соседями.
Бренд снова осмотрел комнату. Торхолл где-то здесь, он чувствует его.
Появился хозяин с блюдом нарезанного ломтиками мяса, поставил угощение на стол и уже хотел отойти, но Бренд успел схватить его за руку.
– Мне нужен человек по имени Торхолл Храбрый. Слыхал, что он где-то здесь.
Толстяк кивнул, вытер со лба пот, показал куда-то в угол, где в очаге ярко горело пламя. Худой немолодой мужчина, сидя на скамье, клевал носом.
– Это он, – дрожащим голосом пробормотал Бренд. – Это он.
– Точно, – проворчал Грольф.
Бренд встал. За ним вскочили Олаф, Арни и Грольф.
– Nej, – отрицательно покачал головой викинг. – Я должен сам поговорить с ним.
Уинсом сидела неподвижно, будто каменная. Она хотела подняться, последовать за Брендом, но тяжело колотившееся сердце не давало шевельнуться. Человек, ради которого Бренд пересек безбрежный океан, наконец-то нашелся, и теперь она умирала от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84