Они ведь ничем не лучше сарпатского ополчения… помнишь, нам говорили о нем в ратуше? И помнишь, что сказал тогда Ронтар? Это не бойцы, дружище…
Блейд так не считал. Всякий, у кого в руках меч, может сойти за бойца, а целая толпа таких новобранцев наделает немало шума. Шум — это главное! Под шумок можно и ускользнуть, хотя за побег двоих заплатят жизнями сотни.
— Теперь послушай насчет второго способа, — он поближе придвинулся к Ханку. — Я видел здесь крепких мужчин… Вспомни-ка, в той команде, с которой мы работали наверху, было два парня из твоего Рирдо и еще зарт, такой поджарый и крепкий… Явно — воины!
Джарат возбужденно засопел.
— Ты прав, Блейд! С теми рирдотами я перебросился парой слов… Они из Арколы Падды… была такая, да ее уничтожили года два назад… но несколько выживших попали сюда…
— Вот видишь! Значит, если мы не сумеем поднять всеобщий бунт или решим этого не делать, то есть и другой выход: собрать группу опытных и отчаянных людей и прорваться через мост!
Ханк, судя по всему, совсем воодушевился.
— Отличная идея! Собрать человек двадцать да перебить безносых! А потом…
— Тише! — прошипел Блейд. — Совсем не обязательно, чтобы об этом знала вся кузнечная мастерская, приятель! И не думай, что все получится так просто. Мы не знаем, сколько карваров стережет мост и есть ли патрули на другом берегу… Да и выстроить плот не такое простое дело! Надо взять с собой плотников и корабелов — я думаю, здесь такие найдутся. Поищи-ка их, Ханк.
— Конечно. Это я возьму на себя, — джарат привстал и окинул взглядом подземную камеру. Сияние, исходившее от корзинки-светильника на столе, позволяло различить только смутные контуры тел, но никто как будто не шевелился. Успокоившись, Ханк снова лег и шепнул: — А что насчет третьего плана? Самого надежного?
— Третья возможность — положиться на случай, приятель. На свою счастливую судьбу.
На лице джарата появилась улыбка.
— А! Ты шутишь, Блейд?
— Отнюдь.
— Но ждать подходящего случая можно годами!
Странник протянул руку, крепко сжал плечо Ханкамара Китталы.
— Возможно, ты не поверишь мне, Ханк, но послушай, что я скажу. Рок, судьба, случай, удача — все они благоволят одним и не замечают других. Ты прав, большинство людей годами ловит свой шанс да так и оказывается в могиле вместе со всеми радужными надеждами. Но есть иные, избранные…
— Ты хочешь сказать, что тебе везет?
— Что-то вроде этого, Ханк, что-то вроде этого.
Джарат помолчал, затем с сомнением в голосе поинтересовался:
— Какая-то магия, Блейд? Вроде той, что у нашего скальда?
— Я бы не назвал это магией. Понимаешь, тем людям, о которых я говорил, — тем, которых хоронят вместе с их надеждами, — на самом деле не раз предоставлялись шансы. Крохотные шансы, согласен! Но они возникали и требовали риска или немалых усилий, а большинство людей не способно ни на то, ни на другое. Они ждут редкостной удачи! Золотого самородка величиной с овцу, понимаешь?
— А ты?
— Я не надеюсь на чудеса. Просто я умею не упускать самый крохотный шанс, Ханк.
Джарат удовлетворенно вздохнул.
— Это тоже магия, Блейд. Недаром ты смог приворожить сестру… Я же помню, как она на тебя глядела, когда ты впервые появился на палубе «Орни»!
— То был мой шанс, дружище, но совсем не крохотный! И я еще не использовал его до конца!
— Думаешь, мы вернемся в Сарпату?
— Уверен в этом.
Снова вздохнув, Ханк отодвинулся и прикрыл глаза; через минуту он спал, чуть слышно похрапывая. Блейд же долго не мог сомкнуть век, но размышлял он вовсе не о побеге. Где-то под ним ярус за ярусом простирались тоннели, камеры, переходы, сначала заполненные воздухом, а затем — плотным бирюзовым газом Римпады; где-то находилась пещера с мерцающей электрическими огоньками установкой, рядом с которой застыли огромные фигуры древних карваров. Центр культуры Нижнего Мира, которой он еще и не коснулся! Что может знать о телепортации и других подобных вещах грубый надсмотрщик вроде Тосс'ота, этого Когтя? Ничего! Но установка, разумеется, существует… вот только как добраться до нее?
С этой мыслью он уснул.
***
Проходили дни. Блейд бил молотом по раскаленному бруску стали, потом брал огромные клещи, захватывал рдевшую вишневым полосу, швырял на груду остывающих заготовок. Это была самая грубая работа, требующая только физической силы и дьявольской выносливости. Прокованные им полосы уносили в соседние пещеры, где они превращались в оружие, в бляхи и шипы для поясов и щитов, в крючья и шлемы. Здесь же, в огромном каземате, по-прежнему вздыхали меха, рдели зевы трех дюжин печей, грохотали три дюжины молотов. Сухопарый кузнечный старшина с въевшейся в кожу угольной пылью расхаживал среди наковален, следил и за работниками, и за входом. Стоило там появиться Когтю с охраной, как тощий кузнец принимался покрикивать и корчить грозные рожи.
Иногда по ночам Блейд отправлялся бродить по огромному подземному лабиринту. Он не боялся заблудиться, ибо, несмотря на запутанность ходов на каждом ярусе, этажи четко разделялись друг от друга, связанные лишь многочисленными лестницами. Как бы глубоко не спускался странник, по любой из лестниц он мог вернуться назад, определив нужный ярус по запаху. На двух самых верхних, где находились мастерские, пахло углем и каленым металлом, воняло кожей, мокнувшей в огромных чанах, дымом и гарью. Ниже, на жилом этаже, в застоявшемся воздухе витал запах сотен человеческих тел, сдобренный аммиачными ароматами, настолько сильными, что они сами по себе служили превосходным ориентиром. Еще ниже, в перевалочных кладовых и транспортных коридорах, вонь слабела, потом исчезала совсем; тут, среди каменных стен, в подземельях, заваленных разным добром, люди появлялись сравнительно редко.
Блейд спускался на самый нижний этаж — из тех, что были заполнены воздухом — и долго стоял перед очередной лестницей или пандусом, наклонно уходившим в бирюзовый туман. Здесь, в мрачном мире Локкаты, тоже имелась граница между жидким и густым воздухом, почти недоступная для человека. Иногда он пересекал ее и, тяжело дыша, бродил пять или семь минут по ближайшему коридору, стараясь не упускать из вида лестницу; потом, задыхаясь, торопливо карабкался наверх. О, если бы он мог провести в Римпаде два или три часа! За этот срок он разведал бы куда больше, чем в результате этих коротких экскурсий в Нижний Мир!
Тем не менее ему удалось найти Пузырь.
Один из коридоров, уходивший предположительно в северном направлении, кончался тупиком. Собственно говоря, там имелась лестница, но для Блейда это все равно был тупик: широкие ступени вели вниз, и на уровне верхней застыла прозрачная бирюзовая дымка. Этот проход, как и все остальные, освещался большими корзинками с жуками, висевшими на вбитых в стену крюках;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Блейд так не считал. Всякий, у кого в руках меч, может сойти за бойца, а целая толпа таких новобранцев наделает немало шума. Шум — это главное! Под шумок можно и ускользнуть, хотя за побег двоих заплатят жизнями сотни.
— Теперь послушай насчет второго способа, — он поближе придвинулся к Ханку. — Я видел здесь крепких мужчин… Вспомни-ка, в той команде, с которой мы работали наверху, было два парня из твоего Рирдо и еще зарт, такой поджарый и крепкий… Явно — воины!
Джарат возбужденно засопел.
— Ты прав, Блейд! С теми рирдотами я перебросился парой слов… Они из Арколы Падды… была такая, да ее уничтожили года два назад… но несколько выживших попали сюда…
— Вот видишь! Значит, если мы не сумеем поднять всеобщий бунт или решим этого не делать, то есть и другой выход: собрать группу опытных и отчаянных людей и прорваться через мост!
Ханк, судя по всему, совсем воодушевился.
— Отличная идея! Собрать человек двадцать да перебить безносых! А потом…
— Тише! — прошипел Блейд. — Совсем не обязательно, чтобы об этом знала вся кузнечная мастерская, приятель! И не думай, что все получится так просто. Мы не знаем, сколько карваров стережет мост и есть ли патрули на другом берегу… Да и выстроить плот не такое простое дело! Надо взять с собой плотников и корабелов — я думаю, здесь такие найдутся. Поищи-ка их, Ханк.
— Конечно. Это я возьму на себя, — джарат привстал и окинул взглядом подземную камеру. Сияние, исходившее от корзинки-светильника на столе, позволяло различить только смутные контуры тел, но никто как будто не шевелился. Успокоившись, Ханк снова лег и шепнул: — А что насчет третьего плана? Самого надежного?
— Третья возможность — положиться на случай, приятель. На свою счастливую судьбу.
На лице джарата появилась улыбка.
— А! Ты шутишь, Блейд?
— Отнюдь.
— Но ждать подходящего случая можно годами!
Странник протянул руку, крепко сжал плечо Ханкамара Китталы.
— Возможно, ты не поверишь мне, Ханк, но послушай, что я скажу. Рок, судьба, случай, удача — все они благоволят одним и не замечают других. Ты прав, большинство людей годами ловит свой шанс да так и оказывается в могиле вместе со всеми радужными надеждами. Но есть иные, избранные…
— Ты хочешь сказать, что тебе везет?
— Что-то вроде этого, Ханк, что-то вроде этого.
Джарат помолчал, затем с сомнением в голосе поинтересовался:
— Какая-то магия, Блейд? Вроде той, что у нашего скальда?
— Я бы не назвал это магией. Понимаешь, тем людям, о которых я говорил, — тем, которых хоронят вместе с их надеждами, — на самом деле не раз предоставлялись шансы. Крохотные шансы, согласен! Но они возникали и требовали риска или немалых усилий, а большинство людей не способно ни на то, ни на другое. Они ждут редкостной удачи! Золотого самородка величиной с овцу, понимаешь?
— А ты?
— Я не надеюсь на чудеса. Просто я умею не упускать самый крохотный шанс, Ханк.
Джарат удовлетворенно вздохнул.
— Это тоже магия, Блейд. Недаром ты смог приворожить сестру… Я же помню, как она на тебя глядела, когда ты впервые появился на палубе «Орни»!
— То был мой шанс, дружище, но совсем не крохотный! И я еще не использовал его до конца!
— Думаешь, мы вернемся в Сарпату?
— Уверен в этом.
Снова вздохнув, Ханк отодвинулся и прикрыл глаза; через минуту он спал, чуть слышно похрапывая. Блейд же долго не мог сомкнуть век, но размышлял он вовсе не о побеге. Где-то под ним ярус за ярусом простирались тоннели, камеры, переходы, сначала заполненные воздухом, а затем — плотным бирюзовым газом Римпады; где-то находилась пещера с мерцающей электрическими огоньками установкой, рядом с которой застыли огромные фигуры древних карваров. Центр культуры Нижнего Мира, которой он еще и не коснулся! Что может знать о телепортации и других подобных вещах грубый надсмотрщик вроде Тосс'ота, этого Когтя? Ничего! Но установка, разумеется, существует… вот только как добраться до нее?
С этой мыслью он уснул.
***
Проходили дни. Блейд бил молотом по раскаленному бруску стали, потом брал огромные клещи, захватывал рдевшую вишневым полосу, швырял на груду остывающих заготовок. Это была самая грубая работа, требующая только физической силы и дьявольской выносливости. Прокованные им полосы уносили в соседние пещеры, где они превращались в оружие, в бляхи и шипы для поясов и щитов, в крючья и шлемы. Здесь же, в огромном каземате, по-прежнему вздыхали меха, рдели зевы трех дюжин печей, грохотали три дюжины молотов. Сухопарый кузнечный старшина с въевшейся в кожу угольной пылью расхаживал среди наковален, следил и за работниками, и за входом. Стоило там появиться Когтю с охраной, как тощий кузнец принимался покрикивать и корчить грозные рожи.
Иногда по ночам Блейд отправлялся бродить по огромному подземному лабиринту. Он не боялся заблудиться, ибо, несмотря на запутанность ходов на каждом ярусе, этажи четко разделялись друг от друга, связанные лишь многочисленными лестницами. Как бы глубоко не спускался странник, по любой из лестниц он мог вернуться назад, определив нужный ярус по запаху. На двух самых верхних, где находились мастерские, пахло углем и каленым металлом, воняло кожей, мокнувшей в огромных чанах, дымом и гарью. Ниже, на жилом этаже, в застоявшемся воздухе витал запах сотен человеческих тел, сдобренный аммиачными ароматами, настолько сильными, что они сами по себе служили превосходным ориентиром. Еще ниже, в перевалочных кладовых и транспортных коридорах, вонь слабела, потом исчезала совсем; тут, среди каменных стен, в подземельях, заваленных разным добром, люди появлялись сравнительно редко.
Блейд спускался на самый нижний этаж — из тех, что были заполнены воздухом — и долго стоял перед очередной лестницей или пандусом, наклонно уходившим в бирюзовый туман. Здесь, в мрачном мире Локкаты, тоже имелась граница между жидким и густым воздухом, почти недоступная для человека. Иногда он пересекал ее и, тяжело дыша, бродил пять или семь минут по ближайшему коридору, стараясь не упускать из вида лестницу; потом, задыхаясь, торопливо карабкался наверх. О, если бы он мог провести в Римпаде два или три часа! За этот срок он разведал бы куда больше, чем в результате этих коротких экскурсий в Нижний Мир!
Тем не менее ему удалось найти Пузырь.
Один из коридоров, уходивший предположительно в северном направлении, кончался тупиком. Собственно говоря, там имелась лестница, но для Блейда это все равно был тупик: широкие ступени вели вниз, и на уровне верхней застыла прозрачная бирюзовая дымка. Этот проход, как и все остальные, освещался большими корзинками с жуками, висевшими на вбитых в стену крюках;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54