Единственные сносные убежища, находил Гарри, были пивные для приглашенных рабочих-иностранцев, да и вообще благодаря таким рабочим жизнь в этой идиотской гурманской федеративной республике становилась наполовину сносной. Гарри чувствовал себя связанным с чужеродностью итальянцев, греков, испанцев, турок и югославов. Надо было пойти в такую пивную для гастарбайтеров, в которой не сидели бы немцы, пытающиеся показать этим мужчинам свое владение языками Средиземноморья.
Внезапно Гарри твердо решил пойти с Хеленой в греческий ресторанчик за углом, в котором он недавно уже испортил желудок гиросом, но где хорошо сиделось, как он считал, а именно ужасно неуютно, словно в старом привокзальном шалмане. Греки изучали смущенными взглядами не-грека, вступившего на их территорию, но лучше так, чем эти официанты, виляющие задницей и ведущие тебя к столу, за который, по их мнению, надо тебя усадить. У того грека Гарри всегда чувствовал себя незваным гостем, подобно тому как происходило с ним в Африке. Но, по крайней мере, это безутешное чувство было ему хорошо знакомо. Все вокруг было переполнено тоской, и музыка тоже. Греки тосковали по своей родине, а Гарри по чему-то другому.
И вот раздался звонок, но не телефонный, а в дверях. Это действительно оказалась Хелена. Она выглядела прекрасно, но была бог знает во что одета. Современно или старомодно? Гарри отметил, что эти страшные похожие на бесшовную юбку шаровары будут служить серьезным препятствием в старой доброй игре ногами под столом.
После все-таки интимного приветствия Хелена сказала, что она проголодалась, ей надо чем-то набить желудок, решительно безразлично, где именно, сказала она и тут же заметила раскрытые "Желтые страницы". "Куда со мной?" прочла она вслух. "Звучит хорошо" -- сказала она, -- "по-настоящему поэтично", -- что, Гарри тоже собрался стать поэтом, как его брат? Потом ее палец уткнулся в название рыбного ресторанчика. "Пойдем!" -- сказала она, и Гарри даже не успел порекомендовать ей своего грека. Ей ужасно хотелось морской пакости, устриц она хотела выгрызать прямо из ракушек -- то, как она это произнесла, было полной компенсацией за ее раздутые шаровары. Тут Хелена сразу набрала номер и заказала столик. Гарри перестал думать о прошлом и задвигался туда-сюда. С облегчением он принялся искать по всему дурацкому секционному дому еврочеки, потом вспомнил про длинные скатерти в изысканных ресторанах и на всякий случай сменил носки.
И как он только мог в этом сомневаться. Разумеется, после еды Хелена отправилась к нему. Разумеется, они очутились в постели.
-- Ты ей про это расскажешь?
Гарри засмеялся:
-- Как ты это произнесла!
-- Я хочу с ней познакомиться.
-- Хорошо, очень хорошо, -- ответил Гарри.
-- Но, конечно, только если она будет в курсе.
Гарри подумал о Рите, услашал ее хихиканье и заметил, как он вдруг хихикнул также как Рита. "Я могу ей рассказать, а могу и не рассказывать. Как хочешь. Мне все равно, и Рите, я думаю, тоже."
-- Ты в этом уверен! -- сказала Хелена.
-- Да, -- сказал Гарри, -- что есть, то есть.
Хелена сделалась строгой. Гарри не следует быть таким диктатором. Она хорошо представляет себе, что он полностью подавил бедную Риту.
-- Ну наконец-то, наконец-то, -- сказал Гарри, -- дала о себе знать твоя бабская солидарность. Самое время.
Хелена укусила его в икру. Когда-нибудь она выяснит это дело с Ритой.
-- Что ты говоришь, ничего не нужно выяснять, -- сказал Гарри.
Это ее дело, сказала Хелена. Ей, во всяком случае не улыбается быть обманщицей.
Гарри размяк и стал нежен. Он поинтересовался, всегда ли Хелена думает о таких вещах, переспав с женатым мужиком.
Она по-боксерски стукнула его:
-- Тебя это не касается!
Гарри погладил ее:
-- Это делает тебе честь, хоть и совершенно излишнюю. Во всяком случае, в данной ситуации.
Хелена засмеялась и повторила сказанное им. "Во всяком случае, в данной ситуации". Здесь что-то есть, в нелогичности этого предложения. Да, что касается парадоксальных сентенций, тут Гарри еще в хорошей форме.
Гарри потянулся:
-- Только что касается сентенций?
Хелена стала проверять тело Гарри. Внешне он в полном порядке. "Сколько тебе лет?" -- спросила она.
-- Ты что, серьезно?
Хелена поклялась, что она действительно этого не знает.
Гарри застонал. То так, то этак. Родился в 45-м. Теперь вроде уже 1981-й. "Только от этого не легче." Ведь если он учинит такую же недоверчивую проверку телу Хелены, она немедлено обзовет его мачо-инспектором-мясником, ведь так?
Хелена кивнула:
-- Совершенно верно.
Гарри считал, что женщины могут позволить себе гораздо больше бесстыдностей, чем мужчины. "Твой нос во всяком случае не стал короче", -сказал он.
-- А что у тебя за отношение к Рите? -- спросила Хелена.
Гарри уставился в потолок.
-- Не знаю. Я действительно не знаю. Думаю, довольно старомодное. Да, пожалуй именно так: старомодное. Мы дружелюбны друг с другом, и мы друг другу чужие. И это в общем неплохо.
-- То есть, обратное нашему, -- сказала Хелена.
-- Верно, -- согласился Гарри, -- полная противоположность. У нас современные отношения. Мы недружелюбны друг к другу. -- Он притянул Хелену к себе и шепнул ей в ухо: -- Мы одно!
-- В общем, да, -- сказала Хелена с удивительной серьезностью. -- А как насчет сношений? -- спросила она после паузы.
-- Сношения?
Хелена изображала ревность. Она затрясла его и прокричала:
-- Она моложе, она красивее, она лучше в постели! О, как я ее ненавижу!
Гарри засмеялся. У нее поуже, подумал он, но вслух этого не сказал. На такие мужские высказывания он не осмелится. Что бы это ни значило. Это ничего не значит. Уже, шире, и то и другое имеет недостатки и преимущества. "Никаких проблем, -- сказал он, -- абсолютно никаких проблем с Ритой." Хелена лежала рядом с ним, и Гарри захотелось сейчас же продемонстрировать, как было с Ритой. "Я гладил ее по плечам, а потом по заднице," -- сказал он и стал гладить Хелену. "Потом я внюхивался в ее волосы..." -- "Как собака, -- сказала Хелена и засмеялась, -- ты проделываешь все это, совершенно как раньше, это твое смехотворное и ничуть не эротическое обнюхиванье." -- "В этом различие между тобой и Ритой" -- сказал Гарри, прервав демонстрацию, -- "Она не считает мое принюхивание смехотворным."
-- Или она тебе этого не говорит, -- сказала Хелена. -- Она не отваживается сказать своему герою, что его принюхиванье смехотворно. Она терпит это, бедняжка.
Хелена пригрозила, что познакомится с Ритой и поможет ей в ее правах и объяснит ей, как нужно защищаться от принюхивающихся мужей.
Гарри заметил, что в его смехе появилось некоторое напряжение.
-- Ты понятия об этом не имеешь, -- сказал он, -- просто ты не животное.
И поскольку он хотел поддразнить Хелену, он добавил:
-- Ты не представляешь, как принюхиваются и сопят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37