Мне, конечно, его очень жаль, но боюсь, что в ближайшее время думать об этом и переживать всерьез я не смогу. Мне сейчас просто не до того. Надо только не забыть сказать об этом Сэму. Сейчас мой внутренний мир настроен на другую волну: мне нужно добиться, чтобы моя душа вибрировала в едином ритме с силами природы и магическими потоками энергии древних цивилизаций. Естественно, никакие политики, никакое телевидение и связанные с ними неприятности по работе не имеют к магическим потокам энергии ни малейшего отношения. Сэм вроде бы не возражает против такого отношения к его проблемам. Он вообще не очень любит о них говорить. Как и большинство мужчин, он предпочитает копить в себе обиды и переживания, чтобы в один прекрасный день выплеснуть их на окружающих в виде скандала. Им не приходит в голову просто поговорить о своих заботах, а уж на то, чтобы попросить у женщины помощи, они не пойдут ни при каких обстоятельствах. Они считают это унизительным. И вообще думают, что разговоры не вписываются в перечень достойных занятий: пить, смотреть телевизор, опять пить и трахаться.
Дорогой дневник.
Новость о том, как в передаче «Расти большой» ребенок сумел «опустить» самого премьер-министра, стала главной во всех воскресных газетах. По-видимому, журналистам этого показалось мало, и они продолжают зубоскалить на эту тему и сегодня. Разумеется, мое имя было упомянуто в каждой статье без исключения. Несмотря на сделанное мною официальное - насколько это возможно для частного лица - заявление, никто, конечно, ни хрена не верит, что я все это не подстроил специально. Удивляться и обижаться нечего: слишком уж все удачно для журналистов совпало, учитывая, что выпендрившаяся таким образом девочка - моя племянница. Журналюги, само собой, попытались добраться и до Кайли, но я, предугадав такое развитие событий, предупредил Эмили: если Кайли скажет кому-нибудь из представителей прессы хотя бы одно слово, то Эмили может больше не считать себя моей сестрой. Похоже, мои предупреждения были приняты всерьез, и Кайли теперь находится под домашним арестом за наглухо задернутыми шторами, и это будет продолжаться, пока не утихнет вся шумиха.
На работу я сегодня не пошел, даже телефон отключил. Все равно хуже мне уже не будет. Пожаловаться бы Люси, но, наверное, не стоит: она так увлечена своими внутренними переживаниями. В конце концов, такие разговоры только расстроят ее, но ни в коей мере не изменят мою участь и существующее положение вещей. Странное дело: этот дневник действительно стал для меня своего рода терапией. К тому, чтобы побыстрее обзавестись детьми, это не имеет никакого отношения, но поплакаться в жилетку неодушевленному собеседнику иногда на самом деле бывает полезно: успокаивает нервы.
Дорогая Пенни.
Вот странно: мне на самом деле ужасно жаль Сэма, и я, конечно, отдаю себе отчет, чем нам грозят его неприятности на работе, но при всем том у меня по-прежнему сохраняется какое-то легкое, приподнятое настроение. Я прекрасно понимаю, что чем сильнее становится моя надежда, тем больнее мне будет, если мои ожидания не оправдаются. Но поделать с собой ничего не могу - во мне явно что-то переменилось. Неужели хорошее настроение - это так плохо? И вообще я не намерена тревожить то, что, возможно, происходит сейчас во мне, ни одной дурной или печальной мыслью. Я уверена, что душевное состояние оказывает огромное влияние на состояние физическое. И я действительно чувствую себя в течение этого месяца не так, как обычно. В чем это выражается, я, пожалуй, не смогла бы описать, но в том, что это так, я уверена. А значит - кто знает..?
Сэм, похоже, не без оснований опасается, что его выгонят с работы. Но, честное слово, если бы мне удалось забеременеть, я не стала бы сетоватъ на судьбу, окажись мы вдруг безработными и бедными. Я готова жить всей семьей в одной комнате, лишь бы сбылось то, о чем я столько лет мечтаю. Сэм всегда хмыкает, когда я так говорю, и в общем-то он прав. Ни один человек не желает жить в бедности и в одной комнате, но, честное слово, если бы за все то, что у нас есть, можно было бы купить ребенка, я бы пошла на эту сделку хоть завтра.
Дорогой дневник.
У Люси, судя по всему, совсем поехала крыша на почве желания забеременеть. Она то и дело повторяет мне, что ей, дескать, без разницы, богато мы будем жить или бедно, лишь бы у нас появился ребенок. Она утверждает, что ей в материальном плане ничего от этой жизни не нужно, только вынь да положь ей ребенка. Вот только реальной проблемы она не хочет понять: вполне возможно, что нам в самом деле придется перейти в категорию малоимущих вне зависимости от того, будет у нас ребенок или нет. Бездомные и бесплодные - потрясающее сочетание, ничего не скажешь. С другой стороны, не могу не отметить уверенность Люси в том, что на этот раз все наши ухищрения обязательно должны сработать. Она, по- моему, всерьез считает, что главную роль в этом деле должен сыграть положительный эмоциональный настрой. Занятно. Она даже сказала, что если у нас родится девочка, то надо будет назвать ее Примроуз. Ну что ж, поживем - увидим. Меня, по крайней мере, радует уже то, что Люси в последние дни просто расцвела.
Да, кстати, если эта чушь действительно сработает, то нужно будет попробовать этот метод на себе: я имею в виду позитивный эмоциональный настрой в отношении того, как бы умудриться не потерять работу.
Пенни.
Сегодня утром у меня начались месячные.
Ничего не хочу - только лечь и умереть.
Ну зачем, зачем я позволила себе на что-то надеяться? Как можно было поддаться на такую чушь? Не знаю почему, но ведь я всерьез поверила во всю эту хрень с магическими кристаллами, энергетическими линиями и позитивным настроем. Но, с другой стороны, у меня есть оправдание: в конце концов, могла же я предположить, что мне хоть раз в жизни повезет. Всего одно удачное стечение обстоятельств, и я была бы счастлива до конца дней своих. Как же, разбежалась. Везения ей захотелось. Черт, черт, черт, черт, черт.
Но почему именно я? Какого хрена? Столько женщин обзаводятся детьми, не слишком-то этого желая.
А мне ведь больше ничего не нужно. Абсолютно ничего! Всю свою жизнь я хочу только одного: иметь детей. Сколько себя помню, я всегда играла в дочки-матери и хотела быть мамой. Это всегда было моей единственной мечтой, единственной целью в жизни.
И вот именно у меня ничего не получается.
Шестьдесят три цикла! Шестьдесят три гребаных месяца бесконечных попыток, попыток и попыток - и ничего! Я вся измотана и истерзана (в дополнение к тем мучениям, которые я и без того каждый раз испытываю в такие дни). Не перестаю удивляться - почему же я? Почему именно мне не дано зачать, выносить и родить хотя бы одного ребенка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Дорогой дневник.
Новость о том, как в передаче «Расти большой» ребенок сумел «опустить» самого премьер-министра, стала главной во всех воскресных газетах. По-видимому, журналистам этого показалось мало, и они продолжают зубоскалить на эту тему и сегодня. Разумеется, мое имя было упомянуто в каждой статье без исключения. Несмотря на сделанное мною официальное - насколько это возможно для частного лица - заявление, никто, конечно, ни хрена не верит, что я все это не подстроил специально. Удивляться и обижаться нечего: слишком уж все удачно для журналистов совпало, учитывая, что выпендрившаяся таким образом девочка - моя племянница. Журналюги, само собой, попытались добраться и до Кайли, но я, предугадав такое развитие событий, предупредил Эмили: если Кайли скажет кому-нибудь из представителей прессы хотя бы одно слово, то Эмили может больше не считать себя моей сестрой. Похоже, мои предупреждения были приняты всерьез, и Кайли теперь находится под домашним арестом за наглухо задернутыми шторами, и это будет продолжаться, пока не утихнет вся шумиха.
На работу я сегодня не пошел, даже телефон отключил. Все равно хуже мне уже не будет. Пожаловаться бы Люси, но, наверное, не стоит: она так увлечена своими внутренними переживаниями. В конце концов, такие разговоры только расстроят ее, но ни в коей мере не изменят мою участь и существующее положение вещей. Странное дело: этот дневник действительно стал для меня своего рода терапией. К тому, чтобы побыстрее обзавестись детьми, это не имеет никакого отношения, но поплакаться в жилетку неодушевленному собеседнику иногда на самом деле бывает полезно: успокаивает нервы.
Дорогая Пенни.
Вот странно: мне на самом деле ужасно жаль Сэма, и я, конечно, отдаю себе отчет, чем нам грозят его неприятности на работе, но при всем том у меня по-прежнему сохраняется какое-то легкое, приподнятое настроение. Я прекрасно понимаю, что чем сильнее становится моя надежда, тем больнее мне будет, если мои ожидания не оправдаются. Но поделать с собой ничего не могу - во мне явно что-то переменилось. Неужели хорошее настроение - это так плохо? И вообще я не намерена тревожить то, что, возможно, происходит сейчас во мне, ни одной дурной или печальной мыслью. Я уверена, что душевное состояние оказывает огромное влияние на состояние физическое. И я действительно чувствую себя в течение этого месяца не так, как обычно. В чем это выражается, я, пожалуй, не смогла бы описать, но в том, что это так, я уверена. А значит - кто знает..?
Сэм, похоже, не без оснований опасается, что его выгонят с работы. Но, честное слово, если бы мне удалось забеременеть, я не стала бы сетоватъ на судьбу, окажись мы вдруг безработными и бедными. Я готова жить всей семьей в одной комнате, лишь бы сбылось то, о чем я столько лет мечтаю. Сэм всегда хмыкает, когда я так говорю, и в общем-то он прав. Ни один человек не желает жить в бедности и в одной комнате, но, честное слово, если бы за все то, что у нас есть, можно было бы купить ребенка, я бы пошла на эту сделку хоть завтра.
Дорогой дневник.
У Люси, судя по всему, совсем поехала крыша на почве желания забеременеть. Она то и дело повторяет мне, что ей, дескать, без разницы, богато мы будем жить или бедно, лишь бы у нас появился ребенок. Она утверждает, что ей в материальном плане ничего от этой жизни не нужно, только вынь да положь ей ребенка. Вот только реальной проблемы она не хочет понять: вполне возможно, что нам в самом деле придется перейти в категорию малоимущих вне зависимости от того, будет у нас ребенок или нет. Бездомные и бесплодные - потрясающее сочетание, ничего не скажешь. С другой стороны, не могу не отметить уверенность Люси в том, что на этот раз все наши ухищрения обязательно должны сработать. Она, по- моему, всерьез считает, что главную роль в этом деле должен сыграть положительный эмоциональный настрой. Занятно. Она даже сказала, что если у нас родится девочка, то надо будет назвать ее Примроуз. Ну что ж, поживем - увидим. Меня, по крайней мере, радует уже то, что Люси в последние дни просто расцвела.
Да, кстати, если эта чушь действительно сработает, то нужно будет попробовать этот метод на себе: я имею в виду позитивный эмоциональный настрой в отношении того, как бы умудриться не потерять работу.
Пенни.
Сегодня утром у меня начались месячные.
Ничего не хочу - только лечь и умереть.
Ну зачем, зачем я позволила себе на что-то надеяться? Как можно было поддаться на такую чушь? Не знаю почему, но ведь я всерьез поверила во всю эту хрень с магическими кристаллами, энергетическими линиями и позитивным настроем. Но, с другой стороны, у меня есть оправдание: в конце концов, могла же я предположить, что мне хоть раз в жизни повезет. Всего одно удачное стечение обстоятельств, и я была бы счастлива до конца дней своих. Как же, разбежалась. Везения ей захотелось. Черт, черт, черт, черт, черт.
Но почему именно я? Какого хрена? Столько женщин обзаводятся детьми, не слишком-то этого желая.
А мне ведь больше ничего не нужно. Абсолютно ничего! Всю свою жизнь я хочу только одного: иметь детей. Сколько себя помню, я всегда играла в дочки-матери и хотела быть мамой. Это всегда было моей единственной мечтой, единственной целью в жизни.
И вот именно у меня ничего не получается.
Шестьдесят три цикла! Шестьдесят три гребаных месяца бесконечных попыток, попыток и попыток - и ничего! Я вся измотана и истерзана (в дополнение к тем мучениям, которые я и без того каждый раз испытываю в такие дни). Не перестаю удивляться - почему же я? Почему именно мне не дано зачать, выносить и родить хотя бы одного ребенка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126