..
Стало светлей от снега, распрямился последний виток декабря, от двадцатых к
тридцатым прямая дорожка до конца года. Меня по-прежнему встречает Макс,
одинокая черная фигурка среди ледяной пустыни. Он выбегает далеко в поле, я
спешу ему навстречу. Кошки с Костиком по утрам дома, из подвала по первому зову
вытягивается Хрюша, переливается через край темноты и бежит ко мне. Сегодня
увидел на лестнице мужскую спину - и бежать. Насилу уговорил вернуться. Клаус
долго и напряженно вглядывается в лестничную темень, стараясь понять, мужская
фигура или женская... Если мужская, ни за что не сдвинется. Его не раз били
мужчины, из женщин он боится только одну, с железным крючком, что у мусора. Он
надоел ей своим интересом к ящикам, она замахивается на него клюкой. Кто бьет,
редко замахивается.
Была каша, овсяная с растительным маслом, немного кефира... Все это моментально
смололи кошки и Костик, этот прожора, бьется за чистое блюдце до конца. К
счастью немного осталось подоспевшим Хрюше и Стиву.
Сегодня говорили с Клаусом. Ус растет плохо, глаза слезятся, шерсть за ушами и
на лбу выпадает. Девять или десять ему? Свобода, дружок, старит.... Когда никого
нет, он прижимается ко мне головой - "не забыл меня?" "Нет, Клаусик, ты мой
самый лучший друг... "
48. На лестнице.
Когда я бегу с ними наверх... Они быстрей меня и всегда обгоняют, а я не знаю,
что нас ждет за поворотом. Опасно, когда закрыта дверь в наш закуток, они
толпятся перед ней, оглядываются, переминаются, подумывают о побеге... Сверху
топот, крики детей, лай собак!.. Может отвориться дверь, выглянет сосед, который
их ненавидит... Я должен успеть! И я бегу, сердце досадно бухает и
останавливается... потом снова, кое-как... Иногда какой-нибудь кот, чаще Стив
или Клаус, начинает кривляться на лестнице - садится, моется, демонстрируя
пренебрежение к опасностям. Если Стив, со своим высокомерием, то черт с ним, все
равно не убедишь; годами околачивается на ступеньках, не раз попадало, но жив,
счастливчик. Если Клаус, то хочет, чтобы я подошел, уговорил его, а то и взял на
руки. Хрюша при малейшей опасности забьется под лестницу, отличная добыча для
овчарки. Поэтому для отстающих способ один - завлечь стремительным бегом вперед
и вперед; они легко заражаются моей торопливостью, в них просыпается инстинкт
догнать убегающего. В догонялки лучше всех играет Клаус, я говорил уже, от него
не отвязаться, он будет плестись за мной, пренебрегая святостью границ.
Несмотря на мороз и ветер, поев, все исчезли в темноте. В подвальной комнате,
где сидит Клаус, из окна постоянно выбивают фанерку. Я прихожу - она на полу, а
в подвале буран и сугробы. Каждый день я пристраиваю ее снова. Утром и вечером
ищу Стива.
49. Хроника. Природа не безжалостна, она равнодушна...
Только не попадайся ей под руку или под ногу.
Двадцать шестое декабря, мороз такой, что любая одежда кажется бумажной. В кухне
замерзла вода в чайнике, на подоконнике лед и снег. Если законопатить все щели,
плотно закрыть входы и выходы, то домой вернется плюс, и вода растает. Я выбираю
тепло, и запираю на ночь слабых и плохо одетых - двух кошек, Хрюшу, Костика и
всех, кто не уверен в своих силах. Уверены обычно Макс, Стив и Клаус, и Серый,
конечно, эти сумеют позаботиться о себе. Стива нигде нет.
Двадцать седьмое, Хрюша и кошки дома, Клаус и Макс уходят. Костик встает и без
колебаний за ними, это дружба. Со своею гладкой шкуркой ему тяжело придется,
вместо воздуха иглы и колючки, в подвале не сладко, еда в мисках превратилась в
куски льда... Где затерялся безумный Стив, играющий своею жизнью? Менял хозяев,
места, образ жизни, неделями где-то скрывается... Вчера я подходил к девятому,
звал и громко и шепотом - ни движения, ни звука. Как будто все вымерли в том
доме. Потом что-то шелохнулось, шлепнулось - и мимо меня промчался большой серый
кот, я его знаю. Глубоко сидят, берегут тепло...
Вечер, двадцать пять не тридцать, зато ветер сдувает тонкую оболочку тепла. Макс
сидит под балконом, морда в снежной пыли, хвост затвердел. "С ума сошел! Почему
не бежишь в подвал? " Он слабо вякнул в ответ, глаза дикие, сосульки возле рта.
Дома понемногу отошел... Как научить его прятаться?.. Лохматые снова уходят в
ночь.
Двадцать восьмое декабря, всего девятнадцать, зато пурга. Под ногами блестящая
поверхность, земля отталкивает, ветер сносит меня в черноту, в овраг, к реке...
У нашей двери серый растрепанный кот, видно, что был домашний, но потерялся. В
руки не дается. Дома все, кроме Клауса и Стива, девять куч и столько же луж. В
подвал снова забежали собаки, им некуда деться. Фанерка на окне повалена, с
великими трудами укрепил ее. Скорей хотя бы десять минусов, тогда оставлю
форточку открытой на ночь.
Дал всем по кусочку сала, жадно ели и отнимали друг у друга. Клаус сильней
Макса, но уступает ему, только негодующе смотрит на меня. Костик отнимал у них
обоих, он друг, ему разрешено. У друзей может отнять и Люська, а у Алисы
отнимают все. И у Хрюши, который смел при входе, а потом бегает за спинами. Но
никто не оспаривает его право раздавать оплеухи. Стив, когда был в последний
раз, дышал мне в лицо, урчал, закатив глаза, про дружбу навеки. Где же твоя
дружба?
50. Полкастрюли каши. Стив.
Вечером я шел к своим, погруженный в мысли. Нет, мыслить я давно разучился -
проносились лица, деревья, кусты, заборы, лужи с отражениями фонарей, желтые
листья... слова, сказанные шепотом... светится окно... Кусочки памяти, которые
всегда при нас. А кругом серая и мутная пустыня, над ней рои существ, правильных
и мертвых, это снежинки. Лист существо, может, даже с именем, а снег -
вещество... Я нес кашу, немного, зато с необыкновенной рыбой линем, и с
подсолнечным маслом, чтобы шерсть гуще росла. Что важней шерсти зимой?..
Судьба обрадовала меня - на ступеньках Стив!
Я не поверил глазам. Думаю, неужели Макс научился шастать по ступеням?.. Того и
гляди, доберется до нас своим умом... Нет, длинней, и нет рыжины на боках, и
глаза особенные - до глупости бесстрашные глаза. Стив! И ничуть не похудел,
сильная мускулистая спина. Я только успел пощупать спину, как он замахнулся
лапой и сказал -"но-но..." Настоящий, живой! Злой и деловой - "времени нет,
показывай, что принес..." Ему, конечно, почести, миска отдельная и все такое.
Хрюша и Люська почтительно посторонились перед нашим странником, ходячей
легендой. "Вот придет Стив..." Долгими зимними вечерами разве я не так говорю
им?.. Потом пришел Клаус, Хрюша, нашелся Макс, и все четверо черных оказались в
доме. Хрюша, конечно, замахивался на Стива, но каждый раз успевал передумать.
Стив особый кот, учить его нашему порядку бесполезно. Хрюша понимает это, и еще
знает - Стив все равно уйдет, а порядок останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Стало светлей от снега, распрямился последний виток декабря, от двадцатых к
тридцатым прямая дорожка до конца года. Меня по-прежнему встречает Макс,
одинокая черная фигурка среди ледяной пустыни. Он выбегает далеко в поле, я
спешу ему навстречу. Кошки с Костиком по утрам дома, из подвала по первому зову
вытягивается Хрюша, переливается через край темноты и бежит ко мне. Сегодня
увидел на лестнице мужскую спину - и бежать. Насилу уговорил вернуться. Клаус
долго и напряженно вглядывается в лестничную темень, стараясь понять, мужская
фигура или женская... Если мужская, ни за что не сдвинется. Его не раз били
мужчины, из женщин он боится только одну, с железным крючком, что у мусора. Он
надоел ей своим интересом к ящикам, она замахивается на него клюкой. Кто бьет,
редко замахивается.
Была каша, овсяная с растительным маслом, немного кефира... Все это моментально
смололи кошки и Костик, этот прожора, бьется за чистое блюдце до конца. К
счастью немного осталось подоспевшим Хрюше и Стиву.
Сегодня говорили с Клаусом. Ус растет плохо, глаза слезятся, шерсть за ушами и
на лбу выпадает. Девять или десять ему? Свобода, дружок, старит.... Когда никого
нет, он прижимается ко мне головой - "не забыл меня?" "Нет, Клаусик, ты мой
самый лучший друг... "
48. На лестнице.
Когда я бегу с ними наверх... Они быстрей меня и всегда обгоняют, а я не знаю,
что нас ждет за поворотом. Опасно, когда закрыта дверь в наш закуток, они
толпятся перед ней, оглядываются, переминаются, подумывают о побеге... Сверху
топот, крики детей, лай собак!.. Может отвориться дверь, выглянет сосед, который
их ненавидит... Я должен успеть! И я бегу, сердце досадно бухает и
останавливается... потом снова, кое-как... Иногда какой-нибудь кот, чаще Стив
или Клаус, начинает кривляться на лестнице - садится, моется, демонстрируя
пренебрежение к опасностям. Если Стив, со своим высокомерием, то черт с ним, все
равно не убедишь; годами околачивается на ступеньках, не раз попадало, но жив,
счастливчик. Если Клаус, то хочет, чтобы я подошел, уговорил его, а то и взял на
руки. Хрюша при малейшей опасности забьется под лестницу, отличная добыча для
овчарки. Поэтому для отстающих способ один - завлечь стремительным бегом вперед
и вперед; они легко заражаются моей торопливостью, в них просыпается инстинкт
догнать убегающего. В догонялки лучше всех играет Клаус, я говорил уже, от него
не отвязаться, он будет плестись за мной, пренебрегая святостью границ.
Несмотря на мороз и ветер, поев, все исчезли в темноте. В подвальной комнате,
где сидит Клаус, из окна постоянно выбивают фанерку. Я прихожу - она на полу, а
в подвале буран и сугробы. Каждый день я пристраиваю ее снова. Утром и вечером
ищу Стива.
49. Хроника. Природа не безжалостна, она равнодушна...
Только не попадайся ей под руку или под ногу.
Двадцать шестое декабря, мороз такой, что любая одежда кажется бумажной. В кухне
замерзла вода в чайнике, на подоконнике лед и снег. Если законопатить все щели,
плотно закрыть входы и выходы, то домой вернется плюс, и вода растает. Я выбираю
тепло, и запираю на ночь слабых и плохо одетых - двух кошек, Хрюшу, Костика и
всех, кто не уверен в своих силах. Уверены обычно Макс, Стив и Клаус, и Серый,
конечно, эти сумеют позаботиться о себе. Стива нигде нет.
Двадцать седьмое, Хрюша и кошки дома, Клаус и Макс уходят. Костик встает и без
колебаний за ними, это дружба. Со своею гладкой шкуркой ему тяжело придется,
вместо воздуха иглы и колючки, в подвале не сладко, еда в мисках превратилась в
куски льда... Где затерялся безумный Стив, играющий своею жизнью? Менял хозяев,
места, образ жизни, неделями где-то скрывается... Вчера я подходил к девятому,
звал и громко и шепотом - ни движения, ни звука. Как будто все вымерли в том
доме. Потом что-то шелохнулось, шлепнулось - и мимо меня промчался большой серый
кот, я его знаю. Глубоко сидят, берегут тепло...
Вечер, двадцать пять не тридцать, зато ветер сдувает тонкую оболочку тепла. Макс
сидит под балконом, морда в снежной пыли, хвост затвердел. "С ума сошел! Почему
не бежишь в подвал? " Он слабо вякнул в ответ, глаза дикие, сосульки возле рта.
Дома понемногу отошел... Как научить его прятаться?.. Лохматые снова уходят в
ночь.
Двадцать восьмое декабря, всего девятнадцать, зато пурга. Под ногами блестящая
поверхность, земля отталкивает, ветер сносит меня в черноту, в овраг, к реке...
У нашей двери серый растрепанный кот, видно, что был домашний, но потерялся. В
руки не дается. Дома все, кроме Клауса и Стива, девять куч и столько же луж. В
подвал снова забежали собаки, им некуда деться. Фанерка на окне повалена, с
великими трудами укрепил ее. Скорей хотя бы десять минусов, тогда оставлю
форточку открытой на ночь.
Дал всем по кусочку сала, жадно ели и отнимали друг у друга. Клаус сильней
Макса, но уступает ему, только негодующе смотрит на меня. Костик отнимал у них
обоих, он друг, ему разрешено. У друзей может отнять и Люська, а у Алисы
отнимают все. И у Хрюши, который смел при входе, а потом бегает за спинами. Но
никто не оспаривает его право раздавать оплеухи. Стив, когда был в последний
раз, дышал мне в лицо, урчал, закатив глаза, про дружбу навеки. Где же твоя
дружба?
50. Полкастрюли каши. Стив.
Вечером я шел к своим, погруженный в мысли. Нет, мыслить я давно разучился -
проносились лица, деревья, кусты, заборы, лужи с отражениями фонарей, желтые
листья... слова, сказанные шепотом... светится окно... Кусочки памяти, которые
всегда при нас. А кругом серая и мутная пустыня, над ней рои существ, правильных
и мертвых, это снежинки. Лист существо, может, даже с именем, а снег -
вещество... Я нес кашу, немного, зато с необыкновенной рыбой линем, и с
подсолнечным маслом, чтобы шерсть гуще росла. Что важней шерсти зимой?..
Судьба обрадовала меня - на ступеньках Стив!
Я не поверил глазам. Думаю, неужели Макс научился шастать по ступеням?.. Того и
гляди, доберется до нас своим умом... Нет, длинней, и нет рыжины на боках, и
глаза особенные - до глупости бесстрашные глаза. Стив! И ничуть не похудел,
сильная мускулистая спина. Я только успел пощупать спину, как он замахнулся
лапой и сказал -"но-но..." Настоящий, живой! Злой и деловой - "времени нет,
показывай, что принес..." Ему, конечно, почести, миска отдельная и все такое.
Хрюша и Люська почтительно посторонились перед нашим странником, ходячей
легендой. "Вот придет Стив..." Долгими зимними вечерами разве я не так говорю
им?.. Потом пришел Клаус, Хрюша, нашелся Макс, и все четверо черных оказались в
доме. Хрюша, конечно, замахивался на Стива, но каждый раз успевал передумать.
Стив особый кот, учить его нашему порядку бесполезно. Хрюша понимает это, и еще
знает - Стив все равно уйдет, а порядок останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40