– Ты так хорошо пахнешь и нравишься мне гораздо больше, чем раньше, – пробормотал он.
Поцелуй был со вкусом слез и виски.
– Ничего не понимаю. – Он испытующим взглядом уставился на нее.
– Просто я больше не курю, – сказала она. – И гормоны, наверное.
Он кивнул:
– Я ударил его только один раз. Но он уже не встал.
У Сюзанны все окончательно смешалось в голове. Оказывается, Михаэль сломал Рамону шею. Когда Цуркойлен думал, что говорит со своим телохранителем, у телефона был Вольфганг Бластинг. Сюзанна не огорчилась смерти Рамона. Она вообще ничему уже не огорчалась. Пожалуй, только каплям виски, которые стекали ей за воротник свитера. Сюзанна высвободилась из объятий Михаэля, взяла из его рук стакан, допила виски и сказала:
– Я должна что-нибудь съесть.
Вольфганг проводил ее на кухню. Так как он в любом случае собирался весь день просидеть за ее компьютером, то решил помочь ей в приготовлении вкусного завтрака. В результате ему пришлось все готовить одному: Сюзанна погрузилась в раздумья, стараясь вспомнить обрывки фраз, сказанные Надей по телефону в ту пятницу. Ей очень хотелось узнать, что Надя сказала на самом деле. Но как Сюзанна ни ломала голову, она ничего не могла вспомнить. Вместо этого она стала представлять себе, какими страшными были последние часы Надиной жизни. Несмотря на зверские пытки, Надя не выдала Цуркойлену и его телохранителю, где можно найти Сюзанну Ласко. Иначе оба мерзавца уже давно появились бы на Мариенвег. Но вряд ли Надя пыталась таким образом спасти Сюзанну. Она молчала только ради спасения Михаэля, Сюзанна могла поклясться в этом жизнью своего ребенка. Должно быть, Надя очень любила своего мужа. Он был ей дороже, чем собственная жизнь.
Через несколько минут Михаэль тоже пришел на кухню. Они втроем сели за стол. Вольфганг жадно поглощал омлет, съел несколько бутербродов и гроздь винограда. Сюзанна не глядя брала с тарелки куски, даже не задумываясь о том, откуда в доме продукты. Наверное, в течение прошедших дней Андреа ходила за покупками. Видимо, тут-то ее и подкараулил Цуркойлен.
Михаэль молча помешивал свой кофе, потом пробормотал:
– Я только один раз его ударил, честное слово…
Вольфганг положил руку ему на плечо:
– Забудь об этом. Никто не думает, что ты хотел его убить. Ты злился, ты был…
– Нет, – возразил Михаэль. – Я не злился.
Он вдруг стал странно спокоен и задумчиво, с сомнением взглянул на Сюзанну:
– Сигнал тревоги не…
– Не получилось, – прервала она его. – Цуркойлен стоял слишком близко. Я боялась, что он что-нибудь заметит.
Он много выпил, язык у него заплетался. Но голова работала прекрасно.
– А что он должен был заметить? Что ты хочешь надеть куртку и снимаешь ее с вешалки? Какое это могло для него иметь значение? Почему ты не сняла вешалку?
Только сейчас Сюзанна вспомнила о предупреждении Нади: ни в коем случае не снимать вешалку. «Это сигнализация для экстренных случаев», – подумала она.
– Госпожа Герлинг тоже не решилась, – сказал Вольфганг.
Михаэль не обратил никакого внимания на заступничество Бластинга.
– Этот мерзавец еще спросил меня, уверен ли я в том, что это моя жена, – сказал Михаэль и стал пристально смотреть на Сюзанну, как будто хотел исследовать каждую клеточку ее тела.
Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание.
– Скажи мне что-нибудь! – потребовал Михаэль. – Что-нибудь. Скажи, где я вывихнул себе лодыжку?
– Бедненький мой, – сказала она. – Что с тобой сделал этот тип? Конечно, в Швейцарии, в Арозе. Я тогда просила тебя быть осторожнее. На трассе было больше льда, чем снега. Но ты хотел доказать мне, какой ты хороший лыжник.
Михаэль всхлипнул, несмотря на то что рядом сидел Вольфганг. Он привлек Сюзанну к себе и поцеловал ее, опрокинув чашку с кофе. Сюзанна вздохнула с облегчением. Он мог спросить ее о чем угодно. Сюзанне просто повезло, что он выбрал случай, о котором ей рассказывала Надя. Этот эпизод Сюзанна знала во всех подробностях.
Вольфганг дотащил Михаэля до кровати. Он ничего не сказал, но наверняка подумал примерно следующее: «Проспись как следует и не мешай нам работать». Сюзанна услышала, как, поднимаясь по лестнице, Михаэль говорил Вольфгангу о том, как он внезапно осознал, что Цуркойлен забрал у него все, ради чего стоило жить. Забрал навсегда, потому что сигнализация не включилась. Он чуть с ума не сошел от этой мысли. И поэтому, когда он ударил Рамона, им владела не ярость, а желание убить. Он прекрасно знал, что шея – слабое место. И в тот момент совершенно не беспокоился о том, что Рамон может застрелить его.
– Конечно, – ответил Вольфганг. – Могу себе представить. Наверное, на твоем месте я поступил бы так же.
Вольфганг не стал спускаться вниз. Сюзанна поднялась в кабинет и села рядом с Бластингом. Она понимала, что играет с огнем. Ее обман в любую минуту мог быть раскрыт. Вольфганг сказал, что Цуркойлен просто морочил голову Михаэлю. Сам Вольфганг считал, что любой мужчина сразу определит, кто лежит с ним в одной постели: его жена или чужая женщина, пусть даже очень похожая на его жену. К тому же прошло уже несколько дней. А помимо внешнего сходства есть еще тысяча мелочей, которые выдали бы самозванку. И наконец, непонятно, какую цель могла преследовать Ласко, поселившись на вилле Тренклеров?
Что касается стерилизации, то тут Вольфгангу казалось, что Сюзанна лукавит.
– Ты и правда беременна или просто пытаешься подыграть ему, его желанию иметь ребенка?
– Первое – да, второе – нет, – ответила Сюзанна. – И если ты сейчас спросишь меня, хочу ли я предъявлять иск Веннингу, то я снова скажу «нет». Когда я поняла, что беременна, то испытала странное чувство. Легко говорить, что не хочешь рожать, пока есть выбор. И вдруг внезапно случилось то, на что я уже не рассчитывала. К тому же в моем возрасте это последний шанс родить ребенка.
Он выслушал ее и со странной усмешкой пробормотал:
– Значит, повезло.
Затем он занялся компьютером и потребовал от нее справку относительно дел Харденберга. Ей удалось отвлечь его от этой темы и получить несколько дополнительных сведений. Сотрудники Вольфганга вытащили труп Рамона из дома и отвезли куда-то за город. Тем не менее можно предположить, что Цуркойлен быстро подыщет себе нового телохранителя.
Наконец Вольфганг понял, что Сюзанна ничем не может ему помочь. Правда, трудно было сказать, действительно ли он поверил в то, что она не имела ничего общего с сомнительными делами, которыми занимался Харденберг. С помощью редакторской программы Вольфганг открыл файл «СЛК» и ввел инициалы «АР».
– Большинство людей неоригинальны и в качестве паролей выбирают имена знакомых, – сказал он. – Если бы этот файл создавала ты, я бы напечатал «Арним Рорлер».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120