Кевин с женщинами вели жизнь фактических пленников уже больше двух дней. Им не позволялось покидать нишу в течение всего заточения, и вонь в ней стояла такая же, если не похуже, как и в большой пещере. Чтобы справлять нужду, они вынуждены были пользоваться лазом, из которого уже несло, как из маленькой выгребной ямы.
Да и сами они пахли не лучше. Все трое запаршивели и перепачкались, оттого что носили, не снимая, одну и ту же одежду, спали на камнях и на грязном полу. Волосы у них безнадежно спутались. Лицо Кевина покрывала двухдневная щетина. Они ослабли от отсутствия движения и нормальной еды, хотя каждый съедал хоть что-то из приносимого обезьянами.
В то утро, часов в десять, появилось ощущение, что происходит что-то необычайное. Обезьяны вели себя очень возбужденно. Некоторые бросались вон, а уже через несколько секунд возвращались снова, оглашая воздух громкими криками. Рано утром бонобо номер один ушел, но пока еще не вернулся. Это само по себе было странно.
– Секундочку, – произнес вдруг Кевин и поднял руки, предостерегая женщин от разговоров и шума. Медленно поворачивая голову из стороны в сторону, он внимательно вслушивался.
– Что такое? – нетерпеливо спросила Мелани.
– Показалось, будто голос слышал.
– Человеческий голос? – вскинулась Кэндис.
Кевин кивнул.
– Тихо, я только что слышала его! – воскликнула Мелани.
– Я тоже, – вторила ей Кэндис. – Убеждена, что это голос человека. Похоже, будто кто-то кричал: «Хорош».
– Артур тоже услышал, – заметил Кевин. Они прозвали бонобо, который чаще всего стоял на страже возле ниши, Артуром просто так, чтобы хоть как-то отличать его от других. За долгие часы им удалось наладить что-то вроде диалога. Они сумели даже предположить значение некоторых слов и жестов, какими пользовались бонобо.
Словарик, в каком они были уверены больше всего, включал в себя «арак», что означало «вон», «прочь», особенно если при этом растопыривались пальцы или руками делались широкие, как бы отталкивающие движения: такой же жест Кэндис наблюдала в операционной. Сюда же входили «хана» («тихо») и «зит» («иди»). Вполне были уверены они и в том, как обезьяны говорят «еда» и «вода»: звучало это соответственно «буми» и «карак». Вызывало сомнения слово «ста», которое сопровождалось вытягиванием рук с поднятыми вперед ладонями. Они полагали, что это, возможно, «ты».
Артур стоя громко оповещал о чем-то немногих оставшихся в пещере бонобо. Те прислушались и мигом исчезли в отверстии пещеры.
Следом Кевин и женщины услышали несколько ружейных хлопков: стреляли не из обычных ружей, а из пневматических. Спустя несколько минут в проеме входа в пещеру на фоне безоблачного светлого неба появились двое в комбинезонах центра животных. У одного в руках было ружье, у другого – сильный аккумуляторный фонарь.
– Помогите! – заорала Мелани. Она отводила глаза от мощного луча света, но отчаянно махала обеими руками, делая все, чтобы пришедшие заметили ее.
Раздался громкий хлопок, эхом прокатившийся под сводом пещеры. И тут же заныл Артур. С растерянным выражением на плоском лице он смотрел на стрелку с красным оперением, торчавшую у него в груди. Рука его поднялась, чтобы схватить ее, но бонобо зашатался. И, будто в кадрах замедленной съемки, осел на пол и повалился на бок.
Кевин, Мелани и Кэндис, выскочив из своей лишенной запоров тюрьмы, попытались выпрямиться во весь рост. Это удалось не сразу. А когда удалось, укротители уже стояли на коленях возле бонобо и вводили животному дополнительную дозу успокоительного.
– Бог мой, как же мы рады вас видеть! – причитала Мелани. Она держалась на ногах, упершись руками в каменные стены. На мгновение вся пещера пошла у нее кругом. Укротители поднялись с колен и направили яркий свет на женщин, а потом на Кевина. Бывшим пленникам пришлось защищать глаза.
– Ну вы и извазюкались, – произнес человек с фонарем.
– Я Кевин Маршалл, а это Мелани Беккет и Кэндис Брикманн.
– Я знаю, кто вы такие, – уныло сказал укротитель. – Давайте выбираться из этого дерьма.
Кевин и женщины с радостью последовали совету, неуклюже ковыляя к выходу, ноги у них были как ватные. Укротители шли за ними следом. Выбравшись из пещеры, трое друзей крепко зажмурились от яркого, слепящего солнечного света. Внизу у склона скалы стояли еще шестеро укротителей. Они ловко закатывали усыпленных бонобо в тростниковые циновки и грузили на прицеп, осторожно укладывая животных бок о бок.
– Здесь, в этой пещере, еще один, – закричал стоявшим внизу человек с фонарем.
– А вас двоих я знаю, – сказала Мелани, хорошенько рассмотрев вызволивших их людей. – Вы Дэйв Тернер, а вы Дарил Кристиан.
Мужчины не обращали на Мелани внимания. Дэйв, более рослый, вытащил из чехла, висевшего на поясе, рацию. Дарил начал спускаться по огромным ступеням.
– Тернер вызывает базу, – проговорил Дэйв в микрофон.
– Слышу вас громко и четко, – донесся с другого конца голос Бертрама.
– Мы взяли последних бонобо и заканчиваем погрузку, – доложил Дэйв.
– Отличная работа, – похвалил Бертрам.
– Мы нашли Кевина Маршалла и двух женщин в пещере, – сообщил Дэйв.
– В каком состоянии? – поинтересовался Бертрам.
– Все в дерьме, но так вроде живы-здоровы, – ответил Дэйв.
– Дайте-ка мне эту штуку! – Мелани протянула руку к рации: ей почему-то вдруг не понравилось, что подчиненный говорит о ней столь уничижительно.
Дэйв оттеснил женщину в сторонку и спросил в рацию:
– Что мне с ними делать прикажете?
Мелани уперла руки в бока. Она порядком рассердилась:
– Как это понимать: «что мне с ними делать»?
– Везите их в центр животных, – распорядился Бертрам. – Я поставлю в известность Зигфрида Шполлека. Уверен, ему захочется побеседовать с ними.
– Десять-четыре, – закончил разговор Дэйв и выключил рацию.
– Что означает такое обращение? – требовала ответа Мелани. – Нас здесь пленниками держали больше двух суток.
Дэйв пожал плечами:
– Мы всего лишь исполняем приказы, мэм. Похоже, вы трое сильно и не вовремя разозлили главную контору.
– Что, скажите на милость, творится с этими бонобо? – спрашивал Кевин. Поначалу когда он увидел, чем занимаются укротители, то подумал, что все это предпринимается ради их спасения. Но чем больше он раздумывал, тем больше не понимал, зачем тогда животных грузят в прицеп.
– Хорошая жизнь бонобо на острове – дело прошлое, – вздохнул Дэйв. – Они тут воевать пустились, друг дружку убивать стали. Мы четыре трупа нашли в доказательство, у всех головы проломлены заточенными камнями. Вот мы и засаживаем их в клетки у площадки для кормления, готовимся перевезти всех в центр животных. У них теперь там будут шестифутовые бетонные камеры на каждого, насколько мне известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132