Флора сделала шаг к горцу, но тотчас же остановилась. Ей так хотелось положить руки на его плечи и заставить его расслабиться. Лишь мгновение назад она была в объятиях Лахлана, а теперь он казался чужим и недоступным.
– Пожалуйста, – умоляла Флора.
Лахлан долго смотрел на нее, стоя неподвижно, словно сдерживая клокочущую внутри его ярость.
– Черт тебя возьми! – наконец прорычал он. Флора потянулась к нему и положила руку ему на грудь.
– Что он сказал?
– Не знаю.
На этот раз голос горца звучал как-то странно, безжизненно.
Брови Флоры взметнулись вверх. Она ничего не понимала.
– Но почему?
И тут ее осенило: Лахлан не умел читать. Она вздохнула с невольным облегчением. Оказывается, он всего лишь хотел скрыть от нее свою неграмотность!
Неужели Лахлан подумал, что она будет над ним насмехаться? Флора внутренне содрогнулась. К счастью, теперь она достаточно его узнала.
Лахлан предпочел бороться за свой клан, а не учиться в колледже Тунис в Эдинбурге; это заслуживало лишь уважения и ничуть не уронило его в ее глазах.
Хотя ее мать вряд ли согласилась бы с ней. Одной из причин, почему Дженет Кемпбелл осуждала своих мужей, был недостаток образования. Для Флоры это тоже было важно, но Лахлан заставил ее понять: наличие образования не всегда означает образованность и ум. Любой человек, способный противостоять ее могущественному брату столько лет, доказал это на практике.
– Ты ведь не посещал Тунис?
Лахлан, не дрогнув, выдержал ее взгляд.
– Нет. Я могу читать по-гэльски, но не на шотландском диалекте, и твой брат это отлично знает.
Флора нахмурилась: ей было неприятно услышать это о Гекторе.
– Могу я взглянуть?
Лахлан заколебался. По какой-то причине он все еще не доверял ей.
Наконец он вытащил письмо из сумки и протянул Флоре, после чего она осторожно расправила его и быстро пробежала глазами.
Стараясь скрыть облегчение, Флора повернулась к горцу.
– Прочесть?
Лахлан кивнул.
– «Отпусти мою сестру, а иначе пеняй на себя. Можешь считать это предупреждением». Странно. – Флора недоверчиво взглянула на пергамент. – Брат ничего не говорит о твоих требованиях.
Лицо Лахлана осталось бесстрастным.
– Это отказ.
Флора печально опустила глаза.
– Этого я и опасалась. Гектор никогда добровольно не отдаст замок, во всяком случае, в обмен на меня.
На этот раз Лахлан не стал с ней спорить, лишь пожал плечами.
– Значит, ты меня отпустишь?
– Нет.
Это решительное «нет» потрясло её. Флора даже не подозревала, насколько важен для нее этот вопрос. Ей хотелось самой сделать выбор: оставаться здесь или нет.
– Но у тебя нет больше причины удерживать меня.
Ответа не последовало, но взгляд Лахлана был решительным и безжалостным.
Опасения Флоры усиливались с каждой минутой. Была лишь одна причина удерживать ее здесь, и это подтверждало ее наихудшие подозрения.
– Значит, твои планы изменились и ты намерен принудить меня выйти за тебя?
– Задержись письмо на несколько минут, и мне никого не пришлось бы принуждать.
Флора чуть не задохнулась. Так вот каковы были его намерения. Он решил соблазнить ее! Кровь отхлынула от лица Флоры.
– Как ты мог?
– Просто я хочу тебя, – последовал ответ.
– Ты хочешь не меня, а того, что я принесу в приданое. – Флора не могла скрыть отчаяния. Ее богатство, связи и вдобавок конец проклятию – все это слишком соблазнительно. Лахлан видел в ней не желанную женщину, а приз, который он получит, вступив в брак.
Неожиданно Лахлан поднял на нее глаза.
– Когда ты поймешь, что твой выбор здесь ничего не решает?
Флора вздрогнула. Как он мог произносить такие жестокие слова? Она начала доверять ему, думать, что он достоин брака с ней. Непролитые слезы жгли ее веки.
– У меня есть выбор, и я его сделала.
– Нет. Ты не можешь ничего изменить.
Он не понимал. Флора хваталась за соломинку, пытаясь удержаться на поверхности, не желая верить, что могла так ошибиться.
– Пожалуйста, не делай этого и позволь мне уехать.
Все напрасно. С таким же успехом можно пытаться расплавить гранит.
Флора сжала руку горца, но рука не подалась ни на дюйм, а лицо его больше походило на каменное изваяние.
– Не могу.
– Но почему? Почему ты не хочешь отпустить меня домой?
– А ты знаешь, где твой дом?
Флора издала придушенный звук, словно ядовитая стрела поразила ее. У нее и в самом деле не было дома. У нее не было никого. И уж конечно, она не могла рассчитывать на этого холодного, черствого незнакомца.
– Где угодно, только не здесь, – ответила она шепотом.
На мгновение выражение глаз Лахлана смягчилось.
– Неужели тебе плохо здесь со мной?
– Нет. В том-то и затруднение. – Флора вздохнула. Она как дура начала доверять ему; уроки матери не пошли ей на пользу, и она чуть было не уступила ему. Ей надо бежать отсюда, пока она не продала душу за минуту наслаждения в его объятиях. – Отпусти меня к Гектору!
Глаза Лахлана сузились.
– Брат не защитит тебя.
– А ты защитишь?
– Да. Опасайся Гектора, Флора, не верь ему.
– Гектор – мой брат, он не похож на тебя, и ему от меня ничего не надо.
Флора постаралась изгнать боль из груди, но на ее месте тут же образовалась мучительная пустота – холодный осадок, результат разочарования.
Лахлан провел пальцем по ее губам.
– Минуту назад ты так же сильно желала меня, как я тебя. Что же изменилось?
Флора затрепетала. Будь проклято ее предательское тело! Отклик плоти на его прикосновение потряс ее, сердце бешено застучало, и она отпрянула. Негодяй отлично знал, какое действие оказывает на нее, как жаждет его ее тело.
– Ты пытался меня соблазнить. – Флора сжала губы. Продлись их уединение минутой дольше, и это стало бы неизбежным. Она не должна ошибиться снова. – Я никогда не выйду за тебя замуж.
Не позволив себе обнять Флору, Лахлан дач ей уйти. В следующий раз он непременно докажет ей, как она заблуждается. Флора принадлежит ему, хотя еще не знает об этом. В тот момент, когда он к ней прикоснулся, ее судьба была решена. Если она воображает, что способна одержать верх над возникшим между ними притяжением, то напрасно. Ей еще неведомо, сколь сильным может быть веление тела.
Никогда в своей жизни Лахлан ничего не желал так сильно, как Флору. Он почти овладел ею, но неожиданно оказался в ловушке. Все мысли о совращении, о принуждении ее к браку отошли на задний план в тот самый момент, когда она, оказавшись в его объятиях, прижалась к нему всем телом и с готовностью приоткрыла рот ему навстречу.
Лахлан вспоминал, какой она была горячей и влажной и как ее округлые бедра прижимались к нему. В этот момент она была близка к пику наслаждения и освобождению.
Ощутив жаркое покалывание в паху, он чертыхнулся; тело его еще вибрировало, оттого что их объятие было прервано столь неожиданно и стремительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65