Город существует давно, путешественники посещают его с незапамятной поры, хорошо изучено и море, на берегу которого он лежит. И все же неподалеку от этого древнего города мне удалось открыть в прибрежных водах архипелаг больших и малых островов. Впервые заметив архипелаг, я чутьем географа заподозрил неладное. Достал походный атлас и ахнул: там был указан всего один островок; на месте остальных было чистое море нежнейшей голубизны! От неожиданности у меня перехватило дыхание: архипелаг, которого нет на карте!
Вы спросите, почему по праву первооткрывателя я не назвал найденные мною острова архипелагом Захара Загадкина? Сознаюсь, не из ложной скромности. Наоборот, я мечтал, что находка навсегда прославит меня в учебниках географии. Но в научных вопросах нужна осторожность; я задумался над своим открытием, и оно показалось мне... спорным.
Конечно, если б я отыскал архипелаг во времена парусных плаваний по неведомым морям, к примеру в XV или XVI веках, когда великие географические открытия делались одно за другим, на всех картах земного шара стояло бы имя Захара Загадкина. Но я увидел новый архипелаг в наши дни, да еще-с моторной лодки, которую взял напрокат в городском порту.
Что смутило меня в собственном открытии? Никто не станет отрицать, что встреченные мной острова -- суша. Несомненно и то, что это -- архипелаг, то есть группа островов-соседей. Расскажу о нем подробней, и вы поймете, почему я задумался.
Я пришвартовал моторную лодку к островку покрупней и тщательно его осмотрел. На нем были двухэтажные жилые дома, промышленные постройки, склады. Между зданиями росли цветы и кое-какие деревья, на недлинных улицах и нешироких площадях чирикали воробьи, похаживали голуби. Странно, что на островке не оказалось детей, -- я не заметил ни одного мальчишки или девчонки. Не было там и стариков-пенсионеров.
Потолковав с островитянами, я узнал, что архипелаг продолжает расти. С каждым годом он вытягивается дальше в море -- над водой встают новые острова, а некоторые старые острова увеличиваются в размере.
Один островитянин согласился присмотреть за моей моторной лодкой, и я пошел по узкой дороге, проложенной между островами. Но всю дорогу пройти пешком не мог -- она тянулась на десятки километров, исчезая в морской дали. К счастью, попадались попутные машины, и шоферы охотно подвозили меня.
Дорога вилась от острова к острову, делая зигзаги и повороты. Она шла на высоте нескольких метров над уровнем моря, и в бурю прогулка по такому шоссе была бы не особенно приятной. Шоферы рассказывали, что в непогоду разъяренные штормовые волны иногда перехлестывают через дорогу, грозя смыть в море неосторожных пешеходов.
В конце пути я видел, как с барж выгружали песок, гравий, щебенку, камень,-- там готовились строить многоэтажные дома с площадками для вертолетов на плоских крышах.
Я пробыл на островах до вечера и выяснил, что открыл самый молодой из всех архипелагов Земли. Не прошло и пятнадцати лет с тех пор, когда первые его острова стали появляться над пеной морских вод. И не только самый молодой, но самый необыкновенный. Его острова и островки не были рождены ни извержениями подводных вулканов, ни поднятием морского дна. Никогда не были они и частью материка. По своему происхождению они отдаленно напоминали коралловые острова, но архипелаг находился в море, слишком холодном для жизни коралловых полипов. Не был он и скоплением ледяных гор -- для айсбергов в этом море слишком тепло, да и материковые льды нигде не сползают к его берегам.
Что же спорного в моем открытии? С точки зрения физической географии у всех островов, за исключением одного, оказался серьезнейший недостаток: они располагались не среди морских вод, а над ними! Как ни маловероятно, -- над ними! Под островами свободно проплывали рыбы и прочая морская живность...
Я неспроста рассказал о своем открытии. Ум -- хорошо, два -- лучше, тысячи умов -- совсем замечательно! Мне нужен товарищеский совет: настаивать ли на своем открытии или признать спорным не нанесенный на карту архипелаг? Как посоветует большинство, так я и поступлю.
По пути знаменитых ученых
Знаменитые русские ученые и путешественники В. А. Обручев и В. Л. Комаров рассказывают в своих воспоминаниях, что начинали знакомство со Средней Азией на восточном берегу Каспийского моря.
Я хорошо знаю, почему именно там. В конце прошлого века, когда оба ученых отправлялись в Среднюю Азию, еще не было железных дорог, которые ныне соединяют ее с Уралом и Сибирью. А от Каспия прокладывали железную дорогу в глубь Средней Азии, и по этой дороге уже шли поезда.
Ученые высаживались с пароходов в Узун-Аде -- небольшой пристани и начальной станции новой железной дороги. Азия встречала приезжих высокими барханами, окружавшими заливчики, где была пристань. Среди барханов вилась железная дорога, которую то и дело приходилось откапывать из-под песка, засыпавшего полотно при малейшем ветре. Так рассказывают воспоминания.
Я был в Баку, собирался плыть на восточный берег Каспия и, по примеру обоих ученых, решил высадиться в Узун-Аде. Во-первых, кому не лестно повторить путь великих людей? Во-вторых, хотелось посмотреть, что произошло за три четверти века с Узун-Адой. Наверное, на месте небольшой пристани вырос огромный порт с причалами и складами, а железнодорожных подметал, убиравших песок с полотна, заменили мощные пескодувные машины.
Но то, что удалось ученым, оказалось невозможным для меня: в Бакинском порту отказались продать билет в Узун-Аду!
-- Такой пристани нет, -- ответила кассирша.
-- Как -- нет? -- расхохотался я и, ссылаясь на знаменитых ученых, стал доказывать кассирше существование пристани Узун-Ада. Я говорил о заливчиках, о высоких барханах, обо всем прочем, что вычитал в книгах и мечтал увидеть.
-- Отойдите от кассы, товарищ пассажир! -- рассердилась кассирша, оборвав меня на полуслове. -- Такую очередь собрали...
Я обернулся. Позади толпились люди. Они хмуро поглядывали на меня, ожидая, когда я отойду от кассы. Какой-то седобородый дед из самого конца очереди потрясал суковатой палкой. Испытывать чужое терпение я не рискнул, от кассы немедленно отошел, но от Узун-Ады не отказался.
"Карта -- великий подсказчик" -- учит важнейшее правило путешествий. Примостившись у окна, я раскрыл карманный атлас и углубился в розыски Узун-Ады. Тщательно обследовал все восточное побережье Каспия -- от Гурьева до Гасан-Кули у нашей границы с Ираном. Проверяя себя, на всякий случай пробежал глазами по северному и западному побережьям, даже по южному, -- уже иранскому берегу Каспия. Узун-Ады нигде не было!
Что это могло значить? Морские пристани -- не иголки, чтобы исчезать бесследно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Вы спросите, почему по праву первооткрывателя я не назвал найденные мною острова архипелагом Захара Загадкина? Сознаюсь, не из ложной скромности. Наоборот, я мечтал, что находка навсегда прославит меня в учебниках географии. Но в научных вопросах нужна осторожность; я задумался над своим открытием, и оно показалось мне... спорным.
Конечно, если б я отыскал архипелаг во времена парусных плаваний по неведомым морям, к примеру в XV или XVI веках, когда великие географические открытия делались одно за другим, на всех картах земного шара стояло бы имя Захара Загадкина. Но я увидел новый архипелаг в наши дни, да еще-с моторной лодки, которую взял напрокат в городском порту.
Что смутило меня в собственном открытии? Никто не станет отрицать, что встреченные мной острова -- суша. Несомненно и то, что это -- архипелаг, то есть группа островов-соседей. Расскажу о нем подробней, и вы поймете, почему я задумался.
Я пришвартовал моторную лодку к островку покрупней и тщательно его осмотрел. На нем были двухэтажные жилые дома, промышленные постройки, склады. Между зданиями росли цветы и кое-какие деревья, на недлинных улицах и нешироких площадях чирикали воробьи, похаживали голуби. Странно, что на островке не оказалось детей, -- я не заметил ни одного мальчишки или девчонки. Не было там и стариков-пенсионеров.
Потолковав с островитянами, я узнал, что архипелаг продолжает расти. С каждым годом он вытягивается дальше в море -- над водой встают новые острова, а некоторые старые острова увеличиваются в размере.
Один островитянин согласился присмотреть за моей моторной лодкой, и я пошел по узкой дороге, проложенной между островами. Но всю дорогу пройти пешком не мог -- она тянулась на десятки километров, исчезая в морской дали. К счастью, попадались попутные машины, и шоферы охотно подвозили меня.
Дорога вилась от острова к острову, делая зигзаги и повороты. Она шла на высоте нескольких метров над уровнем моря, и в бурю прогулка по такому шоссе была бы не особенно приятной. Шоферы рассказывали, что в непогоду разъяренные штормовые волны иногда перехлестывают через дорогу, грозя смыть в море неосторожных пешеходов.
В конце пути я видел, как с барж выгружали песок, гравий, щебенку, камень,-- там готовились строить многоэтажные дома с площадками для вертолетов на плоских крышах.
Я пробыл на островах до вечера и выяснил, что открыл самый молодой из всех архипелагов Земли. Не прошло и пятнадцати лет с тех пор, когда первые его острова стали появляться над пеной морских вод. И не только самый молодой, но самый необыкновенный. Его острова и островки не были рождены ни извержениями подводных вулканов, ни поднятием морского дна. Никогда не были они и частью материка. По своему происхождению они отдаленно напоминали коралловые острова, но архипелаг находился в море, слишком холодном для жизни коралловых полипов. Не был он и скоплением ледяных гор -- для айсбергов в этом море слишком тепло, да и материковые льды нигде не сползают к его берегам.
Что же спорного в моем открытии? С точки зрения физической географии у всех островов, за исключением одного, оказался серьезнейший недостаток: они располагались не среди морских вод, а над ними! Как ни маловероятно, -- над ними! Под островами свободно проплывали рыбы и прочая морская живность...
Я неспроста рассказал о своем открытии. Ум -- хорошо, два -- лучше, тысячи умов -- совсем замечательно! Мне нужен товарищеский совет: настаивать ли на своем открытии или признать спорным не нанесенный на карту архипелаг? Как посоветует большинство, так я и поступлю.
По пути знаменитых ученых
Знаменитые русские ученые и путешественники В. А. Обручев и В. Л. Комаров рассказывают в своих воспоминаниях, что начинали знакомство со Средней Азией на восточном берегу Каспийского моря.
Я хорошо знаю, почему именно там. В конце прошлого века, когда оба ученых отправлялись в Среднюю Азию, еще не было железных дорог, которые ныне соединяют ее с Уралом и Сибирью. А от Каспия прокладывали железную дорогу в глубь Средней Азии, и по этой дороге уже шли поезда.
Ученые высаживались с пароходов в Узун-Аде -- небольшой пристани и начальной станции новой железной дороги. Азия встречала приезжих высокими барханами, окружавшими заливчики, где была пристань. Среди барханов вилась железная дорога, которую то и дело приходилось откапывать из-под песка, засыпавшего полотно при малейшем ветре. Так рассказывают воспоминания.
Я был в Баку, собирался плыть на восточный берег Каспия и, по примеру обоих ученых, решил высадиться в Узун-Аде. Во-первых, кому не лестно повторить путь великих людей? Во-вторых, хотелось посмотреть, что произошло за три четверти века с Узун-Адой. Наверное, на месте небольшой пристани вырос огромный порт с причалами и складами, а железнодорожных подметал, убиравших песок с полотна, заменили мощные пескодувные машины.
Но то, что удалось ученым, оказалось невозможным для меня: в Бакинском порту отказались продать билет в Узун-Аду!
-- Такой пристани нет, -- ответила кассирша.
-- Как -- нет? -- расхохотался я и, ссылаясь на знаменитых ученых, стал доказывать кассирше существование пристани Узун-Ада. Я говорил о заливчиках, о высоких барханах, обо всем прочем, что вычитал в книгах и мечтал увидеть.
-- Отойдите от кассы, товарищ пассажир! -- рассердилась кассирша, оборвав меня на полуслове. -- Такую очередь собрали...
Я обернулся. Позади толпились люди. Они хмуро поглядывали на меня, ожидая, когда я отойду от кассы. Какой-то седобородый дед из самого конца очереди потрясал суковатой палкой. Испытывать чужое терпение я не рискнул, от кассы немедленно отошел, но от Узун-Ады не отказался.
"Карта -- великий подсказчик" -- учит важнейшее правило путешествий. Примостившись у окна, я раскрыл карманный атлас и углубился в розыски Узун-Ады. Тщательно обследовал все восточное побережье Каспия -- от Гурьева до Гасан-Кули у нашей границы с Ираном. Проверяя себя, на всякий случай пробежал глазами по северному и западному побережьям, даже по южному, -- уже иранскому берегу Каспия. Узун-Ады нигде не было!
Что это могло значить? Морские пристани -- не иголки, чтобы исчезать бесследно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83