«О чем я спрашиваю?! Совсем одурел – можно подумать, что если наш Леопард в настоящего леопарда превратился, то какое-то сходство должно сохраниться, усы сержантские, например», – он усмехнулся и решил с Ингой своими мыслями не делиться.
Тем временем соседи начали собирать компанию волонтеров гнать леопарда со двора, предлагали и Кузницу, но он отказался, сославшись на ранение. Отказ восприняли с пониманием, и группа добровольцев под водительством пострадавшей торговки, которая была полна решимости если не вернуть свое мясо, то наказать виновного, подбадривая себя криками и вооружившись кто чем мог, не очень уверенно направилась к холму. Леопард подождал, пока они приблизились к нему на расстояние нескольких шагов, взял мясо в зубы и неспешно отошел на те же несколько шагов. Там он опять лег и продолжил трапезу. Охотники остановились в нерешительности.
Тут торговка, доведенная до крайности потерей мяса и наглостью зверя, не стесняясь в выражениях, обвинила мужчин в трусости и ринулась на приступ в одиночку. Леопард оставил мясо, встал и негромко рявкнул. Этого оказалось достаточно – волонтеры разбежались. Последней, посылая через плечо проклятия «бисовой тварюке», отступила торговка. Поле боя осталось за леопардом – он доел мясо, сел на задние лапы и стал умываться, совсем как кот. Умывшись, он рявкнул еще раз для профилактики и скрылся в кустах.
Продолжать охоту никто не захотел, и постепенно все разошлись, обсудив происшествие. Успокоилась и торговка, выместив зло на своем партнере по бизнесу, который не смог обеспечить надлежащую охрану товара. Ничего нового никто из соседей по поводу внезапного появления леопарда не сказал. Говорили, что выскочил он действительно из их подъезда, а откуда взялся – не знал никто и, похоже, это никого особенно не волновало.
Самая распространенная версия сводилась к тому, что зверь сбежал из зоопарка и прятался ночью в подъезде. Хотя никто его раньше в подъезде не видел, все упорно держались этой версии. Говорили, что «меченые» зверей в зоопарке не кормят и что они разбежались по городу в поисках пропитания и даже известны случаи нападения хищников на запоздалых прохожих.
Больше всего почему-то было споров по поводу породы зверя, и большинство считало, что это не леопард совсем, а тигр. Их домового Леопарда – уполномоченного – в хищнике не признал никто, и Кузниц стал было опять мысленно упрекать себя в излишней впечатлительности.
«Слишком богатое у меня воображение», – думал он и радовался, что ничего не сказал Инге. Но тут из подъезда вышел Владилен, волоча за ремень короткий автомат, и подозрения Кузница возникли вновь. Вне всякого сомнения, это был автомат их уполномоченного – домового Леопарда.
Кузница как военного попросили сохранить автомат, пока Леопард за ним не вернется, а что вернется, никто не сомневался – автомат все-таки. Он отдал автомат Инге, проверив предохранитель и наказав положить в прихожей под вешалкой и не прикасаться. Инга с опаской понесла автомат домой, а Кузниц отправился гулять, пренебрегая предупреждениями Инги и соседей, которые советовали ему далеко не ходить из-за леопарда.
Скоро он опять оказался в том же парке, где гулял накануне, сел на ту же скамейку и стал думать обо всем, что произошло за вчерашний день и сегодняшнее утро, – о встрече с Гонтой, о визите Эджби, о леопарде-оборотне. Вспомнил, что собирался вечером в Украинский дом, и решил к этому дому съездить днем, разведать обстановку.
«Может быть, «меченые» уже не у власти? – спрашивал себя Кузниц. – Может быть, они уже передали власть кому-нибудь и, так сказать, самоустранились?»
Но новая власть, если она и была, никак не выдавала своего присутствия, а город праздновал возвращение нормальной жизни, когда есть товары и их можно купить, когда ходит транспорт и можно гулять по улице, не опасаясь патрулей.
И все же окончательно Кузниц убедился в том, что прежняя жизнь действительно вернулась, только тогда, когда недалеко от Украинского дома увидел открытое кафе. Он вошел посмотреть, чем торгуют, и у прилавка среди жаждущих сразу же заметил Ариеля.
Лейтенант Заремба-Панских выделялся в любом окружении, и не так своим видом, хотя «бундовская» кепка на взгляд непривычного человека выглядела достаточно экзотично, как поведением – вот и сейчас он уговаривал мрачного бармена восточного вида продавать народу напитки бесплатно по случаю избавления от власти «меченых». Народ начинание одобрял и шумел в поддержку, а бармен, насупившись, вяло не соглашался и требовал деньги.
Заведение, в котором оказался Кузниц, настоящим кафе можно было назвать лишь с большой натяжкой. Скорее, это была налаженная на скорую руку распивочная, устроенная в помещении, где раньше, до прихода Леопардов, действительно было кафе, и не из дешевых. Остатки былой роскоши сохранились и сейчас, после месяца разорения и запустения, – стены зала были отделаны под мрамор и кое-где висели замызганные, но целые зеркала в тяжелых золоченых рамах, однако все остальное явно было устроено недавно – в зале стояли шаткие пластмассовые столики и дачного вида разнокалиберные стулья. Многие столики были заняты, и там вовсю шел пир – праздновали возврат к нормальной жизни; много людей толпилось и у прилавка с напитками.
Ариель не сразу заметил подошедшего к очереди Кузница, а когда заметил, просиял и заорал дурным голосом:
– Привет инвалидам! Что будет пить жертва пятнистого террора?
Кузниц давно не видел Ариеля и успел несколько отвыкнуть от его шуток, поэтому спросил немного смущенно:
– А что дают?
– Все что душа желает: водка, джин, виски – капитализм вернулся! – торжествующим тоном ответил Ариель – можно было подумать, что это он устроил реставрацию капитализма.
– А тоник у них есть? – Кузниц протянул деньги.
– У Мамеда все есть, правда Мамед? – Ариель подмигнул стоящему за прилавком восточному человеку и презрительным жестом отверг деньги: – Дэнги нэ надо, переводчик Заремба гуляет, – сказал он и крикнул: – Ще не вмерла Украина!
Когда они устроились за столиком с джином и водкой, взяв также чипсы, единственную имевшуюся в наличии закуску, и выпили по первой за встречу, Ариель стал рассказывать, как он жил все это время, и выяснилось, что жил он неплохо – официальный английский давал хороший заработок.
– Особенно выгодные заказы от «братков» были, – рассказывал Ариель, – две группировки территорию делили и все время своим Леопардам «телеги» катали друг на друга, а я на английском эти «телеги» составлял. Платили хорошо – один раз целого кабана принесли. Вызвали меня на площадку, а там мешок лежит, весь кровью пропитанный, – Ариель засмеялся, – я испугался, думал замочили кого, спрашиваю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Тем временем соседи начали собирать компанию волонтеров гнать леопарда со двора, предлагали и Кузницу, но он отказался, сославшись на ранение. Отказ восприняли с пониманием, и группа добровольцев под водительством пострадавшей торговки, которая была полна решимости если не вернуть свое мясо, то наказать виновного, подбадривая себя криками и вооружившись кто чем мог, не очень уверенно направилась к холму. Леопард подождал, пока они приблизились к нему на расстояние нескольких шагов, взял мясо в зубы и неспешно отошел на те же несколько шагов. Там он опять лег и продолжил трапезу. Охотники остановились в нерешительности.
Тут торговка, доведенная до крайности потерей мяса и наглостью зверя, не стесняясь в выражениях, обвинила мужчин в трусости и ринулась на приступ в одиночку. Леопард оставил мясо, встал и негромко рявкнул. Этого оказалось достаточно – волонтеры разбежались. Последней, посылая через плечо проклятия «бисовой тварюке», отступила торговка. Поле боя осталось за леопардом – он доел мясо, сел на задние лапы и стал умываться, совсем как кот. Умывшись, он рявкнул еще раз для профилактики и скрылся в кустах.
Продолжать охоту никто не захотел, и постепенно все разошлись, обсудив происшествие. Успокоилась и торговка, выместив зло на своем партнере по бизнесу, который не смог обеспечить надлежащую охрану товара. Ничего нового никто из соседей по поводу внезапного появления леопарда не сказал. Говорили, что выскочил он действительно из их подъезда, а откуда взялся – не знал никто и, похоже, это никого особенно не волновало.
Самая распространенная версия сводилась к тому, что зверь сбежал из зоопарка и прятался ночью в подъезде. Хотя никто его раньше в подъезде не видел, все упорно держались этой версии. Говорили, что «меченые» зверей в зоопарке не кормят и что они разбежались по городу в поисках пропитания и даже известны случаи нападения хищников на запоздалых прохожих.
Больше всего почему-то было споров по поводу породы зверя, и большинство считало, что это не леопард совсем, а тигр. Их домового Леопарда – уполномоченного – в хищнике не признал никто, и Кузниц стал было опять мысленно упрекать себя в излишней впечатлительности.
«Слишком богатое у меня воображение», – думал он и радовался, что ничего не сказал Инге. Но тут из подъезда вышел Владилен, волоча за ремень короткий автомат, и подозрения Кузница возникли вновь. Вне всякого сомнения, это был автомат их уполномоченного – домового Леопарда.
Кузница как военного попросили сохранить автомат, пока Леопард за ним не вернется, а что вернется, никто не сомневался – автомат все-таки. Он отдал автомат Инге, проверив предохранитель и наказав положить в прихожей под вешалкой и не прикасаться. Инга с опаской понесла автомат домой, а Кузниц отправился гулять, пренебрегая предупреждениями Инги и соседей, которые советовали ему далеко не ходить из-за леопарда.
Скоро он опять оказался в том же парке, где гулял накануне, сел на ту же скамейку и стал думать обо всем, что произошло за вчерашний день и сегодняшнее утро, – о встрече с Гонтой, о визите Эджби, о леопарде-оборотне. Вспомнил, что собирался вечером в Украинский дом, и решил к этому дому съездить днем, разведать обстановку.
«Может быть, «меченые» уже не у власти? – спрашивал себя Кузниц. – Может быть, они уже передали власть кому-нибудь и, так сказать, самоустранились?»
Но новая власть, если она и была, никак не выдавала своего присутствия, а город праздновал возвращение нормальной жизни, когда есть товары и их можно купить, когда ходит транспорт и можно гулять по улице, не опасаясь патрулей.
И все же окончательно Кузниц убедился в том, что прежняя жизнь действительно вернулась, только тогда, когда недалеко от Украинского дома увидел открытое кафе. Он вошел посмотреть, чем торгуют, и у прилавка среди жаждущих сразу же заметил Ариеля.
Лейтенант Заремба-Панских выделялся в любом окружении, и не так своим видом, хотя «бундовская» кепка на взгляд непривычного человека выглядела достаточно экзотично, как поведением – вот и сейчас он уговаривал мрачного бармена восточного вида продавать народу напитки бесплатно по случаю избавления от власти «меченых». Народ начинание одобрял и шумел в поддержку, а бармен, насупившись, вяло не соглашался и требовал деньги.
Заведение, в котором оказался Кузниц, настоящим кафе можно было назвать лишь с большой натяжкой. Скорее, это была налаженная на скорую руку распивочная, устроенная в помещении, где раньше, до прихода Леопардов, действительно было кафе, и не из дешевых. Остатки былой роскоши сохранились и сейчас, после месяца разорения и запустения, – стены зала были отделаны под мрамор и кое-где висели замызганные, но целые зеркала в тяжелых золоченых рамах, однако все остальное явно было устроено недавно – в зале стояли шаткие пластмассовые столики и дачного вида разнокалиберные стулья. Многие столики были заняты, и там вовсю шел пир – праздновали возврат к нормальной жизни; много людей толпилось и у прилавка с напитками.
Ариель не сразу заметил подошедшего к очереди Кузница, а когда заметил, просиял и заорал дурным голосом:
– Привет инвалидам! Что будет пить жертва пятнистого террора?
Кузниц давно не видел Ариеля и успел несколько отвыкнуть от его шуток, поэтому спросил немного смущенно:
– А что дают?
– Все что душа желает: водка, джин, виски – капитализм вернулся! – торжествующим тоном ответил Ариель – можно было подумать, что это он устроил реставрацию капитализма.
– А тоник у них есть? – Кузниц протянул деньги.
– У Мамеда все есть, правда Мамед? – Ариель подмигнул стоящему за прилавком восточному человеку и презрительным жестом отверг деньги: – Дэнги нэ надо, переводчик Заремба гуляет, – сказал он и крикнул: – Ще не вмерла Украина!
Когда они устроились за столиком с джином и водкой, взяв также чипсы, единственную имевшуюся в наличии закуску, и выпили по первой за встречу, Ариель стал рассказывать, как он жил все это время, и выяснилось, что жил он неплохо – официальный английский давал хороший заработок.
– Особенно выгодные заказы от «братков» были, – рассказывал Ариель, – две группировки территорию делили и все время своим Леопардам «телеги» катали друг на друга, а я на английском эти «телеги» составлял. Платили хорошо – один раз целого кабана принесли. Вызвали меня на площадку, а там мешок лежит, весь кровью пропитанный, – Ариель засмеялся, – я испугался, думал замочили кого, спрашиваю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56