Свернув налево, Алессан прошел в свой кабинет, где высокими стопками
лежали проклятые Летописи, до которых у него так и не дошли руки. Хотя
здесь тоже спали, сейчас тут не было ни души. Лишь на полу валялись
разбросанные в беспорядке шкуры, оставшиеся от торопливо покинувших свои
постели гостей. Расшвыривая шкуры ногами, Алессан пробрался к маленькому
шкафчику, где он хранил карты. Порывшись в нем, он вытащил небольшой план
Руата с обозначенными разными цветами дорогами - пригодные для проезда
телег, прохода вьючных скакунов, пешеходные тропы.
- Никогда бы не подумал, что увижу у вас такую прекрасную карту! - не
слишком-то тактично воскликнул пораженный Толокамп.
- Как любят повторять арфисты, - с легкой улыбкой, чтобы его слова не
прозвучали откровенной издевкой, - Форт холд случился, а Руат планировали.
Он провел пальцем по северной дороге до ее пересечения с главной
западной дорогой. Далее тропы расходились на север, на запад, на
северо-запад - к двадцати холдам и трем шахтным холдам.
- Лорд Алессан...
Повернувшись, Алессан увидел на пороге кабинета Тьеро, а за ним еще
нескольких арфистов.
- Я подумал, что мы могли бы вызваться на роль Курьеров, - весело
предложил Тьеро. - Во дворе только и говорят о необходимости послать
весточки семьям. Арфисты Перна в вашем распоряжении.
- Спасибо, но вы так же легко могли заразиться, как и все остальные.
Я ведь хочу удержать в холде болезнь, а не конкретных людей.
- Лорд Алессан, - сказал Тьеро, не переставая улыбаться. - Сообщение
можно передать. - Тьеро подошел к расстеленной на столе карте. -
Кто-нибудь из этого холда, - он ткнул пальцем в ближайший к Руату холд, -
передаст сообщение в следующий, и не вступая в контакт, вернется обратно.
Ну и так дальше, по цепочке.
Задумавшись, Алессан глядел на карту. Предложение, похоже, и впрямь
было неплохое. Даг наверняка взял с собой самых быстрых скакунов, но в
Руате достаточно скакунов, чтобы отправить гонцов на первые этапы этой
импровизированной эстафеты. Действительно, если всадник и скакун вернуться
в тот же холд откуда выедут, то опасность распространения инфекции и
впрямь будет совсем невелика. Если, конечно, они вернутся...
- А так как ни у кого из арфистов, - между тем продолжал Тьеро, - нет
ни малейшего желания надолго покидать Руат, то вы можете не сомневаться в
нашем скорейшем возвращении. Кроме того, оповещать о беде - это наш долг.
- Хорошо сказано, - одобрительно проворчал Толокамп.
- Согласен. Тьеро, могу я поручить тебе организовать описанную тобой
систему гонцов? А заодно и запиши текст сообщения, чтобы никто ничего не
перепутал. Чернила, перья и пергамент лежат вот здесь, в шкафчике.
Скажешь, когда все будет готово. А я пока позабочусь о картах и подготовлю
скакунов. Смотрите, барабанщики есть тут, тут и тут. Значит, надо
направить гонцов вот в эти семь холдов, а они, в свою очередь, смогут
оповестить о случившемся всех остальных. Да, и пусть арфисты объявят, что
все желающие могут передать весточку домой... На вашем месте я бы
поторопился, - добавил Алессан, - если не хотите заночевать в пути.
- Уверяю вас, для арфистов это дело привычное.
- А еще можете поинтересоваться, кто и где покупал скакунов в Керуне?
Особенно в последние пару недель.
- Зачем? - удивился Тьеро.
- Вандеру недавно прислали из Керуна нескольких скакунов...
- И в сообщении тоже упоминался Керун, не так ли? Хорошо, будем
спрашивать... - и низко поклонившись, Тьеро повел своих собратьев по
ремеслу в главный зал, готовиться к поездке.
- Алессан, у меня в Форт холде тоже так много дел... - жалобно начал
Толокамп.
- Толокамп, - прервал его Алессан, - мастер Фарелей находится сейчас
в своей башне, там, где установлены барабаны. Он поступает в твое полное
распоряжение. Проследи, чтобы все сообщения ушли как можно скорее, - и с
этими словами лорд Руата быстро вышел из кабинета.
Когда-то давным-давно лорд Лиф объяснил ему, что лучший способ
избежать спора - это не дать ему начаться.
На мгновение Алессан задержался на пороге главного входа в холд. Во
дворе царила суматоха - устанавливались шатры и палатки, горели костры,
над которыми в котелках явно что-то варилось. Из-за пригорка поднимался
густой столб черного дыма. Норман, которому он поручил сжечь трупы мертвых
скакунов, похоже, уже взялся за дело...
Вдруг из-за угла во двор выбежал человек. Он затравленно оглядывался
по сторонам. Невольно Алессан сделал шаг вперед, выйдя из тени на свет.
Человек увидел его, и не разбирая дороги, ринулся к нему.
- Лорд Алессан, - задыхаясь, выдавил он, - Вандер умер.
7. ГОД 1543, ОДИННАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ТРЕТЬЕГО МЕСЯЦА;
ЮЖНЫЙ БОЛЛ И МАСТЕРСКАЯ ЦЕЛИТЕЛЕЙ В ФОРТ ХОЛДЕ
Капайм проснулся от оглушительного грохота барабанов. Голова
прямо-таки разламывалась. Эти проклятые барабаны гудели даже в его
кошмарах - трудно назвать снами ту мерзость, что ему сейчас снилась. Он и
проснулся-то не столько из-за шума, сколько убегая от излишне мрачных
грез. Он лежал на постели, ощущая себя совершенно опустошенным. Новая
барабанная дробь заставила его зарыться головой под подушку.
Неужели они никогда не смолкнут? Капайм никогда не думал, что
барабаны гремят так невыносимо громко. Почему он раньше этого не замечал?
Надо было бы врачевателям поселиться в более тихом месте! В тщетной
надежде на облегчение, Капайм закрыл уши ладонями. И тут он вспомнил все
те сообщения, что он оставил для передачи в холды и вейры. Неужели их до
сих пор не передали. Уже, наверно, полдень! Разве мастер барабанщик не
понимает, насколько все это важно?! Или какой-нибудь глупый ученик посмел
спрятать его записку в надежде поспать лишнюю пару часиков?
Подобной головной боли Капайм еще никогда не испытывал. Невыносимо. И
сердце билось под стать бешеному ритму барабанов. Весьма странно...
Но вот барабаны умолкли - но ни его голова, ни сердце этого даже не
заметили. Перекатившись на бок, Капайм попытался сесть. Надо что-нибудь
принять от головной боли. Собравшись с силами, которых оказалось не так уж
и много, Капайм сел. И не сдержал глухого стона. Шатаясь из стороны в
сторону, он встал на ноги и добрался до шкафа.
Сок феллиса. Несколько капель. Должно помочь. Это всегда ему
помогало. Отмерив дозу, Капайм плеснул в чашку воды и одним глотком выпил
лекарство. Не в силах больше стоять, он, чуть не падая, доковылял до
кровати и ничком повалился на постель. Он и сделал-то каких-то несколько
шагов, а сердце теперь колотилось еще безумнее, чем раньше, и он буквально
обливался потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94