Запуганы… У солдат много страшилок. Пробираясь сюда, на стыках дорог они натыкались на других запуганных, а те порассказали им своих страхов. Было, чем делиться.
Притом что все они, бродячие, знали одно спасение и один выход – вернуться в свою воинскую часть.
– Месяц поработаете у меня на складах. Ровно месяц… Потом отправлю в часть, – пообещал я.
Оба закивали. Согласны!.. Мотали башкой – да… да!.. А Олег на всякий случай еще разок отдал честь. Присяге верны!
Через Колю Гусарцева я узнал, что после пополнения их рота была отправлена под Ведено. Жаркое местечко!
– Может, кого из охраны? – предлагает Крамаренко.
– А?
– Перекинуть в грузчики кого-то из охраны?
На этой нехитрой мысли мы с Крамаренкой пока что останавливаемся. Хватит с нас наших контуженных. Попробуем!.. Завтра он принесет мне поименный список наших солдат, охраняющих склады. И сам будет стоять рядом. Крамаренко знает каждого… Будет водить по списку пальцем, подскажет – здоровяк ли?.. Годится ли в краснолицые ?
Между делом он стукнул мне на отца.
– Александр Сергеич… Не сочти за упрек… Твой отец здесь много пьет.
– Он везде много пьет.
– А не давай денег.
На другой день отца все-таки отловил патруль. Наконец-то решились… У него отобрали его паспорт… Началось с криков на улице. Отец прижал к стене очередного контрактника и крутил ему пуговицы… Затеял спор о войне… О начале и причинах… Как идет ход войны? Засады чеченцев на дорогах – агония войны? Или ее новый виток?..
– Вашего папашу кое-кто приметил, – говорит мне на стройке склада чеченец-рабочий, еле шевеля губами.
Совсем тихо-тихо.
У меня екает сердце. Кто приметил? Наши или чичи?.. Судя по тому, как он шепчет, чеченцы… Шелестит губами. Чтоб не слышали даже эти недостроенные стены. И эти громыхающие под ногами деревянные настилы.
Конечно, пока что слушок. Отдаленный и невнятный… Однако вполне достаточный, чтобы я наложил в штаны.
Случаев с умыканием родственников немало. (От пивного ларька – прямиком в горы.) Грозный как раз наполнился свежевыбритыми чеченцами. С белыми, незагоревшими скулами на месте вчерашней бороды… У них были выправлены бумаги… Они, мол, теперь сотрудничают с федералами. Со вчерашнего дня… Отличнейшие бумаги! Но запах гор не скрыть. Даже свежевыбритые, они подванивали. Когда такой протягивал свою бумагу, патруль, как по команде, зажимал ноздри и отступал на шаг назад… Дело в том, что в Грозном в эти дни перебои с водой. Мы не мылись… Так совпало. Мы, сказать честно, все пахли сыром.
Конечно, охота за мной. Пьяненький болтливый старикашка – легкая добыча!.. Но это я буду у чичей на крючке. Я и мои склады. Я и мои бочки с бензином… Моя солярка… Мои (только что привезенные на склад гранатометы… пять штук) АГС-17… Если они отца схватят. И начнут меня доить… Эти идиоты могут думать, что я держу деньги при себе. Тем опаснее!
Отец появился к самому вечеру. Шумный, поддатый, он вязался к солдатам охраны у Больших ворот. Я слышал, как охранник себя сдерживал… “Ладно, ладно… Проходи!” – охранник с удовольствием не пустил бы на склад “майорова отца”, вытолкал бы в ворота. Еще бы и пинка дал…
Я поспешил встретить, отец был в отличной разговорной форме. Глазки его бегали, блистали. Остренькие в вечернем свете… Он имел в кафе… в кафе?.. интереснейшую беседу с неким контрактником Запасецким.
– О самом начале этой войны… Дуда хотел в СССР, верно?.. Дуда ни за что не стал бы с нами воевать, если бы снова в СССР.
Я сдержанно улыбнулся.
– Он много чего хотел.
Я же знал про ханкалинские кафе. Поддатые контрактники в эти две кафешки носа не сунут. Боясь патрулей… Да, признался отец. Да, сидели не в кафе. Сидели на завалинке. Потом просто на траве сидели. Но что это по существу меняет?.. Беседа получилась интереснейшая. Контрактник Запасецкий оказался умен и знающ. Но на самом пике вдохновенного спора его замели. Патруль!.. Молниеносно! Делать им нечего! Они здорово здесь наловчились. В две секунды!.. Такого философа замуровать в обезьянник!
Мы подошли к пакгаузу-8.
– Тебя не замели, – я улыбался. – Потому что ты им напомнил про майора Жилина?
Он возмутился:
– Ничего я не напоминал! Они и так меня знают!
Святая правда. За неделю гостевания его знали все патрули. Пора отправлять в Россию… И побыстрее, майор Жилин… В дальнюю дорогу. В вагон, на крепкую нижнюю полку, бутерброды, бутылец – и прямиком к его друзьям, к пьяницам далекого городка Ковыльска… Загостился!
Отец укладывался на ночь… Пак на своем топчане уже спал. Бывают же безгрешные люди. Затравленный писарь, уставший думать о полчищах возле мавзолея, завернулся с головой в одеяло. Маленький… Был как кокон.
Едва я уложил отца спать, звонок Рослика: отцу пора уезжать.
За отцом следили. Отца уже пасли, отслеживая потемнее место и пожестче обстоятельства. Настоящая охота!.. Рослик, весь возбужденный, кричал в трубку… Папашу на складе не запрешь, Александр Сергеич! А на улице подпоить старика ничего не стоит. Лишняя стопка! За хорошим разговором!.. Даже не оплатят его выпивку. С такой скоростью… Уволокут… Только и всего.
Рослик, опередивший Руслана, был доволен. Со своей тягой стать моим другом-товарищем, он как-никак первым предупредил меня о серьезной опасности… Он! Он мне помог!
И одно к одному – из штаба – общий запрет на приезд в Чечню всякой родни.
Отец все же подыскал себе положительную эмоцию для своего скорого отъезда. Это не бегство, а маневр!
Ему даже льстило, что для кражи присмотрели его, а не кого-нибудь… Чтобы тянуть жилы из сына. Но ведь чичи просто так не крадут. А значит, сын – человек важный. Значит, сынка-то ценят… Говно-то красть не станут.
– Какие суки! – деланно возмущался он.
И как же лестно было ему, что его сын был когда-то знаком с самим Дудаевым! Даже нынешнюю необходимость срочно уносить ноги отец как-то хитро увязывал с тем давним знакомством… И хотелось поговорить о неистовом Джохаре. Ну, сын! Ну, похвастай! Расскажи!
– Батя! У нас нет лишней минуты.
– Но ведь Дуда прямо говорил – в Россию нет, а в СССР да. Разве не так, сын?
Я в это время созванивался с Гусарцевым – как? Как там с билетами?.. Быстрее, быстрее, Коля!
– Сын, похвастай… Дуда ведь хотел в Советский Союз. Дуда не стал бы отделяться. Он любил СССР, верно?
– Батя. Давай-ка собирай свой рюкзачок.
Да и хвастать мне, в общем, было нечем – я общался с Дудаевым в самом его начале, когда он искал власти в Совете Чечни. Когда и сам он еще только метил в высокие чиновники. Он тогда только-только начинал сколачивать и вооружать батальоны.
Рюкзак… Еда в дорогу… Быстрее!.. Я прятал отцу деньги в потайной карман брюк. Совал бутылку в уже умятое рюкзачное барахло… А отец не умолкал… Старикан был неисправимый интернационалист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98