— Говори. Натан здесь.
— Вы хотели Знать, куда он хочет направиться. Он отправляется на остров Закинф. Хотя он и немного в стороне, туда регулярно летает самолет из Афин. Это, конечно, не такое популярное туристическое место, как остров Миконос. Он намечает отлет на послезавтрашний вечер.
— А как насчет девятого номера?
— Она тоже еще не знает. Я только что слышал по подслушивающему устройству, как он сообщил о своем намерении Халиму. Кстати, девятый номер теперь зовется Еленой.
— Где она сейчас?
— В отеле. Я ей ничего не говорил. Чтобы она вела себя непринужденно, когда услышит это от него.
— Наверное, это правильно.
— Этот парень ужасно боится всяких переездов. Он думает, что мы все время у него на хвосте. Послушали бы вы его. Он, кажется, готов обоссаться от страха.
— Ты знаешь их поговорку: «На воре шапка горит».
— У него и в самом деле есть веские причины для страха.
— Узнай номер рейса и собери всю возможную информацию об острове, куда он летит. Хорошо. Это все?
— Да.
— Поговорим попозже.
В трубке послышался сигнал отбоя.
Натан ожидал, когда к нему явится Йегал, офицер Шабака и его старый армейский друг. Они вместе проходили офицерский курс обучения. Хотя Йегал должен был служить с десантниками-парашютистами, а Натан с морскими пехотинцами, они оба должны были предварительно закончить пехотное училище, обязательное для всех офицеров оборонительных сил Израиля. И по сию пору, когда Натану требовалась помощь сотрудника Шабака, готового сделать для него все возможное и не возможное, он неизменно обращался к Йегалу. А это дело было особенно щепетильным. Когда пятый номер сообщил ему, что Йегал ждет, Натан поспешил вслед за ним в маленькую, хорошо об ставленную комнату. Посетитель вошел через отдельную дверь, ибо у него был пропуск только в приемную.
— Йегал, можешь ли ты за семь часов заставить говорить человека? — спросил его Натан без всяких околичностей. — И чтобы он сказал правду?
— Да. Может, управлюсь и за более короткое время, но не каждого так быстро расколешь. Разве что химическими препаратами.
— Нет, надо обойтись без препаратов, потому что мы вернем его обратно: он станет жертвой какого-нибудь происшествия со смертельным исходом. Возможно, будет вскрытие, и за то время, которое пройдет от допроса до обнаружения тела, препараты едва ли успеют разложиться. На теле не должно остаться никаких заметных сле дов от побоев или пыток.
— Так чего же ты хочешь? Чтобы я получил признание с помощью ласковых уговоров? Нам повезет, если удастся выудить из него хоть что-нибудь, окажись он даже податливым человеком. А окажись он фанатик? Если не бить его, не резать ножом, не пытать электрошоком, не погружать его голову в воду или не совать ему в глотку препараты, каким образом, черт побери, я за ставлю его говорить? Семь часов слишком короткий срок, чтобы довести его до безумия или нагнать такого страха, чтобы он навалил полные штаны. Ты просишь чересчур многого, Натан.
Йегал был в явном замешательстве, но он знал Натана и знал, что тот любой ценой постарается добиться своего.
— Послушай, — сказал Натан. — У нас нет другой возможности, кроме как действовать с предельной быстротой: в нашем распоряжении будет только ночь с восемнадцатого на девятнадцатое: днем девятнадцатого мы, должны будем вернуть его обратно.
— Я не смогу добиться признания, если у меня не будет свободы действий, — стоял на своем Йегал. Натан встал и начал расхаживать взад и вперед по ма ленькой комнате, чтото бормоча себе под нос. Достав сигарету, он повернулся к Йегалу:
— Извини, друг, но я должен идти.
— Но ты же просил помощи. Или ты думаешь, что справишься сам? — с надеждой в голосе спросил Йегал.
— Конечно, нет. Так легко ты от меня не отвертишься. Я хочу, чтобы ты пришел завтра днем с несколькими своими ребятами, — сказал он. Вы отправитесь в путешествие.
После ухода Йегала Натан позвонил Мусе.
— Надо поговорить, — сказал он с решимостью, которой в последнее время недоставало в его голосе. На тан переходил в наступление. До сих пор он вел себя как опытный наблюдатель, избегая прямого вмешательства в события, хотя и понимал, что оно необходимо. Но теперь наступило время действовать. Муса сразу уловил перемену в его тоне.
— Какие проблемы?
— Я собираюсь приступить к захвату, но мне не хва тает людей.
— Не думаю, что Амир может выделить тебе еще кого нибудь.
— Мне не нужны Амировы люди. Ты можешь выделить мне секретарей или мелких служащих из европейских посольств. Мне требуется подкрепление.
— Мы должны поговорить лично. И если твои доводы меня убедят, ты получишь все, что просишь. Жди меня через пару часов.
Глава 15

АФИНЫ
18 сентября.15.00
Халим отвез Елену и Назира в аэропорт Хеллиникон. Назир настоял, чтобы они поехали на взятой напрокат машине, а не на такси. Халим не понимал, какими со ображениями руководствуется Назир, но не стал спорить.
Назир, как обещал, вручил ему деньги и отдал очень четкие распоряжения о том, как должна будет действовать группа, когда все ее члены соберутся в Греции. Припарковав машину, Халим пошел помочь Назиру и Елене нести их багаж. До этого дня Халим только слышал об этой женщине, но, когда увидел ее, понял, почему Назир говорит о ней с таким восхищением. Она была просто красотка.
До отлета оставалось меньше тридцати минут. Большинство пассажиров летели транзитом из Хельсинки, это была туристическая группа, направлявшаяся на остров. Когда они подошли к сотрудникам безопасности, Назир повернулся к Халиму.
— Мой друг, — сказал он по-английски, хорошо понимая, что арабский язык мог бы насторожить всех не арабов, — тебе незачем ждать. Уезжай и проследи, чтобы все было в порядке. На всякий случай я позвоню тебе сегодня вечером из отеля.
При этих словах Елена скорчила гримаску.
— Я не уверена, мой сладкий, что у тебя будет время звонить сегодня вечером. Ты же обещал показать мне, на что ты… способен… ты знаешь. — И она нежно улыбнулась ему.
— Хорошо, моя любовь. — Он взял ее за руку и по вернулся к Халиму. — Если я позвоню тебе не сразу, — он подмигнул, не беспокойся.
Пройдя проверку, Назир направился прямо к выходу. Он не хотел стоять у всех на виду, зная, что о нем осведомлены некоторые разведывательные службы. Пока они стояли у выхода, ожидая начала посадки, он старался выглядеть как можно спокойнее. В пятнадцать тридцать дверь отворилась и была объявлена посадка. Стюард провел к трапу женщину в кресле-каталке и ее мужа, за ними двинулись остальные пассажиры. Вскоре они уже застегивали привязные ремни.
— Не люблю летать, — тихо сказал Назир Елене.
— Но у тебя такой вид, будто ты вообще ничего не боишься, — сказала она.
— А я и не говорю, что боюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75