— Предложи им помощь, — почти беззвучно прошептал он.
Рис прижался к решетке.
— Отец аббат, может, я могу помочь? Я Целитель. Никто не отреагировал на его слова. За стеной послышалась возня, беготня, перешептывания, а затем кто-то громко сказал:
— Я не понимаю, что с ним, отец аббат. Если у него просто обморок, то он должен был бы уже давно пройти.
— Он очень много постился в последние дни, — сказал другой. — Я предупреждал его, что два раза в месяц-это слишком много.
— А может, это колдовство? — прошептал третий. — Боже, спаси нас!
— Чепуха! Не впадайте в панику, — послышался голос аббата. — Лорд Рис, вы еще здесь?
— Да, отец аббат. Я слышу. Что произошло? Может, я могу помочь чем-нибудь?
Он взглянул на Камбера, и тот одобрительно кивнул.
— Я не знаю, милорд. Брат Бенедикт в обмороке, и наш врач не может привести его в сознание. Может, вы заглянете сюда и посмотрите на него?
— Пожалуйста, отец аббат. Для меня большая честь оказать вам посильную помощь. Я чувствую себя виноватым в том, что произошло.
Камбер прикрыл рот рукой, скрывая улыбку, и Рис строго посмотрел на него.
— Но я не могу понять, почему он так остро воспринял смерть своего деда, — поспешно добавил он.
— Вам не за что ругать себя, милорд. Брат Финеас, пожалуйста, проводи лорда Риса. А вы помогите мне перенести брата Бенедикта в его келью.
Когда за стеной все затихло, Камбер встал и глубоко вздохнул.
— Надолго ли обморок? — прошептал он.
— Минут на пятнадцать-двадцать!
Рис, вставая, попытался заглянуть сквозь решетку.
— У меня будет много времени, чтобы привести его в себя. Я постараюсь все прочесть в его мозгу. Это, может быть, наша единственная возможность.
— Во всяком случае, мы…-начал было Камбер, но прервался на полуслове и закашлялся.
Дверь отворилась, и в комнату заглянул брат Финеас.
— Лорд Рис?
— Могу ли я пригласить с собой брата Кирилла? Мы часто работали вместе.
— Но…
— Пожалуйста, брат. Я-монах, — напомнил ему Камбер. — Идем, нельзя терять времени.
* * *
Этим вечером Рис и Камбер сидели в комнате гостиницы за круглым столом, между ними горела свеча. Руки одного крепко сжимали руки другого. По прибытии сюда они быстро поели внизу, в общей столовой, отогрелись после скачки по заснеженным равнинам и поднялись в свою комнату.
Последние полчаса они провели в глубоком трансе. Рис передавал Камберу информацию, воспринятую им во время короткого обследования мозга Синила. Передача мысленных впечатлений была гораздо проще, эффективнее, чем передача словами.
Первым вышел из транса и прервал контакт Камбер. Он выпрямился в кресле и потер онемевшие кончики пальцев, восстанавливая кровообращение. Веки Риса затрепетали, и он тоже сделал глубокий вдох, затем другой, третий, вытесняя из мозга остаточные явления транса. Камбер зевнул и наполнил две кружки ароматным вином.
— Ты очень искусно провел считывание мыслей, хотя обстановка была сложная. Должен сказать, что я поражен.
Рис потер глаза и заставил взгляд сфокусироваться на Камбере.
— Да. Он великолепен, хотя и нетренирован. Но…-Он Устало вздохнул. — Но, черт побери, почему такой незаурядный человек так искренне пошел в монахи! Это усложняет все дело.
— Он был честен перед собой. Камбер улыбнулся.
— Синил-священник, он чувствует призвание к этому. И он-хороший священник. При существующих обстоятельствах он и не мог быть никем другим.
— Йорам это бы понял, а я не понимаю, — упрямо настаивал Рис. — Весь вопрос в том, захочет ли он нарушить обет ради короны. Я уверен, что после соответствующего обучения он вполне способен быть королем. Но захочет ли он? Что для него выше: долг рождения или долг обета? Ему придется делать трудный выбор. Имеем ли мы право предлагать ему этот выбор?
— Нарушить обет и одеть корону? Камбер вздохнул.
— Жениться, произвести наследников, восстановить династию-это для большинства людей радостная задача. Но с Синилом такого не будет. Боюсь, он-настоящий священник. И хотя мы можем уговорить его покинуть обитель, сбросить монашескую одежду, выйти в мир, жениться и надеть корону предков, — а я уверен, что мы это должны сделать, — он никогда не будет счастливым человеком, по-настоящему счастливым человеком. Мы даже не имеем права предоставлять решение ему самому, если есть хоть малейший шанс, что он может отказаться. Синил Халдейн должен стать королем.
— Но…
Рис положил локти на стол и, опустив на руки голову, погрузился в меланхолию.
Камбер долго молчал и наконец спросил:
— Ты уверен в этом? Рис покачал головой.
— Мы так мало знаем о нем, Камбер. А что если мы ошибемся?
— Ошибиться могу только я. Камбер хмыкнул.
— Ведь вы с Йорамом уже решили выступить против тирании, свергнуть злого короля и восстановить истинного наследника трона.
Рис улыбнулся, несмотря на усталость, но затем снова стал угрюмым и посмотрел на Камбера.
— Я знаю. И ты, конечно, прав. Синил обладает слишком большим потенциалом, так что мы должны попытаться посадить его на трон. Но цена…
— Она будет высока для всех нас. Камбер кивнул.
— И смерти крестьян-это не последние смерти, не окончательная цена, которую нам придется платить. И даже если нам удастся вытащить Синила из святого Фоиллана, нам еще надо будет убедить его в том, что только он сможет нанести успешный удар.
Рис только кивнул в знак согласия и начал готовить себе постель. Но сон не шел к нему в эту ночь. Дневное напряжение истощило его и физически, и психически. Еще долго после того как глубокое, ровное дыхание Камбера возвестило, что тот уснул, Рис лежал на спине, глядя на темный потолок и слушая звуки, доносившиеся снизу из таверны, завывание ветра за ставнями.
Он продолжал думать о тех частях мозга Синила, которые он не смог исследовать: они находились за такими мощными непроницаемыми защитами, проникать за которые он не решился, боясь, что будет обнаружен. Он никак не мог предположить, что у людей могут быть такие защиты.
Знает ли Синил, кто он в действительности, и посещала ли когда-нибудь голову Синила мысль о том, что он полнокровный наследник Халдейнов и короны Гвинедда, узурпированной жестокими Фестилами-королями-дерини.
ГЛАВА 8
Жесток гнев, неукротима ярость, но кто устоит против ревности?
Книга Притчей Соломоновых 27:4
На тренировочном дворе королевского дворца в Валорете Имр Фестил упражнялся в фехтовании под бдительным надзором наставника. По периметру площадки толпились приближенные, криками выражая свое одобрение и восхищение и давая разнообразные советы. Однако, когда король занимался, на площадке никто не решался появиться. Имр был очень напряжен, и никто не рисковал быть неправильно понятым и попасть в опалу.
Имр очень нервничал, когда в его присутствии обнажалось оружие, даже если это делали люди, не раз доказывавшие свою преданность королю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72