Оказавшись в абсолютном меньшинстве, мне будет очень трудно обвинить их в клевете…
– Значит, тебе придется солгать, так, папа? Это же очевидно.
– Да, мне придется солгать. Мне придется придумать маленькую ложь, чтобы установить великую правду.
– Твою невиновность?
– Я не слишком забочусь о себе, Кэти, – искренне сказал Питер. – Или о нас, если честно. Я абсолютно уверен, что любовь нашей семьи может пережить гадкую кампанию в прессе. Нет, великая правда, в защиту которой я готов солгать, – это то, что за последние тридцать лет политика, проводимая в отношении наркотиков, повергла общество в пучину, и пришло время выбираться из кризиса. Вот правда, которую они собираются очернить.
– Значит, в тот вечер, когда, по их словам, ты употреблял кокаин, тебе придется быть где-то еще, а не в квартире Саманты Спенсер, – подвела итог Кэти.
– Да, Кэти, ты права.
– А для этого тебе нужны свидетели. Свидетели, которым ты можешь полностью доверять.
– Да.
– Что ж, тогда мы пошли за дневниками. – Кэти включилась в работу гораздо быстрее, чем рассчитывал Питер, и она четко понимала, что ему нужно. Несомненно, именно к этому он и вел.
– Если ты готова сделать это, то да, – почти прошептал Питер.
– Солгать ради тебя.
– Да.
– В суде?
– Может быть, дойдет и до этого.
Анджела Педжет стала белая как простыня при мысли о кошмаре, который задумал Питер.
– Дорогая, если не хочешь, в этом нет необходимости, – сказала она.
– Конечно, ни малейшей, – подтвердил Питер.
– Пап, мам, мы семья. Мы всё, что у нас есть, и я никогда раньше не гордилась отцом так, как во время кампании. Тебе одной меня хватит или Сьюзи тоже нужна?
– Думаю, одной тебя будет достаточно.
– А мама тебе не нужна?
– Нет. Я думаю, история получится лучше, если не будет слишком очевидной. Твоя мама была дома.
– Да, пап, будем надеяться, что я в тот вечер ни с кем не гуляла.
Кэти ушла в свою комнату и вернулась с «Дневником студентки партии молодых социалистов» в руках.
Тем временем Анджела Педжет отправилась спать и велела младшей дочери поступить так же.
– Тебе повезло, – сказала Кэти, просматривая свой дневник. – Накануне я была в кружке по драматическому искусству, а на следующий вечер в «Клубе дебатов», но в тот самый вечер я могла быть с тобой где угодно. Твои предложения? В кино? Мило и анонимно. Никто не сможет поклясться, что нас там не было. Я купила билеты за наличку, пока мой знаменитый отец тщательно изучал автомат с попкорном. Мы провели следующие два часа вместе, тебе жутко не понравилось… Какие у нас пять месяцев назад были известные фильмы?… Что бы ты хотел посмотреть? «Игрушка-3»? «Парк юрского периода-6»? «Миссия невыполнима-3»? Или, может, будем настоящими патриотами и поддержим малобюджетный британский фильм, заклеванный критиками и не замеченный публикой?
– Кэти, ты ведь понимаешь, насколько это серьезно? Дело легко может дойти до суда. Тебе придется лжесвидетельствовать.
– Пап, ну сколько раз тебе говорить? Во-первых, я не верю в Бога. Во-вторых, я не высокого мнения о государстве, и в-третьих, что важнее всего, в-третьих, человек должен отвечать перед самим собой, а не перед искусственным набором правил, навязанных свыше. Разумеется, лгать – это плохо, но я знаю, что эта глупая корова тоже лжет, и собираюсь победить огонь огнем. Что там говорил Полоний? «Превыше всего убедись, что честен с собою». Именно это я и собираюсь сделать.
Кэти Педжет достала шариковую ручку и вписала «в кино с папой» в чистую страничку дневника.
– К счастью, «Миссия невыполнима-3» вышла на DVD, – сказала она. – Посмотри его как можно скорее. Вообще-то фильм неплохой, Круз там просто отпад, хотя и играет довольно реакционного типа. Ты ведь не хочешь, чтобы какой-нибудь чертов умник спросил: «Ну и кто играл в фильме, который вы якобы смотрели?»
Не в первый раз Питер Педжет посмотрел на свою молодую дочь с чувством, близким к благоговению.
Дачный поселок Пэдстоу, Корнуолл
Приблизительно в то самое время, когда Питер и Кэти Педжет наконец улеглись спать, коммандер Леман ехал из Лондона; в десять утра он подъехал к домику, где отдыхала его семья. Здесь он уступил место в машине отцу Джо-Джо. Накануне Крейг Томпсон допоздна у всех на виду ужинал с Кристиной и Анной Леман в «Англерс-армс» и после нервной ночи на диване с раннего утра отправился с ними на длинную прогулку по улицам. Они даже заглянули в газетный киоск еще до шести, когда с момента смерти сержанта Шарпа в четырехстах милях в Лондоне не прошло и пары часов.
Крейг Томпсон уехал, а Барри Леман, послушав по «Радио-4» выпуск новостей, посвященный ужасному убийству двух офицеров отдела по борьбе с наркотиками в Лондоне, сел за свой компьютер, чтобы составить сообщение для своего личного веб-сайта.
«Я знал сержанта Арчера и сержанта Шарпа, – написал он. – Оба были прекрасными офицерами, ударными частями в нашей так называемой войне против наркотиков. Они и бесчисленное количество других преданных полицейских каждый день стоят на передовой, глядя в лицо врагу, у которого больше оружия, больше денег, больше стимула. Который знает, что одерживает победу, и знает, за что борется. Уверенность преступников, головорезов, этих низких животных, жиреющих в сточных трубах нашего общества, которые считают возможным стрелять в офицеров отдела по борьбе с наркотиками настолько открыто и безнаказанно, просто поражает. Недавно из-за угроз в адрес моей семьи я решил выйти из кампании по вопросу наркополитики. Хотя ни Шарп, ни Арчер не были женаты, у них тоже были семьи, у нас у всех есть семьи, и ради каждой семьи в Британии и в память о двух достойных офицерах, погибших прошлой ночью, я призываю вас устранить причину этого и тысяч других преступлений, которые каждый день происходят на наших улицах Нужно немедленно легализовать наркотики».
Бордель, Бирмингем
Томми подошел к двери, нацепив на себя свою коронную развязность. Мужчина, которого он ограбил, знал толк в одежде, и у него было больше тысячи фунтов в кармане. Также было несколько кредитных карточек с подписью, которую Томми мог бы с легкостью подделать.
– Ну же, детки, – сказал он через интерком, глядя на тяжелую, запертую дверь. – Светский бродяга хочет немного отдыха вне очереди, и я полагаю, это заведение может мне его предоставить.
Всю свою жизнь Томми знал, что слабость притягивает оскорбления. Уверенность, напротив, может принести очень многое.
Дверь открылась.
– Добрый вечер, милочка, – обратился Томми к мадам и смог добиться от нее ответной улыбки, даже несмотря на свои царапины. Некоторые люди просто обаятельны. Томми знал, что благословен этим даром. – Рад вернуться, лучшая лавка в городе, отличное руководство, чистенько, со вкусом, и юные леди, которые просто… юные леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
– Значит, тебе придется солгать, так, папа? Это же очевидно.
– Да, мне придется солгать. Мне придется придумать маленькую ложь, чтобы установить великую правду.
– Твою невиновность?
– Я не слишком забочусь о себе, Кэти, – искренне сказал Питер. – Или о нас, если честно. Я абсолютно уверен, что любовь нашей семьи может пережить гадкую кампанию в прессе. Нет, великая правда, в защиту которой я готов солгать, – это то, что за последние тридцать лет политика, проводимая в отношении наркотиков, повергла общество в пучину, и пришло время выбираться из кризиса. Вот правда, которую они собираются очернить.
– Значит, в тот вечер, когда, по их словам, ты употреблял кокаин, тебе придется быть где-то еще, а не в квартире Саманты Спенсер, – подвела итог Кэти.
– Да, Кэти, ты права.
– А для этого тебе нужны свидетели. Свидетели, которым ты можешь полностью доверять.
– Да.
– Что ж, тогда мы пошли за дневниками. – Кэти включилась в работу гораздо быстрее, чем рассчитывал Питер, и она четко понимала, что ему нужно. Несомненно, именно к этому он и вел.
– Если ты готова сделать это, то да, – почти прошептал Питер.
– Солгать ради тебя.
– Да.
– В суде?
– Может быть, дойдет и до этого.
Анджела Педжет стала белая как простыня при мысли о кошмаре, который задумал Питер.
– Дорогая, если не хочешь, в этом нет необходимости, – сказала она.
– Конечно, ни малейшей, – подтвердил Питер.
– Пап, мам, мы семья. Мы всё, что у нас есть, и я никогда раньше не гордилась отцом так, как во время кампании. Тебе одной меня хватит или Сьюзи тоже нужна?
– Думаю, одной тебя будет достаточно.
– А мама тебе не нужна?
– Нет. Я думаю, история получится лучше, если не будет слишком очевидной. Твоя мама была дома.
– Да, пап, будем надеяться, что я в тот вечер ни с кем не гуляла.
Кэти ушла в свою комнату и вернулась с «Дневником студентки партии молодых социалистов» в руках.
Тем временем Анджела Педжет отправилась спать и велела младшей дочери поступить так же.
– Тебе повезло, – сказала Кэти, просматривая свой дневник. – Накануне я была в кружке по драматическому искусству, а на следующий вечер в «Клубе дебатов», но в тот самый вечер я могла быть с тобой где угодно. Твои предложения? В кино? Мило и анонимно. Никто не сможет поклясться, что нас там не было. Я купила билеты за наличку, пока мой знаменитый отец тщательно изучал автомат с попкорном. Мы провели следующие два часа вместе, тебе жутко не понравилось… Какие у нас пять месяцев назад были известные фильмы?… Что бы ты хотел посмотреть? «Игрушка-3»? «Парк юрского периода-6»? «Миссия невыполнима-3»? Или, может, будем настоящими патриотами и поддержим малобюджетный британский фильм, заклеванный критиками и не замеченный публикой?
– Кэти, ты ведь понимаешь, насколько это серьезно? Дело легко может дойти до суда. Тебе придется лжесвидетельствовать.
– Пап, ну сколько раз тебе говорить? Во-первых, я не верю в Бога. Во-вторых, я не высокого мнения о государстве, и в-третьих, что важнее всего, в-третьих, человек должен отвечать перед самим собой, а не перед искусственным набором правил, навязанных свыше. Разумеется, лгать – это плохо, но я знаю, что эта глупая корова тоже лжет, и собираюсь победить огонь огнем. Что там говорил Полоний? «Превыше всего убедись, что честен с собою». Именно это я и собираюсь сделать.
Кэти Педжет достала шариковую ручку и вписала «в кино с папой» в чистую страничку дневника.
– К счастью, «Миссия невыполнима-3» вышла на DVD, – сказала она. – Посмотри его как можно скорее. Вообще-то фильм неплохой, Круз там просто отпад, хотя и играет довольно реакционного типа. Ты ведь не хочешь, чтобы какой-нибудь чертов умник спросил: «Ну и кто играл в фильме, который вы якобы смотрели?»
Не в первый раз Питер Педжет посмотрел на свою молодую дочь с чувством, близким к благоговению.
Дачный поселок Пэдстоу, Корнуолл
Приблизительно в то самое время, когда Питер и Кэти Педжет наконец улеглись спать, коммандер Леман ехал из Лондона; в десять утра он подъехал к домику, где отдыхала его семья. Здесь он уступил место в машине отцу Джо-Джо. Накануне Крейг Томпсон допоздна у всех на виду ужинал с Кристиной и Анной Леман в «Англерс-армс» и после нервной ночи на диване с раннего утра отправился с ними на длинную прогулку по улицам. Они даже заглянули в газетный киоск еще до шести, когда с момента смерти сержанта Шарпа в четырехстах милях в Лондоне не прошло и пары часов.
Крейг Томпсон уехал, а Барри Леман, послушав по «Радио-4» выпуск новостей, посвященный ужасному убийству двух офицеров отдела по борьбе с наркотиками в Лондоне, сел за свой компьютер, чтобы составить сообщение для своего личного веб-сайта.
«Я знал сержанта Арчера и сержанта Шарпа, – написал он. – Оба были прекрасными офицерами, ударными частями в нашей так называемой войне против наркотиков. Они и бесчисленное количество других преданных полицейских каждый день стоят на передовой, глядя в лицо врагу, у которого больше оружия, больше денег, больше стимула. Который знает, что одерживает победу, и знает, за что борется. Уверенность преступников, головорезов, этих низких животных, жиреющих в сточных трубах нашего общества, которые считают возможным стрелять в офицеров отдела по борьбе с наркотиками настолько открыто и безнаказанно, просто поражает. Недавно из-за угроз в адрес моей семьи я решил выйти из кампании по вопросу наркополитики. Хотя ни Шарп, ни Арчер не были женаты, у них тоже были семьи, у нас у всех есть семьи, и ради каждой семьи в Британии и в память о двух достойных офицерах, погибших прошлой ночью, я призываю вас устранить причину этого и тысяч других преступлений, которые каждый день происходят на наших улицах Нужно немедленно легализовать наркотики».
Бордель, Бирмингем
Томми подошел к двери, нацепив на себя свою коронную развязность. Мужчина, которого он ограбил, знал толк в одежде, и у него было больше тысячи фунтов в кармане. Также было несколько кредитных карточек с подписью, которую Томми мог бы с легкостью подделать.
– Ну же, детки, – сказал он через интерком, глядя на тяжелую, запертую дверь. – Светский бродяга хочет немного отдыха вне очереди, и я полагаю, это заведение может мне его предоставить.
Всю свою жизнь Томми знал, что слабость притягивает оскорбления. Уверенность, напротив, может принести очень многое.
Дверь открылась.
– Добрый вечер, милочка, – обратился Томми к мадам и смог добиться от нее ответной улыбки, даже несмотря на свои царапины. Некоторые люди просто обаятельны. Томми знал, что благословен этим даром. – Рад вернуться, лучшая лавка в городе, отличное руководство, чистенько, со вкусом, и юные леди, которые просто… юные леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94