Оставив униженного и разозленного мужчину у подставки, она прошла к
своей огромной постели и улеглась на тонкую, нежную, восхитительно
прохладную ткань. Амулет был волшебным - он придавал мужчинам силу, но не
настолько, насколько желала ненасытная Дельарам.
Избранник долго стоял, не в силах отвести взгляда от переливающегося
кровавым цветом талисмана. Его собственный фаллос постепенно набухал, в
жилах вновь заиграла кровь, и вновь безумно захотелось обладать этой
своенравной женщиной, распростертой сейчас на роскошной постели. В окно
пробились первые робкие лучи рассвета.
Он осторожно сел на край постели пред царицей, впитывая в себя
слепящую красоту ее тела, и робко провел ладонью по смуглому бедру.
- Не надо, - холодно произнесла Дельарам, не открывая глаз; презрение
открыто сквозило в ее голосе. - Не трать сил понапрасну, приступай к делу,
пока я не позвала стражу.
Мужчина проглотил подступивший к горлу ком и взобрался неуклюже на
царицу. Она железными холодными пальцами безразлично и уверенно обхватила
его фаллос, оцарапав больно мошонку острыми ногтями, отточенными по краям,
и вставила его в себя. Мужчина навис над ее нежной грудью своим волосатым
черным торсом, упершись в постель обеими руками, и принялся совершать
резкие сильные толчки, стараясь причинить боль этой столь ненавистной и
такой желанной красавице. Она равнодушно открыла глаза и уставилась
недвижным взглядом в расписной потолок покоя. Мужчина почувствовал гнев;
движения его были сильны и резки, голова царицы дергалась от толчков, но
ни искры жизни не мог увидеть он в этих ледяных черных глазах. Пот стекал
с его плач, неприятными влажными каплями ударялся о грудь женщины.
Как все нестерпимо скучно... О, боги, нет в мире второго Джавада!
Даже в таком темпе "супруг на одну ночь" не продержится долго, думала
Дельарам. И орган его не столь упруг, не столь могуч, и лицо обезображенно
бессильной похотливой гримасой...
Она вдруг застонала, изогнулась дугой, упираясь плечами в постель, и
с силой сдвинула ноги. Избранник недоуменно открыл глаза и туманным взором
уставился на сжатые в экстазе карминовые губы царицы. Рука ее уверенно
протиснулась меж прижавшихся друг к другу тел, и сильные пальцы сомкнулись
на основании мужского дротика. Остро наточенные ногти привычно разрывали
трепещущую плоть, второй рукой царица властно и беспощадно отталкивала
мужчину от себя.
Он закричал, тонко и страшно, от боли и от ужаса. Он понял, что
пришел последний его миг, но он не предполагал погибнуть от руки царицы...
Он надеялся умереть как воин - от сабли, что отсечет его голову! И не было
у него сил - ни душевных, ни физических - сопротивляться этой
обольстительной фурии. Кровь брызнула на нежное смуглое тело царицы,
предмет гордости неудачливого супруга остался в чреве ее, а кастрат,
схватившись руками за кровоточащее место, корчился рядом, пачкая нарядные
тонкие ткани. Чего угодно он ожидал, но только не этого!
Дельарам сжала крепко ноги, чтобы не вывалилось ее приобретение, и
набросилась на свою жертву, раздирая острыми ногтями кожу на груди
мужчины, пытаясь добраться до сердца, впившись губами в его рот, подавляя
животный крик и стараясь задушить несчастного. В этот момент она
испытывала настоящее наслаждение; запах крови заменял ей любовный оргазм.
Она оторвалась от губ, потерявших цвет жизни, и жемчужными зубами впилась
в тщательно выбритую шею, разрывая в клочья податливую плоть.
Наконец она оставила бездыханное тело и встала с постели, вытирая о
свою нежную кожу окровавленные руки.
Она медленно подошла к амулету на покрытом черным бархатом высоком
постаменте и опустилась на колени.
- О всевышние Боги Очарования! - со страстью шепнула Дельарам,
обратив свои очи вверх. - Услышьте мои молитвы, пошлите мне мужчину,
достойного любви! Я грешна, я слаба, я погубила моего Джавада... Но
сжальтесь надо мною, всемогущие и прекрасные, избавьте меня от невыносимых
страданий! Избавьте мужчин моей страны от бессмысленной гибели - они не
виноваты, что не могут сравниться с бесподобным Джавадом!
Она выпрямилась во весь рост. В узкие высокие окна зала пробивался
нежный розоватый свет. Подойдя к огромному зеркалу, царица долго стояла
перед ним, купаясь в лучах рассвета, - обнаженная, стройная, с
взлохмаченными прядями черных волос, измазанная в крови. Она была
прекрасна и ужасна одновременно. Флейта устало выводила грустную мелодию,
царица глубоко и печально вздыхала.
- Стража! - наконец повелительно крикнула она.
Тяжелые двери тотчас распахнулись, и на пороге появились ее
телохранители с обнаженными саблями в руках.
- Уберите это, - она махнула брезгливо рукой в сторону постели,
ничуть не стесняясь своей наготы. - И позовите служанок, пусть омоют меня.
Стражники с осунувшимися от бессонной ночи лицами привычно подхватили
бездыханное тело, стараясь не смотреть на свою повелительницу. Они
потащили очередную жертву к дверям, и вдруг Дельарам случайно перехватила
пожирающий ее тело взгляд одного из воинов. Она резко повернулась к нему.
- Ты хочешь меня? - жестко, властно, но в то же время с надеждой
спросила она.
Страж выронил в ужасе руки мертвого, и тело со стуком упало на пол,
пачкая кровью дорогой ковер. Воин же грохнулся на колени и взмолился:
- Пожалей раба своего, солнцеподобная! У меня больная жена и двое
маленьких детишек дома! Я выколю глаза свои за то, что осмелились они
взглянуть на бесподобную госпожу мою!
- Иди, - властно сказала Дельарам. - Ты вряд ли сильнее, чем этот...
- она презрительно кивнула на остывающее тело. - И грех оставлять детей
сиротами без нужды. Но чтоб я больше не видела тебя в своих покоях!
Не переставая повторять жалкие и несвязные слова благодарности,
стражник подхватил тело несчастного, и воины поспешно покинули зал.
Свечи погасли, но за окнами набирал силу прекрасный весенний день.
Дельарам подошла к окну и набрала полную грудь чистого горного воздуха.
После недолгого беспокойного сна ей предстоял утомительный день,
отягощенный думами о судьбах страны, о новых фирманах и о войне с соседним
Фархадбадом. Да, придется воевать... ибо ей нужны новые пленники...
Двери в покои растворились, царица не повернула головы, решив, что
пришли служанки. Однако она услышала хриплый голос Дамилька, ее военного
советника, начальника личной стражи и доверенного лица. Дамильк был стар;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16