В самый раз для ее возраста.
– А я думал куклу.
– Кукол у нее и так полно.
– Может, лучше велосипед?
– Велосипед купила я.
– А у него есть звонок, корзинка и все такое прочее?
– Все принадлежности к велосипеду купила Салли. А еще она купила Долли новые туфельки и серебряный медальон.
– Для полного счастья не хватает только выходного платья?
– Да, только платья! – Флер рассмеялась. – А вы не правы!
– В чем?
– Вы сказали, что не умеете делать подарки. Ваша кроватка… Да это лучший подарок в моей жизни!
– Я рад, что она вам понравилась.
Оба замолчали. Тони вспомнил покойную жену и дочку, которую никогда не увидит взрослой. Если бы он мог все простить!.. Четыре года минуло, а боль все не утихала. Когда в его жизнь вошла Флер, ему показалось, что призраки прошлого отступили. Ее бы он смог полюбить.
Прикрыв глаза. Флер откинулась на спинку сиденья, а Тони украдкой ей любовался. Упругая кожа дышала свежестью, темные ресницы бросали тень на нежные скулы, а мягкие пшеничные волосы обрамляли изящный овал лица золотистым ореолом. В мечтах Тони видел, как она поднимает на него свои бархатные карие глаза, и слышал ее мелодичный смех. Придет день, и она станет женой какого-нибудь счастливчика… Только безумец мог позволить Флер уйти.
Когда они подъехали к магазину, Тони настоял на том, чтобы проводить Флер до квартиры.
– Как вы все славно тут устроили! – восхитился он, когда они поднялись к ней.
Маленькая гостиная была обставлена с большим вкусом. Вдоль задней стены стоял длинный диван, обитый кремовым гобеленом, а перед ним круглый столик с настольной лампой. Наискосок от камина – большое бордовое кресло с яркими шелковыми подушками. На окнах висели нарядные занавески, в центре комнаты нежно-розовый ковер, а у камина овальный коврик кремового цвета. Камин украшали литая чугунная решетка и изразцы. На каминной полке стояли изящные безделушки, купленные в антикварных лавках Дарлингтона, а над полкой висело старинное зеркало в ажурной литой оправе.
– Вам правда нравится? Или это простая любезность? – спросила Флер и поморщилась от резкой боли в спине.
– Напрасно я увез вас от Салли!
Флер сняла с плеч его пальто.
– Спасибо, что одолжили мне пальто. У вас много дел, так что не стану вас задерживать.
– Позвольте мне растопить камин, – предложил Тони.
– Большое спасибо, но я отлично справлюсь с этим сама. – Флер на ватных ногах подошла к камину, наклонилась и быстро разожгла огонь. – Вот и все! Никаких хлопот. – Разогнулась и застыла от резкой боли в пояснице.
Покачав головой. Тони пробормотал:
– Салли права. У вас упрямый нрав! – Он собрался уходить, бросив на прощание через плечо: – Если что, звоните. Мой номер телефона вы знаете.
Не услышав ответа, он обернулся: Флер стояла у камина, согнувшись пополам и побледнев от боли.
– Кажется, началось, с трудом выдавила она. – И на этот раз не понарошку.
Тони подскочил к ней и, болезненно морщась, словно сам страдал от родовых мук, с испугом спросил:
– Что мне делать?
Флер через силу улыбнулась.
– Отвезите меня в больницу. И поскорее, а то вам придется принимать роды прямо здесь.
7
– Врешь! – Джулия Стоун сверлила мужа посветлевшими от ярости глазами. – Я видела, как ты входил к ней в дом! И не один раз! Будь ты проклят! Признавайся! Ты был у нее?!
Такой Генри видел жену впервые. Он испугался: что ни говори, а на ноги он встал благодаря ее деньгам, да и в капитале фирмы они составляют немалую долю.
– Не понимаю, что ты завелась! Это был деловой визит, только и всего. В чем тут криминал?
– Деловой визит? – переспросила Джулия, не спуская с мужа глаз. – Я тебе не верю! – Сама мысль, что муж может всерьез увлечься другой, причиняла ей нестерпимую боль.
– Ну что еще за допрос с пристрастием! – Генри собирался принять душ. Босой, со спущенными брюками и в рубашке нараспашку, он выглядел довольно комично. – Иди ко мне! – тихо сказал он, решив сменить тактику.
Джулия, не шелохнувшись, сидела на кровати, не сводя с мужа гневных глаз.
– Вечно заводишься из-за пустяков! – Генри шагнул к ней.
– Не подходи! – На ее глаза навернулись слезы. – Зачем ты ходил к ней?
– Через час мы должны быть на вечеринке, – напомнил ей Генри.
Он с трудом скрывал раздражение. В последнее время жена постоянными придирками доводила его до бешенства.
– К черту вечеринку! Изволь ответить на мой вопрос.
– И не подумаю! Зачем? Ты же мне не веришь! – И он отвернулся, ни капли не сомневаясь, что Джулия, как обычно, подойдет к нему сама.
Однако на этот раз жена не сдвинулась с места. Генри растерялся. Если он повернется, жена расценит это как проявление слабости или доказательство вины. Выдержав паузу, он сделал следующий ход:
– Не хочешь, не иди. Дело твое. А я не могу не пойти. Сотрудники меня не поймут.
Он разделся, медленно подошел к жене и встал рядом. Джулия жадно оглядела обнаженное тело мужа, и ее глаза зажглись желанием. Генри улыбнулся, коснулся ее плеча, спустив бретельку шелковой сорочки, и молча вышел.
– Зачем ты туда ходил? – крикнула она ему в спину.
Вместо ответа из ванной донеслось журчание воды.
Стоя под душем, Генри думал: неужели на этот раз он обманулся? А она не так наивна!.. Все равно никуда не денется! Он злорадно хмыкнул. Она без меня не может. Но ведь и я без нее не могу! Мне нужны ее денежки. И она еще долго будет мне нужна! До тех пор пока доходы фирмы не превысят расходы. На душе стало муторно. Пока я с ней сплю, я заложник.
Есть два способа избавиться от жены. Можно убить, но это не лучший вариант: он ставит под угрозу его собственную свободу. Генри всегда склонялся ко второму.
Джулия не может родить ему наследника, но если ее ублажить и убедить взять ребенка на воспитание, то потом можно будет уговорить ее переписать все акции на ребенка. А как получит все, что он хотел, подаст на развод. Никакой суд не откажет ему в праве опеки над своим собственным ребенком. Особенно, если родная мать ребенка хочет, чтобы у него был дом и любящие родители.
Оскалившись, Генри стукнул кулаком по стене.
– Все было у меня в руках! Но я сам упустил!
Он вспомнил Флер – красивую, умную, смешливую… Какая бы из нее вышла прекрасная мать. А какая жена! Да о такой жене можно только мечтать!
Флер! Ведь ты была у меня в руках! Я бы избавился от Джулии. И у меня было бы все! Закрыв глаза, он застонал. Ты могла быть моей!
Поначалу Генри думал лишь о том, как завести наследника, и сам не заметил, как полюбил Флер. Его любовь была эгоистична и жестока. Она приносила боль и разрушала. Переполнив до краев, стала наваждением, пульсируя в венах и мучительно стуча в висках: нужно разыскать Флер!
Он стоял под душем в странном забытьи. Почувствовав прикосновение чужой руки к пенису, вздрогнул и ругнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– А я думал куклу.
– Кукол у нее и так полно.
– Может, лучше велосипед?
– Велосипед купила я.
– А у него есть звонок, корзинка и все такое прочее?
– Все принадлежности к велосипеду купила Салли. А еще она купила Долли новые туфельки и серебряный медальон.
– Для полного счастья не хватает только выходного платья?
– Да, только платья! – Флер рассмеялась. – А вы не правы!
– В чем?
– Вы сказали, что не умеете делать подарки. Ваша кроватка… Да это лучший подарок в моей жизни!
– Я рад, что она вам понравилась.
Оба замолчали. Тони вспомнил покойную жену и дочку, которую никогда не увидит взрослой. Если бы он мог все простить!.. Четыре года минуло, а боль все не утихала. Когда в его жизнь вошла Флер, ему показалось, что призраки прошлого отступили. Ее бы он смог полюбить.
Прикрыв глаза. Флер откинулась на спинку сиденья, а Тони украдкой ей любовался. Упругая кожа дышала свежестью, темные ресницы бросали тень на нежные скулы, а мягкие пшеничные волосы обрамляли изящный овал лица золотистым ореолом. В мечтах Тони видел, как она поднимает на него свои бархатные карие глаза, и слышал ее мелодичный смех. Придет день, и она станет женой какого-нибудь счастливчика… Только безумец мог позволить Флер уйти.
Когда они подъехали к магазину, Тони настоял на том, чтобы проводить Флер до квартиры.
– Как вы все славно тут устроили! – восхитился он, когда они поднялись к ней.
Маленькая гостиная была обставлена с большим вкусом. Вдоль задней стены стоял длинный диван, обитый кремовым гобеленом, а перед ним круглый столик с настольной лампой. Наискосок от камина – большое бордовое кресло с яркими шелковыми подушками. На окнах висели нарядные занавески, в центре комнаты нежно-розовый ковер, а у камина овальный коврик кремового цвета. Камин украшали литая чугунная решетка и изразцы. На каминной полке стояли изящные безделушки, купленные в антикварных лавках Дарлингтона, а над полкой висело старинное зеркало в ажурной литой оправе.
– Вам правда нравится? Или это простая любезность? – спросила Флер и поморщилась от резкой боли в спине.
– Напрасно я увез вас от Салли!
Флер сняла с плеч его пальто.
– Спасибо, что одолжили мне пальто. У вас много дел, так что не стану вас задерживать.
– Позвольте мне растопить камин, – предложил Тони.
– Большое спасибо, но я отлично справлюсь с этим сама. – Флер на ватных ногах подошла к камину, наклонилась и быстро разожгла огонь. – Вот и все! Никаких хлопот. – Разогнулась и застыла от резкой боли в пояснице.
Покачав головой. Тони пробормотал:
– Салли права. У вас упрямый нрав! – Он собрался уходить, бросив на прощание через плечо: – Если что, звоните. Мой номер телефона вы знаете.
Не услышав ответа, он обернулся: Флер стояла у камина, согнувшись пополам и побледнев от боли.
– Кажется, началось, с трудом выдавила она. – И на этот раз не понарошку.
Тони подскочил к ней и, болезненно морщась, словно сам страдал от родовых мук, с испугом спросил:
– Что мне делать?
Флер через силу улыбнулась.
– Отвезите меня в больницу. И поскорее, а то вам придется принимать роды прямо здесь.
7
– Врешь! – Джулия Стоун сверлила мужа посветлевшими от ярости глазами. – Я видела, как ты входил к ней в дом! И не один раз! Будь ты проклят! Признавайся! Ты был у нее?!
Такой Генри видел жену впервые. Он испугался: что ни говори, а на ноги он встал благодаря ее деньгам, да и в капитале фирмы они составляют немалую долю.
– Не понимаю, что ты завелась! Это был деловой визит, только и всего. В чем тут криминал?
– Деловой визит? – переспросила Джулия, не спуская с мужа глаз. – Я тебе не верю! – Сама мысль, что муж может всерьез увлечься другой, причиняла ей нестерпимую боль.
– Ну что еще за допрос с пристрастием! – Генри собирался принять душ. Босой, со спущенными брюками и в рубашке нараспашку, он выглядел довольно комично. – Иди ко мне! – тихо сказал он, решив сменить тактику.
Джулия, не шелохнувшись, сидела на кровати, не сводя с мужа гневных глаз.
– Вечно заводишься из-за пустяков! – Генри шагнул к ней.
– Не подходи! – На ее глаза навернулись слезы. – Зачем ты ходил к ней?
– Через час мы должны быть на вечеринке, – напомнил ей Генри.
Он с трудом скрывал раздражение. В последнее время жена постоянными придирками доводила его до бешенства.
– К черту вечеринку! Изволь ответить на мой вопрос.
– И не подумаю! Зачем? Ты же мне не веришь! – И он отвернулся, ни капли не сомневаясь, что Джулия, как обычно, подойдет к нему сама.
Однако на этот раз жена не сдвинулась с места. Генри растерялся. Если он повернется, жена расценит это как проявление слабости или доказательство вины. Выдержав паузу, он сделал следующий ход:
– Не хочешь, не иди. Дело твое. А я не могу не пойти. Сотрудники меня не поймут.
Он разделся, медленно подошел к жене и встал рядом. Джулия жадно оглядела обнаженное тело мужа, и ее глаза зажглись желанием. Генри улыбнулся, коснулся ее плеча, спустив бретельку шелковой сорочки, и молча вышел.
– Зачем ты туда ходил? – крикнула она ему в спину.
Вместо ответа из ванной донеслось журчание воды.
Стоя под душем, Генри думал: неужели на этот раз он обманулся? А она не так наивна!.. Все равно никуда не денется! Он злорадно хмыкнул. Она без меня не может. Но ведь и я без нее не могу! Мне нужны ее денежки. И она еще долго будет мне нужна! До тех пор пока доходы фирмы не превысят расходы. На душе стало муторно. Пока я с ней сплю, я заложник.
Есть два способа избавиться от жены. Можно убить, но это не лучший вариант: он ставит под угрозу его собственную свободу. Генри всегда склонялся ко второму.
Джулия не может родить ему наследника, но если ее ублажить и убедить взять ребенка на воспитание, то потом можно будет уговорить ее переписать все акции на ребенка. А как получит все, что он хотел, подаст на развод. Никакой суд не откажет ему в праве опеки над своим собственным ребенком. Особенно, если родная мать ребенка хочет, чтобы у него был дом и любящие родители.
Оскалившись, Генри стукнул кулаком по стене.
– Все было у меня в руках! Но я сам упустил!
Он вспомнил Флер – красивую, умную, смешливую… Какая бы из нее вышла прекрасная мать. А какая жена! Да о такой жене можно только мечтать!
Флер! Ведь ты была у меня в руках! Я бы избавился от Джулии. И у меня было бы все! Закрыв глаза, он застонал. Ты могла быть моей!
Поначалу Генри думал лишь о том, как завести наследника, и сам не заметил, как полюбил Флер. Его любовь была эгоистична и жестока. Она приносила боль и разрушала. Переполнив до краев, стала наваждением, пульсируя в венах и мучительно стуча в висках: нужно разыскать Флер!
Он стоял под душем в странном забытьи. Почувствовав прикосновение чужой руки к пенису, вздрогнул и ругнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40