Имр спал в своем убежище, распростертый на полу, лицом вниз. Бокал вина стоял рядом с ним. Однако чувство вины скоро разбудило его. Он все еще был пьян и с трудом Поднялся на ноги. Голова отчаянно кружилась, дрожащими руками он поднес к губам бокал. Только после этого он подошел к двери, откинул засов и вышел.
Коридор был пуст, настенные факелы почти догорели. Охранник вскочил и отдал салют. Король, покачиваясь и придерживаясь рукой за стену, прошел мимо. До Имра донеслись звуки-это слуги убирали Большой зал после неудачно закончившегося праздника. Внезапно Имр вспомнил, почему он так напился.
Он содрогнулся, и снова поднес бокал вина, взятый из комнаты, к губам. Он начал подниматься по винтовой лестнице, ведущей в его покои, но на полпути остановился. Имр снова направился вниз и, спустившись, прошел по узкому коридору к другой лестнице.
Он должен увидеть Ариэллу. Она все поймет, она знает, что делать. Она всегда помогала ему в детстве, защищала его от всех невзгод, и теперь у нее, наверное, найдутся слова, которые дадут ему душевный покой. Она-то не предаст его, как Катан и другие.
Через несколько минут он стоял перед ее покоями, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу и глядя в пустой бокал.
— Ари! — позвал он внезапно охрипшим голосом. — Ари! Открой дверь, пожалуйста.
— Кто там? — послышался из-за двери сонный голос. Это, несомненно, был кто-то из слуг.
— Мне нужно увидеть Ари. Это я, Имр.
Послышался возглас удивления, издалека донеслись какие-то неразборчивые слова.
Дверь отворилась, и служанка присела перед ним в низком поклоне. Не обращая на нее внимания, Имр прошел прямо в дверь спальни. Там уже другая служанка зажигала свечи, и, войдя, Имр увидел сестру, натягивающую халат поверх ночной сорочки. Она стояла у большой кровати с балдахином. Свечи ослепили Имра, и ему пришлось зажмуриться.
— Мой бокал пуст, Ари, — прошептал он. Имр жалобно повторил эти слова, переворачивая бокал, показывая, что это действительно так.
Во тьме послышался голос сестры, спокойный, ровный.
— Карие, налей вина его милости и оставь нас.
Девушка оставила свечи, подошла к королю и с низким поклоном наполнила бокал.
Когда она повернулась, чтобы уйти, Имр схватил ее за рукав и, крепко держа ее, быстро выпил вино и снова протянул пустой бокал.
Виновато взглянув на госпожу, девушка наполнила бокал снова, поставила бутылку на стол и вышла из спальни. Имр, запрокинув голову, стал пить, но заметив, что на него упала тень, поднял глаза. Перед ним стояла сестра. Ее упавшие на плечи волосы в свете свечей были похожи на золотой пожар. Этот пожар ослепил, и он не мог рассмотреть ее лица.
— Ари, — тихо сказал он.
Узкая рука протянулась к нему и опустилась на руку, державшую бокал.
— Тебе не кажется, что на сегодня хватит?!
— Никакого вина не хватит, чтобы смыть то, что произошло, — промямлил он, снова пытаясь поднять бокал, и, когда сестра не отпустила его руку, он нахмурился. — Ты не понимаешь, Ари. Он мертв. Я убил его.
— Кто мертв? Кого ты убил, Имр?!
Ее рука была неподвижна.
Он вздрогнул и выронил бокал, который Ариэлла подхватила. Все тело Имра стала бить дрожь, он застонал и спрятал лицо в ее ладони.
— Катан! Я убил Катана! Он предатель, и я должен был сделать это! Но… О, Боже, Ари! Я убил его! Но я люблю его!..
Ариэлла, прикрыв глаза, вспомнила величественного, уверенного в себе лорда-дерини, который так много сделал для них с братом, что переоценить его помощь было невозможно.
Она медленно поднесла бокал к губам и выпила, как бы отдавая дань погибшему.
Бросив пустой бокал на пол, она обняла брата так, как обнимала в детстве.
— Ты-король, и ты должен выполнять свой долг. Но ты-человек, и ты должен оплакивать смерть друга.
При этих словах Имр зарыдал еще сильнее.
Он упал на колени и зарылся лицом в ее одежду. Она Ладила его волосы, плечи, целовала его голову.
Наконец он стал успокаиваться, всхлипывания стали реже и тише. Дрожь, пронизывающая его тело, передалась и ей.
Подняв заплаканное лицо, он прочел страсть в ее глазах, почувствовал мягкое обещание ее тела, заключенного в его объятия.
В этот короткий миг прозрения он понял, что они долго и неуклонно шли к этому…
Он поднялся на ноги. Губы Ариэллы нашли его рот и жадно впились в него. Ее тело крепко прижалось к нему, и они слились в одно целое. Его губы медленно двинулись вниз, и наконец лицо его утонуло в упругой нежности груди, обещающей неописуемое блаженство.
Затем они, растворившись друг в друге, погрузились в бездонную мягкость ее бескрайне» постели. Кровь хлынула ему в голову, и он забыл обо всем в сладкой истоме.
ГЛАВА 11
Он во век не поколеблется; в вечной памяти будет праведник.
Псалтирь 111:6
На следующий день печальный эскорт прибыл в дом Камбера МакРори, все обитатели которого были потрясены случившимся.
Кортеж из Валорета прибыл около полудня, во время небольшого снегопада. Тело Катана на носилках везли две лошади, украшенные траурными перьями и попонами.
Тело было покрыто черным бархатом.
Люди короля держали свои пики остриями вниз, упираясь ими в стремена. С обеих сторон носилок шли два монаха, облегчая путь усопшему: они перебирали четки и распевали молитвы. За ними в карете ехали вдова с детьми. Вульфер и несколько преданных слуг ехали сзади на конях. Никого из них не обманула эта пышность, поскольку они видели окровавленное тело еще до того, как его обмыли и подготовили для последнего пути. Они чувствовали, что в смерти Катана виновен сам король, но не могли даже предположить, как велика его вина.
Вести о случившейся трагедии достигли замка Кэррори ночью. Их принес Кринан, любимый телохранитель Катана. Он был в доме, когда солдаты принесли тело его господина. Почти обезумев, он слышал, как лейтенант отдавал приказы подготовить тело. Он видел, как старый управляющий Вульфер оттолкнул лейтенанта и сам занялся телом хозяина.
Разрываясь между желанием остаться рядом со своим господином и необходимостью предупредить всю семью о том, что произошло, Кринан стоял неподвижно до тех пор, Пока солдаты не спустились в холл, чтобы устроиться там на Мочь, так как им предстояло сопровождать тело в Кэррори.
Затем, подстегиваемый страхом, что король подвергнет репрессиям все семейство МакРори, он сорвался с места, бросился в конюшню и, взяв лучшего коня, поскакал в Кэррори.
Через три часа он уже въезжал во внешние ворота замка. Стук его копыт по мощеному двору нарушил ночной покой обитателей замка. Везде стали зажигаться свечи, из окон выглядывали удивленные лица, залаяли собаки, и вскоре в насквозь промокшем плаще он очутился в промерзшем большом холле, где собралось все семейство.
Первое время Кринан не мог вымолвить ни слова, настолько он был потрясен увиденным и измучен сумасшедшей скачкой в морозной ночи, но он был уверен, что Камбер понял все без слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72