Ему ведь нужна мать, а не подружка! – добавил он жестко.
– Ну, естественно, куда уж мне, я не подхожу ни по каким параметрам! Но неужели вы собираетесь рассказать мальчику историю его появления на свет. Пол же возненавидит женщину, подарившую ему жизнь. Зачем вам это?
Впервые Брюс избегал смотреть ей в глаза, однако вопрос, заданный им, поразил ее своей бестактностью:
– Почему у вас нет детей? Я наблюдал, как вы обращаетесь к этой малышкой, и понял, что вы их любите.
– Считаю, что от родов безвозвратно портится фигура, – заявила она с деланным легкомыслием, резко контрастировавшим с общей тональностью их разговора. Но она понимала, что этот вопрос может перевести беседу в опасное русло. Ее ответ откровенно разозлил Брюса, и она сочла нужным смягчить его: – Просто как-то не получалось! – Да, появление у нее в браке с Дейвом ребенка было бы равносильно непорочному зачатию.
– Я не имел возможности видеть Пола, когда он был совсем маленьким. Его мать прятала его от меня, набивая будущую цену.
– Как же вам везло на женщин!
Дорис сделала попытку встать, но он быстрым движением руки удержал ее на месте. На лице его появилось извиняющееся выражение, и она задумалась, что бы он мог поставить себе в вину в отношении ее, какие его мучили угрызения совести?
– Нет, Дорис, на женщин мне не везло, – просто сказал он. Появившаяся на его губах улыбка была такой необыкновенной, что Дорис даже сощурилась, представив себе, каково тем, кого он решил пленить своим обаянием. – Не заключить ли нам перемирие? – неожиданно предложил Брюс.
– С чего бы это? Что вы сделали такого, чтобы я вдруг изменила свое отношение к вам?
– А очень просто, мы смогли бы более приятно проводить время вместе. – Его низкий, интимно звучащий голос обволакивал Дорис, лишая воли. Она обреченно вздохнула – опять он нагло, в открытую заявляет на нее свои неизвестно откуда взявшиеся права. Но она не могла не признать, что оборону держать сможет недолго.
– Вы не раз давали мне понять, что для вас не существует такого понятия, как «чувства», поэтому, надеюсь, это наш последний разговор. – Но его пронзительный взгляд рушил внутри нее какие-то преграды, и поток нерастраченных чувств уже грозил вырваться на свободу.
Брюс легко опустился на колени рядом с креслом, в котором сидела Дорис.
– На меня удивительно подействовала сцена, когда вы держали на руках ребенка, а он искал вашу грудь. – Голос Брюса дрожал от возбуждения, глаза уперлись в полные, слегка колыхавшиеся груди Дорис, обтянутые тонкой тканью джемпера. – Я завидовал ему. Я хочу попробовать вас на вкус, почувствовать вашу реакцию на мои прикосновения…
– Не-ет! – Дорис попыталась его оттолкнуть, действуя скорее инстинктивно, боясь, что он может прочитать в ее глазах желание, ничуть не меньшее, чем его собственное.
Он обхватил ее и стал пригибать к себе, пока его лицо не оказалось между ее грудями. Дорис вскрикнула и запустила пальцы в его густые темные волосы. Теперь ею владела всего одна мысль – скорее бы он взял ее жаждущее любви тело. Она желала его прикосновений и ласк, несущих удовлетворение – она не сомневалась в этом – не только ему, но и ей.
– Дорис, ну скажи же, что ты меня хочешь! Я мечтаю услышать, как эти слова слетят с твоих сладких губ!
– Да, Брюс, я тебя хочу. – Она с трудом узнала собственный голос.
Из глубины его тела исторгся громкий триумфальный рык самца.
– Ты удивительная! С первого момента, как я увидел тебя, мне до боли захотелось обладать тобой, каждым дюймом твоего тела… – Он целовал ее полуоткрытый рот жестко и требовательно и говорил, говорил низким голосом. Дыхание его стало таким же частым, как у нее. – Я думал, что сумею подавить вожделение, но оно нарастало, крепло и стало жить как бы своей собственной жизнью. – Его руки проскользнули под ее джемпер, кончики пальцев коснулись ее грудей.
Великая женская интуиция подсказала Дорис, что он так уверенно ведет себя сейчас потому, что мысленно проделал все это не один десяток раз. Он предвкушал, как будет раздевать и соблазнять ее! Эта мысль опьяняла Дорис. Она смотрела на него со смесью страсти и страха в глазах…
Звонок звонил уже не в первый раз, когда они осознали, откуда происходит этот противный звук.
– Это, наверное, Кетлин – мама малышки… Она не уйдет, здесь ее ребенок! – Дорис бросилась к дверям, но Брюс перехватил ее.
– Подожди, куда ты в таком виде? Приведи себя в порядок.
Наконец она открыла дверь.
– Что случилось? – закричала перепуганная Кетлин. – Я уже стала впадать в панику. – Но она не была бы женщиной, если бы, бросив взгляд в зеркало и оглядев себя, не спросила: – Ну что, я тебе нравлюсь? Слушай, а как вел себя мой ангелочек?
– С Джулией все в порядке, один раз я поменяла пеленки и один раз покормила.
И тут Кетлин остолбенела от удивления, узрев вдруг незнакомого мужчину.
– Здравствуйте…
– Кетлин, это Брюс Кейпшоу… – Дорис заметила скрытый вопрос в остром взгляде подруги и сочла нужным пояснить причину появления его здесь. – Мистер Кейпшоу купил Блэквуд у Патрика.
Брюс протянул руку и выдавил из себя дежурную улыбку.
– У вас очень хорошенькая дочь, Кетлин… такая же, как и ее мама.
Господи! – закатила глаза Дорис, ну неужели он не мог убраться попросту, не сморозив такую банальность. С неприятным удивлением она отметила, что в ответ на столь неуклюжий комплимент Кетлин по-девчоночьи захихикала. Когда молодая мама наклонилась к ребенку, Брюс заговорщически подмигнул Дорис. Она собиралась было надуться, но признала, что вел себя Брюс довольно симпатично.
Кетлин, бросая на подругу выразительные взгляды, заспешила и отказалась от предложения задержаться и выпить чего-нибудь.
– Я позвоню тебе, – пообещала она Дорис так многозначительно, что та чуть не рассмеялась. Возвратившись в комнату, после того как закрыла дверь, она услышала наглое заявление Брюса:
– По-моему, твоя подруга положила на меня глаз.
– Возможно. Потому что все то, что в штанах, с детства приводило ее в трепет, вне зависимости от внешних данных и богатства внутреннего мира.
– Почему ей не показалось странным, что ты принимаешь постороннего мужчину в квартире Лэма, когда того нет? – Этот серьезный вопрос был задан серьезным тоном.
Она вздохнула и приняла важное решение.
– Я хочу сказать вам кое-что о Лэме.
– Нет, только не сейчас! – воскликнул Брюс. – Сейчас не надо! Меня не интересуют твои любовники, так же как тебя не должны интересовать мои приятельницы.
– Вы не поняли меня… – Но Дорис не успела закончить фразу.
Двигаясь как лунатик, она направилась к Брюсу, когда он ее поманил. Поймав руку Дорис, он потянул ее вниз на коврик и сам опустился рядом на колени. На камине стоял букет осенних роз, и их насыщенный запах всегда возникал в ее мозгу, когда потом Дорис вспоминала этот момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Ну, естественно, куда уж мне, я не подхожу ни по каким параметрам! Но неужели вы собираетесь рассказать мальчику историю его появления на свет. Пол же возненавидит женщину, подарившую ему жизнь. Зачем вам это?
Впервые Брюс избегал смотреть ей в глаза, однако вопрос, заданный им, поразил ее своей бестактностью:
– Почему у вас нет детей? Я наблюдал, как вы обращаетесь к этой малышкой, и понял, что вы их любите.
– Считаю, что от родов безвозвратно портится фигура, – заявила она с деланным легкомыслием, резко контрастировавшим с общей тональностью их разговора. Но она понимала, что этот вопрос может перевести беседу в опасное русло. Ее ответ откровенно разозлил Брюса, и она сочла нужным смягчить его: – Просто как-то не получалось! – Да, появление у нее в браке с Дейвом ребенка было бы равносильно непорочному зачатию.
– Я не имел возможности видеть Пола, когда он был совсем маленьким. Его мать прятала его от меня, набивая будущую цену.
– Как же вам везло на женщин!
Дорис сделала попытку встать, но он быстрым движением руки удержал ее на месте. На лице его появилось извиняющееся выражение, и она задумалась, что бы он мог поставить себе в вину в отношении ее, какие его мучили угрызения совести?
– Нет, Дорис, на женщин мне не везло, – просто сказал он. Появившаяся на его губах улыбка была такой необыкновенной, что Дорис даже сощурилась, представив себе, каково тем, кого он решил пленить своим обаянием. – Не заключить ли нам перемирие? – неожиданно предложил Брюс.
– С чего бы это? Что вы сделали такого, чтобы я вдруг изменила свое отношение к вам?
– А очень просто, мы смогли бы более приятно проводить время вместе. – Его низкий, интимно звучащий голос обволакивал Дорис, лишая воли. Она обреченно вздохнула – опять он нагло, в открытую заявляет на нее свои неизвестно откуда взявшиеся права. Но она не могла не признать, что оборону держать сможет недолго.
– Вы не раз давали мне понять, что для вас не существует такого понятия, как «чувства», поэтому, надеюсь, это наш последний разговор. – Но его пронзительный взгляд рушил внутри нее какие-то преграды, и поток нерастраченных чувств уже грозил вырваться на свободу.
Брюс легко опустился на колени рядом с креслом, в котором сидела Дорис.
– На меня удивительно подействовала сцена, когда вы держали на руках ребенка, а он искал вашу грудь. – Голос Брюса дрожал от возбуждения, глаза уперлись в полные, слегка колыхавшиеся груди Дорис, обтянутые тонкой тканью джемпера. – Я завидовал ему. Я хочу попробовать вас на вкус, почувствовать вашу реакцию на мои прикосновения…
– Не-ет! – Дорис попыталась его оттолкнуть, действуя скорее инстинктивно, боясь, что он может прочитать в ее глазах желание, ничуть не меньшее, чем его собственное.
Он обхватил ее и стал пригибать к себе, пока его лицо не оказалось между ее грудями. Дорис вскрикнула и запустила пальцы в его густые темные волосы. Теперь ею владела всего одна мысль – скорее бы он взял ее жаждущее любви тело. Она желала его прикосновений и ласк, несущих удовлетворение – она не сомневалась в этом – не только ему, но и ей.
– Дорис, ну скажи же, что ты меня хочешь! Я мечтаю услышать, как эти слова слетят с твоих сладких губ!
– Да, Брюс, я тебя хочу. – Она с трудом узнала собственный голос.
Из глубины его тела исторгся громкий триумфальный рык самца.
– Ты удивительная! С первого момента, как я увидел тебя, мне до боли захотелось обладать тобой, каждым дюймом твоего тела… – Он целовал ее полуоткрытый рот жестко и требовательно и говорил, говорил низким голосом. Дыхание его стало таким же частым, как у нее. – Я думал, что сумею подавить вожделение, но оно нарастало, крепло и стало жить как бы своей собственной жизнью. – Его руки проскользнули под ее джемпер, кончики пальцев коснулись ее грудей.
Великая женская интуиция подсказала Дорис, что он так уверенно ведет себя сейчас потому, что мысленно проделал все это не один десяток раз. Он предвкушал, как будет раздевать и соблазнять ее! Эта мысль опьяняла Дорис. Она смотрела на него со смесью страсти и страха в глазах…
Звонок звонил уже не в первый раз, когда они осознали, откуда происходит этот противный звук.
– Это, наверное, Кетлин – мама малышки… Она не уйдет, здесь ее ребенок! – Дорис бросилась к дверям, но Брюс перехватил ее.
– Подожди, куда ты в таком виде? Приведи себя в порядок.
Наконец она открыла дверь.
– Что случилось? – закричала перепуганная Кетлин. – Я уже стала впадать в панику. – Но она не была бы женщиной, если бы, бросив взгляд в зеркало и оглядев себя, не спросила: – Ну что, я тебе нравлюсь? Слушай, а как вел себя мой ангелочек?
– С Джулией все в порядке, один раз я поменяла пеленки и один раз покормила.
И тут Кетлин остолбенела от удивления, узрев вдруг незнакомого мужчину.
– Здравствуйте…
– Кетлин, это Брюс Кейпшоу… – Дорис заметила скрытый вопрос в остром взгляде подруги и сочла нужным пояснить причину появления его здесь. – Мистер Кейпшоу купил Блэквуд у Патрика.
Брюс протянул руку и выдавил из себя дежурную улыбку.
– У вас очень хорошенькая дочь, Кетлин… такая же, как и ее мама.
Господи! – закатила глаза Дорис, ну неужели он не мог убраться попросту, не сморозив такую банальность. С неприятным удивлением она отметила, что в ответ на столь неуклюжий комплимент Кетлин по-девчоночьи захихикала. Когда молодая мама наклонилась к ребенку, Брюс заговорщически подмигнул Дорис. Она собиралась было надуться, но признала, что вел себя Брюс довольно симпатично.
Кетлин, бросая на подругу выразительные взгляды, заспешила и отказалась от предложения задержаться и выпить чего-нибудь.
– Я позвоню тебе, – пообещала она Дорис так многозначительно, что та чуть не рассмеялась. Возвратившись в комнату, после того как закрыла дверь, она услышала наглое заявление Брюса:
– По-моему, твоя подруга положила на меня глаз.
– Возможно. Потому что все то, что в штанах, с детства приводило ее в трепет, вне зависимости от внешних данных и богатства внутреннего мира.
– Почему ей не показалось странным, что ты принимаешь постороннего мужчину в квартире Лэма, когда того нет? – Этот серьезный вопрос был задан серьезным тоном.
Она вздохнула и приняла важное решение.
– Я хочу сказать вам кое-что о Лэме.
– Нет, только не сейчас! – воскликнул Брюс. – Сейчас не надо! Меня не интересуют твои любовники, так же как тебя не должны интересовать мои приятельницы.
– Вы не поняли меня… – Но Дорис не успела закончить фразу.
Двигаясь как лунатик, она направилась к Брюсу, когда он ее поманил. Поймав руку Дорис, он потянул ее вниз на коврик и сам опустился рядом на колени. На камине стоял букет осенних роз, и их насыщенный запах всегда возникал в ее мозгу, когда потом Дорис вспоминала этот момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49